– Вы взяли с собой оружие?
– Разумеется, нет!
– Тогда вы ничего не измените…
Многие, кто смотрел фильм «Рэмбо-4», наверняка вспомнят эти слова Джона Рэмбо о Мьянме. Фильм Сталлоне – один из немногих случаев, когда о Мьянме вспомнили на Западе. Именно туда отправляется постаревший, но по-прежнему неутомимый Джон Рэмбо. Характерен слоган фильма – «В ад и обратно».
Говорят, когда престарелого Черчилля утомили дискуссии о политических распрях в Индокитае, он в сердцах произнес: «Я прожил на этом свете долгую жизнь, и никогда не слышал о такой проклятой стране, как Камбоджа!»
А вы слышали о такой стране, как Мьянма? Если нет, мы жмем вашу руку. Вы – нормальный человек. Если да, мы жмем вашу руку дважды. Вы – любознательный эрудит, отлично изучивший карту мира (или, может быть, вы просто недавно пересмотрели фильм «Рэмбо-4»?).
Итак, краткая справка. Мьянма – это бывшая Бирма. Странное государство в Юго-Восточной Азии, полвека назад отправившееся на поиски особого пути развития. Путь искали 47 лет, но так и не нашли. Более того – в процессе поисков само государство окончательно потерялось в пространстве и времени.
Когда-то здесь строили «бирманский социализм», потом боролись с мировым империализмом, затем крепили единство нации (вырезая в джунглях местные племена, не желавшие признавать власть генералов из Рангуна).
Много лет подряд страной управляют генералы и, соответственно, в ней нет никакого порядка. Окраины бунтуют, казна пуста, а новые рабочие места в основном создаются в сфере производства, переработки и транспортировки наркосодержащих веществ.
Главная местная достопримечательность (помимо пагоды Шведагон) – нобелевский лауреат Аун Сан Су Чжи, красавица-интеллектуалка, постаревшая в ходе борьбы за демократию. Ее отец Аун Сан подарил Бирме независимость и тут же был убит. Саму Аун Сан Су Чжи не убивают и даже не бьют. Но из страны не выпускают. Держат под домашним арестом. Зачем – непонятно. Наверное, по привычке.
Раз в пятилетку буддийские монахи и задиристые студенты начинают демократическую революцию. После окончания этого традиционного для Мьянмы мероприятия его инициаторы исчезают неизвестно куда. Увы! В здешних краях раскатистый голос автомата Калашникова по-прежнему звучит убедительнее тихих буддистских мантр.
Затем на протяжении месяца бирманская хунта клянет мировой империализм, а западные страны рассылают в прессу бумажки с требованием прекратить репрессии. После произнесения дежурных заявлений все успокаиваются и о Мьянме благополучно забывают.
Вообще, определить суть бирманского (простите, мьянманского) режима весьма затруднительно. Это какая-то дикая смесь мрачного северокорейского чучхе с солнечным Гаити времен папаши Дювалье.
В последние годы о Мьянме вспоминали редко и говорили мало. Чем занимались молчаливые бирманские генералы, никто толком не знал. Да особо и не интересовался. И тут вдруг с ясного азиатского неба грянул тропический гром. Оказалось, все это время молчаливые вояки втихаря клепали… атомную бомбу!
Самое забавное – мир так и пребывал бы в блаженном неведении, если бы из-под крылышка генералов не ускользнули некие Мо Йо и Тин Мин (имена эти, правда, ненастоящие – перебежчики уж очень опасались мести со стороны прежних хозяев). Первый – несостоявшийся офицер «ядерного батальона». Второй – бухгалтер из приближенного к самой генеральской верхушке консорциума «Htoo Trading Company». Оба сбежали из Мьянмы еще 2 года назад. Но лишь в августе 2009-го им удалось убедить журналистов, что они не просто набивают себе цену, а действительно владеют кое-какой информацией.
Так вот. В мае 2007 года «Htoo Trading Company» подписала внешне безобидный договор с российским «Атомстройэкспортом». Согласно этому совсем несекретному документу, Россия обязалась соорудить для маленькой, но гордой азиатской страны исследовательский реактор на легкой воде мощностью 10 мВт. А заодно обучить для работы на оном 300–350 местных специалистов.
Договор этот никаких международных соглашений не нарушал (сделать с помощью подобного реактора сырье для атомной бомбы технически невозможно), а потому даже Госдеп США по его поводу ограничился лишь выражением обеспокоенности. После чего о Мьянме и ее атомной программе вновь благополучно забыли.
Брюс Блэр, президент Института мировой безопасности:
«Ядерная технология становится более и более доступной для отдельных государств и потенциально – для террористических организаций и иных негосударственных структур. Однако для создания ядерного оружия сложно получить необходимые материалы – высокообогащенный уран или плутоний. Вопрос не в дизайне бомбы… Получение таких материалов – задача невероятной сложности».
