Беларусь – страна уникальная. Приняв христианство более тысячи лет назад, ее жители до сих пор соблюдают некоторые языческие традиции, а в образах отдельных святых, особенно почитаемых здесь, проглядывают черты богов языческого пантеона.
Да что там черты! Последнее языческое святилище в Беларуси функционировало еще в начале XX века. И не где-нибудь, а прямо в столице. Но по требованию православных священников Минское капище закрыли. А затем, в 1937 году, был репрессирован последний языческий жрец. Но это не значит, что язычество уничтожено. До сих пор разбросаны тут и там «Змеевы камни», о которых в деревнях рассказывают удивительные легенды. Остались и праздники, которые мы отмечаем, и поверья, которым мы следуем. Все то, что и называется корнями…
Считается, что крестителем Киевской Руси был князь Владимир Красно Солнышко. В 988 году он согнал киевлян в Днепр, повелев принять православие. С этих пор Киев стал христианским городом, а вслед за ним новую веру (где миром, а где «огнем и мечом») приняли другие земли, подвластные Владимиру, в том числе и Полоцкое княжество – предок современной Беларуси. Но если в Киеве князь твердой рукой истреблял идолов и зорко следил, чтобы все подданные немедленно начали поклоняться новому богу, то на более отдаленных территориях люди были предоставлены сами себе.
– На землях, от Киева далеких, этот процесс растянулся на сотни лет. В XI–XII столетиях еще вовсю поклонялись. Когда раскапывали святилища такого типа на юго-западе Украины, то там было видно по археологическим данным, что те активно функционировали и в середине XIII века, – объясняет кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института истории Национальной академии наук Эдвард Зайковский.
Языческая традиция на Киевской Руси складывалась еще со времен неолита. И хотя принято считать, что наши предки не приносили своим богам человеческих жертв, в исторических источниках встречаются жутковатые свидетельства кровавых ритуалов.
– В летописях есть упоминание, что еще до принятия христианства при князе Владимире киевляне решили принести в жертву Перуну двух скандинавов – отца и сына. Те, конечно, сопротивлялись, но гибели не избежали. И уже с принятием православия их объявили святыми – как мучеников, – продолжает Эдвард Зайковский.
На территории современной Беларуси ученым удалось обнаружить несколько древних жертвенников и капищ. Заброшенные, полуразрушенные, они манят своими тайнами. И некоторые из них археологам уже удалось раскрыть.
Огни во рвах
Небольшая площадка, окруженная рвом и валом – вот, пожалуй, и вся конструкция. Древнее святилище можно было бы принять за городище, только совсем крохотное. Впрочем, есть существенное отличие.
Городище обносили рвом с внешней стороны, а земляным валом – с внутренней. И лишь затем шли стены. Такая конструкция давала максимально эффективную защиту поселения: сначала враг должен был преодолеть ров, заполненный водой, а затем взобраться по крутой насыпи вала под градом стрел и потоками кипящей смолы, льющейся со стен осажденной крепости.
А вот на капище все было наоборот: сначала – вал, потом – ров. Казалось бы, совершенно бессмысленная с точки зрения обороны конструкция. Ведь враг, вскарабкавшись на насыпь, мог легко расстрелять из луков всех, кто собрался на площадке.
– В данном случае ров имел не оборонительное значение, а ритуальное, – объясняет Эдвард Зайковский. – Здесь горели жертвенные костры, а на дне была вымостка из камней. Интересно, что аналогичные белорусским конструкции были найдены на ряде святилищ Смоленщины, на западе Украины, в верховьях Днестра и Прута.
Одну из самых ярких находок такого рода в Беларуси ученые обнаружили вблизи деревни Верховляны (Гродненская область). И вал, и ров, и площадка – примерно с полсотни квадратных метров, – все отлично просматривается, несмотря на то, что сооружение давно заброшено и заплыло землей. Более того, археологам удалось найти следы от кострищ на дне рва и на самой площадке – вероятно, огни по особым дням раскладывали и там. Какому могущественному божеству здесь приносили дары, какие тайные ритуалы совершались – пока остается загадкой.
