Со дня этой трагедии, унесшей жизни 600 с лишним человек, прошло уже более полувека – а она до сих пор на слуху. И только теперь мы получили ответ на вопрос, кто же виноват в гибели флагмана Краснознаменного Черноморского флота.
29 октября 1955 года в 01:30 по местному времени Севастополь разбудил страшный грохот, раздавшийся из Северной бухты. Яркий столп пламени взметнулся к небу, сменившись сполохами пожара. В первую секунду никто ничего не понял. Неужели война?
Но вдруг огромный линкор стал крениться на правый борт, и с него, перекрывая сигнал тревоги, донеслись стоны раненых и крики о помощи. Военные моряки среагировали сразу: с других кораблей эскадры тут же были отправлены аварийные команды. Эвакуация пострадавших началась уже через 3 минуты.
Новых взрывов ожидали в любой момент… но их не было. Впрочем, проблем хватало и без того: флагман Краснознаменного Черноморского флота линкор «Новороссийск» шел ко дну. Повреждения, полученные судном, были слишком сильны. Один из водолазов, осматривавших позже затонувший корабль, вспоминал: «Стал осматривать пробоину. Она была чудовищных размеров… разворочено было более 160 кв. м брони ниже ватерлинии. Сила взрыва была столь неимоверной, что ее хватило пробить восемь палуб – в том числе три бронированные! Даже верхняя палуба была искорежена от правого до левого борта».
Несколько часов экипаж «Новороссийска» боролся за корабль. Но никакие меры не могли предотвратить гибель смертельно раненного линкора. Не удавалось даже отсрочить погружение, чтобы спасти людей – а многие из них, к тому же, оказались заперты во внутренних помещениях, которые уже заливала вода, и добраться до них не были никакой возможности. Все усилия оказались бесплодны – в 04:15 корабль лег на левый борт – и тут же перевернулся, лишая спасателей последней надежды помочь тем, кто еще оставался в трюмах. Гибнущие моряки отчаянно молили о спасении, стучали в переборки – и вдруг… на смену этим звукам из тонущего корабля донеслось пение. «Наверх вы, товарищи, все по местам, последний поход наступает…» – обреченные моряки пели «Варяга», погружаясь в воду вместе со своим гибнущим кораблем.
Трагедия унесла более 600 жизней; те же, кто уцелел, навсегда запомнили ту страшную ночь. И в то же время гибель «Новороссийска» породила множество вопросов. В первую очередь, разумеется, всех интересовало, кто или что послужило причиной катастрофы.
После взрыва были сформированы и направлены в Севастополь сразу три чрезвычайных комиссии – от Министерства обороны, непосредственно от командования Военно-Морским флотом и от Министерства судостроения – которые параллельно с органами безопасности начали расследование. Гипотез выдвигалось множество – и все они противоречили друг другу. Практически сразу кто-то сгоряча предположил, что на корабле сдетонировал боезапас. В первые недели эту версию рассматривали как основную, но не находили ни малейших доказательств. В конце концов, обследование затонувшего корабля поставило точку в расследовании халатности экипажа линкора. Осмотрев затонувшее судно, водолазы сообщили: никакой детонации боезапаса не было. Листы металла по краям пробоины оказались вмяты вовнутрь, а это однозначно свидетельствовало о том, что заряд располагался снаружи. Эксперты охарактеризовали такое повреждение как результат «неконтактного донного взрыва с тротиловым эквивалентом 1000–1200 кг».
Когда эта гипотеза оказалась несостоятельной, вспомнили о магнитных минах, которые немцы, покидая в 1944 году Севастополь, щедро разбросали по Северной бухте. Эта версия убедительно объясняла, каким образом корабль мог получить такие повреждения. Но вот сама по себе она не выдерживала критики – слишком уж много факторов должно было бы совпасть, чтобы случилась трагедия.
