Недавний молочный конфликт с Россией живо напомнил одну историю, рассказанную известным американским публицистом Стивеном Шлосстейном: «Итак, вы хотите ввезти в нашу маленькую изолированную островную страну несколько роялей? Нет проблем! Мы верим в свободу торговли и никаких квот или тарифов на рояли не имеем, но (следите за руками!) от вас потребуется соблюсти несколько таможенных формальностей. Во-первых, все документы должны быть заверены главным инспектором таможен, а он очень занятой человек… Во-вторых, все рояли нужно осмотреть. Никогда не знаешь, а вдруг их изнутри точит червь, который, чего доброго, набросится на наши местные рояли… К сожалению, мы маленькая страна, и у нас есть только два квалифицированных инспектора по роялям, и оба очень старые и больные люди… Ну, думаю, вы все поняли. В общем, привозите к нам столько роялей, сколько захотите».
Это о необъявленной торговой войне между Японией и США.
Не знаем, читали ли труды американского классика российские таможенники, или просто внимательно изучали японский опыт… В общем, не успела закончиться молочная эпопея, как доблестные российские борцы с импортом порадовали новым перлом. С 15 июля, чтобы ввезти на территорию РФ подержанный автомобиль, необходимо получить в Россельхознадзоре импортное карантинное разрешение. Как раз на предмет тех самых вредных жучков…
Между тем человечеством в деле борьбы с «нежелательной» торговлей накоплен солидный опыт. И он свидетельствует – зачинщики конфликта чаще всего оказываются в дураках.
История вопроса
Торговые войны родились, наверняка, немногим позже появления самой торговли. Правда, нравы в античные времена были попроще, а потому конфликт «хозяйствующих субъектов» очень быстро переходил в конфликт военный. Вот, например, еще в V веке до н.э. Афины запретили купцам из области Мегара не только торговать в своем великом городе, но даже посещать его порты и рынки. Результатом стала целая серия кровавых Пелопоннесских войн.
Тысячелетие спустя почин греков подхватили итальянские республики – Венеция, Генуя, Пиза… Города-государства вели полноценные военные кампании на суше и море. Кульминацией же борьбы за рынки стало падение Константинополя, на который изгнанные из Византии венецианцы натравили армии Четвертого крестового похода. В итоге Гроб Господень остался в руках неверных, зато торгаши из республики Святого Марка плотно взяли в свои руки местный рынок. Генуэзцы остались у разбитого корыта, а пизанцы были вскоре вынуждены вовсе «прикрыть лавочку» – Пиза из числа великих морских держав выбыла.
В феодальной Европе коммерческие конфликты выливались в ожесточенное соперничество за льготы и привилегии, которые короли и герцоги не гнушались даровать в обмен на звонкую монету или экзотические товары. Армии использовались относительно редко, зато интриг, подкупов и шантажа было хоть отбавляй.
Даже первое в мире акционерное общество – голландская Ост-Индская компания – представляла собой не просто торговое предприятие, а мощную военно-торговую ассоциацию, имевшую сильный боевой флот и ведшую непримиримую борьбу с пиратами и… конкурентами из других стран. Встреча двух торговых судов в те времена вполне могла закончиться бортовым залпом и абордажем.
Новую страницу в истории торговых войн открыла «Владычица морей» – Англия. Впрочем, начиналось все опять-таки традиционно. В начале XVIII века Британия ввязалась в общеевропейскую войну за «испанское наследство». Ее противниками были Франция и Испания – единственные в тот момент европейские страны, специализировавшиеся на экспорте вина. Скрепя сердце англичане от «вражеского» пития отказались. Континентальные виноделы несли огромные убытки. Ну а так как на островах виноград все равно не рос, британцы переключились на другие горячительные напитки – пиво, виски, джин. И даже когда боевые действия закончились, разбогатевшие пивовары всеми правдами и неправдами добились от английского парламента сохранения запредельных пошлин на заморские вина.
Свободная торговля в авторской интерпретации
Во времена, когда Британская Империя контролировала половину земного шара, тороватые купцы из Туманного Альбиона первыми взяли на вооружение учение своего соотечественника Адама Смита о «свободной торговле». Правда, как выяснилось, понимали они его весьма своеобразно.
