Это единственная в обеих Америках страна, где исконный индейский язык до сих пор остается государственным. Это одна из немногих держав, где вы свободно можете рассчитаться любой из четырех валют – долларами, евро, реалами или песо – и получить сдачу местными гуарани. Это государство – единственное в мире, где до сих пор разрешены дуэли. Как ни посмотри, эта страна уникальна.
Название «Парагвай» переводится с индейского как «У большой реки» – имеется в виду вторая по величине река континента – Парана.
С первых лет колонизации испанцы считали Парагвай гиблым местом. Виной тому был климат, из-за которого большую часть страны иначе как «безводным пеклом» назвать трудно. В те времена любой чиновник был готов отдать все что угодно, чтобы избежать назначения туда и не искать себе погибель в дикой парагвайской глуши. Единственными, кто решился осваивать эти места, оказались иезуиты. По просьбе короля Испании и с благословения Папы Римского сотни европейских монахов отплывали в неизвестность – спасать души новообращенных христиан.
Местные жители – индейцы-гуарани – оказались весьма необычны: у представителей этого племени почти полностью отсутствовали монголоидные черты. Индианки очень часто могли претендовать на звание красавиц, даже по европейским меркам. Может быть, именно поэтому почти 100 % населения сегодняшнего Парагвая – потомки смешанных браков.
Иезуитская держава в сердце джунглей
Монахи обустроились на новых землях и с жаром взялись за спасение индейских душ. А заодно и жизней. Только благодаря им индейцы-гуарани были избавлены от поголовного уничтожения или рабства.
Как и в других колониях, иезуиты создавали здесь форпосты, носившие название «редукции», и переселяли в них местных жителей. Тут их обращали в христианство и предоставляли возможность вести почти привычный образ жизни. В основном гуарани занимались земледелием, и со временем начали производить столько продуктов, что их хватало не только для собственного пропитания, но и для продажи.
Расширяющиеся кофейные и тростниковые плантации в соседней Бразилии требовали все больше рабочих рук. А завозить рабов из Африки было дорого. И плантаторы начали масштабную охоту за индейцами соседней страны. Отряды наемных охотников захватывали и сжигали их деревни, а жителей, всех до единого, уводили с собой. Для защиты в редукциях формировались своеобразные индейские отряды самообороны, способные дать отпор, а сами поселения укреплялись каменными стенами. Вскоре разрозненные подразделения уже можно было назвать армией – причем довольно боеспособной. С ее помощью испанцам даже удалось отбить Буэнос-Айрес у захвативших его англичан.
Как ни удивительно, иезуиты смогли сохранить традиции и быт индейцев – слишком уж хорошо их оберегали от вмешательства колониальной администрации. Только с разрешения монахов европейский чиновник мог переступить границы редукции. В результате за 150 лет иезуиты заложили в Парагвае основу самостоятельного индейского государства. Это оказалось не лучшим примером для других испанских владений, в которых местному населению приходилось куда хуже. А уж португальскую Бразилию такое соседство и вовсе не радовало: здесь все еще процветало рабство. Не дожидаясь, когда другие колонии взбунтуются, в средине XVIII века Испания и Португалия совместными силами начали войну с Орденом Иезуитов. Почти десятилетие индейская армия под командованием монахов вела бои с двумя европейскими странами. В итоге пушка победила лук. Орден был обречен: редукции разрушили, а иезуитов арестовали и выслали.
