18 сентября 1356 года
– Д’Одрегем, де Клермон, вы поведете первую линию.
– Да, государь, – маршалы поклонились королю.
– Следом пойдет мой сын, герцог Нормандский, за ним конница герцога Орлеанского, последнюю линию поведу я.
Маршалы еще раз склонились перед королем и стремительно удалились. Не прошло и получаса, как оба были уже в седлах.
– Вперед! Дени монжуа!
Тяжелые всадники шагом двинулись к английским палисадам. Принц Карл, герцог Нормандский, с удивлением наблюдал, как, не дожидаясь его, линия маршалов приближается к укреплениям противника. Через несколько мгновений взволнованным голосом он отдал приказ войскам:
– Вперед! Пока Клермон и Одрегем не успели уйти далеко!
Спешенные рыцари двинулись вдогонку первой линии…
Тем временем англичане внимательно наблюдали за действиями противника. Было очевидно, что французы ударят по какому-то одному из флангов – или по правому, графа Солсбери, или по левому, графа Уорвика.
Причина дальнейших событий навсегда останется загадкой истории. То ли дело было в личной неприязни военачальников, то ли каждый хотел выслужиться перед королем, но неожиданно и без того немногочисленный французский авангард разделился на две части. Один отряд (как потом выяснилось, предводительствуемый де Клермоном) ударил по Солсбери, второй – по Уорвику.
Глупцов, разделивших силы, встретили лучники. Сквозь стальной град английских стрел было видно, как де Клермон рухнул вместе с лошадью. Наиболее удачливые и храбрые сумели врубиться в палисад и живую изгородь из виноградных лоз, но стрелы нашли смельчаков и здесь…
Неподалеку лучники графа Уорвика добивали отряд д’Одрегема.
Король наблюдал за позором своего воинства издалека. К небольшой группе придворных, сгрудившихся возле монарха, галопом подлетел какой-то рыцарь и, еще не спешившись, закричал:
– Ваше величество, д’Одрегем ранен и попал в плен!
Но поражение маршалов не остановило принца Карла. Не разрывая строя, он погнал пехоту бегом. Английские лучники, покинувшие укрепления, чтобы собрать выпущенные стрелы, как перепуганные зайцы бросили свое занятие и вприпрыжку кинулись к лагерю.
Командующий английским войсками Черный Принц что-то крикнул, его крик повторили капитаны лучников, в воздух снова взметнулись тысячи стрел, но в ответ пехотинцы только стали быстрее двигаться. Наконец они врубились в центр английской армии и та дрогнула. Ворвавшиеся в расположение легковооруженных воинов латники устроили резню. Казалось, победа не за горами, но в дело вновь вступили лучники Уорвика и Солсбери. Под градом стрел французы остановились и стали пятиться. И тут в атаку пошел резерв Черного Принца – небольшой отряд английских рыцарей ударил по французской пехоте и обратил ее в бегство.
Видя, что его армия бежит, французский король Иоанн бросился на выручку своим полководцам. Но прямо у английского палисада его люди вновь попали под огонь тяжелых йоменских луков. Точку в разгроме французов поставил удар с тыла небольшого отряда Черного Принца.
Так завершилось одно из величайших сражений Столетней войны – битва при Пуатье. Это битва на долгие годы ввергла Францию в хаос. Она же стала началом конца эпохи рыцарства. Но главное было в ином – битва при Пуатье в очередной раз показала, чего на самом деле стоит презираемое знатью «оружие черни» – лук.
Пожилой убийца
Да, лук нельзя назвать даже дедушкой, настолько он стар. По самым скромным подсчетам ему 12 000 лет. Самые ранние образцы этого оружия, найденные археологами, датируются ХI веком до н.э.
Тот лук был похож на самоделки, с которыми до сих пор играют дети – согнутая палка с натянутой веревкой. Стрелял он слабо и недалеко, но, тем не менее, в Южной Америке именно такой вариант лука просуществовал в качестве основного охотничьего оружия вплоть до прихода европейцев. Дело в том, что в джунглях Амазонии высокая дальность стрельбы все равно не нужна, а смертоносности индейцы достигали тем, что смазывали наконечники стрел ядом – в результате, любая царапина становилась фатальной. Именно поэтому в Южной Америке лук не развивался, чего не скажешь обо всех иных частях света (кроме Австралии, аборигены которой так до изобретения лука и не додумались, довольствуясь не менее оригинальным бумерангом).
В эпоху неолита появился составной лук. В отличие от своего предка он гнулся не по центру, а в «плечах» – это вдвое увеличивало дальность и силу боя. Именно такими луками вооружались знаменитые английские йомены. Из такого же оружия побеждал воинов шерифа Ноттингемского Роберт из Локсли, более известный как Робин Гуд.