Британцы на всех углах кричали о необходимости снижать таможенные барьеры. И даже первыми показывали пример. Вот только… в Соединенном Королевстве освобождались от пошлин, по сути, лишь те товары, которые Англия сама и производила, причем лучше и дешевле чем все соседи (например, текстиль). Ясное дело, что толку от такого «либерализма» импортерам было немного. А те же французские вина по-прежнему облагались просто драконовскими тарифами. Торговой войны вроде бы никто не объявлял, но эффект оказался очень схожим – потребление вина на Британских островах сократилось в 20 раз!
Первую международную торговую войну объявил император французов – Наполеон Бонапарт. Знаменитый корсиканец всегда любил размах, а потому, не имея возможности уязвить своих врагов-британцев на их островах, задумал удушить английский рынок. Континентальная блокада, провозглашенная завоевателем, запрещала в любом виде ввозить на территорию его владений и земли союзных государств (на тот момент среди них числились Австрия, Пруссия и Россия) любые английские товары. Контрабанда безжалостно конфисковывалась и уничтожалась (попросту сжигалась на площадях городов).
Грандиозная затея закончилась (как и многие современные торговые конфликты) для ее вдохновителя грандиозным провалом. Собственные подданные Наполеона не слишком рвались выполнять парижские инструкции – уж слишком привыкли к дешевым и качественным продуктам английских мануфактур. А потому контрабанда приняла поистине глобальные масштабы, и местные власти зачастую смотрели на эти «шалости» сквозь пальцы. Казна же лишилась огромных таможенных сборов.
Есть мнение, что и знаменитый наполеоновский поход на Египет был спровоцирован французскими коммерсантами, очень боявшимися конкуренции с англичанами. Возможно, сыграла свою роль и приличная взятка, врученная близкому советнику будущего императора и министру иностранных дел Республики Талейрану.
Конечно, сами англичане использованием силы не гнушались (чего стоят «опиумные войны» с Китаем), но потихоньку от военных методов отходили. Зато разнообразные торговые и экономические санкции стали чуть ли не самым излюбленным методом британской дипломатии.
Иногда складывались просто смешные ситуации. В 1807 году Великобритания отказалась от работорговли и тут же послала свои военные корабли патрулировать африканские воды, чтобы… помешать соседям богатеть на живом товаре.
В другом случае, королю Опобо (это на территории нынешней Нигерии), просившему о британском протекторате, честно ответили: «Королеве не нужна ни ваша страна, ни ее рынок. В то же время она чрезвычайно озабочена тем, чтобы другие страны не получили их. Поэтому она милостиво простирает над вашей страной свою власть».
Хитрость и коварство английских коммерсантов и дипломатов вошли в поговорки. В конце концов, это сыграло с империей злую шутку. Отчаявшись одержать верх в торговой борьбе, конкуренты из других стран сделали ставку на силовое решение. В итоге разразилась Первая мировая война.
Впрочем, вплоть до начала Второй мировой ситуация в торговле оставалась почти неизменной. Страны активно препятствовали конкурентам из других государств, защищали свои рынки и всячески поддерживали национальную промышленность.
В 1930 году США попытались решить свои проблемы за счет резкого повышения таможенных тарифов (до 60%). В ответ почти 60 стран приняли симметричные меры в отношении американских товаров. В общем, международная торговля почти замерла. Тысячи предприятий разорились. Безработица выросла в несколько раз. В результате, страна на полном ходу влетела в Великую депрессию…
Тарифная война 1930 года началась с подписания президентом США Гувером закона Смута-Холи, вводившего повышенные (иногда в разы) таможенные пошлины на 20 000 наименований товаров! Еще накануне в Белый дом была направлена петиция 1028 известных экономистов, предупреждавших, что новый закон чрезвычайно опасен. Все напрасно. В течение следующих трех лет (в результате применения новых правил и ответных мер основных торговых партнеров Америки) мировая торговля потеряла до 70% объема. Целые отрасли обанкротились. Воспоминания об этой катастрофе, как считается, были чуть ли не основным аргументом в пользу создания ВТО.
Лишь после победы над фашизмом в мире начали задумываться над упрощением международной торговли. На переговорах 1947 года 23 страны сделали друг другу в общей сложности 45 тыс. тарифных уступок (тогда их оценивали в 10 млрд. долларов). А в 1948-м родилась ГАТТ (прообраз нынешней ВТО).