Парагвайская война – один в поле не воин
Какое-то время Парагвай еще оставался одним из передовых регионов континента. Здесь не было рабства, а индейцы обладали равными правами с белыми поселенцами. В хорошо налаженное иезуитами сельское хозяйство текли инвестиции. Потому здесь появилась одна из первых на континенте железнодорожных веток и был проведен телеграф. Созданная иезуитами армия считалась образцовой в Латинской Америке. И пришедшая на смену монахам испанская знать решила использовать ее по назначению. Парагвай объявил войну сразу трем государствам, каждое из которых превосходило его по военной мощи – Аргентине, Бразилии и Уругваю. Исход этого противостояния был предрешен, хотя Парагвай смог вести боевые действия целых шесть лет. Итог войны оказался печален для страны: от 800-тысячного населения осталось только 200 тыс. человек. Государство потеряло треть своей территории и – на следующие полвека – независимость. Но парагвайцы каким-то чудом выстояли – после ухода бразильских оккупантов страна получила шанс выбраться из пропасти. Правда, спасать ее было почти некому – земли было много, а народа мало. И Парагвай на долгие годы стал одной из самых привлекательных стран для переселенцев со всего мира.
Между прочим, немалую роль в развитии экономики далекого Парагвая сыграли русские, белорусы и украинцы. Только в первой трети ХХ века сюда переселились десятки тысяч наших соотечественников. И эти эмигранты подняли на ноги целую страну. Они изучили и описали каждый неисследованный прежде уголок Парагвая, составили первую точную карту страны, проложили новые дороги, построили электростанции. Результаты их трудов важны до сих пор: сегодня Парагвай – один из крупнейших в мире экспортеров электроэнергии. Наши соотечественники основали университет, создали первую в Латинской Америке школу балета. А когда в 1932 году началась Чакская война – помогли отстоять независимость.
Чакская война – русский бог для индейцев
Чако – пожалуй, самое неуютное место в Парагвае. Летом – безводная пустыня, зимой, после сезонных дождей – непроходимое болото и тучи малярийных комаров. Причем обычно насекомые агрессивны утром или вечером – днем им жарко, и они предпочитают переждать это время. Но в Чако они кусают всегда. Если все же повезет избежать малярии, здесь несложно подхватить тропическую лихорадку.
И вот в этом неприветливом месте в 1927 году разведчики американской «Стандарт Ойл» нашли нефть. В то время эта нефтяная компания была одной из главных сил в Латинской Америке, влияющей на законодателей и практически целиком контролирующей Боливию. Парагвай же тогда входил в сферу влияния другого нефтяного монстра – «Шелл». Компании попытались договориться о совместной разработке, но поделить месторождение не смогли. Дело обернулось войной – самой кровопролитной в Латинской Америке в ХХ веке. Шансы Парагвая победить многочисленную, хорошо вооруженную боливийскую армию были близки к нулю. Но спасение пришло от бывших русских офицеров, живших здесь. За короткое время они смогли превратить парагвайское ополчение в боеспособных солдат, сумевших остановить наступление авиации и танков и развернуть обратно боливийские полки под командованием немецких военных. После четырех лет боев Боливия отступила и предложила мир.
Ирония заключалась в том, что американские геологи ошиблись – нефти в Парагвае не оказалось. Зато первая в истории военная победа стала настоящим достижением. Местные жители до сих пор помнят, кого нужно благодарить. Многие улицы, форты, села названы в честь русских офицеров. А имя Ивана Беляева – генерала двух армий, русской и парагвайской, – здесь священно. В буквальном смысле. После смерти местные жители объявили его богом и перезахоронили по индейским традициям. Могила Беляева – место паломничества и поклонения.
Все дороги в этой стране ведут в Асунсьон
Это одно из самых привлекательных для туристов мест и один из старейших городов южноамериканского континента. На атлантическом побережье только возводились первые поселения, а Асунсьон уже был мощным форпостом испанцев. Основал его знаменитый путешественник – Хуан Салазар де Эспиноза. Сегодня на площади перед Парламентом стоит памятник этому великолепному конкистадору в полном обмундировании. Первое имя города было очень помпезным – «Очень благородный и лояльный город Успения нашей госпожи Святой Марии». Но потомкам основателей оно показалось длинным, и его урезали. Современное название звучит так: «Город Богоматери Святой Марии Успения». Или Асунсьон – Успение.
До конца XIX века город был настоящей жемчужиной континента. Но во время Парагвайской войны бразильская армия почти полностью разрушила его. Однако то немногое, что осталось, до сих пор считается национальным достоянием Парагвая, его гордостью.
