Прошедшие века говорят с нами, людьми космической эпохи, на языке шифров. Но даже в наше время колоссального развития науки, техники и информационных технологий многие послания древних остаются недоступными пониманию. Десятки артефактов лежат в хранилищах по всему миру и ждут, когда же лингвисты и дешифровщики, наконец, сумеют подобрать ключи и раскрыть их суть миру. Что за важная информация скрывается за тем или иным письменным памятником, что ее понадобилось шифровать или писать на неизвестном языке? Может быть, история гибели Атлантиды? Или рецепт эликсира бессмертия? Или тайна философского камня алхимиков?
Фестский диск – не просто круг с непонятными надписями. Это настоящая жемчужина Крита и один из сенсационных памятников Античности. Его обнаружил итальянский археолог Луиджи Пернье во время одной из археологических экспедиций на Крит. Но растущему интересу к средиземноморскому острову во многом поспособствовал другой археолог – англичанин Артур Эванс, первооткрыватель минойской цивилизации Крита.
Владелец Кносса
Артур Эванс родился в 1851 году в городе Нэш-Миллз (Хартфордшир, Великобритания). Его отец, удачливый промышленник и геолог, питал страсть к археологии. Эванс-старший собирал памятники древности, интересовался историей и раскопками. Маленький Артур получил в наследство от отца страсть к археологии. Будущий первооткрыватель Кносского дворца окончил частную школу и получил образование в престижных Оксфордском и Геттингенском университетах. В 1875 году он даже принял участие в Боснийском восстании против Османской империи. Его заметки в европейские газеты отличались правдивостью и остротой, сильно контрастировавшей с официальными заявлениями британского дипломатического корпуса.
В 1889 году – уже на родине, в Великобритании, где Эванс служил хранителем в музее Эшмола, – ему в руки попалась печать из сердолика. На ней были вырезаны знаки, очень похожие на хеттские иероглифы. Гревилль Честер, который привез печать в музей, утверждал, что обнаружил артефакт в суровом Лакедемоне, более известном как Спарта. Несколько лет спустя, в Афинах, Эвансу попались похожие печати. Теперь владельцы утверждали, что артефакты родом с Крита. Берлинский музей удовлетворил запрос археолога и выслал ему слепки ряда похожих иероглифических изображений с подробным отчетом о месте находок. Все пути вели на Крит.
Уже прогремело на весь мир сенсационное открытие Трои Шлиманом, и Эванс, также не лишенный авантюризма, понял, что напал на след мирового открытия. Обнаружение 60 ранее неизвестных письменных знаков в значительной степени поспособствовало формированию и отправке экспедиции на Крит. Но попав на остров, Эванс мгновенно переключился с загадок древней письменности на поиски легендарного Кносского лабиринта. В 1900 году он выкупил у критских властей самый перспективный участок земли возле современного Ираклиона и начал раскопки. И не прогадал – экспедиция обнаружила величественный Кносский дворец, который незамедлительно был отождествлен с жилищем Минотавра. А вот интересующая нас находка попала в руки археологов в другом месте – городе Фесте.
История Крита интересна некоторыми примечательными фактами. Первые люди появились на острове в районе VII тысячелетия до н.э. В этот период были заложены первые поселения. Ко II тысячелетию до н.э. на Крите уже были сформированы четыре мощных культурных центра: Кносс, Фест, Малья и Закрос. Общественная жизнь этих поселений концентрировалась вокруг дворцов в каждом из городов. Эти сооружения представляли собой многофункциональные политическо-культурные комплексы с развитой инфраструктурой. Доказано, что во дворцах была система водопровода и канализации. Удачное расположение Крита в самом центре восточного Средиземноморья обусловило стремительный экономический рост культурных центров. Удивительно, что в такое древнее и неспокойное время дворцы не имели никаких оборонительных укреплений. Минойцы были знатоками морского дела и не раз добывали себе славу в сражениях на воде и, видимо, справедливо полагались на свое преимущество в море, даже не строя защитных стен на суше.
Фестский диск
Исключительное явление – ничего греческого, ничего римского…
Из дневника Артура Эванса о первых днях раскопок
Самым мощным культурным центром Крита во II тысячелетии до н.э. был город Кносс. Авантюрный дух не подвел Эванса, и старания его экспедиции были довольно быстро вознаграждены – археологи обнаружили Кносский дворец. Однако наряду с главным городом на древнем Крите существовал другой не менее значимый культурный центр – Фест. Его дворец лишь немногим уступал Кносскому. Существует мнение, что два города соперничали друг с другом за власть и богатство. Ничего удивительного, ведь каждый такой культурный центр имел собственного правителя.