Если верить Мо Йо – зря. По его версии, пока российские эксперты обучали одних мьянманских военных азам ядерной грамоты на «гражданском» реакторе, другие военные (тоже, вполне вероятно, с российскими дипломами) возводили в бункере у селения Наун Ланг реактор «боевой». Его мощность и другие параметры недалеко ушли от российского аналога. Было лишь одно «маленькое» отличие – с его помощью можно получить оружейный плутоний.
В этом месте у журналистов, беседовавших с перебежчиком, видимо, появились вопросы.
Сама по себе конструкция ядерной бомбы уже давно секрет полишинеля. Теоретически ее производство возможно в любой более-менее промышленно развитой стране. Главная проблема потенциальных разработчиков – получение качественного сырья.
Чтобы воссоздать бомбу, сброшенную на Нагасаки, например, потребуется 8 кг плутония-239 или 25 кг высокообогащенного урана-235. Более современные бомбы требуют меньше сырья, но зачастую предполагают смешение плутония и урана по определенной технологии. А еще можно использовать 73 кг нептуния-237 или 60 кг америция-241.
Но вот как раз это производство – штука очень трудоемкая и дорогая. Даже в странах с развитой атомной энергетикой для получения необходимого объема потребуются годы экспериментов. Потом непременная стадия испытаний (с первого раза бомба вряд ли взорвется). И только после этого выход на более-менее стабильное производство.
Даже самые непримиримые противники иранской атомной программы согласны: после долгих лет исследовательских работ (первый реактор Тегеран купил в США в 1968 году) стране понадобится минимум 6 месяцев, чтобы обогатить уран, и еще 6 месяцев, чтобы собрать первую боеголовку. Причем все это, ЕСЛИ иранская программа успешно завершена (МАГАТЭ это отрицает).
Так может ли нищая Мьянма (в отличие от Ирана нефтедолларов там не было и нет) пройти весь долгий путь за несколько лет (первую бомбу генералы вроде бы надеются получить в 2014 году)? Невероятно. Другое дело, если она получит помощь от тех, кто уже собственной бомбой обзавелся…
Вот тут на сцене появляется скромный бухгалтер Тин Мин. С его слов, правда, выходило, что не очень-то он и скромный: запросто общался с самим главой «Htoo Trading Company» – господином Тай За, личным другом старшего генерала Тан Шве (фактического президента Мьянмы).
Он много порассказал о деловых контактах своего патрона. Но главное – сообщил, что в ядерной программе его прежней родины активно участвуют не только российские эксперты, но и специалисты из КНДР – главного пугала Юго-Восточной Азии.
Кристин-Астрид Ханселл, эксперт американского Центра изучения ядерного нераспространения: «Думаю, вполне возможно, что Рангун хотел бы запугать другие страны, или же он чувствует, что разговоры о развитии ядерных технологий дадут ему возможность вести торг. Это не лишено смысла, учитывая выгоды, которые получила от своей ядерной программы Северная Корея».
В то, что последователи великого вождя Ким Чен Ира вполне могут делиться технологиями с духовно близким режимом мьянманских генералов, верилось без труда. До этого КНДР уже не раз ловили на попытках пристроить повыгоднее военные технологии то в одной, то в другой стране, не сильно жалующей США и их союзников. Тем более что США с ЕС давно ввели против обеих стран экономические санкции, так что торговать между собой им сам бог велел.
Существовала лишь одна загвоздка. Еще в 1983 году бирманские бонзы вдрызг разругались с последователями чучхеизма. И было отчего. В Рангуне взрывом убило несколько южно-корейских министров (президент Чон Ду Хван уцелел лишь чудом). А заодно на небеса отправился ряд крупных местных чиновников. Улики указывали на Пхеньян. Но, видимо, с годами обида поутихла.
Первые неформальные контакты с Пхеньяном мьянманские генералы завязали, предположительно, в начале нового тысячелетия. Но проходили они, видимо, в обстановке строжайшей секретности. Лишь в 2007 году между странами были восстановлены дипломатические отношения. А в ноябре 2008-го журналистам удалось, наконец, «задокументировать» визит в КНДР генерала Тура Шве Манна – третьего в иерархии современной Мьянмы. Пресс-конференций высокие стороны, конечно, не устраивали, но программа визита была весьма красноречива и в целом клонилась к «изучению передового опыта вооруженных сил КНДР».
Поднабралось и косвенных улик, свидетельствующих об интересе мьнманских генералов к технологическим новинкам военного профиля.
В июне в Японии были арестованы несколько местных бизнесменов. Полиция обвинила их в попытке продать в Мьянму оборудование, необходимое для создания боевых ракет большой дальности. Американская «Wall Street Journal» со ссылкой на свои источники сообщала: «Военное руководство Мьянмы на открытом рынке закупило ряд технологий, которые могут быть использованы в том числе и для создания ядерного оружия».
Поначалу думали, что товар предназначен для КНДР, а Мьянма – лишь перевалочный пункт. «Представители КНДР использовали бирманские порты и аэродромы для перегрузки и транспортировки оружия в третьи страны, включая Иран», – это снова цитата из «WSJ». Но потом мнение изменилось – теперь заказчиками считают местных генералов.