С момента, когда немецкие мины погрузились в воды Черного моря, прошло больше 10 лет – редкое устройство останется исправным, проплавав столько в соленой воде. Взрыватели подвергаются коррозии, источники электропитания разряжаются… Впрочем, допустить, что одна мина чудом сохранила работоспособность, еще можно, хотя и с натяжкой. Но какова вероятность того, что именно она окажется поблизости от «Новороссийска»? Статистически шанс ничтожен. А уж в то, что это устройство взорвалось не просто под днищем линкора, а именно в том месте, где противоминная защита не прикрывала корпус, и вовсе невозможно поверить.
Конечно, звучало и предположение, что гибель флагмана Черноморского флота – результат диверсии. Однако в тот момент развивать эту мысль не стали. Во всяком случае, официально. Правда, некоторые факты свидетельствуют о том, что к сведению ее приняли. Так, практически сразу после катастрофы было начато расследование в отношении начальника шумопеленгаторной станции, контролирующей вход в гавань. А немного позже командир соединения кораблей, отвечавший за охрану рейдов главной базы, был снят с должности.
Следствие завершилось совершенно неожиданно. Уже 8 декабря 1955 года правительство СССР приняло постановление, гласившее: «В ночь с 28 на 29 октября в Севастопольской бухте произошла тяжелая катастрофа с линкором «Новороссийск». Вместе с кораблем погибло 603 человека. Действительные причины взрыва, повлекшего затопление корабля и гибель людей, не установлены… Председатель Совета Министров СССР Николай Булганин». Документ был строго секретным.
Прототип Джеймса Бонда
Официальное расследование, таким образом, завершилось. Но версии произошедшего продолжали плодиться. И гипотеза о диверсии была отнюдь не на последнем месте.
В первую очередь, следовало разобраться, кто мог осуществить эту сложнейшую операцию. Проанализировав факты, эксперты пришли к выводу, что потопить «Новороссийск» могли бы только настоящие профессионалы, которых в то время было очень немного. Достаточной подготовкой обладали специалисты всего из трех подразделений – германского соединения «К», итальянской флотилии MAC и британской 12-й флотилии. То есть потенциальных исполнителей такой диверсии можно было бы буквально перечислить поименно.
Версию немцев отбросили сразу – в тот момент у Германии не было никакой возможности осуществить такую операцию. Зато она имелась у британских военных: как раз в 1955 году Великобритания инициировала принятие Багдадского пакта, в результате которого смогла контролировать черноморские проливы. А в конце того же года – как раз в то время, когда произошла трагедия в Севастополе – ВМФ Туманного Альбиона проводили маневры: средиземноморская эскадра активно «крутилась» в Эгейском и Мраморном морях. К слову, та самая 12-я флотилия, по слухам, принимала в учениях активное участие.
Этим знаменитым подразделением командовал в то время капитан 2-го ранга Лайонел Крэбб – настоящая легенда, человек, чья судьба вдохновила писателя Яна Флеминга на создание знаменитых романов о Джеймсе Бонде. Крэбб считался одним из самых профессиональных диверсантов-подводников британского флота, так называемых «людей-лягушек». Во время Второй мировой войны именно он руководил обороной военно-морской базы Гибралтар, работая против итальянских боевых пловцов. К слову, после войны пленные итальянцы-диверсанты консультировали специалистов из британской флотилии – так что подготовка капитана Крэбба была весьма разносторонней.
Судьба прототипа великого книжного разведчика сама по себе напоминает приключенческий роман.
В юности Лайонел не отличался крепким здоровьем – он был маленького роста и субтильного телосложения, почти слеп на один глаз и имел слабые легкие. Так что его, казалось, не могла ждать судьба героя. К тому же он испробовал множество специальностей – и не нашел себя ни в одной из них.
Его жизнь изменилась, когда Германия развязала мировую войну. Крэбб служил наводчиком и грезил морскими сражениями. И в 1941-м он поступил на службу в Британский военно-морской флот. Слабое здоровье, а также абсолютное неумение плавать не оставляли ему надежды на карьеру, но 30-летний офицер отличался редкостным упорством – и в итоге оказался в Гибралтаре. Правда, не на борту линкора или эсминца, а всего лишь за писарским столом.
