I этап
«На Руси веселие есть пити – не можем без того быти».
Владимир Красно Солнышко
Когда началось пьянство на Руси, никто толком не знает. Хорошо известно только, что арабский путешественник Ахмед ибн Фадлан в Х веке писал: «Славяне сильно преданы вину, пьют его и днем, и ночью, так что иногда умирают с кружкою в руке».
Если вспомнить знаменитые русские былины про могучих богатырей, то можно легко заметить – одним из несомненных достоинств витязя являлась его способность употреблять спиртное в неимоверных количествах:
«Ай, тут-то Добрынюшка Никитич
Да брал он чару зелена вина в полтора ведра,
А брал чару единой рукой,
Выпивал он чару на единый дух,
Да и турий рог выпил меду сладкого».
Конечно, можно сказать, что былина – вещь недостоверная. Но есть и летописи, в которых неоднократно упоминается, как князья с вечера упиваются вином, а после околдованные зеленым змием режут друг друга. Например, в 1268 году князь Перемышльский Лев Данилович приехал в Угровский монастырь в гости к отошедшему от дел бывшему литовскому князю Войшелку и внес простое и ясное предложение – сдвинуть дружеские чары.
Войшелк согласился. После нескольких чар Лев Данилович стал вспоминать Войшелку былые обиды. Потом от обид на хозяина перешел к обидам на его покойного отца, Миндовга.
Утихомирить разошедшегося князя никто не решался. Тот же все больше распалялся и наконец, доведя сам себя «до кондиции», вскочил, выхватил саблю и… рассек хозяину голову на две части.
Это пьяное убийство развалило союз Руси и Литвы, с огромным трудом создававшийся Войшелком.
Занятно, что вообще в средние века на Руси практически не употребляли безалкогольных напитков. Даже сбитень и квас (считающиеся безалкогольными) были, как правило, с «градусом». Не зря иностранцы называли сбитень «русским глинтвейном».
Готовился этот напиток так: в кипящую воду добавляли мед, патоку, пряности и кипятили 20 минут. Потом в напиток добавлялось вино, из расчета 200 г на литр сбитня и всю эту смесь кипятили еще 10 минут.
Но главным алкогольным напитком на Руси, конечно же, был мед. Существовали десятки способов его приготовления. Одним из самых известных был мед Юрия Долгорукого.
Несмотря на то, что сам основатель Москвы предпочитал грузинские вина, мед Долкорукого был крайне популярен. Рецепт его изготовления таков: на 4 литра воды брали 500 г сахара, 500 г меда и 10 г дрожжей.
Сахар и половину меда разводили водой и кипятили, помешивая и снимая пену, в течение 10–15 минут. Потом охлаждали эту смесь до температуры 25–30 С и добавляли предварительно разведенные дрожжи, размешивали и ставили в теплое место для брожения. Через 2–3 дня процеживали, переносили в холодное место и выдерживали в течение 3–4 недель. После этого еще раз процеживали, добавляли оставшийся мед, полностью растворив его.
О том, когда на Руси стали пить водку, ученые спорят до сих пор. Некоторые считают, что так называемое хлебное вино (оно же «зелено вино») появилось в XIII веке. Так или иначе, но доподлинно известно, что уже в XVI веке Иван Грозный вводил государственную монополию на торговлю этим напитком, впоследствии получившим название «исконно русского».
Кстати, рассказы о том, что, дескать, тогда водка имела «не тот градус», – выдумки. Так называемое двойное горячее вино, полученное «двойным перегоном», имело крепость как раз в 40 градусов.
Моду устраивать пьяные оргии при своем дворе впервые ввел Иван IV, он же Иван Васильевич, он же Грозный.
Упивался, правда, Иоанн Васильевич отнюдь не водочкой (которую «ключница делала»), а своим любимым рейнвейном. В пьяном виде царь был особенно страшен (впрочем, и в трезвом виде он особого спокойствия своим подданным не внушал).
Известен случай, когда пьяный царь приказал позвать музыкантов и принести шутовские маски. Одев одну из них, хмельной Иван Грозный пустился в пляс. Присутствовавший при этом князь Куракин заплакал. Царь решил развлечь своего подданного, подошел к нему и протянул скоморошью маску. Старый князь вскочил, схватил у царя из рук маску, бросил ее оземь стал топтать ее ногами и кричать: «Царю ли быть скоморохом? По крайности я, боярин и думский советник, скоморохом быть не хочу!»
