Порой самые удивительные находки историки и археологи делают совершенно случайно. И тогда тайна, так неожиданно извлеченная из земли, выглядит еще очаровательнее…
Так случилось, например, с Витебской коллекцией, как окрестили ее ученые. Ее подняли из котлована, который строители копали под новое здание КГБ, и находка сразу же была признана уникальной. Шесть клинков и семь нагрудных знаков и эмблем, датируемых последними десятилетиями царской власти и первыми годами советской эпохи, кто-то спрятал около восьмидесяти лет назад. Но кто и зачем?
На стройплощадке обычный будний день. Экскаватор настойчиво вынимает землю. Перекликаются рабочие, и котлован становится все глубже и шире. Сроки не ждут. Сроки уходят – торопятся строители. Вдруг ковш с размаху налетает на какой-то деревянный предмет. Работа тут же останавливается – и в котлован спускаются археологи. Понемногу, шаг за шагом, они расчищают бревна, и вот становится очевидно – техника наткнулась на остатки деревянного сруба. Небольшого, примерно 2 на 2 м. Но главная находка еще впереди.
– Археологи обязательно присутствуют и исследуют культурный слой (или в простонародье – землю), вынутый из котлованов, в том случае, если работы ведутся в исторических местах, – рассказывает Ольга Левко, заведующая центром истории доиндустриального общества Института истории Национальной академии наук Беларуси, доктор исторических наук, профессор. – И вот звонит мне работающий в котловане сотрудник и говорит: «Ольга Николаевна, нашли эфес, но клинка, к сожалению, нет». Через некоторое время перезванивает: «Нашли клинок». А еще через пять минут: «Ольга Николаевна, их здесь много!»
Постройка, вывернутая из земли экскаватором, к сожалению, оказалась не слишком интересной для истории – от нее сохранились лишь 4 венца. Предположительно, когда-то она служила ледником, куда рачительные хозяева сносили свои запасы на зиму, и разрушена была всего каких-то лет 60 назад. Но вот находки, сделанные здесь, стали полной неожиданностью для исследователей. Сначала возле сруба археологи подобрали эфес с обломком клинка. А затем внутри, в углу, раскопали странный продолговатый предмет, который распался прямо в руках на… шесть клинков. Но и это были еще не все сюрпризы. Саму постройку и территорию вокруг нее решили исследовать вдоль и поперек, и не напрасно. Потому что вскоре коллекция найденных артефактов пополнилась еще и нагрудными знаками и эмблемами, которые носили на форме в царские времена и в первые годы советской власти – всего семь штук.
– На сегодняшний день это единственная подобная коллекция в Беларуси, – продолжает Ольга Левко. – Любопытно, что все клинки разные и все без эфесов. То, что они лежали в одном месте и как бы стопкой, наводит на мысль, что когда-то они были завернуты в кусок ткани и спрятаны. Ткань потом, вероятно, истлела. Что же касается нагрудных знаков, то они являются настоящими раритетами и некоторые из них в нашей стране найдены впервые. Сложно сказать, кто бы мог спрятать все это. Мы можем лишь предположить: «клад» был оставлен примерно в 30-е годы прошлого века. И судя по тому, что за ним никто не пришел, с этим человеком что-то случилось.
Удивительно: исследование найденных артефактов дало ответы на многие вопросы, но еще больше вопросов и гипотез породило. Давайте же внимательнее присмотримся к Витебской коллекции.
Клинки из котлована
Итак, клинки. Специалисты выяснили, что выкованы они в период с 1841 года по 1883. Это драгунские сабли и шашки, которые во время гражданской войны охотно использовали как красные, так и белые. Есть среди них и одна шпага – щегольское парадное оружие, любимое петербургскими франтами. Но о шпаге чуть позже.
Начнем с найденного эфеса. Как выяснили специалисты, он подходит к драгунской сабле солдатского образца 1841 года. На обломке клинка сохранилась дата – 1872 – и клеймо Златоустовского завода. Такая же сабля, целая, но без эфеса, была найдена в самой постройке.
Драгунская сабля в длину была около полутора метров и весила примерно полтора килограмма. Слегка искривленная, хорошо наточенная – у острия даже с двух сторон – она представляла собой грозное оружие, которым одинаково удобно было и рубить, и колоть.
