«Если бы человек мог жить в воде, то освоение океана,
освоение его глубин пошло бы гигантскими шагами»
Александр Беляев, «Человек-амфибия»
«Море – это единственная надежда человечества», – писал Жак Ив Кусто. Заселив пять континентов родной планеты и вплотную занявшись изучением шестого, люди ХХ века обратили свои взоры и к «седьмому континенту», самому обширному – дну океана. Они мечтали о домах и городах в глубине морей, о подводной индустрии и сельском хозяйстве, грузовом и пассажирском транспорте, туризме и отдыхе. Так почему же их мечты до сих пор не стали реальностью? Что и почему пошло не так?
Кабинет с видом на море
Весной минувшего года компания Kleindienst Group предложила построить весьма своеобразный квартал на искусственном острове «Сердце Европы» в Дубае. 42 подводные виллы по 158 м2 каждая позволят своим небедным владельцам любоваться красотами морского дна, не вставая с дивана.
Правда, подводными эти постройки можно назвать лишь с некоторой натяжкой. Ниже уровня моря находится только первый этаж дома, где, по замыслу проектировщиков, должны располагаться спальня и ванная комната. Второй этаж находится уже на уровне воды – его понтон создает необходимый запас плавучести, а терраса удобна для принятия солнечных ванн. Выше расположен еще один этаж. Все 42 виллы – при наличии потенциальных покупателей – планируют сдать в эксплуатацию к 2017 году.
Это далеко не единственный проект подводного, а вернее, плавающего дома. В последнее время архитекторы выдают их на-гора десятками – и одноквартирные виллы и коттеджи, и многоквартирные отели. Есть и проекты настоящих мегаполисов, дрейфующих по поверхности океана.
Например, проект Water-Scraper, разработанный архитектором из Малайзии Сарли Андре Бин Саркумом. По замыслу малазийца, этот проект ориентирован на будущее – когда из-за глобального потепления более 70 % Земли станет океаном. Он представляет собой гигантский самообеспечивающийся комплекс – с ветроэлектростанциями, парками и пастбищами на верхнем уровне и уходящими глубоко в воду жилыми и техническими этажами.
Творение Бин Саркума, как и ряд похожих проектов, ориентировано на будущее заселение океанских просторов. Большинство же «поплавков» – отели, виллы, коттеджи – разработаны в основном для отдыха и развлечения. Так же, как и ставшие довольно популярными подводные отели. Однако из прошлого века подводные дома недалекого будущего – а для нас с вами уже и настоящего – представлялись несколько иными.
Шаг в глубину
Изобретенный Жаком Ивом Кусто в 1942 году акваланг сначала казался панацеей – ныряй себе и исследуй, ремонтируй, обслуживай… Однако опасность кессонной болезни приводила к тому, что пробыв на глубине час, аквалангист вынужден был подниматься на поверхность постепенно, в течение нескольких часов. Иначе из-за перепадов давления в крови ныряльщика образовывались пузырьки азота, и она просто «закипала». Неудивительно, что мысль о создании подводных баз не только казалось разумной, но и пользовалась большой популярностью. Основной технический научно-популярный журнал СССР, «Техника – молодежи», десятками публиковал фантастические и не очень проекты подводных городов и производств. Тут рассматривались и добыча нефти и газа на шельфе северных морей, и подводные плантации и крабовые фермы в Приморье, и даже «китовые фермы», где «новые ихтиандры» должны были доить китовых маток, давая народному хозяйству ценный и калорийный продукт. Читая эти статьи, порою испытываешь какую-то зависть. Кажется, что оптимизму, уверенности в собственных силах и полету фантазии наших отцов и дедов просто не было границ.
Первая ласточка
Кессонная болезнь имеет одну интересную особенность: время декомпрессии зависит от глубины погружения, но на него почти не влияет продолжительность пребывания на этой глубине. То есть под водой можно провести час, месяц, год – а потратить на декомпрессию придется все те же несколько часов. Для людей, работающих на глубине, это могло стать реальным поводом обзавестись подводным домом. А появление таких «жителей седьмого континента» ожидалось в большом количестве – ученые, нефтяники, военные…
В 60-х годах прошлого века поселок на океанском дне представлялся вполне реальной вещью, и впереди всех шел не кто иной, как все тот же изобретатель акваланга Жак Ив Кусто и его команда. «Жить под водой!» – бросил он смелый лозунг и принялся за дело.
