Результаты январских выборов в греческий парламент шокировали Европу. Вместо предсказуемого либерального правительства в Афинах теперь у власти необычный союз левых радикалов и правых националистов. Его программа обещает немало бессонных ночей Берлину и Брюсселю, ведь на проблему колоссального греческого долга «подвешена» не только единая валюта Евросоюза, но и, возможно, судьба мировой финансовой системы.
Горькое наследство
Победа на греческих выборах леворадикальной коалиции «СИРИЗА» была практически запрограммирована. Чтобы предсказать ее, достаточно было пройтись по улицам греческих городов, где раз за разом на протесты против правительства Антониса Самараса собирались десятки тысяч недовольных.
Грекам было от чего негодовать. Глубочайший экономический кризис в стране продолжается с 2008 года. Лишь благодаря беспрецедентной финансовой помощи от соратников из Евросоюза стране удалось избежать дефолта и краха банковской системы. Но цена спасения многим грекам сегодня кажется чрезмерной.
За почти 240 млрд. евро, полученных в качестве антикризисного кредита за последние несколько лет, пришлось заплатить программой жестких или даже жестоких реформ. Во главу угла был поставлен принцип строжайшей бюджетной экономии, который Берлин продвигает в качестве универсального лекарства от всех экономических хворей.
На практике это означало: рост налогов, резкое уменьшение пенсий и социальных выплат, демонтаж системы бесплатной медицины, массовые сокращения госслужащих и урезание зарплат тем из них, кому повезло остаться при деле.
Правительство Георгиуса Папандреу, санкционировавшие «спасительное» соглашение с тройкой европейских кредиторов (Еврокомиссия, Европейский центробанк и Международный валютный фонд), продержалось до 2012 года, но под влиянием массовых протестов все-таки решилось на досрочные выборы.
В Греции, надо сказать, власть в последние годы по общеевропейской моде передавалась между двумя основными партиями либерального толка – «ПАСОК» и «Новая демократия». Но в 2012-м им пришлось объединиться, чтобы сохранить привычный политический уклад. Набрав на двоих большинство в парламенте, они поставили во главе коалиционного правительства Антониса Самараса, продолжившего реформы по рецептам «евротройки».
Новый кабинет продолжал действовать по установившейся схеме: брал дополнительные кредиты, сокращал расходы, выплачивал многомиллиардные проценты, снова брал кредиты на оплату кредитов – и так далее до бесконечности.
К концу 2014 года итог реформирования был впечатляющим: падение ВВП на 25%, рост безработицы до без малого 30% (среди молодежи до всех 50%), обвал доходов населения на 40%. Радости это, понятное дело, никому не доставляло, и страна погрузилась в экономическую и психологическую депрессию. Количество самоубийств увеличилось практически в 4 раза. За 4 года из жизни добровольно ушли 4,5 тыс. человек!
В этой обстановке правительство вновь решилось на досрочные выборы. Предполагая, что в афинских кабинетах сидят все-таки не дураки, можно сделать вывод, что окружение Самараса просто захотело избавиться от ответственности, перевалив ее на оппозицию, победа которой была просто неминуемой.
Если план был именно таков – все прошло как по нотам. Коалиция радикальных левых «СИРИЗА», до того уже одержавшая победу на выборах в Европарламент, ожидаемо получило наибольшее количество голосов избирателей – 36%. По местному законодательству это обеспечило коалиции 149 из 300 мест в греческом парламенте. До абсолютного большинства не хватило всего 2 голосов.
В итоге пришлось заводить коалиционные переговоры, которые на некоторое время, правда, зашли в тупик. Ряд потенциальных союзников предпочли не связываться с правительством, которому предстоит вытаскивать страну из пропасти. Слишком уж велик риск провала. В итоге партнеров в формировании правительства удалось найти в лице правоцентристской партии «Независимые греки» под руководством Паноса Камменоса (он, среди прочего, прославился утверждением, что в современной Германии «правят неонацисты»).