В деле также фигурирует некая северокорейская фирма, действующая под непосредственным контролем со стороны Второго экономического отдела ЦК Трудовой партии КНДР. Именно это ведомство, как считается, занимается вопросами военных поставок.
Потом было несколько загадочных визитов в порты Мьянмы корейских судов, «спасающихся от шторма». Правда, когда на перехват одного такого кораблика демонстративно выдвинули штатовский эсминец – он быстро изменил курс и вернулся в родные воды. О грузе ничего не известно.
Официально реактор нужен Мьянме для производства изотопов в медицинских целях. Журналисты в этом сомневаются. По данным ВОЗ, страна занимает 191-е (второе с конца) место в мире по качеству медицинского обслуживания. На медицину и образование тратится менее 3% бюджета, на военные нужды – более 40%. Сомнительно, чтобы при такой расстановке приоритетов ядерная программа была ориентирована исключительно на нужды здравоохранения.
И это еще не все.
В 2005 году столица Мьянмы была неожиданно перенесена из Рангуна в Найпьидо. Причем неожиданно в прямом смысле. В одно прекрасное утро все государственные служащие были погружены в машины и убыли в неизвестном направлении. Лишь в 2006-м генерал Тан Шве соизволил сообщить стране и миру имя новой столицы. По слухам, правительственный городок представляет собой систему хорошо укрепленных бункеров и блиндажей. Не очень комфортно – зато относительно безопасно, особенно по сравнению с густонаселенным и беспокойным Рангуном.
Но, похоже, этим планы по обеспечению безопасности высшего командования не исчерпываются. Пресса пишет (а правительство и не отрицает) о грандиозном проекте «Панцирь черепахи». Это гигантская сеть туннелей в районе столицы и недалеко от границы с Таиландом. Называют цифру в 800 уже сооруженных или строящихся подземных переходов. Причем некоторые достаточно широкие для того, чтобы по ним могла свободно проехать колонна грузовиков.
Связаны они или нет с ядерной программой – толком не ясно. Но если предположить, что строительство действительно ведется при активном участии северокорейских консультантов, исключать такой вариант нельзя. Тем более что спрятать заводы под землей ничто, в общем-то, не мешает.
Шведский журналист Бертил Линтнер, много лет проработавший в Мьянме, в корейском следе не сомневается. Тем более что аналогичные сооружения он видел и в других местах: «Побывав в Ливане и осмотрев оставленные боевиками «Хезболла» подземные сооружения и туннели, я был поражен их схожестью с аналогичными ходами, которые видел на демилитаризованной зоне, разделяющей Северную и Южную Корею… Если вы полетите над Северной Кореей, вы сможете увидеть, как дым выходит прямо посреди горы. Так что неудивительно, что власти Мьянмы обратились к ним (КНДР) для такого рода опыта».
Размах генеральской активности впечатляет. Впрочем, справедливости ради стоит заметить, что явной связи между грандиозными военными стройками и намерением пролезть в «ядерный клуб» не найдено. По крайней мере, разведке Таиланда (кровно заинтересованного в спокойствии на собственных границах) ничего ТАКОГО обнаружить не удалось. К похожему выводу пришли и эксперты из авторитетного западного аналитического центра «ISIS» (они изучали спутниковые снимки тех районов страны, где, предположительно, расположены «ядерные» объекты).
Нет ответа и на другой вопрос. Зачем вся эта возня нужна самим генералам? Вторжение соседей стране не угрожает, на «майдан» атомную бомбу бросать не станешь, а прежде чем заняться торговлей военными технологиями надо их, как минимум, довести до ума (а это когда еще будет). А проблем поиметь на этом деле можно огромное множество.
Возможно, конечно, Тан Шве со товарищи не дают покоя лавры Ким Чен Ира, сумевшего-таки выторговать в обмен на «сворачивание» ядерной программы кое-какие уступки. Тин Мин об этом так и сказал: «Они (руководство Мьянмы) хотят сыграть в ядерный покер по примеру Северной Кореи».
Может и так. Как бы то ни было, игра в бывшей Бирме начинается опасная.
Предполагаемая структура атомной программы Мьянмы:
Около 10 месторождений урана, расположенных в 5 различных районах страны.
Два горно-обогатительных комбината на побережье реки Ирравади. Один в 7 км от военного научно-исследовательского центра Та Па На, другой – недалеко от городка Табике Чин.
«Гражданский» атомный реактор на легкой воде, построенный с участием российских специалистов в местечке Мьяин в провинции Магуэ (проект «Ньянгон»). Проектная мощность – 10мВт. Комплекс включает в себя исследовательскую лабораторию, мощности по производству медицинских изотопов и системы захоронения отходов.
«Военный» реактор в селении Наун Ланг в провинции Мандалай, построенный в подземном комплексе с участием корейских специалистов (проект «UF6»). Проектная мощность – 10мВт. Предположительно может быть использован для получения высокообогащенного урана или оружейного плутония.
Безопасность секретного бункера обеспечивает специальный комплекс ПВО.
Неподалеку от этого объекта расположена Академия Министерства обороны и база ВВС.
