О европейском миграционном кризисе впервые заговорили чуть больше года тому, в апреле 2015-го, хотя поток беженцев и нелегальных мигрантов из стран Северной Африки, Ближнего Востока и Южной Азии в страны ЕС многократно увеличился еще зимой. И если сперва речь по большей части шла о потенциальных трудностях, с которыми могут в ближайшем будущем столкнуться европейские государства, не готовые к приему и распределению сотен тысяч ищущих убежище людей, то уже к осени стало понятно, что масштаб проблемы недооценивали даже самые ярые пессимисты. Пожалуй, с того момента большая часть новостей из ЕС так или иначе, но все же обязательно была связана с нелегальными мигрантами.
С одной стороны, это и неудивительно. В настоящий момент проблема беженцев для стран – участниц Европейского Союза является одной из основных. С другой – жизнь в этих государствах продолжает идти своим чередом. Вот только сейчас все равно кажется, что практически за каждым значимым европейским событием – политическим, экономическим, социальным – маячит тень миграционного кризиса. Так, именно его эксперты называют главной причиной расширения и усиления позиций евроскептиков. О нем вспоминают, говоря о возможном выходе из ЕС Соединенного Королевства. А некоторые и вовсе винят миграционный кризис во всех бедах Евросоюза и еврозоны. Но так ли это на самом деле?
Французская революция
Многотысячные демонстрации и массовые акции протеста, вот уже более двух месяцев проходящие на улицах Парижа и других городов страны, СМИ успели окрестить «новой французской революцией». А все началось с того, что кабинет Мануэля Вальса взял на себя практически непосильную задачу – реформировать Трудовой кодекс. Однако вести о том, что рабочая неделя может стать длиннее, а процедура увольнения сотрудников – проще, представители профсоюзов восприняли в штыки. А к ним многновенно присоединились и тысячи молодых французов, в первую очередь – студентов. Согласно данным соцопросов, против принятия реформы высказываются не менее 70% граждан страны.
Первые демонстрации и забастовки прошли во Франции еще в начале марта. Это привело к тому, что обсуждение текста законопроекта советом министров было отложено на некоторое время, но дату все же назначили. А значит, протесты продолжились. И более того: уже в конце месяца демонстрации, которые изначально планировались исключительно как мирные, начали перерастать в первые серьезные столкновения с полицией. В ход пошли шумовые гранаты и слезоточивый газ.
В начале апреля, после нескольких общенациональных забастовок и массовых манифестаций, единичные митинги превратились в регулярные акции, получившие название «Ночь на ногах». Их участники планировали протестовать круглосуточно. К сожалению, и здесь не обошлось без неприятных инцидентов. Так, в середине апреля в Париже около сотни агрессивно настроенных демонстрантов стали поджигать мусорные баки и громить витрины магазинов. По словам очевидцев, позже к зачинщикам присоединились и другие участники акции. Всего за несколько минут ситуация полностью вышла из-под контроля, так что призывы полиции прекратить беспорядки и разойтись по домам либо никто не услышал, либо все просто проигнорировали. Угомонить бушующую толпу удалось лишь тогда, когда стражи порядка пошли на нее стеной. Несколько десятков человек были арестованы.
Метание булыжников в стекла домов, припаркованные или проезжающие автомобили и полицейских сопровождало и общенациональную манифестацию, прошедшую 28 апреля во многих французских городах. Результат – более 100 участников митинга задержаны; несколько десятков человек ранены. При этом лидеры профсоюзов предупредили власти, что это была лишь «подготовка» к более массовой акции, которая пройдет 1 мая и «поразит воображение», а также подчеркнули: «Мы продолжим решительные действия до тех пор, пока закон не будет полностью изменен, чего сегодня еще не произошло Правительство пошло на уступки, но этого недостаточно». Однако организаторы манифестации все же уточнили, что упомянутые «решительные действия» не имеют ничего общего с уже ставшими регулярными стычками с полицией. Для достижения целей протестующие используют только мирные и законные способы, а возникающие тут и там инциденты – дело рук хулиганов и провокаторов, внедряющихся в ряды демонстрантов.
Пожалуй, стоит отвлечься от хронологии событий и уточнить, против чего конкретно так активно протестуют французы и по какой причине правительство не хочет отказываться от проведения реформы, несмотря на то, что этот шаг вызывает массовое общественное недовольство и волнения.
