Есть профессии, которые принято считать романтичными – многие из нас с детства зачитывались историями о приключениях, скажем, летчиков или моряков. Но вот усмотреть романтику в бизнесе или в биржевой игре могут немногие – особенно, если сами они никогда этим не занимались. Однако, если задуматься, страсти на бирже порой достигают невероятного накала, здесь бывают шторма и штили, и каждый пытается не утонуть в водовороте информации и вовремя понять, куда дует ветер. А в жизни каждого финансиста есть место и точному расчету, и риску, и азарту, и надежде, и истовой вере в мельчайшие приметы. Игроки каждый день принимают судьбоносные решения, а от биржевых гигантов зачастую зависит не только их личное благосостояние, но и судьбы целых стран и континентов.
Пожалуй, одна из самых романтичных фигур в истории Нью-Йоркской фондовой биржи – Бернард Барух. Человек, которого до сих пор помнят под именем Одинокий волк Уолл-стрит.
Охотник на кроликов
Родители будущего финансового гения, Симон и Белл, были немецкими эмигрантами еврейского происхождения и приехали в Кемпден, штат Южная Каролина, незадолго до начала войны Севера и Юга (1861–1865). Симон Барух был врачом, но, вопреки стереотипу, эта профессия не обеспечила ему достатка и позволяла лишь сводить концы с концами. Даже служба в рядах армии южан в качестве полевого хирурга не изменила его положения, что не удивительно: поражение в войне редко приносит капитал.
Бернард был вторым из четырех детей семьи Барух и родился через 5 лет после окончания войны, в 1870-м. Детство его прошло во времена Реконструкции – в обстановке послевоенной разрухи и беспорядков, периодически устраиваемых бывшими рабами, освобожденными армией северян. Банды и бунты были обычным делом для Кэмпдена – случалось, что ночью Симона вызывали к тяжело больным пациентам, и тогда Бернанду и его братьям приходилось в ожидании отца охранять дом с дробовиками. Неудивительно, что Барух-старший сочувствовал южным плантаторам, а по некоторым сведениям, даже был членом Ку-клукс-клана.
В этой обстановке перед семьей врача из южан всегда маячил призрак бедности, и братья Барух с детства учились зарабатывать деньги, хватаясь за любую возможность. Случалось, юный Бернард трудился на хлопковых плантациях, а заработок тратил на порох и дробь, чтобы подстрелить кролика и обеспечить ужин своей семье.
Однако напряженность не снижалась – наоборот, к противоречиям белого и темнокожего населения Южной Каролины добавился все набирающий обороты антисемитизм. И после гибели на дуэли одного из его друзей Симон Барух решил покинуть ставший негостеприимным Юг и перевез жену и сыновей в Нью-Йорк.
Здесь жизнь семейства существенно изменилась: Барух-старший нашел какую-никакую практику и смог дать детям образование. В 1884 году 14-летний Бернард стал студентом «Сити колледжа». Учеба давалась ему легко, и колледж он закончил с весьма высоким баллом. А сразу после этого получил весьма заманчивое предложение – работать на крупных промышленников Гуггенхаймов, добывавших медь, серебро и свинец и владевших плавильнями в обеих Америках. Все бы ничего, но Бернарду прочили должность на одном из предприятий в Мексике. Романтичный и деятельный юноша с охотой ухватился за эту возможность – но тут воспротивилась мать. Белл Барух всегда была чрезвычайно заботлива и не могла представить, что ее мальчик уедет совсем один в такую даль. Она заставила его отклонить предложение, решив, что сама устроит будущее сына, и нашла ему работу помощника клерка в одном из банков Нью-Йорка.
Уроки самопознания
Однако деятельная натура Бернарда противилась скучной, однообразной работе. Буквально через несколько месяцев романтичный юноша не выдержал и, бросив все, отправился на поиски приключений – на прииски в Колорадо. Днем он, как и тысячи других пораженных «золотой лихорадкой» мужчин, добывал драгоценный металл, а ночью играл, жадно и азартно, порой спуская всю свою добычу и оставаясь в долгах.
Золотодобыча не принесла Баруху прибыли, но именно в этот период он начал задумываться о своем месте в мире. По утверждению самого финансиста, именно это помогло ему так много достичь. «И когда я познал себя, я стал лучше понимать других людей», – говорил он.
