«В нашей стране существует рабство, во всем нашем обществе. Тот факт, что люди пытаются скрывать то, что существует, лишь усложняет ситуацию», – говорит потомок рабов Мессауд Ульд Булкхейр.
Они не носят цепей. На них нет клейма. Но они не имеют никаких прав и даже собственной фамилии.
Они – рабы, хотя, казалось бы, на дворе третье тысячелетие и страшные времена невольников и их хозяев давно и безвозвратно ушли в прошлое.
Краткая справка
Мавритания (полное название – Исламская Республика Мавритания) – небольшое государство в Северо-Западной Африке. Большую часть его территории занимает пустыня.
В 1903 году эта область стала французским протекторатом. Однако 28 ноября 1958 года в рамках конституции Пятой французской республики была провозглашена Исламская Республика Мавритания. 28 ноября I960 года страна получила полную независимость. Сегодня она является членом ООН, ГАТТ, МВФ, ВОЗ, Организации африканского единства, Лиги арабских стран.
Мавритания изолирована от внешнего мира – источников информации в стране мало, и большинство из них контролируется правительством. Для всех газет обязательна предварительная цензура. Экономическая ситуация здесь катастрофическая – более 20% граждан живут в нищете. Основные ресурсы – рыба и железная руда.
Всем известно о сомалийских пиратах, захватывающих заложников, да и об узниках чеченских зинданов мы слышим довольно часто. Однако трудно себе представить, что в современном толерантном мире все еще возможно существование рабовладельческого государства. Официально считается, что рабство окончательно исчезло в конце XIX века, когда в 1888 году последнее рабовладельческое государство, Бразилия, предоставило свободу невольникам. Однако в одной африканской стране – Мавритании – рабство процветает до сих пор.
О современных рабах почти не пишут в газетах, о них мало говорят правозащитные организации, о них практически ничего не знают люди в Европе и Америке, Австралии и России. Но они есть.
«В Мавритании процветает торговля людьми, в том числе детьми – их продают и покупают для принудительного труда и сексуальной эксплуатации. Связанная с рабством практика, уходящая корнями в многовековые традиции отношений хозяина и раба, продолжает существовать и сегодня в отдельных частях страны. Мавританских мальчиков, так называемых Талибе, покупают религиозные наставники для попрошайничества. Детей также продают уличным бандам, которые заставляют их воровать, просить милостыню и продавать наркотики… Девочек покупают в качестве домашней прислуги и сексуальных рабынь. Неоплачиваемый детский труд используется в сельском хозяйстве, строительстве, рыболовном промысле».
Доклад Госдепа США о торговле людьми, июнь 2009
По оценкам независимых аналитиков, рабом в Мавритании является каждый пятый, то есть примерно 600 тыс. человек. Практически все они – негры, а их хозяева – берберы, белые мавры. Невольники выполняют любую работу, а женщины часто еще и удовлетворяют сексуальные потребности хозяина. Их можно продавать, дарить, передавать по наследству или отдавать в приданое. Богатство мужчины традиционно измеряется числом принадлежащих ему наложниц.
«Это все равно, что иметь овец или коз. Если какая-нибудь женщина – рабыня, то ее потомки – рабы», – говорит Бубакар Ульд Мессауд, основатель и президент «SOS Esclave», крупнейшей общественной организации в Мавритании. Известный правозащитник родился в неволе и о тяготах подобной жизни знает не понаслышке.
«В сегодняшней Мавритании рабства не существует. Но куда бы мы ни посмотрели, на каждом углу, в каждом магазине, на полях и пастбищах – повсюду можно увидеть рабов. Они драят и чистят, готовят еду и ухаживают за детьми, они строят дома, пасут овец, носят воду и кирпичи – словом, делают всю работу, которая считается неприятной и грязной. Экономика Мавритании лежит исключительно на плечах рабов».
Выдержка из книги «Новое рабство» Сиди Ульд Шейха Абдаллахи
Рабом в африканской стране может стать и свободный человек. Продажа собственных детей – довольно распространенная практика. Стоимость малолетнего слуги составляет сегодня примерно 500 долларов. При мавританских скудных зарплатах это примерно восьмимесячный заработок. Но часто не только жажда наживы заставляет родителей расставаться с чадами. Беспросветная нищета и мечта о лучшей жизни для детей часто толкает матерей на такое решение. Хороший хозяин хотя бы кормит и поит невольников. Хотя их жалкое существование ненамного лучше, чем голодная смерть. Скудные лохмотья, ночевки во дворе рядом со скотом, благо жаркий климат позволяет жить прямо на улице, и изнурительный труд – вот главные составляющие жизни мавританского раба.