Смелость Куракина не пошла ему впрок. Мгновенно рассвирепев, Грозный выхватил из-за пояса нож и ударил им князя в грудь.
А за несколько дней до этого, Иван Васильевич при всех преподнес Оболенскому чашу с ядом, за то, что тот отважился критиковать царские пьянки.
II этап
«Кто не пьет лихо,
тому нет места у русских».
Петр Петрей
Вскоре умение пить стало основным критерием отбора европейских послов, отправлявшихся на Русь к московитам. Все знали – трезвеннику в дикой заснеженной Москве делать нечего.
В Московии иностранных дипломатов спаивали с ужасающей скоростью и большим упорством. Некоторым из них русские дозы потребления спиртного стоили жизни.
Спастись от употребления горячительных напитков можно было только двумя способами: либо сделать вид, что ты заснул за столом, либо притвориться пьяным – тогда перебравшего с почетом, как человека сделавшего нечто достойное уважения, провожали к экипажу.
Вообще, манера похваляться пьянством вызывала большое удивлении у иностранных гостей. Вот, например, итальянец Контарини говорил: «Главнейший недостаток русских – это пьянство, которым они еще хвалятся и презирают тех, кто не следует в этом отношении их примеру. Московитяне, с утра до обеда толкаются по рынкам и площадям, а день свой заключают в питейных домах: глазеют, шумят, а дела не знают».
А служивший еще у Бориса Годунова капитан Маржерет писал: «Все русские без различия, и мужчины, и женщины, и мальчики, и девочки заражены пороком пьянства самого неумеренного; духовенство не уступает мирянам, если еще не превосходит их; как только у них есть хмельное, русские пьют день и ночь, пока всего не осушат».
Не меньшее удивление у иностранцев вызывала способность женщин пить наравне с мужчинами, а иногда и затыкать их за пояс своим желанием выпить. Саксонский ученый Олеарий, на свою беду оказавшийся на русском застолье, после поражался: «Женщины тянули водку, нисколько не уступая в этом отношении мужчинам. Когда мужья вдоволь напились и хотели идти по домам, тогда жены энергично запротестовали против этого и, не смотря на полученные оплеухи, удержали за собою позиции. Когда же мужья окончательно спились и попадали на пол, жены преспокойно уселись на их спины и продолжали тянуть водку до тех пор, пока и сами не свалились в совершенно бесчувственном состоянии».
III этап
«Всешутейший, всепьянейший и сумасброднейший собор».
Институт петровской Руси
Истинного расцвета пьянство достигло в императорской России. Недоброжелатели Петра I обвиняли его в том, что он, дескать, умышленно приучал народ пить и курить, чтобы увеличить приток денег в казну.
Сие обвинение несправедливо. На Руси лихо пили еще до Петра, и первый российский император, любивший перестраивать Россию на западный манер, в том, что касается пьянства, был строгим приверженцем старины и традиций.
Сам император был большим любителем «заложить за воротник», а потом устраивать в таком виде разные «веселые кундштюки». Одним из первых начинаний Петра было учреждение «Всешутейшего, всепьянейшего и сумасброднейшего собора». В этой милой организации были свои кардиналы, митрополиты и прочие иерархи. Себе Петр оставил скромный пост протодьякона, под именем Пахом Пихайх…й; другие члены «Собора» взяли себе столь же непристойные имена. Возглавил это орден пропойц сначала двоюродный дед царя Матвей Филимонович Нарышкин, а после бывший учитель Петра Никита Моисеевич Зотов, носивший титул «Всешутейшего и всесвятейшего патриарха кирети Никиты Плешбургского, Заяузского, от великих Мытищ и до мудищ» или сокращенно «князь-папа».
Пила вся честная компания до полного умопомрачения. Именно членами «Собора» был придуман «Большой орел» – огромный кубок с изображением государственного герба, из которого пили во время «соборных церемоний». Очевидцы вспоминали, что этот самый кубок «приклонял к трону Бахуса даже очень стойких пьяниц».
Сохранилось и несколько документов, описывающих церемонии избрания и инаугурации «князя-папы». Основа церемонии – повальное пьянство, в котором принимали участие даже придворные дамы.