Итак, в чем же суть изменений? Пожалуй, главное новшество заключается в том, что общенациональные трудовые правила будут заменены на индивидуальные для каждого работодателя, а тот уже сможет менять их в предусмотренных законом рамках. Например, нынешняя 35-часовая рабочая неделя может быть увеличена до 46 часов (а в исключительных случаях – даже до 60 часов), а рабочий день – до 12-часового. При этом размер доплаты за сверхурочную работу предлагается определять опять же на предприятиях, а не отраслевыми соглашениями. Работодатель также сможет определять условия отпусков работников, в том числе по беременности и уходу за ребенком. Да и процедура увольнения сотрудников в случае «экономических трудностей» после реформирования Трудового кодекса станет намного проще. В общем, сразу после анонсирования текста нового законопроекта профсоюзы обвинили правительство в том, что оно идет на уступки бизнесу в ущерб защите прав наемных работников. В своем обращении к премьер-министру они потребовали если не вовсе отменить реформу, то хотя бы значительно переработать ее суть. Однако все переговоры зашли в тупик. И тогда на улицы французских городов вышли сотни тысяч манифестантов, держащих в руках транспаранты с лозунгами: «Реформа – большой шаг вперед в XIX век», «Молодежь не вещь одноразового пользования», «Мы не хотим потратить всю жизнь только на то, чтобы на нее зарабатывать», «Мы стоим большего!».
Казалось бы, зачем руководству страны предпринимать столь радикальные меры, особенно накануне очередных президентских выборов? А дело в том, что со времен мирового финансово-экономического кризиса французская экономика так и не восстановилась. Кроме прочего, это непосредственно отражается на уровне безработицы. Так, за прошедшие годы он ни разу не опускался ниже 10%, причем для молодежи этот показатель выглядит еще хуже – 25% и больше. Предыдущий план борьбы с безработицей с треском провалился. Тогда правительство направило все силы на то, чтобы заинтересовать предпренимателей в дополнительных инвестициях в производство, а значит, и в создании на предприятиях новых рабочих мест. Вот только в условиях замершего покупательского спроса делать это никто не стал. Так что сейчас было решено пойти другим путем – реформировать Трудовой кодекс таким образом, чтобы он больше соответствовал интересам работодателей и те перестали «бояться» расширять свой штат.
Шаг был действительно рискованным. Причем настолько, что раскол наметился даже внутри пропрезидентской Социалистической партии – свое несогласие с проектом реформы высказали около 30 депутатов. Однако, несмотря на все это, Мануэль Вальс настаивал на необходимости изменения законодательства: «Я считаю, что очень важно двигаться вперед. Конечно, некоторые призывают отозвать этот законопроект, отказаться от него, но это не представляется возможным. Страна ждет ответов на фундаментальные вопросы, которые встали уже давно». В общем-то, во Франции сейчас сложилась любопытная картина: зачинщиками наступления крупного капитала на наемный труд выступают социалисты, а представители правоцентристской партии «Республиканцы» во главе с Николя Саркози объективно отстаивают интересы основной массы избирателей.
Праздник труда – Первомай – во Франции, как и ожидалось, прошел под знаком борьбы против предложенного правительством нового Трудового кодекса. Манифестации продолжились и в последующие дни, так что к рассмотрению нового законопроекта 3 мая парламентарии приступили под шум многочисленных студенческих и профсоюзных демонстраций на улицах Парижа и пикетов под зданием Национального собрания. Их участники были возмущены тем, что правительство ведет себя так, словно в стране не происходит никаких волнений и все граждане согласны с грядущей реформой. К слову, еще до начала дебатов в парламенте к тексту законопроекта, автором которого официально является министр труда Мириам Эль-Хомри, было предложено около 5 тыс. поправок. И большую часть из них внесли депутаты правящей партии, которые считают, что инициатива правительства противоречит традиционной идеологии французских социалистов. А лидеры профсоюзов и вовсе считают, что реформа, дающая больше прав работодателям и меньше работникам, является предательством со стороны президента-социалиста.
При этом стоит отметить, что большинство поправок, которые планируется внести в Трудовой кодекс Франции, уже давно действуют во многих европейских странах. Так что сложно сказать, что правительство предлагает своим гражданам нечто экстраординарное. Вот только французы, несмотря на высокий процент безработицы в стране и жалобы на ухудшающиеся уровень жизни (лишь 2% из участников соцопросов отметили его рост за последние годы), не хотят что-то менять. И не в последнюю очередь потому, считают обозреватели, что правительство проиграло информационную войну, причем с самого начала. Как оказалось, за эти месяцы законопроект успел обрасти мифами, а большинство протестующих о реформе знает лишь понаслышке. Например, многие были уверены, что новый Трудовой кодекс лишит их традиционных выходных во время христианских праздников или что работодатель сможет заставить их работать 12 часов вместо 8 и при этом не будет платить за переработку.