Курьез заключался в том, что инициатор этого объединения – США – договор о создании ратифицировать отказался. Конгресс посчитал излишним для победителей связывать себя какими-то международными обязательствами…
На фронте без перемен
Две мировые войны и развал колониальных империй положили конец английскому торговому господству. Пальма первенства перешла к США. Под знаменами плана Маршалла американские товары потихоньку завоевывали Европу и весь остальной мир.
Правда, по мере того как европейские союзники выходили из послевоенной разрухи, торговые отношения становились все более напряженными, и, несмотря на все декларации ГАТТ-ВТО, дело закончилось очередной экономической войной. В нее, кстати, оказались втянуты чуть ли не все члены НАТО. Причем воевали они не с грозной «коммунистической империей», а с главным гарантом своей «свободы» – США.
Поводом стал резко возросший экспорт в Европу американской курятины (в 90-е, как многие еще помнят, аналогичный конфликт произошел между Вашингтоном и Москвой из-за «ножек Буша»). С 1959 по 1961 год он подскочил в 2,5 раза. Европейские фермеры требовали от своих правительств срочного вмешательства. В результате в 1962 году пошлины на «пришлую» курятину в Старом Свете резко повысились. Поставки сократились сразу на 67%.
ГАТТ (по жалобе Вашингтона) признал ситуацию недопустимой, но Европа уперлась. С новыми пошлинами Белому дому пришлось смириться, но в качестве ответной меры были введены повышенные тарифы на ввозимые в Штаты французский алкоголь, голландские химикаты и целый ряд других европейских товаров.
«Цыплячья война», как ее окрестили журналисты, закончилась вничью. Но вкуса к «боевым действиям» ее участники не потеряли. С тех пор чуть ли не каждый год в мире вспыхивает по несколько больших и малых торговых конфликтов.
Новая тактика
С формальной точки зрения экономические войны между членами ВТО – вещь невозможная. Торговые договоры прямо запрещают применение протекционистских пошлин и тарифов. На деле правительства находят сотни уловок, чтобы обойти строгие правила.
Вот пример. Японцы одно время не только активно продвигали свои товары на американские рынки, но и успешно вытесняли штатовскую продукцию из самой Страны восходящего солнца. Вице-президент США Уолтер Мондейл однажды бросил в сердцах: «Если вы захотите продать американский автомобиль в Японии, вам, чтобы высадиться на японском побережье, понадобится поддержка американской армии».
Между тем, на бумаге все выглядело просто прекрасно. Япония подписала ряд торговых договоров, отменила все «незаконные» пошлины и даже активно «содействовала» расширению американского импорта. Например, в 80-х годах прошлого века Вашингтону в качестве подарка пообещали увеличить ввоз говядины. Сказано – сделано. Вот только японцы по традиции говядину не очень жалуют, так что все дополнительные объемы просто-напросто оставались нераспроданными. И вместо прибылей фирмы-поставщики терпели сплошные убытки.
Но главным оружием островитян была всепоглощающая бюрократия. Нормы, формуляры, «небольшие» формальности – лучшей преграды для американских концернов не требовалось. С легкой руки уже упоминавшегося Шлосстейна такая практика получила название «невидимых тарифов».
В ответ Соединенные Штаты ввели в действие самое, наверное, комплексное антидемпинговое законодательство в мире. По большей части оно продолжает действовать и сейчас, хотя ВТО неоднократно заявляла о чрезмерности заложенных в закон карательных норм в отношении «нежелательного» импорта.
Обратим внимание читателя лишь на один фактик. Если власти США «уличают» (точнее обвиняют) какую-либо компанию в демпинге – для нее вводятся дополнительные (и немалые) пошлины. Причем деньги, полученные от такого сверхнормативного обложения, направляются… ее американским конкурентам. То есть, как правило, тем, кто пожаловался на недобросовестную конкуренцию. Вот такая вот плата за донос в XXI веке. В лучших традициях российского «слова и дела».
Эти «ноу-хау» открыли перед ветеранами торговых конфликтов поистине невиданные возможности.