В 1962 году на дно опустился первый подводный дом «Преконтинент-1». Правда, сами члены команды между собой называли это сооружение «Диогеном» – оно было построено из обычной металлической цистерны. Глубина погружения поначалу была незначительной – всего 10 м. О полной автономности тоже речи не шло – воздух и пресная вода в «бочку» подавались со стоявших на якоре двух кораблей Кусто – «Калипсо» и «Эспадона».
Начало подводной одиссеи для двух акванавтов – Альберта Фалько и Клода Весли – было тяжелым. Видимо, в глубине души у каждого человека таится боязнь замкнутого пространства, которая в данном случае усугублялась ощущением 10-метровой толщи воды над головой. «По ночам снятся кошмары. Угнетенное состояние, удушье, страх… Ложусь спать, но не могу уснуть. Я совершенно одинок, заперт в ловушке. Нас приговорили неделю жить под водой…» – писал в своем дневнике Фалько. Однако уже через неделю эмоциональная окраска дневниковых записей изменилась: «Мы совсем на ты с водой, – гласили его новые записи. – Впервые за 20 лет у меня есть время по-настоящему смотреть». Французы играли в карты, слушали классическую музыку, занимали свой досуг чтением детективных романов… 21 сентября 1962 года эксперимент был закончен. Доктор Фруктус – врач экспедиции – диагностировал отличное состояние здоровья у своих пациентов. В воображении Кусто уже рисовались абрисы будущих подводных деревень и поселений…
Бочка «подводных диогенов»
«Я снизу вполз в дом. Пол резиновый, небесно-голубого и желтого цветов. Полосы такого же цвета повторяются на стенах и на потолке дома… С одной стороны камеры за акванавтами следит телевизионный передатчик, с другой – установлены две кровати. В случае необходимости по бокам кроватей могут включаться инфракрасные грелки. Над кроватями – книжные полки, уставленные в основном детективными романами. На отдельной полочке стоит электроплитка для разогревания пищи. В доме имеются карточный столик, телефон, телевизор, транзисторный приемник, бачок с питьевой водой. В общем, дом очень напоминает дачу среднего комфорта…» – так описал французский журналист интерьер первого подводного дома.
Все глубже, и глубже, и глубже…
Проект «Преконтинент-2» был гораздо более амбициозен. Неподалеку от Порт-Судана, в лагуне рифа Шаб-Руми на дне выросла настоящая подводная деревня. На глубине 11 м располагался основной модуль «Морская звезда» – конструкция из центрального отсека и прилегающих к нему в виде лучей трех помещений – двух спален и лаборатории. В четвертом «луче» располагались выходной тамбур, душ и гардеробная. Так как воды в этом районе просто кишели акулами, вокруг выходного трапа была оборудована «акулья клетка» из толстых металлических прутьев. «Морская звезда», так же как и «Диоген», не была автономна – электроэнергия, пресная вода и воздух подавались с судна обеспечения «Розальдо». А кондиционер из-за недостатка средств и вовсе пришлось снять с «Калипсо». Сам Кусто писал, что на борту своего корабля за время экспедиции похудел из-за жары на 9 кг и «окунался в прохладу» только в гостях у акванавтов.
Неподалеку от основного комплекса был установлен склад и помещение, похожее на половинку луковицы – гараж для миниатюрной подлодки «Дениза», которую прозвали «ныряющим блюдцем». Способный погрузиться на 300 м аппарат действительно напоминал летающую тарелку из тогдашних фантастических фильмов.
Особняком от этих трех построек располагался четвертый дом подводной деревни – «Ракета». Там, где риф круто спускался на глубину, на небольшом выступе в 27,5 м от поверхности воды был установлен модуль в виде вертикального цилиндра, разделенного на три этажа. В верхнем, в двухместной каюте, жили акванавты, в среднем хранилось водолазное снаряжение и находился люк в нижний, заполненный водой этаж. Из него через дверь из толстых прутьев акванавты выходили в открытое море. Предварительно убедившись, что поблизости нет акул.