В общем, диалога между французскими властями и избирателями в этот раз точно не получилось. В результате Франсуа Олланд принял решение воспользоваться статьей Конституции 49-3, которая позволяет правительству принимать законы в обход парламента, под свою ответственность. Оппозиция, конечно же, сразу высказала свое недовольство таким поступком и начала процедуру вотума недоверия правительству. Однако обошлось без сюрпризов – вотум недоверия был отклонен. На следующий день, 12 мая, по всей Франции вновь прокатилась волна уличных беспорядков и забастовок, вылившихся в стычки с полицией. И есть все основания полагать, что в ближайшем будущем акции протеста не утихнут. Вот только сказать, к чему это приведет, сложно. Французская экономика действительно нуждается в реорганизации, и, вполне вероятно, в том числе и нынешней реформе Трудового кодекса. А о том, насколько серьезным является положение дел, лучше всего свидетельствует заключение ряда экспертов из крупных мировых банков. Согласно ему, если бы Франция сейчас не находилась в еврозоне, а только претендовала на вхождение в нее, то государству в этом было бы отказано. Можно ли винить в этом кризис? Пожалуй, да. Только не миграционный, а финансовый, затронувший в 2010 году немало стран Европейского союза и до сих пор негативно влияющий на положение дел во многих из них.
Испанская сиеста
Разговоры о реформе Трудового кодекса звучат и в соседней с Францией Испании. Там, правда, речь идет не о таких радикальных изменениях, хотя вопрос тоже может оказаться принципиальным. Дело в том, что председатель правительства Мариано Рахой предложил законодательно отменить сиесту – 3-часовой перерыв в дневное время в работе государственных учреждений и частных компаний. По мнению Рахоя, назвавшего этот шаг «чрезвычайно важным для экономики» страны, и его сторонников, это как минимум позволит «рационализировать» рабочий день. Например, сейчас у большинства испанцев он заканчивается в среднем в 20:00 или 21:00, а так они будут освобождаться не позднее шести вечера. Инициатива, может, и неплоха, вот только подобные кампании в Испании возникают периодически, однако пока дальше разговоров дело так и не зашло. Как минимум многим сиеста просто нравится. Да и появилась она не просто так, а по причине климатических особенностей. Ведь работать при 40- или 50-градусной жаре действительно непросто. Так что просто внесением поправки в Трудовой кодекс ограничиться тут не получится. Придется разрабатывать и принимать более серьезные меры. А кроме того, сиеста давно стала важной частью испанской культуры. Здесь даже проводятся чемпионаты по сиесте и существует «Национальная ассоциация друзей сиесты», представители которой не только активно протестуют против отмены 3-часового обеденного перерыва, но и всеми силами пропагандируют его, утверждая, что в условиях постоянно ускоряющегося ритма жизни он помогает испанцам бороться со стрессами и благотворно влияет на их здоровье.
Так что, пожалуй, пока предложение Мариано Рахоя останется просто предложением. Тем более что на повестке дня есть куда более серьезные вопросы, требующие и пристального внимания, и грамотного решения. Например, отсутствие в стране правительства. 3 мая король Испании Филипп VI подписал указ о роспуске обеих палат парламента и назначении на 26 июня новых – вторых за полгода – выборов. А причиной этому стал тот факт, что за 4 месяца (прошлый выборы состоялись 20 декабря 2015 года) ни одна из победивших партий не смогла заключить альянс и сформировать правительство. По итогам выборов первой к финишу пришла Народная партия, но получить абсолютное большинство в парламенте ей не удалось. Ее лидер, Мариано Рахой, в ответ на предложение короля сформировать кабинет, ответил следующее: «Я сохраняю кандидатуру на пост председателя правительства, но в парламенте у меня не только нет абсолютного большинства «за», но и абсолютное большинство голосов против меня. Сегодня утром мы узнали о другом предложении по формированию правительства, у которого больше шансов, чем у меня, заручиться поддержкой необходимого большинства». Подобное предложение от Филиппа VI также поступало лидеру социалистов Педро Санчесу. Но и тот, после переговоров с Podemos (левое образование) и Ciudadanos (либералы), отказался от этого намерения.
По сути, после декабрьских парламентских выборов в Испании сложилась ситуация, при которой ни одна из политических сил самостоятельно, без создания коалиции, не могла сформировать правительство. А все попытки договориться о каких-либо союзах для утверждения премьер-министра страны в парламенте не принесли результата. В определенной степени масла в огонь подлил и «панамагейт». И хотя в первой части документов имена известных испанцев практически не звучали, свой отпечаток на события в испанской политике этот скандал все же оставил.
Аналитики отмечают, что подобное в истории Испании случилось впервые, а причиной тому стало банальное «отсутствие опыта заключения соглашений между партиями». Согласно проведенным опросам, большинство респондентов считает, что преодолеть политический кризис помогут только досрочные выборы, но и то лишь в том случае, если лидеры партий смогут сделать правильные выводы из событий прошедших четырех месяцев. В общем, избиратели предложили кандидатам провести «работу над ошибками» и с новыми силами вступить в борьбу. Пока же сложно сказать, кому достанется победа. По предварительным оценкам, опубликованным газетой El Pais, пока расклад выглядит так: Народная партия Рахоя может рассчитывать приблизительно на 29 % голосов; социалисты Podemos – на 18 %; либералы из Ciudadanos – без малого на 17 %. Однако до июня многое может измениться.