Впрочем, это был всего лишь первый из таких «уроков самопознания». Бернард Барух всю жизнь силился разобраться в людях – в их стремлениях и мотивах, в причинах их решений и поступков. И вся его последующая жизнь – игра на Уолл-Стрит, политическая карьера – стали для него полезным опытом, «одним длинным уроком человеческой природы».
В отчий дом Бернард вернулся другим человеком – более мудрым, более целеустремленным и, пожалуй, еще более деятельным. В 1891 году он устроился мальчиком на побегушках в мелкую нью-йоркскую брокерскую контору A. A. Housman and Company за 3 доллара в неделю. Однако вскоре стал клерком, а еще через пару лет вырос до должности брокера. Но и тут он не ограничился выполнением своих прямых обязанностей – молодой человек внимательно и скрупулезно изучал биржу, вникал в общие законы и мельчайшие детали ее жизни, держал руку на пульсе событий. И это приносило свои плоды: руководство обратило внимание, что процент удачных сделок у него существенно выше, чем у коллег – и Бернарда стали привлекать к аналитической работе. Вскоре он стал партнером компании.
Большинство брокеров в конторах, подобных A. A. Housman and Company, довольствовались тем, что делали ставки на бирже для людей, кто приходили к ним сами. Но молодой Барух пошел дальше – он начал подыскивать для себя клиентов, зачастую убеждая сотрудничать с ним бизнесменов так называемого «высшего эшелона». Он искал инвесторов и умножал их состояния, однако сам какое-то время довольствовался только процентами от удачных сделок. Однако молодой человек всегда был чрезвычайно азартен – и однажды он не выдержал и тоже включился в игру.
В 1898 году Бернард Барух собрал свои сбережения, на недостающую сумму попросил ссуду у родственников и купил себе место на Нью-Йоркской фондовой бирже. Он считал себя уже достаточно опытным человеком, однако первые же торги закончились разочарованием. Оставшись без гроша в кармане, Бернард вынужден был снова обратиться за помощью к отцу. Следующие попытки молодого трейдера также оказались безуспешными – и семья неизменно поддерживала его. Однако практика его отца приносила не такой уж значительный доход, и теперь денежные запасы Барухов таяли с ужасающей скоростью.
Когда Бернард в очередной раз обратился к отцу, тот дал ему 500 долларов, сказав, что это последние деньги, отложенные на самый черный день. Лишившись их, семья попросту разорится. И все же молодой человек взял их. Стал ли груз ответственности перед родными хорошим стимулом или просто вмешалась судьба – так или иначе, именно эти деньги принесли Баруху удачу. Его прибыль позволила не только с лихвой вернуть деньги отцу, но и закрепиться на бирже. С тех пор для Бернарда началась полоса везения.
На первых порах успехи Баруха вызвали некоторую неприязнь многих биржевиков к талантливому новичку. Причиной ее стала не зависть, как можно было бы предположить: скорее, опытных игроков раздражала нестандартность, а, следовательно, непредсказуемость действий молодого финансиста. Его способ действия, можно сказать, стал иллюстрацией конфликта поколений на Уолл-Стрит: молодой трейдер сокрушал основы, шел против течения, вызывая оторопь у старших коллег, более опытных и привыкших действовать в соответствии с этим опытом. Он играл на понижение, когда другие играли на повышение; он напрочь отрицал концепцию «купить максимально дешево – продать максимально дорого»; он продавал, когда другие покупали, рисковал, когда другие выжидали, и отступал, кода все шли напролом. И при этом каким-то образом его решения всегда оказывались верными. Уолл-Стрит недоумевала: никто не понимал, каким образом дерзкому новичку удается добиваться успеха. Барух избегал пользоваться излюбленной тактикой биржевой игры – искусственным «накручиванием» стоимости дешевых акций с тем, чтобы продать их максимально дорого. Более того, он покусился на «священную корову» – инсайдерскую информацию. Подобные подсказки Бернард попросту не брал в расчет. Объяснял он это просто: «Во внутренней информации есть что-то такое, что, кажется, парализует разумные силы человека… Он будет игнорировать самые очевидные факты». В финансовых кругах его с долей презрения прозвали «карточным шулером».