Здесь все было гораздо суровее, чем на верхних этажах деревни. «Ракету» сконструировали полностью автономной. Ее экипаж дышал гелиево-воздушной смесью и устроился далеко не так комфортно, как жители «морской звезды». Температура достигала 30 градусов – и это при стопроцентной влажности! Неудивительно, что двое акванавтов – Раймонд Киенци и Андре Портлатин – с трудом выдержали в этом «заточении» неделю. Единственной их отрадой были выходы в море – французы погружались на глубину 50, а то и 100 м.
Заданный стандарт
«Преконтинент-2» надолго сформировал стандарт подводного дома для небольших глубин. Вход в такое сооружение должен был осуществляться через водолазный колокол. Если опустить пустой перевернутый стакан в аквариум, вода заполнит его лишь частично – полностью залить внутренний объем ей не даст давление воздуха. По такому же принципу работает и водолазный колокол. К нему планировалось присоединять остальные модули – доки для минисубмарин, жилые и лабораторные отсеки, технические и складские помещения.
12 июля 1963 года экспедиция «Преконтинент-2» была закончена. И закончена успешно. Однако уже на этих, сравнительно небольших, глубинах команда Кусто столкнулась с рядом технических проблем. «Морскую звезду» пришлось срочно догружать балластом, гараж «ныряющего блюдца» опрокинулся при погружении, поломав все свои опоры, а «Ракета» раз за разом соскальзывала с кромки рифа, и свинцовый груз начинал тащить подводный дом на глубину. Однажды такое скольжение едва не стоило жизни одному из акванавтов.
Проблемы глубины
Однако, несмотря на сложности, Кусто и его товарищи были настроены очень оптимистично. Успех первых двух экспедиций привлек внимание нефтяников, которые не прочь были опустить свои добывающие платформы поближе к источникам сырья. Но для них глубины 10 – 25 м были совсем детскими, и в 1965 году Кусто замахнулся на стометровую отметку. Экипаж «Преконтинента-3» должен был не только проверить, способны ли люди работать и жить на больших глубинах, но и осуществить пробный монтаж и эксплуатацию бурового оборудования.
В отличие от первых двух подводных домов новое творение команды Кусто получало с поверхности только электроэнергию – во всем остальном дом был полностью автономен. Неудивительно, что над его созданием работала целая армия инженеров и монтажников – 150 человек. На выходе получилась 5-метровая сфера, установленная на прямоугольном лафете, до отказа напичканная наисложнейшей и наисовременнейшей техникой. Криогенная установка удаляла из атмосферы вредные примеси, при этом состав атмосферы, физические свойства среды внутри сферы и за бортом подводного жилища обрабатывались ЭВМ. Дом снабдили выдвижными опорами, которые позволяли ему ровно стоять на неровностях грунта, двумя трехместными спасательными капсулами и целым рядом телекамер, позволявших наблюдать жизнь акванавтов внутри и снаружи их убежища.
19 сентября 1965 года эксперимент стартовал в гавани Монако. Из сферы удалили воздух, заполнили ее гелиево-кислородной смесью. Не обошлось без происшествий – окончательно «Преконтинент-3» смогли установить на грунт только через два дня – 21 сентября.
В отличие от мелководной деревни про любование красотами морского дна можно было забыть: «Пренконтинент-3» окружала синеватая тьма океанских глубин. Непривычные условия жизни вызвали изменения в, казалось бы, устоявшихся характерах акванавтов. «Посмотри на Деде. Здесь вы не могли вытянуть из него лишнего слова. А там он – болтун. А Ролле? Серьезнейшая личность. Никогда не смеялся. А посмотри на него теперь. Одни улыбки да шутки. А Филипп? Самый большой шалопай в городе стал человеком, работающим по двадцать часов в сутки!» – удивлялась жена Кусто, Симона, понаблюдав на телеэкране за их жизнью.