Во второй раз его судьбу изменила трагедия, произошедшая 20 сентября 1941 года. На одном из танкеров, стоявших в тот день на Гибралтарском рейде, считавшемся самым защищенным в мире, внезапно вспыхнул пожар. За считанные минуты он перекинулся на два соседних корабля – и вскоре все три судна взорвались и пошли ко дну.
В том, что катастрофа была не случайной, никто не сомневался. Но кто и как смог осуществить подобную диверсию?
Версию о вражеских подводных лодках отмели сразу: противолодочная сеть надежно защищала вход в порт. Когда же водолазы обследовали ее, они обнаружили дыры – недостаточно большие для того, чтобы пропустить даже самую легкую подлодку, но вполне подходящего размера для человека, несущего смертоносный груз. Сомнений не было: диверсию совершили так называемые «люди-торпеды» – итальянские ныряльщики из подразделения «Черного князя» Валерио Боргезе, о которых в ту пору ходили легенды.
Это был звездный час Лайонела Крэбба. «Раз итальянцы нападают под водой, значит, там же, в морских глубинах, им и надо давать отпор», – решил он. Именно по его инициативе Британское адмиралтейство создало собственную команду боевых пловцов, которую и возглавил «коротышка Крэбб». Правда, изначально их функции ограничивались только обезвреживанием подводных мин – но Лайонел и его люди быстро учились, осваивая опыт соперников-итальянцев. Дальнейшая история команды «людей-лягушек» – настоящая эпопея, в которой подвигам «коротышки Крэбба» отведена центральная роль.
Оставался только один вопрос: зачем? Каковы были причины диверсии? Ответ заключался в упорных слухах относительно «Новороссийска» – советское командование якобы планировало оснастить линкор… ядерным оружием. Дело в том, что, обладая атомной бомбой, Советский Союз не имел никаких средств ее применения на море. В то время эту проблему можно было решить установкой на корабль крупнокалиберных пушек, способных отправить тяжелый снаряд на очень большое расстояние. И флагман Черноморского флота как нельзя лучше подходил для этого.
Возможность такой модернизации линкора всерьез обеспокоила британское правительство: островное государство оказывалось наиболее уязвимым для подобного оружия. А, учитывая розу ветров, которые в том регионе дуют в основном с запада на восток, вся страна в случае применения ядерного боеприпаса подверглась бы радиационному заражению.
Словом, у советских спецслужб были все основания подозревать, что «авторами» диверсии являются англичане. Однако хода этой версии не дали: в то время в советско-британских отношениях как раз наметилось потепление – и ни одна из сторон не стремилась в открытую все портить. Так что спецслужбы и дипломаты вынуждены были отказаться от этой версии.
История показала, что они были правы…
Черный князь
Впрочем, «коротышка Крэбб» и его люди были отнюдь не единственными подозреваемыми в этом деле. Советские спецслужбы рассматривали и другую кандидатуру на роль исполнителя – соперника британского капитана, благодаря которому тот и стал подводным диверсантом. Сегодня его имя известно многим – Юнио Валерио Боргезе, «черный князь».
В пользу этой версии говорило многое, начиная с истории создания самого линкора «Новороссийск». Ни для кого не является секретом то, что он был построен в Италии и носил имя «Джулио Чезаре» в честь самого известного римлянина – Юлия Цезаря.
Этот корабль был заложен 24 июня 1910 года в Генуе. 15 октября 1911 года он был спущен на воду, а уже 2 апреля 1914-го, накануне Первой мировой войны, вошел в состав итальянского военно-морского флота. «Жизнь» корабля была богата событиями: он прошел две самые страшные войны в истории человечества – и уцелел.
Однако Италия проиграла во Второй мировой. А Тегеранская конференция решила судьбу ее флота – он был поделен между победителями. 9 декабря 1948 года «Джулио Чезаре» отправился в свой новый порт приписки. 5 марта 1949-го приказом по Черноморскому флоту он получил новое имя – «Новороссийск» – и вскорости стал его флагманом.