К раскопкам в Фесте в том же 1900 году приступила археологическая экспедиция Федерико Хальберра из Итальянской Археологической школы в Афинах. Экспедиции Эванса и Хальберра работали параллельно и так же, как древние Кносс и Фест, соревновались между собой. В обоих городах были найдены величественные дворцы, богатые культурные следы минойской цивилизации, предметы роскоши… Но 1908 год безоговорочно отдал пальму первенства итальянской группе.
Фестский диск обнаружил глава Итальянской Археологической школы в Афинах, археолог Луиджи Пернье. Вечером 3 июля на раскопках Фестского дворца было вскрыто помещение под номером 101. В самой комнате не нашлось ничего примечательного – это оказалась самая обычная кладовка при храме. Однако археологам удалось обнаружить несколько тайников в полу, скрытых под слоем штукатурки. На первый взгляд, они не хранили ничего важного – пепел, кости быков… Но в главной нише секрета обнаружилась прочная табличка из обожженной глины – терракоты. А на ней – множество символов, явно несущих информацию для того, кто глядит на них! Но какую? Фестский диск не смогли прочитать – такой вид письменности был неизвестен ученым.
Стоит отметить, что Артур Эванс при изучении печатей, а после и по находкам критских памятников письма, выделил три основные стадии древней минойской письменности: иероглифические символы на печатях (XIX–XV до н.э), линейное письмо А (XIX–XV до н.э) и линейное письмо Б (XV–XII до н.э). Причем памятники линейного письма Б встречаются и за пределами Крита. Когда итальянские коллеги продемонстрировали Эвансу находку, он не сумел найти сходства между открытыми им письменами и иероглифами диска.
Более детальный осмотр диска показал следующее. Глиняная табличка имеет форму неправильного круга с диаметром 158–165 мм и неравномерной толщиной от 16 до 21 мм. По обеим сторонам идут спирали, направленные из центра к краям, внутри которых поперечными полосками размечены поля. В них в различном порядке содержатся рисунки-иероглифы. Сам диск сформован вручную, без использования гончарного круга, и тщательно обожжен. Хотя многие историки склоняются к тому, что он был изготовлен не ранее II тысячелетия до н.э., примерным возрастом находки стали считать 1700 год до н.э. Этим же периодом датируется найденная неподалеку от диска поломанная табличка с критским линейным письмом А.
Но с оглядкой на такой почтенный возраст, поражает уникальность нанесения иероглифов. Они вдавлены в мягкую глину до обжига диска, по всей вероятности, при помощи твердых печатей с вырезанными изображениями. Получается, итальянская экспедиция нашла древнейший образец печатного письма. А если предположить, что набор штампов для печати нелогично изготавливать для единичного экземпляра, то получается, что на Крите в бронзовом веке существовала, по меньшей мере, одна типография. И все это за 1,5 тыс. лет до китайских оттисков на ткани и за 3 тыс. лет до книгопечатного станка Гуттенберга!
Без сомнения, в руках у Пернье оказался памятник критской письменности. Но на Крите больше нигде не встречалась подобная знаковая система. Все сверки с имеющимися письменными памятниками Крита, в том числе и с печатями Эванса, не дали результатов. Иероглифы Фестского диска оказались уникальной системой письма. Чуть позже, впрочем, на острове были обнаружены два артефакта, которые имеют схожие с диском иероглифические надписи. Это алтарь из Мальи и бронзовая секира из Аркалохори. Но надписи на них оказались такими краткими, что никак не сумели помочь в дешифровке Фестского диска, а лишь подтвердили уникальность находки Пернье и оригинальность самой знаковой системы древних минойцев.
Анализ материала диска в лаборатории Кембриджского университета показал, что сорт глины, из которого сделан диск, не встречается на Крите. То есть артефакт создали за пределами острова и потом доставили сюда морем? Или этот особый сорт глины завозили на Крит, чтобы из него делать подобные предметы? С учетом того, что набор печати предполагает серийную штамповку, по всему Криту должны быть разбросаны такие диски. Но, увы, Фестский артефакт уникален в своем роде – никаких аналогичных памятников найдено не было.
Бессилие дешифровщиков
Ни одна из существующих дешифровок Фестского диска не является верной, ни одна из них не хуже и не лучше других в плане своей необоснованности.
Ю.В. Откупщиков, доктор филологических наук, лингвист, профессор филологического факультета СПбГУ
Сразу же после обнаружения диска перед исследователями встали непростые вопросы. Какая сторона таблички может быть аверсом, а какая реверсом? Диск поделили на сторону А (условно лицевую) и сторону Б (условно обратную). На стороне А нанесены 123 знака (или 124, из-за поврежденного сектора неясно), вписанных в 31 поле; сторона Б – 119 знаков, вписанных в 30 полей. За отдельный знак не считается поперечная линия, которая обозначает границы каждого из полей. Фестский диск содержит 45 (или 46) уникальных знаков.