Через 20 дней эксперимент закончился. Экипаж «Преконтинента» продул балласт – и через три минуты на поверхности воды показалась клетчатая сфера подводного дома. Команде Кусто снова способствовал успех. Жак Ив планировал повторить эксперимент уже на глубине 200 м, но этого так и не произошло…
Морская лаборатория американского флота
В США изучение возможностей человека жить на глубине проводились под эгидой ВМС с флотским размахом и флотской же обстоятельностью. Первому подводному дому американцев предшествовали пятилетние эксперименты в барокамерах – сначала с мышами, обезьянами и козами, а потом и с добровольцами-людьми. После того как трое участников программы «Генезис» провели 12 дней в барокамере под давлением, аналогичным тому, которое акванавтам пришлось бы испытывать на глубине 61 м, куратор программы Джордж Бонд (по совместительству – начальник Лаборатории медицинских исследований ВМС США) решил, что пора переходить от теории к практике.
В июле 1964 года в 26 милях от Бермудских островов на вершине подводного вулкана был установлен первый американский подводный дом. Рядом располагалась сторожевая башня противолодочной обороны ВМС США, где и разместилась наземная команда. Как и первые «Преконтиненты», «Силаб-1» не была автономной в полном смысле этого слова – пресная вода и электроэнергия подавались на нее с обеспечивающей баржи. Однако американцы сразу замахнулись на большие глубины – от поверхности моря участников первого эксперимента Роберта Томпсона, Лестера Андерсена, Роберта Барта и Сэндерса Маннинга отделяло 58,5 м океанской воды. По времени пребывания в недрах моря американцы тоже не разменивались на пустяки и сразу замахнулись на четырехнедельный срок. При этом акванавты регулярно покидали свое подводное убежище, вели работы снаружи. На седьмой день море едва не взяло с них свою первую жертву – из-за перебоя в работе водолазного оборудования чуть не погиб Сэндерс Маннинг. А через 11 дней эксперимент пришлось прекратить: синоптики предсказали сильный шторм, и Бонд не решился рисковать жизнями своих подопечных – «Силаб» была поднята из морских недр.
Сейчас мы начнем разговаривать как Буратино
Гелиево-кислородная смесь стала причиной множества курьезов в жизни акванавтов. Кусто писал, что обитатели подводной деревни разговаривали друг с другом фальцетом, а лабораторные лягушки пели, как канарейки. Первые советские акванавты шутили: «Сейчас мы начнем разговаривать как Буратино», а когда президент США Линдон Джонсон захотел поговорить с акванавтом и астронавтом Скоттом Карпентером, находившемся в подводном доме «Силаб-2» по телефону, случился конфуз. Президент ни слова не понял из раздававшегося в трубке мышиного писка.
Второй эксперимент американские моряки провели осенью 1965 года в районе Ла-Холья на Калифорнийском побережье Тихого океана. «Силаб-2» в отличие от своего предшественника уже допускал подводную буксировку, мог сам всплывать и погружаться… Но все еще оставался зависим от подачи воздуха и пресной воды с поверхности. Запас дыхательной смеси в баллонах предполагался только на случай аварии. Глубина погружения, как и в прошлый раз, была около 60 м.
26 августа 1964 года эксперимент стартовал. Один за другим на борту подводного дома побывали три экспедиции. Кроме людей в эксперименте участвовал дрессированный дельфин Таффи, который доставлял акванавтам почту.
Успех второго «Силаба» будил тягу к новым исследованиям и новым рекордам. Программа «Силаб-3» должна была стать рекордной по глубине погружения – 180 м – и по программе экспериментов. Заодно она стала рекордной и по стоимости – 17 млн. долларов США, еще не так сильно подпорченных инфляцией, как в наше время. Подводные исследования стали потихоньку сравниваться по затратности с космическими…
Но тут океан показал свой характер.