Преклонялись перед Бахусом и наследники Петра. Его внука, Петра II, попросту споили «учителя». Дщерь Петрова – Елизавета при большом разнообразии фаворитов имела и одну постоянную страсть – к токайскому вину (а в пьяном виде любила поругаться с придворными и иностранными послами).
Не уступали своим императорам и их подданные. Например, герой штурма Измаила и Отечественной войны 1812 года граф Матвей Иванович Платов очень любил пить в кампании прусского генерала Блюхера. И когда несчастный немец, упившись цимлянским, сползал под стол, бодрый казак Платов говорил: «Люблю Блюхера, славный, приятный человек, одно в нем плохо: не выдерживает».
Удивительно, что пили два полководца в абсолютной тишине, посколику Платов совершенно не говорил по-немецки, а Блюхер по-русски. Однажды адъютант Платова удивился:
– Ваше сиятельство, Блюхер не знает по-русски, а вы по-немецки; вы друг друга не понимаете, какое вы находите удовольствие в знакомстве с ним?
– Э! Как будто надо разговоры; я и без разговоров знаю его душу; он потому и приятен, что сердечный человек.
И это верно. Бутылка служила им лучшим переводчиком.
Граф Витте, вводивший в конце XIX века «питейную монополию», думал убить двух зайцев сразу – поднять доходы казны и уменьшить размеры пьянства. Вопреки пословице, одного «зайца» он все же «подстрелил», второго нет.
Нетрудно догадаться, какого именно…
IV этап
«Вино стекало по канавам в Неву, пропитывая снег.
Пропойцы лакали прямо из канав».
Л.Д. Троцкий У революции 1917 года тоже есть две истории – официальная и пьяная. Например, мало кому известно, что Зимний дворец штурмовали дважды. Первый штурм широко описан в исторической литературе. А вот второй забыт.
Начался он из-за того, что среди подгулявших матросиков прошел слух – большевики собираются уничтожить все спиртное в подвалах дворца. Недолго думая, матросы и солдаты взяли Зимний повторно.
Но стратегическая цель достигнута не была. По приказу Троцкого большую часть запасов спиртного все же удалось уничтожить. Сам Троцкий вспоминал, чем закончился этот «штурм»: «Вино стекало по канавам в Неву, пропитывая снег. Пропойцы лакали прямо из канав».
В Липецке солдаты разгромили ликерный завод и упились так, что некоторые потом умерли. В Новочеркасске войскам удалось отбить первый штурм винных складов, но вторым ударом склады были взяты и началась пьянка, причем пили и те, кто брал склады, и те, кто их охранял.
Очевидец вспоминает взятие винного склада в городе Острогоржске Воронежской губернии: «Пили из ведер, солдатских котелков и просто перегнувшись через край огромного чана; пили тут же из бочек, пили во дворе, усевшись у стенок подвала. К заводу бежали со всех сторон всякие проходимцы. Теснота и давка в подвалах нарастали с каждой минутой. Солдаты, чтобы не лазать по гладким и скользким стенкам чанов и не черпать водку, перегибаясь через стенки, просто простреливали чаны из винтовок. Струйки водки лились прямо в котелки. Но, разумеется, большая часть спиртного стекала на пол. Вскоре в подвале ходили по пояс в водке. Кто падал, больше уже не вставал, тонул в ней. Тут же возникали драки пьяных из-за места у бочек и чанов, из-за прохода в подвалы. Все кончилось чрезвычайно печально. То ли кто-то, выпив, решил закурить в подвале и бросил горящую спичку, то ли кто-то зажег спичку, чтобы найти упавшего товарища, но вдруг в подвале вспыхнул пожар, который моментально охватил все помещение. Началась страшная паника. Все ринулись к выходам. Образовались пробки. Люди с громкими воплями выскакивали из подвалов и с воем катались по земле, стараясь потушить свою горящую одежду. Многие пьяные так и не выскочили, сгорели».
Большевики пытались справиться с пьянством. Но пьянство было сильнее – оно косило всех, в том числе и ряды революционеров. Вот характерная выдержка из отчета саратовского губернского исполкома: «Пили все – и крестьяне, и милиция, и должностные лица, вплоть до председателя исполкома».