Первое, что видит турист, приехав сюда – железнодорожный вокзал-музей, кстати, первый на континенте. Вторая архитектурная достопримечательность – Президентский дворец, белое двухэтажное здание с небольшой башенкой-надстройкой. Правда, осмотреть его вблизи не получится: за каждым шагом любопытных пристально наблюдают автоматчики.
Зато Кафедральный собор Асунсьона можно разглядеть во всех подробностях. А заодно и получить передышку от палящего летнего солнца. Этот храм не такой пышный, как в Мехико или Севилье, но, как и любой собор, построенный испанцами, уютен и красив снаружи и изнутри.
Если решите уделить больше времени осмотру достопримечательностей столицы, обязательно посетите Пантеон Героев. С виду это сооружение напоминает православную церковь. И, судя по всему, ею изначально и являлось. Но сегодня в этом удивительно красивом здании открыт национальный мавзолей. У входа стоит почетный караул – два солдата со старинными ружьями.
Очень красиво и здание муниципального театра. Особенно впечатляет оно ночью – весь театр подсвечен разноцветными огнями. Не менее интересно и здание масонской ложи с соответствующей символикой на фасаде. Внутрь, правда, попасть не получится, но снаружи фотографировать не возбраняется.
Устав от архитектурных изысков, зайдите в местный Ботанический сад. Здесь, кроме «законных обитателей» парка – растений – вы сможете увидеть самого настоящего индейца в боевой раскраске из «показательной» резервации Мака. Воины с искусно расписанными телами и в украшениях из перьев охотно позируют перед объективом за весьма скромное вознаграждение. Вы при желании сможете купить такой же наряд. Правда, не у тех, с кем только что фотографировались. В Асунсьоне есть целый сувенирный квартал Рекова – самое желанное место для того, кто интересуется индейской культурой. Столько интересных вещиц в одном месте в стране вы больше не найдете.
Редукции – общежитие для гуарани
Редукции – пожалуй, самая известная достопримечательность Парагвая. Во всяком случае, именно на их содержание ЮНЕСКО исправно выделяет деньги. За полтора века иезуиты возвели их больше сотни. Но на сегодня сохранилось меньше 50. ЮНЕСКО признало Мировым достоянием лишь семь. Из них на территории современного Парагвая – только две. Еще четыре в результате войны и последующего раздела территории страны оказались в Аргентине, и одна – в Бразилии.
Самое известное сооружение находится в Парагвае, близ крошечного городка Тринидад, и носит имя Ла-Сантисима-Тринидад-де-Парана – Пресвятой Троицы Парана. О том, что оно охраняется государством, сообщает надпись на щите размерами не намного меньше ворот. Начинать осмотр редукции лучше всего ранним утром. От входа до самого укрепления придется идти еще километр, а температура здесь почти всегда за 40. Но редукция стоит прогулки по жаре. Ее сердце – монументальная церковь размером около 6 тыс. кв. м. Не менее внушительны и здания общественного назначения – отдельные для местного хора, для индейского оркестра и т.д. У каждой индейской семьи здесь был собственный каменный дом, а у молодых людей – комната в общем жилище.
Теоретически, туристам тут ничего нельзя трогать. Но огорожено все только веревочками, да и охраны не видно. Так что фотографироваться можно везде. Нагулявшись по этому укрепленному поселению, не спешите далеко уезжать. Купленный вами билет дает право посмотреть не только Ла Сантисима, но и еще две достопримечательности: не менее знаменитую редукцию, тоже охраняемую ЮНЕСКО – Хесус де Таваранге, и церковь Сан-Косме-и-Домиан. Последняя, правда, находится далековато – в 120 км от начальной точки осмотра. Но билет действителен трое суток.