На основе этих данных лингвисты сделали вывод, что данный вид письма не может быть алфавитным – из-за довольно большого числа уникальных символов. Но и полностью иероглифическим он не является, так как 46 знаков для иероглифов крайне мало. Вероятней всего, тип письма на диске из Феста носит слоговый характер (сочетания согласного с гласным). Общее количество символов-слогов в таком виде письма должно составлять 50–70 знаков. В этом, пожалуй, единодушно большинство ученых.
Некоторое время лингвисты спорили о направлении чтения – от края к центру или от центра к краю. В итоге сумели договориться о том, что диск следует прочитывать от края к центру. В пользу этого говорит ряд фактов: у краев знаки располагаются свободно, но начинают тесниться к центру, заставляя печатника экономить место, фигурки людей и животных ориентированы вправо, как и в большинстве логографических систем. Сам Эванс предполагал, что диск следует читать от центра к краю, но был вынужден согласиться с мнением своих коллег.
Знаки Фестского диска представляют собой изображения людей, зверей, птиц, оружия, орудий труда, предметов быта. Примечателен знак «голова с перьями». Если остальные символы появляются в тексте в среднем 5–7 раз, то «Голова с перьями» встречается целых 19 раз! Этот знак всегда стоит в начале слова. Другие часто появляющиеся знаки: «Шлем» – 18, «Щит» – 17, «Шкура» – 15, «Угол» – 12, «Ветвь», «Кошка», «Колонна», «Пешеход» – по 11 раз. Сочетание знаков «Голова с перьями» и «Щит» встречается в тексте 13 раз. Лингвисты предполагают, что подобным образом обозначаются личные имена или их местоимения.
Подсчет и описание знаков – это, пожалуй, все, на что хватило лингвистов. За более чем столетие со дня открытия Фестского диска были предприняты сотни попыток его дешифровки. И все они оказались неудачными. Артефакт упорно не поддается чтению и переводу, защищая свое послание. Основные гипотезы содержания текста – хроника, признание-назначение властителя дворца или региона, письмо-приказ, священный текст. Но встречаются и вовсе фантастические – будто бы Фестский диск содержит точные координаты затопления Атлантиды или карту Солнечной системы. Михаил Герштейн, председатель комиссии Русского географического общества, даже пошутил над проблемой дешифровки диска: «Представляю себе лица ученых, когда они наконец расшифруют надпись и узнают, что годами бились над описью какого-нибудь склада!»
Довольно интересную версию расшифровки и назначения диска выдвинул болгарский ученый В.И. Георгиев. Академик предложил читать надпись от центра к краям и за основу дешифровки взял лувийский язык. Это древний индоевропейский язык анатолийской ветви, на котором говорили троянцы. Он, как и надписи на Фестском диске, представляет собой сочетание иероглифов со слоговыми знаками. Применив метод сопоставления, Георгиев сумел прийти к более-менее понятной фонетической системе, а через нее и к расшифровке надписи. В итоге болгарский лингвист дешифровал Фестский диск следующим образом:
«Сторона А: Когда Яра готовился в поход против Лилимувы, то не успел отправиться, ибо Ярамува отстранил своего любимца и сам уничтожил Лилимуву. Тархумува, однако, решил насчет Яра, чтобы тот отошел на отдых. Тархумува был в плохих отношениях с Лилимувой. Тархумува решил, чтобы сам Яра находился на отдыхе во дворце. Сандания и Апупимува убежали на Самос. Упарамува встречал всех во гневе за свой ущемленный интерес. Рунда, однако, прибег к силе и оттеснил его. Сармасу отступил ближе к Ярамуве.
Сторона Б: Сарма замыслил и открыто выполнил свой план – он науськивал других. Его же подстрекала Троя, но я ее сторожил. Сарма, разгневанный на Эфесос, выиграл дело в свою пользу. Троя его подстрекала. Сармасу, когда освободился, подошел и воздействовал силой. Троя его поощрила. После победы над Яриной он отошел к Ялисосу, обложил тяжелой данью, но проявил снисхождение и ушел в Газену. Но Яра разгневался за унижение. Яра собрал зерно, обеспечил мне счастливое пребывание и поклялся, что не станет создавать неприятности, поскольку это не в его интересах. Сандатимува».
Учитывая тот факт, что диск такого размера удобно помещается в руке, перед нами может оказаться своего рода докладная записка, шпионское послание от некоего Сандатимувы своему господину или военачальнику. Так может объясняться привозной характер глины, а система шифрования предполагает защиту информации от нежелательных свидетелей. Но и эта версия не стала общепризнанной, несмотря на свою стройность.