В столице, городе Нуакшот, где постепенно сказывается влияние современной цивилизации, рабство принимает иные формы. Переезжая в крупный населенный пункт, белые мавры прихватывают с собой все имущество, в том числе невольников. Бесплатная рабочая сила – прекрасное подспорье для тех, кто пытается устроиться на новом месте и открыть свое дело. Затраты на содержание раба в городе составляют примерно 15 долларов в месяц, а заработать предприимчивый коммерсант может в разы больше. Одно из наиболее распространенных занятий рабов в столице – торговля пресной водой. В городе только 40% зданий имеют водопровод, а африканская жара прекрасно стимулирует жажду. Вот и колесят с утра до позднего вечера по столице невольники с бочками, полными воды.
Но существует и третья форма рабства, более современная и прибыльная. Если хозяину повезло, и невольник оказался способным, его можно немного подучить и отправить на самостоятельные хлеба. У бывшего раба появляются собственные документы, удостоверяющие личность, и даже какая-никакая должность. Однако новоиспеченный шофер, механик или фабричный рабочий, по сути, мало чем отличается от своих собратьев-рабов – большая часть его заработка все равно уходит в карман хозяина.
«Я не знал никого, кроме моего хозяина. Я принадлежал ему, и это казалось нормальным. Когда я был молодым, мой господин бил меня, когда я стал старше, он часто угрожал отвезти меня в полицию, если я ослушаюсь» – из воспоминаний бывшего раба Хаби Рабаха.
Охота пуще неволи
Почему же рабы не уходят от хозяев? Естественно, свою роль играют давние традиции. Сам факт, что родители, деды и прадеды работали на ту же самую семью, привязывает невольника к привычному месту. А главное – рабы убеждены, что после смерти попадут в рай только если будут выполнять волю господ. Психологи, изучавшие этот феномен, даже название ему придумали – «синдром дяди Тома».
Но чаще всего бывшему рабу просто некуда уйти. Жизнь без хозяина практически всегда полна лишений. На работу в деревне не устроишься – у богатых потребностей в найме пришлых нет, своих рабов хватает. А бедные пастухи и земледельцы попросту не имеют возможности прокормить чужака, не то что заплатить.
Так что путь человека, получившего свободу, лежит прямиком в город, где в лучшем случае удастся попасть в шахту или на стройку. Чаще всего приходится перебиваться случайными заработками и жить в трущобах. При этом хоть какой-то шанс устроиться есть в основном у мужчин. Слабому полу приходится намного хуже – с рабочими местами для женщин негусто. Так что участь проститутки для невольницы, решившей уйти от хозяина, практически гарантирована. К тому же дети рабынь обычно остаются собственностью бывшего владельца – шариатский суд в случае чего признает их детьми господина (что никоим образом не влияет на рабский статус малышей).
«В нашей стране существует рабство, во всем нашем обществе. Тот факт, что люди пытаются скрывать то, что существует, лишь усложняет ситуацию», – говорит потомок рабов Мессауд Ульд Булкхейр.
Рабство настолько глубоко укоренилось в сознании общества, что даже переступило расовые и социальные барьеры. Здесь можно встретить белого невольника или негра, имеющего в собственности людей. Есть даже освобожденные рабы, ставшие рабовладельцами.
На протяжении минувшего столетия правительство трижды пыталось изменить дикие порядки в Мавритании. Еще в далеком 1905 году колониальные власти приняли закон об отмене рабства. А конституция освобожденной Мавритании, увидевшая свет в 1961 году, подтвердила этот постулат.
Однако законы ничего не изменили в положении невольников. И в 1978 году президент Муктар Ульд Дадда вновь поднял вопрос об отмене рабства. Но начавшийся военный переворот лишил его возможности что-то изменить.
К вопросу о правах невольников власти вновь обратились только после нескольких смен правящего режима. Принятый в ноябре 1981 года указ правительства вновь даровал рабам свободу. Однако невнятность закона – в нем отсутствовал даже порядок наказания за неподчинение этому решению – мало что изменила в реалиях мавританской жизни. Берберская элита вновь спустила все на тормозах.
«Искореним рабство во имя добра»
Такое громкое обещание вкупе с посулами сократить налоги и уменьшить дефицит госбюджета, снизив зарплаты чиновникам, не могло остаться незамеченным. Сиди Ульд Шейх Абдаллахи, лидер либеральной партии «Адиль», выиграл президентские выборы в Мавритании в 2007 году, несмотря на сопротивление элиты. И тут же с азартом принялся за дело. Закон, предусматривающий суровое наказание за рабовладение – 10 лет тюрьмы и штрафы от 2 до 4 тыс. долларов (огромные по мавританским меркам деньги) – наконец-то был принят. Однако так и остался пустой бумажкой.