– Холодное оружие такого образца начало активно использоваться с 1841 года, когда эти клинки в драгунских полках заменили кавалерийскую саблю образца 1827 года. Позже драгунские сабли стали использовать и представители конной артиллерии, затем свои тесаки на сабли сменили и пешие артиллерийские полки, – объясняет Ольга Левко, демонстрируя фотографии различных сабель.
Еще три клинка из котлована были идентифицированы как драгунские шашки образца 1881 года – две солдатских и одна офицерская. К слову, различались они не так уж сильно. В основном, качеством отделки клинка и эфеса. Офицеры могли позволить себе оружие и ножны с золочеными деталями, с изящным орнаментом. Чем тоньше работа – тем дороже клинок, и тем выше статус его обладателя.
Шашки стали «прямыми наследницами» драгунских сабель образца 1841 года. Они были короче и легче своих предшественниц. А это немаловажно в бою. Солдатские клинки имели один дол (желоб или, как говорят в народе, «кровосток»), офицерские – как правило, два. Кстати, вопреки стереотипам, «кровостоки» нужны были вовсе не для того, чтобы по ним «стекала кровь». Они делали оружие более легким (офицерская шашка весила примерно на триста граммов меньше, чем солдатская) и одновременно служили дополнительными ребрами жесткости, не давая клинку сломаться.
Наконец, самое интересное: все сабли и шашки выковали на Златоустовском заводе, а вот клинок шпаги из Витебской коллекции был изготовлен европейским мастером. Об этом свидетельствуют обнаруженные на нем клейма знаменитой фирмы Золинген (Solingen) – голова короля и шлем рыцаря.
На сохранившихся фрагментах шпаги можно прочесть и несколько букв: «WK&…» с одной стороны и «W VER…IN» – с другой. Непосвященному эти клейма и часть надписи ничего не скажут. Но специалист сразу определит, что оружие изготовлено не раньше 1883 года. Именно в это время к первому производителю из Золингена (а надо сказать, что эта марка известна уже с 1560 года) присоединился еще один. Так родилась фирма Weyersberg, Kirschbaum and Cie. (WKC), эмблемой которой стали король и рыцарь. Отсюда вывод: найденная шпага была сделана примерно в тот же период, что и оружие златоустовских мастеров – в 1880-х годах.
Фирма Solingen, основанная в XVI столетии, в XIX веке славилась дорогим холодным оружием, которое делалось на заказ для офицеров российской армии и выпускников офицерских училищ. Такие клинки носили в мирное время при парадной форме.
Сейчас Solingen – это известный во всем мире производитель бритвенных принадлежностей. Но парадное и коллекционное холодное оружие его заводы все еще выпускают (для 70 стран мира!), продолжая вписывать свое имя в историю.
Златоуст и Solingen
Златоуст – небольшой городок, затерянный на Урале, но его названию суждено было войти во все военные энциклопедии. В начале XIX века в Российской империи ощущалась жесткая нехватка оружия, и Александр I решил проблему радикально – он распорядился о строительстве нового завода, на который были приглашены мастера из Золингена и Клингенталя, дабы научить русских оружейников своему искусству.
Условия были обещаны настолько заманчивые, что в далекую Россию устремились 150 немецких ремесленников с семьями.
Фабрика была основана в 1813 году, но только в 1815-м появилась первая продукция и состоялось официальное открытие. Промышленное же производство оружия началось лишь с 1821 года. А все потому, что в первое время здесь шло только обучение рабочих. Но результат того стоил: изделия Златоустовского завода получили мировую славу. Они неоднократно получали награды на международных выставках – на Всемирной промышленной выставке в Лондоне в 1862 году, на Всемирной выставке в Чикаго в 1893 году, на Международной художественно-промышленной выставке в Стокгольме в 1897 году.
Интересно, что немецкие мастера всех своих тайн не раскрыли. В частности, было неясно, как получается легендарный золингенский рисунок на клинке. Впрочем, сейчас это уже не секрет: поверхность оружия грунтовали киноварью, затем обрабатывали граверной иглой и опускали клинок в кислоту. В итоге изображение становилось матовым, а фон оставался блестящим.
Уральские ремесленники подумали-подумали и… начали намечать контуры рисунка тонкой кистью, смоченной специальным составом. Так что на их клинках уже фон был матовым, а рисунок – блестящим, да еще и рельефным. И если немцы украшали свои изделия разрозненными геральдическими символами, то у русских получались целые картины с уральскими пейзажами, сценами охот и баталий. Так родился новый, уникальный златоустовский стиль.