Надо сказать, что новоявленные союзники по многим вопросам придерживаются весьма различных, а иногда и противоположных мнений. Единственное, в чем однозначно согласны лидер «СИРИЗЫ» Алексис Ципрас, ставший премьер-министром, и глава «независимых греков», получивший пост министра национальной обороны», это неприятие «диктата европейских кредиторов».
Основу программы новый глава правительства Греции сформулировал в своей победной речи после оглашения итогов выборов: «Выбор, который сделал греческий народ, вне всякого сомнения, разрывает порочный круг жесткой экономии в нашей стране. Сегодня греческий народ отменил соглашения с кредиторами – они принесли нам лишь бедность и несчастье. Теперь диктат кредиторов остается в прошлом».
Европейская пресса откликнулась на это выступление целым шквалом критических и одновременно тревожных публикаций. «Греческое восстание», «Землетрясение в европейской политике» и «Греческая трагедия для рынков» – вот наиболее примечательные заголовки об итогах греческого голосования.
Европе предстоит договариваться с ними:
Алексис Ципрас
Премьер-министр Греции, лидер партии «Синаспизмос» и коалиции «СИРИЗА». Придерживается крайне левых взглядов. С юных лет увлекся политикой и в возрасте 15 лет участвовал в акциях протеста школьников против реформы образования. Один из его сыновей, кстати, носит имя Эрнесто – в честь Че Гевары.
Ципрас – самый молодой премьер Греции с 1865 года. И самый экстравагантный, по европейским меркам. Он, к примеру, бравирует своим атеизмом. Ципрас отказался приносить присягу премьера на Библии, обставив церемонию исключительно в светских традициях. Еще он не любит машины, предпочитая гонять по городу на мотоцикле. Будучи самым яростным критиком «долгового рабства» Греции, новый глава правительства пообещал, что не будет носить галстук до тех пор, пока долги его страны не будут списаны.
Янис Варуфакис
Получив степень экономиста в британском университете, новый министр финансов Греции мало похож на своих коллег из других европейский кабинетов. За оригинальность взглядов на современные финансы газета Guardian как-то назвала его «Джоном Кейнсом с капелькой Карла Маркса». Сам себя он числит «либертарным марксистом», а в одном из интервью и вовсе заявил, что стал экономистом случайно. Одна из его специализаций – американо-европейские отношения. А самая знаменитая работа – «Глобальный минотавр». Именно с этим мифическим чудовищем он сравнивает роль экономики США в мире.
В Министерство финансов Греции Варуфакиса пригласили не из банка или промышленной корпорации, а с должности консультанта компании Valve – ведущего продавца компьютерных игр. Впрочем, в 2004–2006 годах он уже имел возможность консультировать греческое правительство Георгиоса Папандреу, которое потом сам же много лет яростно критиковал.
Никос Котзиас
Министр иностранных дел Греции. Известен как блестящий интеллектуал и стратег. Политическую карьеру начал в Коммунистической партии Греции. В 1967–1974 годах из-за преследований со стороны режима «черных полковников», был вынужден бежать в Германию. После падения хунты он продолжал активную политическую деятельность и в 1981 году прославился публичным одобрением военного переворота генерала Войцеха Ярузельского в Польше. Однако уже в 1989-м Котзиас покинул родную партию в знак протеста против политического союза греческих коммунистов и консерваторов.
В 1993 году профессор Котзиас начал службу в греческом МИДе. Несмотря на приют, полученный в свое время в Германии, Котзиас считается одним из самых решительных критиков политики Берлина. Достаточно упомянуть, что название его последней книги – «Греция, долговая колония. Европейская империя и немецкое председательство».
Брюссельские страхи и греческие маневры
Если исходить из предвыборных заявлений Алексиса Ципраса и его соратников, формула преодоления долгового кризиса, за которую ратует новый премьер Греции, проста и незамысловата. Он предлагает просто-напросто… списать Греции все ее долги. Или большую часть оных. На птичьем языке финансистов эта операция стыдливо называется реструктуризацией. Но суть ее от этого не меняется. В обмен Афины не предлагают Брюсселю практически ничего.