Разумеется, передачу флота Италии союзникам многие – и в первую очередь итальянские офицеры – восприняли как личное оскорбление. Одним из них был Валерио Боргезе. Узнав о решениях Тегеранской конференции, он воскликнул: «Ни один итальянский корабль не будет служить под флагом большевиков». Конечно, чего не скажешь в сердцах. И все же современники, знавшие этого человека лично, восприняли это отнюдь не как пустое сотрясание воздуха. «Черный князь» никогда не бросал слов на ветер.
Бывают люди, о которых говорят: «Он родился не в ту эпоху». Это можно сказать и о Боргезе. Пожалуй, ему следовало бы появиться на свет несколькими столетиями раньше, чтобы занять место на капитанском мостике парусного фрегата, вышедшего в море на флибустьерский промысел. Однако Валерио не повезло – эпоха бесстрашных одиночек, для которых благородный риск стоит превыше точного расчета, давно миновала.
И все же Боргезе доказал: в середине ХХ века в регулярном флоте есть место авантюристам, отказывающимся воевать по правилам и потому выигрывающим, казалось бы, безнадежные сражения.
Князь Юнио Валерио Боргезе, потомок очень знатного итальянского рода, появился на свет 16 июня 1906 года. Он был живым, бойким мальчиком, при этом очень способным. Впрочем, учебу он воспринимал скорее как досадную помеху, отвлекающую его от игр и спорта, в котором, обладая чрезвычайной силой и ловкостью, а также редкостным упорством, достиг поразительных успехов.
После окончания школы юному Валерио предстояло избрать один из двух путей, предназначенных для него семейной традицией – карьеру военного или священнослужителя. Стоит ли удивляться, что князь выбрал первый путь – служение церкви не могло бы привлечь такого человека. Тем более неудивительно, что он отдал предпочтение флоту – море с детства манило его. К тому же эта служба считалась в Италии самой престижной. Так юноша оказался в Королевской морской академии в Ливорно.
С успехом закончив академию, Валерио Боргезе стал вести жизнь, обычную для любого офицера-аристократа в межвоенный период: балы, ужины, офицерские попойки и любовные интрижки… Однако все это вызывало у князя лишь скуку – совсем не для этого он преодолевал себя в академии. Он мечтал о риске, упоении битвы, опасности, щекочущей нервы – а вместо этого бесцельно прожигал жизнь. Впрочем, время от времени его упрямая натура давала о себе знать.
В 1927 году он познакомился с графиней Дарьей Алсуфьевой, дочерью русских эмигрантов, поселившихся во Флоренции. Князь был покорен ею и попросил руки юной аристократки. Даже непреодолимое, казалось бы, препятствие – отсутствие королевского разрешения на брак, которое в то время было обязательным для флотских офицеров – не остановило молодого человека. Он пошел наперекор традициям и женился без высочайшего соизволения. Только его романтичность и решительность, впечатлившая короля и его окружение, спасли князя от ареста и суда.
Между тем, в Италии началась волна перемен: установился новый режим, доселе незнакомый Европе, – фашизм. Новый лидер – Бенито Муссолини – призывал к войне. Правда, с кем Италия собирается воевать, было непонятно: все значимые игроки на международной арене казались сильнее ее. Однако это не останавливало «дуче фашизма и основателя империи».
Боргезе не слишком интересовался политикой, но Муссолини импонировал ему: именно войну молодой офицер считал единственным достойным занятием. В ней его таланты смогли раскрыться в полной мере.
В 1936 году в Испании началась гражданская война. Италия отправила войска на помощь силам Франко. В состав итальянского легиона вошла подлодка «Ириде» – командовал ею Валерио Боргезе. Это была его первая война – и она не напугала и не отвратила его. Наоборот, он вошел во вкус.
…10 июня 1940 года, впечатленный первыми успехами Гитлера, Муссолини принимает решение о вступлении в новую войну. И тут же Италия сталкивается с угрозой – британский флот в Средиземном море пугает ее. Эта сила кажется непобедимой… И вот тогда на сцену снова выходит «Черный князь». Он получает предложение возглавить отряд «людей-торпед» – боевых пловцов, обученных использовать изобретение инженеров Тезеи и Тоски – так называемую «человекоуправляемую торпеду».