Очень много для развития и процветания фабрики сделали ее управляющие разных лет – Павел Аносов и Павел Обухов. Первый нашел секрет знаменитого восточного булата, считавшийся утраченным навсегда, другой создал пять сортов литой стали – это избавило от необходимости закупать дорогую английскую сталь. Во многом благодаря их энергии к концу XIX столетия Златоустовские мастерские полностью обеспечивали строевым оружием российскую армию и флот.
От Калужской духовной семинарии до Красной Армии
Теперь давайте взглянем на коллекцию нагрудных знаков и эмблем, найденную в Витебске. Она не менее интересна, чем клинки. Дело в том, что все артефакты можно датировать 1870 – 1920 годами. А это как раз стык двух эпох – уходящей в прошлое Российской империи и грядущей ей на смену новорожденной Советской России. И между ними – Гражданская война… Эти драматические события, как ни странно, можно проследить по значкам и эмблемам из котлована.
Эмблема Калужской духовной семинарии. Учебное заведение было обязано своим существованием императрице Екатерине II, которая посетила Калугу в 1775 году и лично распорядилась о создании семинарии. Эмблему ввели уже в 1776 году. Она крепилась на фуражку учеников и представляла собой стилизованные буквы «КДС» (Калужская духовная семинария), вписанные в лавровый венец с императорской короной. Здесь же были перекрещенные трикирий и дикирий (подсвечники на три и на две свечи). Помимо эмблемы на фуражке, обитателям семинарии полагалась еще и пряжка из металла на поясной ремень – с переплетенными симметрично листочками и с той же аббревиатурой «КДС». Семинария просуществовала вплоть до 1917 года, а потом была закрыта на основании декрета Совнаркома.
Эмблема автомобильных частей представляла собой руль с двумя колесами и крыльями. Ее использовали в русских военных академиях, офицерских школах и на курсах в 1866 – 1917 годах. Автомобильная служба в войсках Российской Империи ведет свой отсчет с 1911 года, когда появились две автороты – в Киеве и в Петербурге. Нужны они были не для боевых действий, а для обслуживания высшего командного состава и штабов. Эмблему помещали в нижней части Знака Офицерского класса Военной автомобильной школы (или бывшего Офицерского класса Учебной Автомобильной роты). С приходом Советской власти эмблема не ушла в прошлое, а была лишь слегка модернизирована. Крылатые колеса вписали в лавровый венец и увенчали красной звездой. В таком виде значок использовали в автоброневых частях Красной Армии в 1919 – 1920 годах.
Эмблема конных заводов – голова лошади, вписанная в подкову, над двумя перекрещенными саблями. В Витебской коллекции оказалось сразу два таких значка. Интересно, что лошади «смотрят» в разные стороны – одна направо, а другая налево. Сделано это, возможно, для того, чтобы крепить эмблему на правосторонние и левосторонние петлицы.
В Российской империи военно-конные заводы в 1843 году были отданы в подчинение Управлению государственного коневодства. И, возможно, именно в это время ввели эмблему для чиновников этого учреждения. Позже знак перекочевал на форму кавалеристов Красной Армии в несколько измененном виде – добавился уже знакомый лавровый венец и звезда, а сама лошадь исчезла – остались сабли и подкова.
– Эту эмблему у советских кавалеристов мы встречаем в период с 1919 по 1921 годы в виде нашивок на рукавах, кроме того, ее носили курсанты кавалерийской школы, действовавшей в Твери в 1919 году, – поясняет Ольга Левко. – Это вообще было характерно для первых лет Советской власти: эмблемы с формы войск Российской империи не «выбрасывали», а «переосмысляли».
Эмблема принадлежности к тому или иному полку. Маленький металлический значок-цифра крепился на погоны офицеров царской армии. В нашем случае это «8». Обладатель таких погон мог служить, например, в 8 драгунском Астраханском генерал-фельдмаршала великого князя Николая Николаевича полку, сформированном в 1798 году и существовавшем до 1914-го. Или же в Московском 8-м гренадерском полку, действовавшем с 1790 по 1918 годы. Или в Лубенском 8-м гусарском полку (1807 – 1918 годы). Вариантов множество, и сейчас сложно определить, какой из них верный.