Понятно, что в Еврокомиссии и главном финансовом доноре объединенной Европы – Германии – эту риторику воспринимают без энтузиазма. Берлин несколько раз, на всех уровнях (от министра финансов до канцлера) отказался обсуждать саму возможность списания хотя бы евро из тех сотен миллиардов, которые греки задолжали всей остальной Европе. В этом его готовы поддержать и другие правительства. Ведь финансирование греческих проблем осуществлялось «всем миром», и в долговых обязательствах Афин есть доля каждого европейца.
Пытаясь решить свои финансовые проблемы, Греция ярко демонстрирует, что порой все средства хороши. Так, через местные СМИ она вновь припомнила Германии «должок», который числится за последней еще со времен Второй мировой войны. На это раз речь идет об 11 млрд. евро, которые Греция теперь требует не в качестве компенсации за военную агрессию, а как возврат «обычного» кредита, который был выдан по принуждению Третьего рейха. Юристы полагают, что с таким подходом вполне можно идти в суд.
Но главное даже не это. Пессимисты опасаются, что односторонний отказ Греции выполнять свои обязательства или грозящий стране дефолт может попросту обрушить всю банковскую систему Евросоюза, положив конец единой европейской валюте и втянув весь старый континент в воронку катастрофического банковского кризиса.
Именно из этих соображений в 2008 году министры финансов Европы, скрепя сердце, решились финансировать бездонную бочку греческого кризиса деньгами своих налогоплательщиков. Но с тех пор страх перед «эффектом домино» никуда не делся.
Ситуация усугубляется тем, что бюджет Греции без внешних вливаний не выдержит и пары месяцев. Стране только в феврале-марте предстоит выплатить по долгам и другим обязательствам не менее 15 млрд. евро. Между тем, в казне денег нет. Совсем. При прежнем правительстве предполагалось, что эти расходы профинансирует «евротройка». Но новый министр финансов Греции Янис Варуфакис категорически отказался снова идти за деньгами в Брюссель. Он предложил радикально пересмотреть соглашение с кредиторами, освободив Афины от обязательств проводить болезненные реформы.
«Нас избрали, чтобы мы положили конец этой зависимости», – заявил греческий министр финансов после встречи с коллегами в Париже. Если его позиция не изменится – с 28 февраля внешнее финансирование Греции будет прекращено со всеми вытекающими последствиями.
Увещевания в духе «вы ставите под угрозу общеевропейскую валюту» греками также были отвергнуты. Как заявил премьер Ципрас: «Нас не должна интересовать судьба евро, нас интересует спасение национальной экономики и избежание социальной катастрофы».
Грекам, собственно, и впрямь терять нечего, и потому кабинет в Афинах, похоже, решил играть ва-банк. Помимо финансовых ультиматумов (а по-иному трактовать позицию греческих переговорщиков довольно трудно), был предпринят целый ряд шагов, призванных, с одной стороны, укрепить имидж правительства Ципраса в глазах общественности, а с другой – намекнуть Брюсселю, что несговорчивость по финансовым вопросам может привести к далеко идущим последствиям в иных сферах.
Для начала были приостановлены переговоры по приватизации ряда лакомых объектов греческой собственности. Речь, в частности, шла о правах на управление 14 региональными аэропортами на островах Родос, Корфу, Миконос и Санторини, а также приобретении крупнейших портов страны – Пирей и Салоники. В обоих случаях переговоры велись с немецкими компаниями.
Развернулась интрига и на дипломатическом направлении. Представляя в парламенте программу деятельности правительства, Ципрас заявил, что Афины будут держаться «вдали от логики эпохи холодной войны, вдали от тупиков торговых войн и якобы гуманитарных вмешательств, которые оказались провальными».
Первым иностранцем, удостоенным встречи с новым премьером, стал… посол России. В условиях весьма натянутых из-за Украины отношений Брюсселя и Москвы, этот акт вежливости вполне тянул на демарш. Тем более что следом в Первопрестольную был с откомандирован новый глава греческого МИДа – Никос Котзиас. И, наконец, Афины официально заявили, что не слишком-то рады очередным инициативам Еврокомиссии по расширению перечня антироссийских санкций.
