Начнем издалека
Предположим, что вы студент-лоботряс. Суровая жизнь поставила перед вами нелегкую, можно даже сказать, архисложную задачу – получить диплом престижного ВУЗа и при этом совсем не учиться.
На ум сразу приходят два решения. Одно – рискованное, второе – затратное. В первом случае, диплом можно попытаться купить. Но если энное количество лет назад такая комбинация проворачивалась без особого риска, то сегодня вероятность вступить в долгое и малоприятное общение с правоохранительной системой гораздо выше.
Есть второй способ – можно уехать учиться за границу. При грамотном выборе ВУЗа и соответствующей оплате вы, без особых проблем, обзаведетесь дипломом с громким названием, не слишком нагружая собственные мозги.
Но что делать, если вы не хотите рисковать и у вас нет денег, чтобы все оплатить? Неужто в любом случае придется чем-то жертвовать – или дипломом, или собственной ленью?
Не волнуйтесь! Специально для всех благородных лодырей и господ-бездельников объявляем – выход есть.
Сразу заметим, все благодарности следует адресовать белорусской оппозиции и польским чиновникам, совместными интеллектуальными усилиями которых было найдено решение этой, на первый взгляд нерешаемой, задачи.
Дело было так. 30 марта 2006 года в стенах Варшавского университета состоялось подписание декларации о «Программе имени К. Калиновского» в защиту «репресированных белорусских студентов». Со стороны Польши документ подписал Казимир Марцинкевич (в ту пору премьер), со стороны Беларуси – экскандидат в президенты от «Коалиции демсил» Александр Милинкевич.
Предполагалось, что белорусские студенты, «отчисленные из ВУЗов по политическим мотивам», будут бесплатно учиться в престижных польских университетах. Польская сторона планировала понести немалые расходы – стоимость полного курса обучения в Варшавском университете для иностранцев может достигать 25 000 евро.
Марцинкевич с Милинкевичем «ударили по рукам», и благородное дело помощи обиженным революционерам двинулось с места.
Правда, как только приступили к практической реализации программы, произошел системный сбой – репрессированных не оказалось.
Непостижимым для либеральных умов образом «диктатор» Лукашенко не стал отчислять из ВУЗов никого из тех студентов, которые по недомыслию помогали Милинкевичу–Лебедько–Козулину имитировать «революцию».
Даже тех из них, кто под шумок «революционных событий» исправно прогуливал пары, не попросили удалиться из ВУЗа (хотя и имели на то законные основания), а по-отечески предупредили: турслеты на Октябрьской площади – это, конечно, забавно, но желательно хотя бы изредка появляться на занятиях. Надо сказать, что очень многие вняли этому и продолжили спокойно учиться (тем более что имитация следующей «революции» по плану вождей оппозиции была отложена аккурат до следующих выборов, т.е. не менее чем на 5 лет).
В общем, случился массовый недобор «репрессированных». Точнее говоря, их попросту не было.
И именно это дало отличный шанс решить неразрешимую проблему о том, как же нежелание учиться в белорусском ВУЗе (сдавать «скучные» экзамены и посещать «нудные» лекции) совместить с желанием получить престижный диплом.
Оказалось, что нужно для этого немного – необходимо придти в «Комитет в защиту репрессированных «Солидарность» (возглавляет жена А. Милинкевича – Инна Кулей) и предъявить… справку об отбытии 15 суток административного ареста. Дальше проходишь несколько несложных формальностей и… милости просим на учебу в Четвертую Речь Посполитую.
«Разжиться» вполне подлинной справкой о «пятнадцати сутках» довольно просто. Достаточно, например, просто напиться или начать дебоширить.
Кстати, при этом вовсе не обязательно выкрикивать оппозиционные лозунги. Позже можно будет заявить, что все протоколы белорусская милиция фальсифицировала (а как иначе?).
Это довольно удобно. Лишний раз не нужно напрягать мозги, чтобы имитировать какой-нибудь дурацкий флэш-моб. Достаточно просто в пьяном виде «податься в люди»…
Впрочем, 15 суток – это для простых смертных.
Есть и привилегированная категория – дети оппозиционеров. Они попадают в списки просто так – без дебошей и постановочных потасовок с милицией.
Столь демократичный подход к определению категории «репрессированных» позволил «исправить ошибки» Александра Лукашенко, не пожелавшего изгонять из белорусских вузов подлинных участников «майданчика».
Как легендарные ильфо-петровские «дети лейтенанта Шмидта» и «внуки Карла Маркса», на просторах синеокой Беларуси стали появляться многочисленные «репрессированные ветераны Майдана».
По мере распространения слухов о «польской халяве» росли и крепли плотно сбитые ряды «борцов с диктатурой», срочно нуждающихся в многолетнем отдохновении (от изнуряющей подпольной работы) под мирными сводами древних европейских университетов.
Слово Глебу Лободенко, журналисту и участнику «палаточного городка»: «Як у свой час 4 тысячы людзей несьлі зь Леніным бервяно на суботніку, гэтак і сёньня 10 тысяч чалавек сядзелі ў намётавым мястэчку. Я кожны дзень сустракаю людзей, якія гавораць: «Я ж там таксама быў». Калі пачынаеш высьвятляць, калі ён там быў, у якую ноч, то нешта не прыгадваеш».
Впрочем, на эти высказывания лидеры оппозиции вполне могли не обращать внимания – дескать, кто такой этот Лабаденко? В общем, казалось, все налаживается.