Эмблема-герб Витебской губернии – одна из интерпретаций известного символа «Погони». Всадник со щитом и мечом, вписанный в венец из дубовых листьев. Сверху герб венчает императорская корона – правда, со значка, найденного в Витебске, она отломана. Можно предположить, что такие эмблемы до прихода Советской власти могли носить, например, члены дворянского собрания.
Нагрудный знак Красной Армии – знаменитая пятиконечная марсовая звезда, вписанная в венец из лавровых и дубовых листьев. Одна из наиболее ценных находок. Первый символ советской эпохи. Характерно, что на нем изображены не традиционные серп и молот, а молот и плуг. Этот знак предписывалось носить на левой стороне груди уже с марта 1918 года. Наладить централизованный выпуск звездочек так и не удалось – в условиях гражданской войны это было практически невозможно, – поэтому они изготавливались кустарным способом, что привело к огромному их многообразию. Их делали из латуни, меди, белой жести и покрывали эмалью или краской. Медные звездочки чаще всего оставались и вовсе без покрытия.
– Марсовые звезды различались даже рисунком. Они, например, могли быть с лучами, означающими «восхождение новой эпохи», или без лучей. Наша звезда из Витебской коллекции – с лучами, – говорит Ольга Левко.
«Марсовая звезда с плугом и молотом» как символ рабоче-крестьянской Красной Армии использовалась вплоть до 1922 года. Затем в обиход вошел уже привычный «серп и молот».
Знак сельскохозяйственных учебных заведений Российской империи – сноп с косой, граблями и серпом на лавровом венце. Такая эмблема украшала форму чиновников сельскохозяйственного ведомства и одежду корреспондентов отдела сельской экономики и сельскохозяйственной статистики Министерства земледелия и государственных имуществ.
В январе 1920 года об этом «царском значке» вспомнили уже советские власти. Стране требовалось срочно восстановить разрушенное народное хозяйство. Для этого было принято решение перевести действующие армии Советской России на положение трудовых. 15 января 1920 года, на основании постановления Совета рабоче-крестьянской обороны, 3-я армия Восточного фронта была переименована в 1-ю Революционную армию труда. Это означало, что вчерашние солдаты сменяли шашку и ружье на серп и плуг и дружными рядами отправились на заготовку продовольствия. Именно они получили эмблему сельскохозяйственных учебных заведений Российской Империи – с той лишь разницей, что к уже существующим на ней символам добавилась красная звезда.
Позже 8-я армия стала Кавказской армией труда, а 7-я армия – Петроградской революционной армией труда. Были созданы 2-я Революционная армия труда, Трудовая железнодорожная армия, Украинская и Донецкая трудовые армии. Существовали они вплоть до 1921 года, а затем постановлением Совета труда и обороны их расформировали.
«Марсовая звезда» – только для красноармейцев
«Виновные в присвоении эмблемы Красной Армии будут караться по всей строгости закона военного времени, как одевающие форму красноармейца с целью шпионажа», – гласил приказ всем вооруженным силам Российской республики №2, который вступил в силу 8 сентября 1918 года. Причиной стало то, что с принятием новой эмблемы – звезды с плугом и молотом – носить ее начали все, кому не лень. И нередко можно было встретить крестьянина с «марсовой звездой», прикрученной к самой обычной кепке.
Но что же это такое – «марсовая звезда»? Такое название носила обычная пятиконечная красная звездочка, и произошло оно от имени Марса, древнеримского бога войны. В Советской России он традиционно считался защитником трудового народа. И нет ничего удивительного в том, что именно этот символ присвоили армии молодой Советской державы.
Кстати, и пять лучей у марсовой звезды появились не просто так – они символизируют пять континентов Земли, кроме необитаемой Антарктиды.
Интересно, что у введения в обиход марсовой звезды были свои противники. В частности, высказывалось мнение о том, что это японский символ. А значит, целесообразнее изменить привычную кокарду – на красном поле поместить золотой щит с серебряными плугом и молотом. Но, несмотря на все возражения, утверждена была именно звезда. 29 июля 1918 года соответствующий приказ Нарвоенкома номер 594 подписали Лев Троцкий и Эфраим Склянский. Документ содержал описание новой эмблемы: «Значок из желтой меди (т.е. латуни – прим. ред.) – штампованный, делается в форме слегка выпуклой пятиконечной звезды; края зубцов звезды слегка выгибаются наружу; посередине значка выштамповываются перекрещивающиеся плуг и молот; по очертанию краев звезда должна иметь выпуклый ободок. Значок с лицевой стороны, исключая плуг и молот, покрывается прочной красной лаковой краской, не отстающей от металла».