Успехи нового подразделения поразительны – итальянские водолазы наводят ужас на британских и американских моряков. Они способны проникнуть в самый защищенный порт – теперь пара человек может потопить целый корабль на его собственной базе! 20 сентября 1941 года люди Боргезе проникают в Гибралтарскую бухту и уничтожает целых три танкера – именно эта сенсационная акция становится предпосылкой для создания в Великобритании подобного подразделения под командованием Лайонела Крэбба…
Сегодня многие говорят, что этот неординарный человек объявил личную вендетту Советскому Союзу – он был готов в одиночку сражаться с огромной державой. Потому существует предположение, что он потопил «Новороссийск» по собственной инициативе. Впрочем, верится в это с трудом: уж очень серьезной подготовки, обеспечения и поддержки потребовала бы такая операция. Для этого необходима техника, вооружение – те же управляемые торпеды – наконец, судно, пригодное для скрытого проникновения в советские территориальные воды. А главное – для успешной операции требуется серьезная разведка.
Но вот версия о том, что именно Боргезе приложил к этому руку, с самого начала выглядела весьма убедительной. Слишком уж узнаваем был его почерк.
…В конце октября 1955 года воды Черного моря бороздили несколько итальянских торговых судов. Однако сразу после взрыва все они покинули его пределы. Так не логично ли заключить, что одно из них несло на своем борту диверсантов и торпеду? Тут следует снова вспомнить Гибралтар – тогда «Черный князь» и его люди проникли в охраняемые воды на судне «Ольтерра», в борту которого ниже ватерлинии был прорезан люк, являвшийся выходом на воду для боевых пловцов и торпед. По всему выходит, что и в Черном море Брогезе применил тот же прием.
Пикантности этой версии добавляет следующий факт. Когда «люди-торпеды» осваивали свое оружие и оттачивали навыки, им нужно было тренироваться на каком-нибудь судне. Так вот, кораблем, на который они устанавливали учебные мины, был именно «Джулио Чезаре» – будущий «Новороссийск»! Стоит ли сомневаться, что профессиональные диверсанты из отряда Боргезе знали все слабые места своего «учебного пособия»?
Впрочем, хватает и косвенных свидетельств причастности итальянцев к этой диверсии. Например, о многом говорит сама дата катастрофы – 29 октября 1955 года. Как раз на это время в 1922-м пришлась смена власти в Италии – знаменитый Марш на Рим Бенито Муссолини. Так что диверсия, можно сказать, приурочена к годовщине этого события.
А через некоторое время после гибели советского линкора в западной прессе появились сообщения: группа итальянских военных отмечена высшими наградами за выполнение специального задания. Но вот что это было за задание – не сообщалось…
Расследование гибели «Новороссийска» остановилось – и Валерио Боргезе остался лишь подозреваемым. Однако для того, чтобы расставить точки над «i», иногда требуется только время. И сегодня у нас есть все ответы. Не так давно один из бывших соратников «Черного князя», Уго Д’Эспозито, приоткрыл завесу тайны. По его словам, итальянское командование не могло смириться с потерей «Джулио Чезаре». К тому же не стоит забывать о том, что «Новороссийск» планировали переоснастить для стрельбы ядерными боеприпасами – это очень сильно изменило бы баланс сил на море. И через 10 лет после окончания Второй мировой Боргезе и его боевые пловцы были вновь призваны в строй.
Итак, мы знаем имя исполнителя. Однако кто именно отдал приказ, обернувшийся гибелью 600 с лишним человек, по-прежнему неизвестно. И официальная Италия до сих пор отказывается признать, что операция была спланирована на высшем уровне. В лучшем случае итальянские военные обходятся уклончивыми формулировками. Несколько лет назад адмирал Гвидо Вентурони (впоследствии крупный чиновник в НАТО) обмолвился: «…я не исключаю, что это дело наших спецслужб».