Следом появилась статья в итальянской газете Il Giornale, утверждавшая, что «Ципрас готовится к осуществлению «секретного плана» о выходе страны из НАТО и к закрытию всех иностранных военных баз на территории Греции».
В общем, Афины действуют сразу на всех направлениях, нащупывая границы своих требований, возможности торга и вероятность уступок со стороны европейских кредиторов. Результативность этой тактики предстоит оценить уже в марте, пока же она создает весьма нервный фон для переговоров.
Вставка
Якоб Хебер, эксперт Института Томаса Мора: «Наследие Ангелы Меркель связано с будущим еврозоны. Если та развалится на части, канцлера посчитают одной главных виновных в произошедшем. Ангела Меркель находится в весьма щекотливом положении, потому что зажата между двумя позициями: с одной стороны, это Германия, Австрия, Нидерланды и Финляндия, конфликтующие со странами европейской периферии, с другой стороны, это кризисные государства вроде Ирландии, Португалии, Греции и т.д. Франция оказалась где-то посередине и так и не смогла найти свое место. Политика жесткой экономии действительно вызывает сомнения по всей Европе, в том числе и в самой Германии».
В поисках выхода
Главный экономист Gavekal Dragonomics Анатолий Калетский пишет в своей статье для Project Syndicate: «Стратегическая идея Варуфакиса заключается в том, чтобы приставить пистолет к собственному виску, а затем требовать выкуп за отказ выстрелить. Политики Германии и Европейского союза считают, что он блефует. В результате обе стороны уткнулись в пассивно-агрессивный тупик, который сделал любые серьезные переговоры невозможными».
Мнение представляется довольно обоснованным, но одновременно слишком резким.
Многие эксперты уже успели заметить, что, несмотря на отсутствие практического опыта управления страной, команда нового греческого премьера готова все же соразмерять свои действия с рациональными требованиями момента.
Первое, что бросается в глаза, это смягчение риторики в адрес «евротройки». На смену резким, и даже воинственным заявлениям предвыборного периода приходят более мягкие формулировки. Еще важнее то, что смягчение тональности выступлений сопровождается конкретными действиями. К примеру, многими было отмечено, что новое греческое правительство не спешит выполнять обещания вернуть минимальный размер оплаты труда на прежний уровень в 751 евро. Алексис Ципрас, не отказываясь от своих слов, тем не менее, попросил у соотечественников полгода для проведения консультаций. Было отменено и принятое сразу после выборов решение о роспуске агентства по приватизации…
Берлин, со своей стороны, несмотря на шквал критики в прессе, тоже не спешит пороть горячку. Официальный представитель канцлера Германии Штеффен Зайберт, комментируя на пресс-конференции сообщение в журнале Spiegel о готовящемся выходе Греции из еврозоны, так изложил позицию немецкого кабинета: «Цель заключалась в том, чтобы стабилизировать еврозону со всеми ее участниками, включая Грецию. Никакого изменения в нашей позиции нет».
Ему вторит и пресс-секретарь Еврокомиссии Мина Андреева: «Единственный план, над которым мы работаем сейчас, – это по сохранению Греции в еврозоне».
Известный немецкий политик Йошка Фишер отмечает: «Из-за того воздействия, которое оказали выборы в Греции на Испанию, Италию и Францию, где в равной мере силен настрой против мер жесткой экономии, значительно вырастет давление на Еврогруппу – как справа, так и слева. Греческие выборы уже привели к несомненному поражению Меркель и стратегии жесткой экономии, нацеленной на защиту евро».
Эти обстоятельства, конечно же, окажут воздействие на позицию официального Берлина. Особенно если советники фрау Меркель увидят встречные шаги со стороны Афин.