Любопытно, что первые «марсовые звезды» выпускались устремленные вверх как одним лучом, так и двумя. Такая вариация была допущена просто по невнимательности. И, тем не менее, некоторые новоиспеченные советские граждане, еще не успевшие воспринять постулат, что «религия – это опиум для народа», тут же увидели в первой советской эмблеме знак антихриста (перевернутая пентаграмма – символ Сатаны). Во избежание ненужных ассоциаций все «марсовые звезды» стали изготавливать одним лучом вверх.
Большой пазл
Мозаика, головоломка, состоящая из множества разрозненных кусочков, – вот какие ассоциации порождает Витебская коллекция. И в самом деле, как могли оказаться вместе шесть различных клинков и семь значков и эмблем времен крушения Российской империи и становления Советской страны? Вот лишь несколько предположений на этот счет.
Версия первая: «несун» и коллекционер. Скажем, кто-то, побывав на Златоустовском заводе (или работая там), потихоньку унес шесть новых клинков. В пользу этой гипотезы говорит факт, что сабли, шашки и шпага были найдены без эфесов, которые, возможно, просто не успели поставить на свежевыкованные клинки. Шпага с клеймами мастерских Золингена в эту версию тоже вписывается: она могла быть привезена на тот же Златоустовский завод в качестве образца, на примере которого заграничные мастера обучали русских.
Что же касается значков, то их владелец оружия мог попросту коллекционировать. А затем спрятал свой «клад» в леднике и по каким-то причинам так и не пришел за ним.
Версия вторая: военный. Возможно, найденные эмблемы вовсе не коллекция, а знаки отличия, которые в разные годы носил один и тот же человек. Допустим, сначала он окончил Калужскую духовную семинарию, затем поступил на службу в кавалерию, а после попал в автомобильную часть. Во время Гражданской войны он воевал на стороне красных и закончил свою военную карьеру в Революционной трудовой армии. Где-то между этими событиями укладывается и значок с гербом Витебской губернии. Например, если наш герой, будучи еще белым офицером, входил в состав дворянского собрания.
А как же клинки? И они прекрасно вписываются в эту гипотезу. В 1919 году Златоуст был взят частями Красной Армии. Не в это ли время хозяин клада, который к тому времени уже, возможно, носил форму красноармейца, «припас» для себя несколько прекрасных клинков с захваченного завода?
С другой стороны, кадровый военный мог попросту коллекционировать оружие и за свою жизнь собрать шесть различных экземпляров. Эфесы, вполне возможно, он снял (для удобства хранения), когда коллекцию нужно было срочно спрятать.
Версия третья: два разных клада. А почему мы, собственно, решили, что все найденные в леднике вещи принадлежали одному человеку? Ведь клинки и значки лежали поблизости, но не вместе. Значит, укрыть их могли разные люди и в разное время. Почему именно здесь? Да потому что издревле ценности прятали вне дома – в хлевах и погребах.
Исходя из этого, можно допустить, что клинки принадлежали, например, оружейнику. Он мог заказывать их на том же Златоустовском заводе или на фирме Solingen и уже в собственной мастерской ставить эфесы – на любой вкус и кошелек.
А владелец значков мог быть как коллекционером, так и военным или же родственником (сыном, братом) погибшего офицера, сентиментально хранившим его знаки отличия.
Еще один вопрос: почему клинки из Златоуста (Урал) и из Золингена (Германия) найдены в белорусском Витебске? Но эта загадка как раз объяснима – владелец коллекции оружия, скорее всего, попросту вернулся в «родные пенаты» или же решил осесть в городе, куда его занесло в военное время.
Самой же большой загадкой на этом фоне выглядит эфес с обломком клинка, обнаруженный возле постройки. Когда и как он был сломан? В бою? Возможно, при этом погиб владелец коллекции? А, может быть, эфес просто выбросили за непригодностью? И нет здесь никакой трагедии?..
Перекладывать кусочки «пазла» можно бесконечно долго. Сможем ли мы когда-нибудь полностью собрать картинку и разгадать тайну Витебской коллекции? На этот вопрос ответа пока нет…