Археологи давно подметили, что на святилищах культурный слой очень тонкий. Иными словами, в руки специалистов попадает критически мало артефактов. Оно и понятно – в городах, скажем, люди жили постоянно. А значит, все время что-то роняли, разбивали, теряли. Все это постепенно заносилось песком, превращаясь в исторические слои, столь лакомые для ученых. В святилищах никто не жил. А значит, и вещи, которые могли бы потеряться, и, просочившись сквозь время, попасть в руки современных исследователей, изредка оставляли лишь жрецы и те, кто приходил на поклон к божеству. Так что находок здесь очень мало. И ученым остается лишь строить гипотезы, которые, когда-нибудь, возможно обретут подтверждение.
– Скорее всего, посреди святилища возле Верховлян стоял большой деревянный идол – в одном месте мы нашли внушительных размеров яму, куда он был, вероятно, вкопан. Думаю, что уже в христианские времена его сбросили, как тогда поступали со всеми изваяниями такого рода. Возле деревни Ходосовичи (Гомельская область) было раскопано еще одно святилище. Там схема другая. Посередине стоял идол, вкопанный в землю. Вокруг него из заостренных кольев было сделано кольцо. И в земле – четыре углубления серпообразной формы. В них горели жертвенные огни. Интересно, что на одной площадке соседствовали два святилища, одно из которых по диаметру превосходило другое.
Скорее всего, центральное место на основном капище у Ходосович занимал верховный бог славян – Перун-громовик. А вот чьему изваянию поклонялись по соседству, остается только гадать. Может, это был Велес-змей – вечный противник Перуна? Или же там возвышался идол бога солнца Ярило, который, как считают некоторые специалисты, был одной из ипостасей самого Перуна? Или же стояла там богиня плодородия Макошь?..
Сейчас сложно собрать целостную картинку, которая бы наверняка отражала всю мифологическую систему древних. Вот лишь один маленький факт – яркое свидетельство того, насколько важны были для наших предков их боги: хроники XVI века отмечают, что в святилищах служили жрицы, которые поддерживали священный огонь. Угасания пламени девушки боялись пуще смерти. Собственно, это и была смерть – нерадивую жрицу немедленно убивали, а ее род подстерегали всяческие беды.
Классический пантеон князя Владимира
Кому же приносили дары и у кого просили защиты наши предки?
Поразительно, но отвечая на этот вопрос, специалисты ссылаются на… князя Владимира, того самого, крестителя Руси!
Дело в том, что еще до принятия новой веры князь поставил на холме в Киеве идолов шестерых богов – самых главных, по его мнению. Это была попытка «официально» систематизировать всех божеств, которым поклонялись на подвластных ему землях. «Начал княжить Владимир в Киеве единолично. И поставил идолы на холме вне двора теремного: Перуна деревянного, а глава его серебряна, а ус злат, и Хорса, и Дажьбога, и Стрибога, и Семаргла, и Макошь. И приносили им жертвы, называя их богами, и приводили сыновей своих и дочерей, и молились», – сообщает «Повесть временных лет».
На самом деле, в этом поступке Владимира не много было от искреннего благоговения перед богами. Преследовал он вполне земные, политические цели – объединить разные верования жителей огромной, доставшейся ему державы. И, как следствие, сплотить и самих подданных под своей властью.
Перун по праву получил главенствующую роль. Бог грозы, войны и дружинников, он знаменовал мощь государства. Хорса почитали как бога солнца. Семарглу молились, когда хотели защитить побеги и всходы.
Но, пожалуй, самой интересной была связка «Стрибог–Даждьбог–Макошь». Эти божества многие ученые выделяют в своеобразную триаду, как бы по аналогии с христианской Святой Троицей: Стрибог – как бог-отец, Даждьбог – как податель «доли» и судьбы человека, а Макошь – как богиня-защитница, богиня-мать. Киевские жрецы стремились противопоставить собственную божественную троицу «византийской» и доказать, что их вера ничем не уступает «греческой». И первое время вполне преуспевали в этом. До тех пор, пока политический ветер не подул в другую сторону и Владимир не принял христианство.