Однако вскоре неприязнь к молодому трейдеру сменилась уважением: Бернард Барух стал серьезной силой, с которой нельзя было не считаться. Уже через несколько лет редкая крупная сделка на Уолл-Стрит заключалась без его консультации, биржевики опасались его спекуляций и, по возможности, старались убраться с дороги, когда Барух шел к цели. Отрицая биржевые законы, Бернард скоро сам стал одним из этих законов: его передвижения отслеживались и обнародовались, чтобы исходя из них другие игроки могли планировать свои действия. Так, в одной из газет сообщалось: «Одной из причин, заставивших комнатных трейдеров занять «медвежью» позицию, был слух о том, что Б.М. Барух собирался уехать в небольшой отпуск».
Вскоре состояние Бернарда Баруха настолько выросло, что он смог заняться прямыми инвестициями – то есть создавать предприятия. Так, Texasgulf Inc., занимавшаяся обслуживанием нефтедобывающих компаний, была открыта целиком на его деньги. К слову, она приносила значительную прибыль, но Бернарду быстро наскучило управление этим предприятием – он продал часть акций и передал бразды правления в другие руки, сохранив за собой лишь долю в деле. А после нескольких эмиссий – дополнительных выпусков акций – эта доля сократилась настолько, что финансист даже перестал учитывать ее при подсчете активов. Впрочем, попыток вновь увеличить свою долю в компании путем выкупа акций Барух не предпринимал – его интересы были сосредоточены на бирже.
Однако кое-какие инвестиции он все-таки оставил. Подобно своему отцу, да и многим другим людям – богатым и бедным, – Бернард позаботился о том, чтобы отложить что-нибудь на черный день. Так, он приобрел компанию M. Hentz & Co, занимавшуюся торговлей с Европой, и 15 тыс. акров земли в родной Южной Каролине. Этого, по мнению финансиста, должно было хватить для того, чтобы удержаться на плаву в случае, если дела пойдут плохо. Впрочем, проверить, достаточно ли он отложил, ему не довелось – его состояние постоянно росло, а позиции на бирже только упрочивались.
К 33 годам Бернард был владельцем собственной брокерской компании Baruch Brothers («Братья Барух»), в которую, как несложно догадаться, пригласил своих братьев, выделив им долю в семейном деле. В том же возрасте он заработал свой первый миллион. К этому времени окончательно сложилась его манера биржевой игры. Основой ее стала полная самостоятельность, несмотря на то, что на Уолл-Стрит были обычным делом разнообразные союзы и коалиции. И также игнорируя традиции аутсорсинга, по которым крупные финансисты действовали через более мелкие подразделения или даже привлекали партнеров со стороны. Барух всегда работал один, рассчитывая только на себя и ни с кем не деля прибыль. Именно за это его прозвали «Одиноким волком Уолл-Стрит».
Бернард стал, пожалуй, самым успешным членом семьи Барух. Однако и остальные, как говорится, смогли кое-чего добиться. Его братья весьма продуктивно трудились в созданной Бернардом брокерской конторе Baruch Brothers, преумножая благосостояние семьи. А отец, Симон Барух, при поддержке сына не только расширил свою медицинскую практику, но и занялся исследованиями. Сегодня он известен как один из основоположников новой области клинической медицины – физиотерапии.
Бизнесмен в большой политике
Успех в бизнесе зависит от множества вещей. И не последней среди них является политика. Законодатели регламентируют правила проведения финансовых операций и определяют, сколько и каких налогов должны платить бизнесмены; международные отношения сказываются на торговых сделках с заграничными партнерами. Финансисты отлично понимали это уже 100 лет назад. Но именно Бернард Барух успешнее всего воспользовался преимуществами, которые может дать политика. Правда, для этого ему пришлось ею заняться.
В 1912 году 42-летний трейдер, чье состояние перевалило за миллион, поддержал избирательную кампанию кандидата в президенты Вудро Вильсона и даже внес в фонд партии демократов 50 тыс. долларов – весьма значительную по тем временам сумму. Только несведущий и наивный человек мог бы принять подобное действие за благотворительность. Это была инвестиция, и она окупилась с лихвой: в 1916-м Бернард Барух получил назначение в ведомство национальной обороны США на должность председателя Совета военной индустрии. Это было сложное время – вся Европа была охвачена войной, и Америка, разумеется, не могла оставаться в стороне. И именно Совет военной индустрии отвечал за перевод американской экономики в военное русло.