Молитвенная записка
Обращаясь к такой седой старине, как XVII век до н.э., нельзя не принимать в расчет мировоззрение минойцев. Религия на заре цивилизаций играла огромную роль в жизни человека. Да и сам диск, как мы помним, был найден в хранилище при храме. Ряд ученых утверждает, что этот артефакт – своеобразная жертва какому-то божеству, скорее всего морскому. Как следствие, на его поверхности оттиснуты слова молитвы, причем довольно стандартной, такой, которую можно без проблем тиражировать. Отсюда и использование штампов вместо кропотливого индивидуального письма. Такие молитвенные диски можно было купить в храме и бросить в набежавшие волны, отдавая дань уважения и прося о милости древних божеств.
Одна из версий утверждает, что диск из Феста – это специальный календарь. Количество полей – 30 и 31 – соответствуют количеству дней в месяцах, а двукратное переворачивание диска и подсчет символов при этом дают цифру 365, что соответствует количеству дней в году.
Но и такая логичная версия тоже стала причиной дискуссий. Самая распространенная – для какого бога предназначалась молитва? Всем известно, что Крит – родина самого Зевса. Именно тут он укрылся от своего отца Кроноса, пожирающего собственных детей. Сюда же он перенес Европу, родившую от Громовержца троих наследников, среди которых был легендарный Минос – самый мудрый повелитель Крита. Таким образом, одним из получателей глиняного письма мог выступать Зевс.
В то же время Крит четко ассоциируется с легендой о Минотавре. Стоит отметить, что вариант мифа об убийстве чудовища Тесеем – это отражение в греческом мифологическом сознании ассимиляции минойцев. Само убийство Минотавра афинянином Тесеем символизирует приход греческой культуры на Крит и замещение культуры критян. В то время как первоначально у минойцев культ быка был силен и самостоятелен. Это прослеживается по фрескам, сведениям о религиозных обрядах, множестве костей быков, приносимых в жертву. Так что сам Минотавр, в своем изначальном значении божества, а не чудовища, тоже мог выступать адресатом молитвы. Особенно с оглядкой на то, что спираль, начерченная на диске – простейшая модель лабиринта.
Однако спиралевидные узоры народов, часто контактировавших с водоемами, обозначают еще и водовороты. Закручивающаяся с огромной скоростью вода представляет большую опасность для кораблей и людей. Минойцы, слывшие отличными моряками, могли брать такие жертвенные диски с собой в плаванье, чтобы в критический момент задобрить разбушевавшегося бога морских пучин – Посейдона. К слову, одним из священных животных морского властителя был как раз черный бык.
Более интересная – и далеко небезосновательная – версия гласит, что Фестский диск может быть… игрой. Настольные игры со специальным полем, которое нужно пройти, переставляя фигурки по отметкам, известны с IV тысячелетия до н.э. Если эта версия подтвердится, то все потуги лингвистов окажутся тщетными, ведь иероглифы диска – всего лишь отметки игрового поля, не несущие в себе никакой информации.
Подделка?
Не обошли стороной находку и скептики от научного мира. Памятуя о том, что некоторые археологи в погоне за славой могут пойти на банальный подлог, исследователи периодически подвергали сомнению подлинность диска из Феста. Для начала следует все же уточнить, как именно был обнаружен артефакт? В подробном докладе Пернье почему-то не нашлось этому места. Кроме того, есть определенные сомнения, что Пернье лично откопал диск. 3 июля он мог вовсе не находиться на раскопе. Есть сведения, что артефакт ему принес кто-то из рабочих в общей корзине с найденным днем 4 июля.
К столетию находки диска в журнале Minerva (США) вышла разгромная статья, подписанная главным редактором Д.М. Эйзенбергом. Автор, большой специалист в области подделок античного искусства, заявил, что уровень развития минойской цивилизации во II тысячелетии до н.э. не соответствует техническим решениям этого артефакта. В частности – глина по краям диска обрезана ровно и весьма качественно обожжена. Вердикт Эйзенберга был суров и однозначен: сенсационная головоломка оказалась всего лишь подделкой, которую заказал Пернье, чтобы угнаться за славой своих коллег – Эванса и Хальберра. Чтобы доказать подлинность диска, утверждал Эйзенберг, необходимо провести термолюминесцентный анализ материала. Однако Ираклионский археологический музей, в котором хранится памятник письменности, почему-то отказался предоставить экспонат для проведения теста…
Но все-таки научный мир верит в подлинность Фестского диска, как верит и в собственные способности к его дешифровке. Основная сложность при работе с текстом – ничтожно малое количество аналогичных памятников. Надпись на алтаре из Мальи содержит всего 16 знаков, из которых меньше трети совпадают со знаками Фестского диска. А секира из Аркалохори насчитывает 15 знаков, 5 из которых могут быть соотнесены с иероглифами глиняного артефакта. Находка еще нескольких памятников этого письма существенно ускорила бы процесс дешифровки. А пока диск из Феста остается уникальным в своем роде предметом, он будет задавать больше вопросов, чем давать ответов.