Винная война
Еще одной актуальной проблемой Европейского союза, лидеры которого так ратуют за еще более тесную интеграцию между его членами, является накопившиеся взаимные претензии между странами-участницами. И с каждым годом их становится все больше, а проявляются они все чаще, причем на самых разных уровнях.
Так, как сообщает Euronews, конфликт между виноделами из Франции и Испании совсем недавно в прямом смысле вылился в дипломатический скандал. А началось все с того, что в начале апреля французские фермеры из региона Лангедок-Руссильон остановили цистерны с испанским вином и вылили содержимое на дорогу. Таким образом они хотели высказать свой протест против импорта дешевого вина. По их словах, в прошлом году ввоз вина во Францию увеличился настолько, что это крайне негативно сказалось на местных производителях. Конечно же, восторгов в их рядах все это не вызвало.
Практически сразу после происшествия в испанский МИД был вызван французский посол, от которого потребовали объяснений. Кроме того, Мадрид обратился за помощью в Брюссель. Так, по словам главы испанского внешнеполитического ведомства Хосе Мария Гарсия-Маргальо, «Европейская комиссия начнет расследование против Франции по факту нападения на испанские фуры. Это неприемлемая ситуация в отношениях между двумя странами, которые являются партнерами и друзьями».
К слову, причины для недовольства есть не только у виноделов – разница в ценах на сельхозпродукцию между соседями не раз становилась предметом конфликтов. Так, в июле 2015 года французские фермеры останавливали на границе испанские фуры с мясом и молоком.
Старые друзья
Великобританию и Грецию можно назвать уже привычными для Евросоюза источниками поводов для волнений. Причем настолько, что термины «Грексит» (Grexit) и «Брексит» (Brexit) уже даже добавлены в Оксфордский словарь. Первое понятие обозначает потенциально возможный отказ Греции от использования евро как национальной валюты; второе – возможный выход Соединенного Королевства из Евросоюза.
Прошлая угроза Grexit миновала после заключения в августе греческими властями соглашения с кредиторами о предоставлении очередного пакета финансовой помощи. Однако даже тогда все понимали, что это лишь временная мера. Как минимум греки давно заявили о своем нежелании соблюдать антикризисные меры и затягивать пояса. Так что каждая новая проводимая правительством реформа, направленная на экономию, становится причиной протестов и забастовок. Так, очередная акция стартовала в стране в начале мая, накануне принятия Афинами решения по пенсионной реформе и реформе социального страхования. Пакет новых изменений греческий парламент все же принял – протестующие выступили с требованием об отставке правительства, которое, по их мнению, идет на поводу у иностранных кредиторов. Остальные 18 государств – членов еврозоны в очередной раз затаили дыхание в ожидании лета и дальнейшего развития событий. Ведь даже принятые меры не решают проблему: новые реформы дадут греческому бюджету возможность выручить около 1,3 млрд. евро в год, тогда как МВФ требует от Афин дополнительных мер «жесткой экономии», которые позволят сэкономить не менее 3 млрд. евро.
С Соединенным Королевством дела обстоят несколько иначе. На данный момент это у британцев, несмотря на принятые для государства «эксклюзивные условия членства», есть претензии к Евросоюзу, так что решение о том, шагать дальше вместе с ЕС или идти своим путем, они примут совсем скоро – 23 июня. Сейчас же в Великобритании набирают обороты две агитационные кампании. Кампания сторонников сохранения членства Королевства в ЕС называется «Британия сильней в Европе», а кампания коалиции евроскептиков – «Голосуй за выход». Обе получили статус официальных, что дает им право потратить на агитацию 7 млн. фунтов стерлингов, получить правительственный грант и время в телеэфире.
На сегодняшний день у государств Европейского союза, как и у многих других стран, хватает своих забот. И далеко не все из них – последствия миграционного кризиса, хотя он действительно является причиной многих проблем, требующих незамедлительного решения. Однако будет неправильно утверждать, что это единственный источник. Да и жизнь европейских государств, конечно же, складывается не только из акций протеста или политических кризисов. К счастью, она продолжает идти своим чередом, даря людям немало поводов для радости. Вот и Франция сейчас привлекает внимание мировой общественности не только манифестациями и забастовками, но и активной подготовкой к большому спортивному празднику – чемпионату Европы по футболу, проведение которого в этой стране еще в начале года ставили под сомнение и который стартует в самое ближайшее время.