Новая должность открыла перед Бернардом огромные перспективы, ранее недоступные ни одному бизнесмену. Разумеется, тут же нашлись завистники, которые попытались очернить Баруха. Они настолько преуспели, что в 1917-м против финансиста и чиновника были выдвинуты серьезные обвинения. Одно из них гласило: господин Барух «использует государственные связи для приумножения своего капитала». Второе было и того хуже: его обвинили в распространении информации, которая является государственной тайной!
Против него было начато расследование – и выяснилось, что подоплека у этих инсинуаций действительно была. Проанализировав его финансовые операции, обвинители обнаружили, что все оборонные предприятия, попадавшие в сферу интересов Баруха-чиновника, закономерно привлекали и внимание Баруха-бизнесмена. Он покупал акции заводов, а через месяц продавал их, получая огромные барыши. За время, пока он находился на государственной должности, Бернард практически удвоил таким образом свое состояние.
Но господин Барух не достиг бы своего положения, если бы не умел выходить из трудных ситуаций и пасовал перед подобными заявлениями. Да и адвокатов он мог позволить себе самых лучших. Его защита была построена на простом и логичном факте: финансист сделал свое состояние на перепродаже ценных бумаг – и в этом случае он просто делал то же самое. А покупка и продажа акций на бирже сама по себе абсолютно законна. Поспорить с этим не мог никто. Что же до распространения секретной информации, то доказательств этому попросту не нашли. И обвинения рассыпались в прах.
Правда, нельзя сказать, что Барух вышел сухим из воды: в результате расследования и громкого судебного процесса, вызвавшего серьезный резонанс в деловых кругах США, ему пришлось продать свое место на Уолл-стрит. Однако это не помешало ему продолжать инвестировать в предприятия. Но теперь он вкладывал средства более целенаправленно: сфера интересов бизнесмена сузилась до заводов, получавших государственные заказы на производство оружия и патронов, военной техники, амуниции для солдат американской армии и разнообразных сопутствующих товаров. По слухам, уже к концу Первой мировой финансист владел значительным числом акций чуть ли не каждого оборонного предприятия в стране. А его состояние в 1918 году, по оценкам специалистов, выросло до 200 млн. долларов, то есть в 200 раз с момента назначения на должность!
Впрочем, занимаясь собственным обогащением, Бернард Барух ни в коем случае не манкировал своими служебными обязанностями. Более того, экономисты утверждают, что он поставил свой талант финансиста и бизнесмена на службу Америке – именно его инвестиции оказали существенное влияние на переориентацию экономики государства на военные рельсы. И это не осталось незамеченным: в 1918 году Барух был назначен министром оборонной промышленности США. А его таланты финансиста стали причиной того, что президент Вудро Вильсон пригласил его еще и на должность своего личного консультанта по экономике.
Серый кардинал
Министерский портфель ничуть не убавил политических амбиций Бернарда Баруха. Пожалуй, даже наоборот. Он стал активно финансировать избирательные кампании политиков разного уровня, стремясь расширить свое финансовое и – косвенно – политическое влияние. Это помогало ему проникать в различные отрасли американской экономики.
Консультируя президента, он очень скоро стал, по сути, «серым кардиналом» американской политики. Правда, когда в 1921 году демократ Вудро Вильсон уступил Белый дом республиканцу Уоррену Гардингу, позиции Баруха несколько пошатнулись. Однако гениальные финансисты нужны всем правителям и во все времена – и Бернард остался в большой политике.
Его должность давала ему доступ к огромному количеству информации о состоянии американской экономики, а чутье и опыт финансиста помогали с точностью предсказывать развитие событий. Именно поэтому Барух оказался в числе немногих, по кому не ударила Великая депрессия. Владея всеми необходимыми данными и располагая отчетами аналитиков, он еще в 1928-м предпринял для этого некоторые шаги. В первую очередь, продал все свои акции и вложил деньги в облигации. Потому, когда грянул кризис, Бернард смог просто наблюдать со стороны, как стремительно обваливается фондовый рынок, сгорают миллионные состояния, рушатся финансовые империи.