Возьмем, к примеру, бананы. Простой и очень дешевый продукт. Но продают его по всему миру миллионами тонн, а следовательно, и доходы поставщиков измеряются миллиардами долларов. Как тут удержаться от вмешательства? И вот появляется в Евросоюзе особый стандарт, регулирующий… кривизну бананов. «Излишне кривые» объявляются некачественными, а потому подлежащими изъятию из торговли.
Инициатива эта так полюбилась евробюрократам, что следом появились особые нормы на баклажаны, огурцы и цветную капусту. «Неправильным» овощам был поставлен надежный заслон. А вот для США важнее оказались параметры сыра (что, в общем, не удивительно, его в страну ввозят давно и много, причем в основном из Европы) – строгой регламентации был подвергнут… размер сырных дырок.
А уж какой простор открывает медицинская тематика…
Последний пример – после первых сообщений о вспышке свиного гриппа в Египте было уничтожено ВСЕ поголовье местных хавроний. А сколько раз такое случалось прежде? Сосчитать довольно трудно. Очевидно одно. Всякий раз, когда мировая пресса начинает кричать об очередной «звериной болезни» (вспомним истерию по поводу птичьего гриппа и коровьего бешенства), фермеры тысячами отправляют своих питомцев под нож, страны закрывают границы для «подозрительного» мяса, а ушлые конкуренты начинают быстренько разворачиваться на чужой территории.
Добавим сюда генетически модифицированную сою, «ядовитые» игрушки, «искусственное» молоко, атипичную пневмонию, чуть было не разрушившую восточно-азиатский туризм, и загадочную банановую болезнь, которая, вроде бы, грозит уничтожить все до единой банановые плантации на планете – картинка получается впечатляющая.
Естественно, заботиться о здоровье своего народа – святая обязанность любого правительства. Вопрос в другом: насколько носители белых халатов восприимчивы к политическим и экономическим «нуждам» государства и бизнеса?
Войны начинают неудачники
Не раз и не два в истории получалось так, что шумные акции по «защите национального рынка» в конечном счете выходили их инициаторам боком. Про Наполеона мы уже говорили. Но он в своих торговых несчастьях был не одинок.
К примеру, упомянутый выше Закон Смута-Холи очень дорого обошелся американцам. Специалисты подсчитали, что в результате торговой войны импорт в США сократился на 2,9 млрд. долларов, а штатовский экспорт – на 3,3 млрд. 400 млн. долларов чистых потерь (а те доллары были не чета нынешним). И это только на общенациональном уровне. А ведь любой торговый запрет бьет не только по глобальным экономическим отношениям, но и по конкретным потребителям. Защищенные запредельными тарифами местные предприятия беззастенчиво задирают цены и перестают обращать внимание на качество. Да и зачем? Ведь приобрести другой товар покупатель все равно не сможет.
Как иллюстрацию приведем цитату из российского журнала «New Times»: «Утром на прилавках торговых центров еще можно найти 2–3 наименования молока, масла или кефира от местных производителей, но к вечеру магазины начинают напоминать о начале 90-х годов. Если в Москве последствия введенных Роспотребнадзором санкций были почти незаметны, то в Брянской области, где ассортимент молочных продуктов иногда до 100% обеспечен белорусскими производителями, за дни противостояния назрела гуманитарная проблема… Теперь на прилавках Брянска только российское молоко. Администраторы магазинов и продавцы каждый день выслушивают десятки жалоб возмущенных покупателей. Люди требуют белорусские молочные продукты, несмотря ни на какие чиновничьи запреты».
Брянск, конечно, не Москва, но ведь и Россия не заканчивается Садовым кольцом.
А вот что писал по тому же поводу известный российский экономический обозреватель Максим Блант: «Хаотичная и малопредсказуемая суета Роспотребнадзора и главного санитарного врача в гораздо большей степени бьет по России, чем по странам, против которых должна была бы быть направлена. Первыми и главными пострадавшими оказываются вовсе не белорусские колхозы, эстонские рыбаки или американские фермеры, а российские потребители их продукции. Причем, когда речь заходит о вине или шпротах, это еще полбеды – они не являются обязательным элементом рациона, и любителей этих продуктов должна (по крайней мере, теоретически) греть мысль, что их гастрономические предпочтения принесены в жертву величию России. Гораздо хуже, когда в жертву пресловутому величию приносится дешевое куриное мясо – основной источник белка для самых малообеспеченных российских граждан – или молочные продукты, которыми Россия, несмотря на все свое аграрное величие, обеспечить себя пока не может».