Иногда борьба с самогоноварением доходила до маразма. Начальник милиции в Енисейской губернии с вооруженным отрядом заходил в деревню и требовал сдать ему в зависимости от размеров населенного пункта от 250 до 500 самогонных аппаратов. Некоторые из крестьян были вынуждены специально обзавестись таким аппаратом, чтоб его сдать. Другие, не выдержав произвола, бежали в Иркутскую губернию. Там решили, что крестьяне бегут от банды, орудующей у соседей, и… снарядили военную экспедицию. Дело чуть не завершилось боем между двумя отрядами милиции, но, слава Богу, командиры сумели разобраться, кто есть кто, и до кровопролития дело не дошло.
В ГПУ, кстати, в свое время появился специальный документ – «пьянсводка». Вот выдержки из некоторых таких сводок: «Пьянство в деревне усиливается, пьют даже дети». Или вот еще: «На участке Зареченском крестьяне продали школу, а вырученные деньги пропили».
Кстати, кое-каких результатов в борьбе с пьянством советской власти все же удалось достичь – к 60-м годам пить стали меньше. Статистика свидетельствует – объем потребляемого спиртного упал. К сожалению, ненадолго.
V этап
«В адрес съезда народных депутатов приходит телеграмма
из Тюмени: «Срочно пришлите эшелон водки, народ протрезвел,
спрашивает, куда дели царя-батюшку?»
Анекдот времен сухого закона
Один оригинал заметил – в России ни в коем случае нельзя вводить сухой закон. Обязательно случиться революция и рухнет государство.
История подтверждает сию смелую мысль. В 1914 году в России вели сухой закон – через три года грянула революция. В начале «перестройки» Горбачев начал борьбу за трезвость. Через пятилетку СССР приказал долго жить.
Все помнят, что горбачевская борьба за трезвость (благое, в сущности, начинание) приводила к бесчисленным курьезам. Вот один из них.
Перед празднованием Нового года в штабе одного из военных округов проходил дележ талонов на приобретение спиртного. Каждому офицеру полагалось получить по две бутылки водки и одну шампанского. Стремясь заработать авторитет у начальства, командир одной из дивизий заявил: «У меня в дивизии не пьют!» – и… от талонов отказался! Как водится, самих офицеров дивизии спросить забыли. Понятно, что почин командования восторга у них не вызвал.
И вот рано утром 31 декабря один из боевых вертолетов этой дивизии совершает посадку… возле деревенского сельпо (!) и начинает загрузку спиртного для нужд обделенного начальством офицерства. (Как военным удалось договориться с кооперативщиками, осталось тайной до сих пор.)
Бдительные местные милиционеры тут же докладывают начальству о происходящем (еще бы – не каждый день у сельпо увидишь боевой вертолет!), а милицейское начальство в свою очередь ставит в известность комдива. Тот вне себя от ярости дает команду своим заместителям взять взвод комендантской роты и встретить «вертушку» на аэродроме.
Но на беду командира в заговоре против него участвовали его собственные связисты. Как только комендантский взвод убыл, по радио борту 5037 сообщают: «Вас ждут, садитесь в квадрате 1262, высылаем туда машины». Начинается спешная перегрузка водки из вертолета в грузовик.
В дивизию снова звонят из милиции и сообщают – на границе области, возле поста ГАИ водка перегружается из вертолета в машину. Комдив поднимает по тревоге всю комендантскую роту и приказывает блокировать район выгрузки.
Тем временем связисты передают в грузовик: «Район блокирован, кроме грунтовки 1261-1265». По ней водку и вывозят из окружения.
Командир дивизии в бешенстве приказал обыскать вертолет, угрожая, если будет найдена хоть капля водки, отдать летчиков под суд. Но, естественно, водки в вертолете не нашлось.
Благие начинания и розовые мечты Михаила Сергеевича Горбачева безнадежно разбивались о серый бетон житейской прозы.
Увы! Россия пьет по сей день.
Еже годно по разным оценкам в стране от злоупотребления спиртными напитками умирает от 30 до 40 тыс. человек.
Для сравнения – за 10 лет войны в Афганистане погибло 14,5 тыс. человек.
P.S. Главная заповедь пьяницы. Все спиртное в этом мире выпить нельзя, но стремиться к этому можно.