Великая депрессия не принесла Баруху прибыли, однако осведомленность, которую давала высокая государственная должность, неизменно помогала ему избегать краха, уходить от всяческих коллизий и уберечь свое состояние от финансового коллапса.
Впрочем, некоторые биографы считают, что Барух все же сумел повысить свое благосостояние, когда в 1933 году правительство вынуждено было отменить золотой стандарт. А кое-кто полагает, что он-то и подсказал президенту Франклину Рузвельту такой способ снизить нагрузку на экономику. К слову, эта версия не лишена логики: в то время финансист как раз входил в состав «Мозгового Фонда», призванного осуществить так называемый «Новый Курс» – комплекс мер, призванных вывести Америку из кризиса, и вполне мог спланировать и осуществить подобную махинацию государственного масштаба. Впрочем, точных данных о том, сколько он заработал на этом и заработал ли вообще, нет.
Золотой стандарт – это система, при которой каждый человек, располагающий деньгами, может в любой момент обменять их на соответствующее количество золота. Иными словами, валюта в этом случае обеспечивается драгоценным металлом и почти не подвержена инфляции. Однако золотой запас государства ограничен, и в случае кризиса это становится ловушкой для экономики: кода денег не хватает, товары остаются на складах заводов и прилавках магазинов – а если торговых сделок становится меньше, экономика тормозится еще сильнее. Отмена же золотого стандарта позволяет правительству начать печатать дополнительные деньги, что приводит к инфляции, но в то же время значительно подстегивает экономику.
Вторая мировая война началась для Бернарда Баруха с новой должности: президент Рузвельт назначил его председателем комитета по ликвидации нехватки каучука, являвшегося очень важным стратегическим сырьем. Однако через некоторое время способности финансиста понадобились в другом месте – в 1943-м он стал советником директора Управления военной мобилизации Джеймса Бернса. Успешность работы Баруха на обеих должностях привлекла настолько пристальное внимание нацистов, что финансист оказался внесен в список людей, заочно приговоренных к смертной казни, подписанный лично Гитлером.
План Баруха
Многие считают, что финансисты – холодные и циничные люди, ставящие во главу угла прибыль и только прибыль. Однако пример Бернарда Баруха доказывает, что это не так. В 1946 году по распоряжению президента Гарри Трумэна он вошел в состав Комиссии ООН по атомной энергетике как представитель США. Информация о ядерных бомбах, создание которых к тому времени стало доступно нескольким государствам, ошеломила Бернарда – он практически сразу понял, чем грозит миру такое оружие. Потому на первом же заседании Комиссии 14 июня 1946-го Бернард Барух, крупный акционер множества оборонных предприятий, обнародовал составленный им документ – план по запрещению ядерного вооружения для всех и навсегда. Понимая перспективы атомной энергетики, он настаивал на том, что все проекты должны быть исключительно мирными. История сохранила его слова: «За мрачным знамением нового атомного века таится надежда. Мы должны выбирать: мир во всем мире или гибель всего мира».
Однако «План Баруха» был отклонен – и это вылилось в гонку вооружений и обострение противостояния СССР и США, которое Бернард Барух первым окрестил «холодной войной».
После Второй мировой войны великий финансист начал потихоньку отходить от бизнеса. Он полностью сосредоточился на политике. Бернард Барух пользовался огромным влиянием в Белом доме и Конгрессе и продолжал консультировать правительство США до самой своей смерти 20 июня 1965 года в возрасте 95 лет.
Деятельный бизнесмен, неутомимый политик, Бернард Барух умел ценить редкие минуты покоя. Он был большим любителем неспешных прогулок по вашингтонскому парку Лафайет – его часто можно было видеть там, медленно проходящим по аллее или сидящим на скамейке. Порой ему составляли компанию желающие побеседовать с консультантом президента. Кто знает, сколько тайн звучало в этом парке, сколько судьбоносных решений принималось прямо тут же, на лавочке…
Об этой привычке великого финансиста и политика знали многие – и в 1960 году ему сделали необычный подарок на 90-й день рождения: в парке Лафайет установили мемориальную скамейку в честь Бернарда Баруха. Присев на нее, он мог смотреть на фасад Белого дома, расположенного прямо напротив.