Та же «Повесть временных лет» свидетельствует, что в 988 году идол Перуна был сброшен в Днепр, и князь приказал киевлянам отталкивать его от берегов, чтобы поганский бог не остался в городе. Видя такое кощунство, многие люди плакали, но ничего не могли поделать…
Любопытно, что в «пантеоне Владимира» не нашлось места Велесу – одному из самых почитаемых божеств восточных славян. Его капище в Киеве было, но не вблизи княжеского дворца, а внизу, на Подоле, где жили простые люди.
Бог взаймы
Мало кто знает, но наши предки очень уважительно относились к верованиям друг друга. Бывали даже случаи, когда люди из какого-либо племени приходили поклоняться кумиру соседнего.
– Все языческие, то есть политеистические, религии достаточно терпимы к божествам других народов. Нет нетерпимости. А вот в монотеистических религиях – в христианстве, в исламе, – единственный бог отвергает всяких своих конкурентов, – поясняет Эдвард Зайковский. – Языческие заимствования были очень распространены в древности. Например, в Древнем Риме, кроме изначальных римских богов, во времена Империи почитаемы были и греческие, и египетские, и многие другие. В Древнем Египте эпохи эллинизма также. Скажем, был такой бог – греческий, но египетского происхождения – Серапис.
Что касается Беларуси, то здесь поклонялись, например, Сотвару, доставшемуся восточным славянам «в наследство» от балтов. Так, кардинал Петр д’Айлли, французский теолог XV века, писал в одном из своих писем: «Солнце у литвинов принадлежит к божествам первого ряда под названием Sotuar, так сказать «оживитель мира» или душа мира. Имеют они жрецов, знающих астрономию: двигают времена года, месяцы, недели, дни; начинают свой месяц от молодой луны, неделю же, как и мусульмане, от пятницы, которую своему Юпитеру посвящают; второй день после пятницы, т.е. воскресенье, посвящают Солнцу, совсем как древние римляне. Люди эти очень преданы земледелию и связанному с ним скотоводству. С этой точки зрения Sotuar как бог пастухов собирает жертвы, и поклонение ему проникает в самые убогие халупы».
Самая древняя
Мара. По-белорусски – «мечта», «сон». Обычное слово, знакомое с детства. Но что вы скажете, узнав, что Мара – это имя древнейшей богини, почитаемой еще во времена матриархата?
– Есть мнение, что персонажи с именами на mar – реликты образа Великой богини. Очень широкая география параллелей в мифологиях других народов и этимологические корни позволяют думать, что образ Мары возник еще в каменном веке или даже в верхнем палеолите, но затем по некоторым причинам не попал в состав пантеона богов и деградировал в персонажа низшей мифологии, – говорит Эдвард Зайковский.
В более поздних представлениях Мара – это демон, который обожает забавляться с мужчинами по ночам, что чревато болезнями или даже смертью. Вблизи Белостока Марой называли смертельную эпидемию, воплощение которой имело облик худой, изможденной женщины, укутанной в белый платок.
Считалось, что Мара может превращаться в предметы. Так, на Западном Полесье в Купалье украшали череп коня, а затем его сжигали или бросали в воду, что символизировало победу над Марой. Интересна связь: конь символизирует Ярило, бога солнца и жизни, а череп коня олицетворяет саму болезнь и смерть – Мару.
Но хотя Мару считали темным божеством, ее уважали, ей поклонялись. Культовые холмы с названиями Марьина горка сохранились вблизи Смиловичей и Пуховичей. Близ деревни Пережир Пуховичского района раньше лежали культовые валуны – Марья и Демьян. У валуна Марья просили избавления от болезни, помощи в беде, в обретении суженного и в защите урожая.