Примерно в такой же ситуации оказались в 80-е годы прошлого века жители США. Правительство решило во что бы то ни стало «спасти» национальную легкую промышленность, которая уже не выдерживала конкуренции с одеждой и текстилем из Латинской Америки, Индии и Юго-Восточной Азии. В Белом доме предпочли идти традиционным путем – резко подняли пошлины. В итоге цены на внутреннем рынке подскочили на 60%, а промышленность… все равно загнулась.
С похожим эффектом проходила и «автомобильная война» между США и Японией. После введения ограничений на автомобильный импорт в 1980-м, американцам пришлось выкладывать за «четырехколесных друзей» на 40% больше. И все равно потребовалось целых 10 лет, прежде чем «большая автомобильная тройка» («General Motors», «Ford» и «Chrysler») вернула себе позиции на рынке. Сегодня два гиганта из трех уже объявили о банкротстве, а вот их японские конкуренты чувствуют себя не в пример лучше.
Примерно так же обстоит дело с политически мотивированными торговыми санкциями.
Десятилетиями длится экономическая блокада Кубы. Долгие годы серьезно ограничены торговые отношения с Северной Кореей. Многочисленные санкции вводились против Ирака, Ирана, Бирмы, целого ряда других стран. Результат на выходе – почти нулевой. По крайней мере ни одного серьезного политического вопроса с помощью торговых ограничений решить не удалось.
Даже знаменитое «нефтяное эмбарго» 1973 года в итоге дорого обошлось его авторам. Поставить на колени Израиль и его союзников не удалось. Зато скачок цен на «черное золото» заставил главных потребителей серьезно пересмотреть свою энергетическую политику. Так что очень скоро цены на нефть круто спикировали вниз и нефтеносным странам пришлось на долгие годы перейти на «голодный паек».
В каждом из этих случаев занимательна реакция «защищаемых» производителей. Вроде все люди деловые и хорошо понимают – война (что обычная, что торговая) всегда в итоге приносит убытки. Но побороть жажду сиюминутной наживы все равно не могут. Совсем недавно некий ответственный работник российской Ассоциации молочной промышленности почти подпрыгивал от радости, комментируя перипетии российско-белорусских переговоров. А чуть позже одна региональная газета горько сетовала, что запрет на белорусское молоко продержался всего пару недель – местные аграрии не успели вдоволь попользоваться халявой.
Изредка бывает наоборот. Лет 20 назад в Белом доме какая-то горячая голова решила поддержать компанию «Kodak» на японском рынке. Начался обмен дипломатическими нотами и угрозами. Так вот, очень скоро проект свернули по инициативе руководства концерна. В штаб-квартире «Kodak» трезво оценили перспективы и вежливо попросили правительство США тему не развивать.
К сожалению, делать выводы из этого исторического опыта политики не спешат.
Горячие точки
«Я дерусь, потому что я дерусь», – говорил в знаменитом фильме мушкетер Портос. Эта логика, похоже, подходит и участникам торговых войн. Ну кому, скажите, придет в голову, что можно воевать из-за шпротов или яблок. А тем не менее случается.
Целых 16 лет продолжалась банановая война. В нее оказались втянуты 35 стран. И все потому, что Евросоюз решил поддержать бывшие европейские колонии (застрельщиками проекта выступали Англия и Франция) и создать им льготные условия для поставок в матушку-Европу популярных желтых фруктов. Ради этого «благого» дела ввели пошлины и квоты на латиноамериканские бананы. Они, кстати, были дешевле в среднем всего лишь на 5 центов за кг, но для африканских поставщиков этот барьер оказался слишком высоким.
Дельце, быть может, и выгорело бы, но в процесс вмешались США. Бананы – товар бросовый, но на латиноамериканском экспорте солидно наживается несколько транснациональных корпораций с хорошими связями в Белом доме и Капитолии. Они-то и мобилизовали Госдепартамент на защиту «свободной торговли». Под асимметричный ответ Вашингтона попали европейские производители… кофе и кожаных сумок. Потери сторон оценивались в сотни миллионов долларов.