Все знают, что хороший меч делали целый год, закапывая заготовку в землю, чтобы сталь насытилась нужными химическими элементами. Так вот – йоменский лук делали не менее двух лет!
Две прямые заготовки диаметром 5 см и длиной около метра с торца смазывались смолой и сушились около года. Затем из них вырезали два «плеча» квадратного или прямоугольного сечения, сужающихся к концу, с креплениями для тетивы.
После этого будущие дуги мариновались в квасе или навозе еще год. Столь специфическая процедура нужна была для того, чтобы придать луку необходимую пластичность.
Следующий этап – при помощи лекала придать нужную форму «плечам» и так сушить их несколько дней. После этого в течение часа будущий лук варится в животном жире и снова сушится.
И наконец из дуба вырезали «полку» – центральную часть лука – и к ней прикрепляли плечи. Готовое изделие обматывали просмоленной кожей и бечевкой. Тетива делалась из конского волоса.
Снаряженный таким оружием опытный воин выпускал стрелу на 250 м – это нормальная дистанция боя для современного автоматчика. Причем стрела летела с такой силой, что противостоять ей мог редкий доспех.
В отличие от Европы, на Востоке лук был оружием не только простолюдинов, но и знати. Орды Чингисхана были поголовно вооружены короткими легкими луками. Кстати, в Монголии их любят до сих пор. Причем отменными стрелками там являются не только мужчины, но и женщины.
Директор музея кочевой культуры Константин Куксин рассказывает о современных традициях этой страны: «Женщины пользуются луками, и часто они великолепные стрелки. Вообще, женщины степи очень свободные и независимые, в отличие от женщин мусульманского Востока. Поэтому женщина виртуозно владеет луком и часто выступает на соревнованиях. То есть мальчишки, девчонки, бабушки, дедушки – все берут лук и стреляют».
Но самым большим уважением пользовался лук в Японии. Из фильмов и книг все знают, что непременным атрибутом самурая являются два меча: длинный – катана и короткий – вакидзаши.
Так вот ни один самурай никогда не двигался с места, не имея при себе лука и стрел. Владение искусством лучника было настолько же обязательным для каждого японского дворянина, как и умение владеть мечом.
Японский лук юми отличался от монгольского и европейского по двум пунктам: во-первых, он был ассиметричный (нижнее плечо короче верхнего), а во-вторых, достигал огромных размеров – до 250 см (и это при известной малорослости жителей островов). Встречались среди этих гигантов и вовсе великаны. Юми легендарного стрелка Минамото Тамэтомо был 280 см.
Для того, чтобы считаться нормальным лучником, самурай должен был выполнить два упражнения. Первое – «Ябусамэ» – на скаку воин с интервалом в 10 секунд выпускает по три стрелы в каждую мишень. Второе – «Энтеки» – стрельба на дальние дистанции. Легенды говорят, что мастера энтеки поражали мишени на расстоянии до километра. Впрочем, это уже, скорее всего, художественное преувеличение.
Зато непреложным фактом остается то, что в XVII веке Вадза Датира выпустил за 24 часа 8133 стрелы. То есть его скорострельность составила 5–6 стрел в минуту при непрерывной стрельбе на протяжении целых суток! И это при том, что средний лучник выпускал 2–3 стрелы в минуту. Кстати, считалось, что одной стрелой из юми можно было пробить навылет трех стоящих один за другим воинов в доспехах.
В насквозь пронизанной этикетом Японии мечи делились на придворные и боевые. Так же дело обстояло и с луками. На войну самурай брал юми, а если отправлялся ко двору, то маленький ханкю. Ханкю был вдвое меньше своего старшего брата, и его очень любили использовать князья-дайме, когда отправлялись в путешествие в паланкинах. Дело было не только в удобстве перевозки, но и в том, что из него можно было стрелять, не покидая носилок. Также большими почитателями ханкю были знаменитые ниндзя (синоби).
С приходом пороха и огнестрельного оружия лук постепенно стал сдавать свои позиции и, наконец, совсем ушел с полей сражений, но в небытие не отправился. Сегодня это спортивный и охотничий инвентарь, а также игрушка богатеев наравне с дорогими автомобилями и яхтами. Хороший лук сегодня может стоить несколько десятков тысяч долларов.
Вместе со своим ближайшим родственником арбалетом он «оброс» множеством нововведений – стал изготавливаться из более прочных материалов, снабжаться специальными устройствами прицеливания и удержания стрел. Но принцип работы остался таким же, каким был и 12 000 лет назад.