Не помогли ни долгие тренировки, ни теоретические выкладки, ни многократные проверки. «Силаб-3» опустили на грунт в начале февраля 1969 года – и тут же столкнулись с проблемой утечки дыхательной смеси. Давление внутри подводной лаборатории стремительно падало. Скотт Карпентер на минисубмарине «Дипстар-4000» обплыл вокруг станции и обнаружил целых 7 мест утечек. Было принято решение попробовать заделать повреждения изнутри. К погружению начал срочно готовиться отряд из четырех акванавтов – Роберта Барта, Бэрри Кэннона, Ричарда Блэкберна и Джони Ривза. Барту и Кэннону удалось уравнять давление внутри лаборатории с забортным, но открыть люк уставшие и замерзшие акванавты уже не смогли.
А утечка продолжалась. Барт с Кэнноном снова ушли на глубину. Пытаясь открыть люк, Барт на время потерял из виду Кэннона, а когда снова увидел своего коллегу, тот лежал на спине, по телу пробегали судороги, загубник был выброшен изо рта, полумаска сбита…
Причину смерти Кэннона так и не удалось установить. По официальной версии акванавт погиб от сердечно-респираторной недостаточности. Однако есть и другая: Кэннона убило переохлаждение. Замерзнув при первом спуске, он не успел согреться во время отдыха, и новый контакт во время второго спуска с холодной водой и холодной дыхательной смесью вызвал аритмию сердечных сокращений.
Однако основным виновником трагедии следует считать торопливость руководителей эксперимента: испытав водолазное оборудование на глубинах до 18 м, они отправили акванавтов на глубину, в 10 раз большую. Да и во время опытов на мелководье скафандры DDS-MK.2 постоянно давали сбои…
«Ихтиандр» и «Черномор»
В СССР все началось едва ли не на голом энтузиазме. В 1964 году в клубе подводников «Скорпена» при донецком мединституте возникла группа «Ихтиандр», которая должна была заниматься подводной археологией и палеонтологией. Весной 1965-го на членские взносы группы был куплен списанный компрессор – именно с него и начинались работы по постройке подводного дома. В 1966 году группа принимает решение проводить исследования, связанные с длительным пребыванием человека под водой. Источники финансирования – членские взносы, добровольные пожертвования и помощь некоторых организаций Донецка.
23 августа 1966 года у Тарханкута, в Крыму, заработал первый подводный дом. Он находился на глубине всего лишь 10 м, воздух, электричество и пища подавались с поверхности. Но это было только начало.
«Первая ласточка» – «Ихтиандр-66» – вызвала желание двигаться дальше, расширять и углублять программу исследований. «Ихтиандр-67» уже был построен в виде трехлучевой звезды и отдаленно напоминал «Морскую звезду» команды Кусто.
Акванавты СССР оставили позади и американских, и французских коллег. До распада СССР на Черном море проводились эксперименты по программе «Черномор», а на Баренцевом море – по программе «Садко». В 1966 году на глубину 35 м был опущен подводный дом «Садко-1», дав начало четырехлетней исследовательской программе. Как и первый французский «Диоген», он был рассчитан на двоих акванавтов. «Садко-2» был покомфортнее, а «Садко-3», спущенный на дно в 1969-м, уже состоял из трех сферических отсеков.
Программа «Черномор» продолжалась с 1968 по 1974 год. Полностью автономная, со своим запасом дыхательной смеси и собственными аккумуляторами, эта подводная лаборатория была связана с баржей обеспечения только электрическим кабелем и средствами сообщения. Первое погружение «Черномора» произошло в Голубой бухте кавказского побережья Черного моря на глубину 12,5 м. В следующем году подводный дом нырнул уже на глубину двадцать четыре метра. В 1971-м советские акванавты пошли на побитие рекорда проживания под водой, который был равен 60 суткам – но на пятьдесят второй день разразился сильнейший шторм. «Черномор» сорвало с якоря и выбросило на берег. Экипажу, состоящему из 5 человек, грозила смерть от кессонной болезни – но, к счастью, наземная команда сумела вовремя перевести акванавтов в барокамеру.
Несмотря на трагедию «Силаб-3» и аварию «Черномора», опыты 60 – 70-х годов показали, что человек вполне может жить и работать на морском дне – по крайней мере, в диапазоне глубин от 10 до 100 м. Страницы научно-популярных изданий заполнили описания подводных деревень, заводов и городов.
Но об этом – позже.