Противостояние в единстве
Пожалуй, наиболее интересные, яркие и многогранные отношения в славянском пантеоне сложились между двумя соперниками – Перуном и Велесом. Вечные враги, но существующие неотделимо друг от друга, как свет и тень, день и ночь, зима и лето, добро и зло, жизнь и смерть. Противоположности в борьбе друг с другом едины, и в своем единстве они и вращают время…
Перун, или Дундар – бог грозы и молнии. В балтской мифологии ему соответствовал Перкунас. Его символом считался дуб, а непременным атрибутом были каменные топоры – орудия труда времен неолита! Называли их «перуновы стрелы». Найти такой топор было огромной удачей – считалось, что Перун теперь будет самолично оберегать счастливчика от всех бед и напастей. Интересно, что даже в захоронениях XV века – спустя 5 столетий после принятия христианства – археологи обнаруживали каменные секиры. И тем более удивительно, что аналогичная вера в чудесные свойства этих древних орудий труда была распространена в Древнем Риме. Там подобная находка считалась знаком особого расположения Зевса. С большим пиететом к этим реликвиям относились также в Прибалтике, в Польше, в Германии и в других странах.
В Беларуси до сих пор сохранились названия, связанные с богом грозы. Неподалеку от языческого капища у деревни Верховляны есть Перуново поле. Местные верят, что если гроза здесь застанет человека, то в него непременно попадет молния.
«Перун есть многь», – гласит текст одной из восточнославянских рукописей XV столетия. Это значит, что божество имеет много ипостасей. К одной из них некоторые исследователи причисляют и Ярило – светлого бога солнца и весеннего плодородия, являвшегося одновременно и покровителем воинов. В одной из раннесредневековых летописей сказано, что в 983 году, за неделю до Перунова дня, в Киеве начали готовить к жертвоприношению «мечем жребий на отрока и девицю…». А Ярило как раз и представляли молодым, красивым юношей в белых одеждах, на белом коне и… с человеческой головой в руках.
Кто же мог противостоять такому сильному и грозному богу?
– В такой системе, где у каждого божества была противоположность, Перун связывается с правыми, верхними полюсами, а его противник Цмок (или Велес) – с левыми, нижними, – говорит Эдвард Зайковский. – Письменные источники гласят, что при заключении соглашений с Византией, восточнославянские язычники клялись по своему обычаю, «… оружьем своим и Перуном богомъ и Волосом скотьим богомъ». То есть, оба кумира были почитаемы практически в равной степени.
Велес. Его имя упоминается в договоре между Русью и Византией в 907 году, а затем в договорах 911 и 972 годов, и даже – в летописи Нестора, где он также зовется «скотьим богом».
Пожалуй, это один из самых неоднозначных богов. Связанный с приплодом и богатством, он же был олицетворением темной стороны бытия и… самой смерти. Но в то же время дарил вдохновение и покровительствовал поэзии – в «Слове о полку Игореве» Баян назван Велесовым внуком.
Как и у Перуна, у Велеса много «заграничных родственников» – к нему близок литовский фольклорный Вяльняс, латышский Вельс, прусский опекун умерших и жрецов Паталс, кельтский бог богатства и животных Езус (или Велаун), индийский верховный бог, защитник справедливости и каратель виновных Варуна, демоны Вритра и Вара.
С захватом Велесом власти древние связывали наступление зимы и холодов, когда реки и источники, полноправным хозяином которых тоже является Велес, сковывает лед, и все живое погружается в сон, подобный смерти. Не зря праздник, посвященный Велесу, отмечали поздней осенью, воздавая в этот день должное умершим предкам. Деды, день поминовения, только связанный уже с христианской традицией, мы отмечаем и сегодня.
Наступление весны, победу солнца над тьмой знаменовало празднество в честь Ярило (ипостаси Перуна), приходившееся на 10 мая. На белого коня, привязанного к столбу, сажали девушку во всем белом и пели песни в честь божества. По сути, конь был его символом. И это сопоставление коня и солнца является общим для индоевропейских культур.
Сохранилось поверье, что когда летом гремит гроза – это Перун охотится за Велесом. А тот прячется в дупле дуба. Оттого так часто молния попадает в дуб – Перун пытается достать своего заклятого врага и не может.