Последнее, что стало известно – премьер Греции согласился на сотрудничество с экспертной миссией кредиторов и тем самым дал старт подготовке к разработке конкретных мер, которые обеспечат продолжение помощи Греции. «Мы пока не преодолели всего пути, но это – важный этап», – заявил Ципрас после саммита 12 февраля. Ангела Меркель, со своей стороны, позвонив греческому коллеге по телефону, заверила его в готовности Германии к сотрудничеству. На этом фоне, кстати, не удивляет, что Афины сняли с активной повестки дня вопросы по российским санкциям.
В общем, несмотря на отсутствие видимого прогресса в решении греческого вопроса, закулисный процесс переговоров продолжается. Хотя перспективы и остаются пока туманными.
Неожиданная версия
Довольно неожиданную (а кто-то скажет и невероятную) трактовку происходящего в Греции предложил известный российский экономист Михаил Хазин:
«Когда в Австрии большинство получила партия Хайдера, весь Евросоюз «наехал» на, в общем-то, одну из самых мирных стран Европы, Хайдеру премьером стать не дали. Аналогичная история случилась во Франции, когда в финал президентских выборов вышел основатель «Народного фронта» Жан-Мари Ле Пен, – масштаб забрасывания грязью вполне классического правого политика 50-х годов потрясает. И это, обращаю внимание, правые! А в Греции к власти приходят левые! Для которых «священное право частной собственности» вообще не право, а так, некая условность. И – полное молчание. Как будто так и надо.
…Дело в том, что все давление на Грецию, в рамках которого резко сократили государственные расходы в этой стране (которые, прямо скажем, в некоторых местах были сильно завышены), при котором греков заставили платить за деньги, которые они и в глаза никогда не видели (поскольку это были проценты на проценты), было сделано в рамках сохранения мировой финансовой системы и сохранения стабильности и успешности финансовой элиты, которая тогда определяла правила игры в мире. Собственно, правила пока не изменились, но зато пришло понимание, что сохранить их точно не получится…
…Греция – явная периферия ЕС, в экономическом плане это почти чистый ноль, так что это идеальное поле для эксперимента.
Как на Кипре не так давно проверили реакцию на списание активов граждан в банке (в пользу банкиров, разумеется), так и тут, только в противоположном направлении. Есть два варианта развития событий в этом случае. Первый – банки категорически отказываются от реструктуризации.
Тогда Греция объявляет (возможно, частичный) дефолт, начинаются судебные иски, появляется некая юридическая практика, наиболее недовольным затыкают рот – в общем, бытовуха. А как следствие, банки начинают вести себя более лояльно по отношению ко всей остальной экономике.
Вариант второй даже более гуманный – понимая все вышесказанное (и припоминая историю Стросс-Кана), банки сразу соглашаются на реструктуризацию, в результате чего возникает возможность существенного снижения долговой нагрузки по всему миру».
Вот такая версия.
Добавим к этому, что сразу несколько маститых финансистов выступили в последнее время с заявлениями, что нынешний греческий кризис не чета катастрофе семилетней давности. И если даже страна объявит дефолт – европейская экономика выдержит удар.
Вот, к примеру, мнение главного аналитика рейтингового агентства Standard&Poor’s Морица Кремера: «Даже если придется списать все деньги, предоставленные взаймы Греции, это не будет иметь никаких негативных последствий для финансовой репутации кредиторов».
Любопытно отметить и тот факт, что мировые рынки весьма сдержанно реагируют на новости из Афин. Нет ни бешеных скачков котировок, ни обвала фондового рынка.
Наконец, Европейский Центробанк заявил о своей новой политике. По примеру Федеральной резервной системы США главные европейские банкиры планируют начать «количественное смягчение» – то есть печатать новые евро для выкупа государственных облигаций членов Евросоюза. Раньше против такой политики решительно возражала Германия, но теперь, видимо, эти вопросы сняты.
В общем, европейский финансовый сектор явно претерпевает серьезные изменения, глобальная цель которых стороннему наблюдателю не всегда понятна. И не исключено, что «греческий вопрос» выступает здесь только поводом и инструментом преобразований.