Редукция Иисуса гораздо моложе, чем Ла Сантисима, и так и не была достроена. Но и разрушать ее не стали, так что сегодня мы можем легко представить потенциальную мощь сооружения. Само поселение находится в 12 км от Тринидада, и любой из дежурящих возле Ла Сантисимы таксистов охотно довезет туда почти даром. Да и в самом Тринидаде есть на что посмотреть: рядом река Парана, а на ней – крупнейшая в Америке ГЭС. Здесь же можно увидеть образцовые немецкие поселения. Впрочем, их хватает по всей стране. А вот на ГЭС стоит сходить: об электростанциях, работающих от естественных водопадов, вы вообще больше нигде в мире не услышите.
Кухня под властью маниока
Кухня Парагвая европейцу покажется странной. Все, к чему мы привыкли, в здешней кухне либо отсутствует, либо имеет местный аналог. Во-первых, тут совершенно нет картошки. Вместо нее парагвайцы выращивают маниок – растение с крючковатыми корнями и очень непривлекательное с виду. Оно, как и картофель, богато крахмалом, но довольно ядовито. В некоторых его разновидностях столько вредных веществ, что есть его действительно опасно. Парагвайцы, конечно, разбираются, какой маниок можно употреблять в пищу, но туристам лучше не рисковать и питаться только в проверенных местах. Нет здесь и привычных нам каш – гречки, манки, пшенки, перловки. На вопрос «почему», местные кулинары задают встречный: а зачем, есть же маниок? Тяжело будет жить и любителем молочных продуктов. Кефир, ряженка, простокваша, творог в местной кухне отсутствуют. Единственное, что можно найти – йогурт с наполнителем.
Зато мясо парагвайцы любят. Больше всего говядину, и обязательно жареную. Вареной я видел ее всего несколько раз – как ингредиент каких-нибудь блюд. Разумеется, мясо не едят без маниока. Этот гарнир часто даже в цену заказа не включают – он идет в нагрузку к основному блюду. Второе по популярности блюдо – маис, или кукуруза. Растет везде, питательно и куда безопасней маниока. Маисовая каша «масаморра», маисовый пудинг с мясом «мбаипи сой», маис тушеный с овощами «локро» – эти блюда вкусны, питательны и есть в меню любого ресторана. Очень популярно блюдо «сопа парагвайя» – несмотря на название «сопа», это не суп, а маисовый пудинг с анисом и другими приправами. Однако, заказав его, нужно настоять, чтобы еду разогрели. Для работника ресторана это лишние хлопоты, зато вам будет гораздо вкуснее.
И конечно, трудно представить Парагвай без пирожков «эмпанадас» – с мясом, сыром или травами. Пожалуй, это самое светлое воспоминание о местной кухне. Всегда горячие, свежие, готовятся за одну минуту, с разнообразными начинками, но неизменно вкусные. Ими легко можно заменить все остальные блюда.
Однако даже великолепные эмпанадас нужно чем-нибудь запивать. Например, соками. Их здесь выжимают из огромного множества фруктов. А вот томатного, как ни удивительно, нет, хотя помидоры растут повсеместно. Любителям этого напитка приходится готовить его самим. В магазинах продается концентрат – что-то вроде томатной пасты. Его-то и разводят водой до нужной концентрации.
Непопулярен в Парагвае и традиционный напиток этого континента – ром. Самый распространенный крепкий алкоголь – «Канья», настойка из сахарного тростника. Есть и более дешевый вариант – «мосто». Но если есть «Канья», его и пробовать не стоит.
Традиционным напитком Парагвая считается матэ. Правда, на роль его изобретателя претендуют еще и Аргентина, и Уругвай. Кто прав, решить трудно, но в Латинской Америке второе название матэ – «Парагвайский чай». Вкусный и полезный напиток пьют постоянно и повсеместно. А если у кого-то он закончится – не беда: у каждого парагвайца всегда при себе термос с матэ. Стоит только попросить – и вам нальют, сколько захотите. Отказать кому-то в глотке этого напитка считается здесь плохим поступком. А парагвайцы – народ добрый, радушный и щедрый.