В конце концов Европе пришлось уступить. На женевском саммите ВТО был составлен «мирный договор», обещающий Латинской Америке существенные послабления в торговле бананами. Его, правда, никак не могут ратифицировать. Так что у африканских и карибских экспортеров остается шанс как минимум затянуть дело.
Еще «веселее» обстоят дела на рыбном фронте. Тут сталкиваются интересы примерно сотни стран. Причем если бананами занимаются в основном таможенники и санитары, то в «рыбные» стычки время от времени вмешиваются военные.
Великобритания аж 4 раза воевала с маленькой Исландией из-за трески. Всякий раз неудачно. Причем в последний раз (1975–1976 годы) потерявшие терпение исландцы пригрозили прикрыть крупную натовскую базу в Кефлавике. Обитателям Туманного Альбиона пришлось торжественно пообещать: британские рыбаки ближе 200 миль к берегам Исландии подходить не станут.
С Аргентиной Лондон никак не может поделить кальмаров. Занимающиеся их отловом суда в районе Фолклендских островов до сих пор охраняют военные корабли этих двух стран. До стрельбы дело, правда, не доходило. А вот канадским военным для задержания испанского траулера «Эстай» пришлось дать несколько очередей из крупнокалиберного пулемета. Только после этого капитан согласился допустить инспекторов на борт судна. В Мадриде рвение канадцев не оценили. В район Ньюфаундленда, где произошел инцидент, была отправлена военная эскадра, а в Гаагский трибунал подана жалоба на «пиратские действия» Оттавы (санкцию на стрельбу давал лично премьер-министр страны). В итоге дело разрешилось в ходе правительственных переговоров, и канадцы согласились расширить квоту европейцев в «своих» водах.
Похожие конфликты случались и у других стран. Греки обвиняли итальянцев в порче сетей, китайцы и вьетнамцы устраивали погони со стрельбой, а бирманцы даже потопили таиландский сейнер. К счастью, массовых жертв в «рыбных боях» пока удается избегать. Но рыбы больше не становится, чего не скажешь о рыбаках, так что…
Всего год длилась «говяжья война» между ЕС и США. Вашингтон и Брюссель не сошлись во вкусах на мясо. Европа упорно не желает питаться генно-модифицированными продуктами. А других в Штатах практически нет. Конфликт считается исчерпанным после заявления Еврокомиссии, что «качество американской говядины значительно улучшилось», и взаимной отмены торговых санкций. Впрочем, конкретный смысл этого улучшения остался весьма туманным, а европейская бюрократия не упускает поводов то там, то сям потеснить ГМ-продукты. Так что новый конфликт может разгореться в любой момент.
С 1998 года тлеет «стальная война». Точнее, для участников она идет весьма и весьма горячо, но широкой общественности известно не слишком много. США упорно стремятся «упорядочить» внутренний рынок стали, т.е. вытеснить с него европейских, японских, российских и украинских сталеваров, пробравшихся туда на волне предыдущего экономического кризиса. Речь идет о десятках миллиардов долларов, так что отступать участники войны не намерены. Хотя в последнее время напряженность несколько упала – из-за нового кризиса стальная отрасль несет огромные убытки, и потому все заняты собственным выживанием. Но когда волна минует – борьба безусловно возобновится.
Особую категорию представляют собой конфликты из-за энергоносителей. Схватки из-за нефти и газа стали уже привычными и из «холодных» нередко перерастают в «горячие» (достаточно посмотреть на Ирак). Поставщики упирают на уникальность нефтегазовых ресурсов (как-никак основа современной технической цивилизации) и пытаются диктовать условия; потребители ищут страховочные варианты. И кризис играет им на руку. Конкуренция между странами-экспортерами усиливается. Особенно это заметно на рынке нефти. По некоторым данным, в 2009 году Иран сумел отобрать у Саудовской Аравии звание главного поставщика Китая. Изменяется привычная структура поставок и в других регионах. Это, по мнению отдельных экспертов, чревато открытой ценовой войной между основными нефтедобывающими странами, развалом ОПЕК и стремительным удешевлением черного золота.
Кризис грозит обострить многие торговые проблемы, но попытка решить их за счет соседей в стратегическом смысле обречена на провал. Великая депрессия довела до мировой войны. А тогда зависимость от международной торговли была гораздо ниже. Если история повторится сегодня – последствия будут еще более разрушительными.