Как водится, беда пришла откуда не ждали. Конфуз случился… в самой Польше.
«Мы маленькие дети, нам хочется гулять!»
Жаль, что эту старую истину, провозглашенную в одном старом-добром советском фильме, не знают суровые дяди из КХП–БНФ (имени Зенона Позняка). Иначе они не стали бы метать громы и молнии в расшалившихся «репрессированных белорусских студентов».
Ведь не за свободу хлопцы бороться приехали (этим они и в Беларуси не занимались), а, выражаясь по народному, пиво пить и лынды бить. Чисто по-человечески это очень даже понятно.
Но, видимо, в КХП–БНФ этого все-таки не поняли, и некий Марьян Ванькевич на официальном сайте партии Зенона Позняка заявил: «Мне прыходзілася ў гэты час размаўляць з афіцыйнымі польскімі асобамі, што сустракаліся з маладымі нацыянальнымі змагарамі. Выгляд ў польскіх асобаў пасьля спатканьня быў разгублены. Беларускую мову яны там чулі нячаста і былі зьдзіўленыя, што прыехала столькі «рускіх» (так яны вырашылі), якія гаварылі па-расейску і, дарэчы, ні пра беларускую культуру, ні пра палітыку ня мелі паняцьця… У першыя ж дні «рускія» напіліся ў інтэрнаце і пабіліся з палякамі. Нікога ня выгналі. Потым напіўся алькаголю і нахуліганіў сын А. Мілінкевіча (таксама, аказваецца, «рэвалюцыянер», дарэчы, піў і грубіяніў у Польшчы пастаянна). Гэтага ўжо выгналі».
Разразился скандал. Милинкевич начал было оправдываться, но получилось еще хуже: «Он (мой сын) нарушил дисциплину, и его исключили с подготовительных курсов по языку. Это правда…»
Между тем, представители КХП–БНФ выдвигали и другие обвинения. Тот же Марьян Вашкевич продолжил атаку на оппозиционный официоз: «А нядаўна самы ж беларускія студэнты (нармальныя студэнты) злавілі камбінатара: прадаваў паперкі-даведкі ўсім жадаючым пра прыналежнасьць да намётавага лягеру моладзі на плошчы Каліноўскага ў Менску. Браў нядорага – па трыццаць даляраў. Вось ужо сапраўды якія бацькі – такія і дзеці. Лепш бы яны нікуды ня ехалі, не ганьбілі б Беларусь. Толькі для такіх не існуе і няма Беларусі».
Старшим товарищам вторил и 19-летний житель Новополоцка Алексей Трубкин, также приехавший в Польшу на учебу: «Трэба адзначыць, што ёсьць сярод нас дзеці квазі-апазыцыянэраў, якія ня толькі не размаўляюць па-беларуску, але нават ня ведаюць, хто такі Кастусь Каліноўскі. Мне за іх проста сорамна» (из интервью «Радио Свобода»).
Тут так и хочется сказать: «Дорогой Алексей Трубкин! Чему ты, дружище, удивляешься и чем возмущаешься? Ведь ежели ты имеешь соприкосновение с оппозиционной тусовкой, то лучше, чем все белорусские спецслужбы вместе взятые, должен знать – «идейных» тут днем с огнем не сыщешь. Люди здесь или просто случайные или обыкновенные веселые жулики…»
Мораль
Конечно, КХП-БНФ понять можно. В их представлении молодой борец «за вольную Беларусь» – это суровый субъект неопределенной половой принадлежности (стиль унисекс) с диковатым блеском в глазах (а-ля Зенон Позняк).
Субъект этот говорит на чистейшей «мове» (с польским акцентом), а сердце его периодически разрывается на части от неизбывной душевной тоски по седой старине ВКЛ и безвременно почившей в Бозе БНР. Он – неплохой спортсмен (имеет разряд по бегу от ОМОНа), неприхотлив и морозоустойчив (долгий опыт моржевания в палатках), на сон грядущий слушает песни Сяржука Соколова-Воюша, а засыпает в обнимку с грамматикой Тарашкевича.
Увы!
Ни ночевки в палатках, ни бег наперегонки с ОМОНом, ни (о, ужас!) грамматика Тарашкевича среди нынешней белорусской молодежи не в моде. Причем как среди широких масс, так и в более узких «интеллектуальных» слоях.
Даже среди тех, кто именует себя «неформалами» и «продвинутыми» идейный национализм надежно уступил место пивному патриотизму (лучше там, где лучшее пиво). Эти ребята предпочитают пользоваться прелестями потребительского общества, укреплять собственное материальное благосостояние («бабло побеждает зло») и смеяться над всеми, кто искренне исповедует хоть какую-нибудь идеологию.
Это, кстати, вполне цивилизованно и вполне по-европейски. И непонятно чему здесь могут удивляться те, кто всегда ставил в пример «европейские ценности» (голое потребительство, прикрытое пустой болтовней о политкорректности).
Где вы видели, чтобы при либеральном капитализме в чести были идеалы? При либеральном капитализме в чести только частные интересы и личное потребление.
Так что в данном случае старым проповедникам «европейских» идей обижаться следует отнюдь не на новую прагматичную молодую поросль (отлично усвоившую базовые принципы западной цивилизации потребления), а исключительно на самих себя.
Как говорится, «за что боролись»…