Государство оказалось не готово принять либеральные новшества Шейха Абдаллахи. Начались бунты, активно подстрекаемые французами. А тут еще «Аль-Кайда» стала развивать бурную деятельность. Не прошло и года, как Мавританию захлестнул очередной переворот. Власть оказалась в крепких руках военных.
Вставший у руля генерал Азиз оказался перед непростым выбором. С одной стороны – политкорректное международное сообщество с заботой о правах человека. С другой – местная элита, не готовая расстаться с «домашними любимцами», так облегчающими быт.
Сил и времени бороться со «старыми добрыми традициями» у генерала не было – тут бы с экстремистами и исламистами разобраться. Так что о законе просто забыли – за последние пять лет никого так и не привлекли к ответственности. Де-факто рабовладение вновь было разрешено.
Молчаливое прикрытие
Современные мавританские правители предпочитают проблемы рабства не обсуждать. Ответом на любые вопросы может стать гнев, недоверие или молчание. А уж если приходится говорить, то максимум, что власти готовы признать, так это сохранившиеся кое-где «пережитки прошлого».
Международные правозащитные организации, такие как «Amnesty International», не имеют возможности въехать в страну для проведения исследований. «Мало того, что правительство отрицает существование рабства и не реагирует на случаи, доведенные до его сведения, – говорится в обращении «Amnesty International» к властям, – оно препятствует деятельности организаций, которые работают по этому вопросу». Уже упомянутый правозащитник Бубакар Ульд Мессауд более полутора десятка лет назад потерял престижную работу архитектора в государственном учреждении из-за своей активной гражданской позиции. И он – далеко не единственная жертва системы. Ведь руководство страны формируется из мавританской элиты, владеющей невольниками. «Власти сами держат рабов», – соглашается заместитель начальника «SOS Esclaves» Мохаммед Ульд Халифа.
Прекрасным подтверждением безразличного отношения к проблеме правящей верхушки стал арест независимого журналиста Мухаммада аль-Амин Валад Махмуди, произошедший в начале 2011 года после выхода в эфир интервью с женщиной, которую долгие годы держали в рабстве. «Нарушение права на информацию еще раз показывает склонность мавританских властей к репрессиям», – утверждает журналист.
Люди на продажу
По оценкам ООН (доклад «Торговля людьми: глобальные закономерности» был опубликован в 2006 году) работорговля существует в 127 странах мира. Иностранные жертвы торговцев людьми эксплуатируются в 137 государствах. И далеко не всегда эта проблема касается неспокойных африканских республик. Рабство процветает в Индии и Пакистане, в Южной Америке и на Аравийском полуострове. Даже в таких очагах цивилизации, как CША, Япония и Западная Европа, существуют кабальные рабочие. Доход от их неоплачиваемого труда составляет серьезную долю в мировой экономике. Согласно данным международных правозащитных организаций, рабы приносят владельцам 13–15 млрд. долларов в год. Если добавить к этому 7 млрд. долларов, ежегодно зарабатываемых контрабандистами и торговцами людьми на продаже живого товара, получается довольно неплохой бизнес. Госдепартамент США утверждает, что подпольная работорговля является третьим по уровню прибыльности криминальным бизнесом в мире, уступая лишь торговле оружием и наркотиками.
И хотя точное число невольников назвать невозможно, даже ориентировочные цифры поражают воображение. По самым минимальным прикидкам английского социолога Кевина Бейлза в мире насчитывается 27 млн. рабов. Но чаще звучат еще более шокирующие цифры – 100–200 млн. человек. По оценкам Международной организации миграции (МОМ), 5,7 млн. детей занимаются принудительным неоплачиваемым трудом, а еще 1,2 млн. являются жертвами торговцев «живым товаром». Каждый год 1 млн. девочек принуждают к занятию проституцией. Известны случаи, когда детей использовали в качестве доноров человеческих органов и тканей для проведения незаконных операций. Гилберт Кинг, автор книги «Женщина, ребенок на продажу: новая работорговля XXI века», утверждает: «Каждые 10 минут женщина или ребенок тайно переправляются в США для занятий проституцией или подневольным трудом».
Во всем мире ведется постоянная работа по освобождению людей из неволи. Однако, к сожалению, ни правозащитники, ни христианские миссионеры, как бы они ни были искренни в своем стремлении освободить людей от рабства, саму систему бесчеловечного владения людьми перебороть не в силах.