Святая Катерина и другие
С принятием христианства языческие божества оказались не у дел. Православные священники отлично понимали, что невозможно заставить людей просто взять и отречься от своих верований, поэтому повели мудрую политику – храмы начали строить на месте былых капищ. Изживать же богов на корню не стали – их объявили… христианскими святыми. Точнее, присовокупили их образы к уже имеющимся святым православия.
Так Перун перевоплотился в святого Илью. Его праздник, как и в языческие времена, отмечают в начале августа. Вацлав Ластовский, белорусский писатель и историк XIX века, рассматривая легенду о святом Меркурии Смоленском, подмечал, что в ее основе сохранился очень старый народный миф о молодом весеннем Солнце, побеждающем мерзкого великана – духа холода и тьмы. По мнению писателя, близкое по звучанию имя – Меркурий, – маскируют языческое имя Перун.
Бог Ярило ассоциируется с «отдельным святым» – Юрием (Георгием), который стал считаться опекуном лошадей (помним, что его символом как раз и был белый конь). Юрий-Георгий вобрал в себя черты как христианского мученика, так и языческого божества.
А вот еще одна святая с очень древними корнями – святая Катерина. Православные отмечают ее праздник в начале декабря. И это время знаменует собой начало зимы, «покров» – период свадеб. Поэтому считается, что Катерина покровительствует браку и любви. Также она «отвечает» за подземные источники. А некоторые исследователи возводят ее происхождение к… супруге Велеса.
Сохранились сказания о деве Катерине богатырского роста и силы. Как-то посватались к ней сразу два жениха – Марк и Степан. Невесте больше понравился Степан, но она не могла просто отказать Марку. Тогда Катерина пошла на хитрость – объявила, что достанется тому, кто дальше бросит камень. При этом она дала Степану более легкий «снаряд». Но выиграл все равно Марк. Катерина, чтобы не доставаться нелюбимому, «бразнулась» наземь рекой и «выскочила» далеко от того места – Синим колодцем в лесу. Первым этот колодец увидел лесник, а на его краю он застал и саму Катерину, расчесывающую свои длинные волосы. Деве пришлось прятаться от человека в источник. За это дочка лесника вскоре утонула в Соже.
Считается, что именно в святого Степана с приходом христианства превратился Велес. Вот почему святую Катерину «отдали ему в жены».
Впрочем, можно смело утверждать, что образ «скотьего бога» в христианском восприятии распался на несколько. Помимо святого Степана, черты Велеса вобрали Святой Влас (Улас), взявший на себя опеку над лошадьми, и Николай Мирликийский. Последний (святой Микола) получил особую любовь в народе. Ему молились, когда хотели защитить от болезней и падежа домашнюю скотину, он же покровительствовал земледелию и пчеловодству. По данным письменных источников, Николая в Средневековье почитали больше всех святых.
А вот еще одной ипостаси Велеса – Змею или Цмоку – не повезло. Его стали считать воплощением сатаны. В связи с этим досталось и змеям. Например, на Полесье верили, что если убить змею, Бог простит пять грехов.
В то же время в документах XVI столетия упоминается, что в Беларуси «многие держат в доме ручных змей и кормят их». Такой «прирученный» змей, по верованиям того времени, мог уберечь дом от беды и от нечистой силы. Считалось, что «домашний цмок» после смерти кого-то из хозяев тоже умирал…
Удивительные, рожденные сотни и даже тысячи лет назад фантазией древних, языческие боги живы и сейчас. До сих пор к огромным, обомшелым валунам нет-нет, да и приходят старушки, приносят Змею молочка и просят – доли для детей, здоровья – для себя. И, кажется, вот-вот лукаво усмехнется из источника Велес, проглянет в грозовой туче лик Перуна – и давние враги снова сойдутся в вечной схватке. Люто схлестнутся, чтобы не победить, чтобы бороться до скончания века, чтобы вертеть и вертеть колесо времени…
