Сложно переоценить важность сказок в жизни детей. Ребенок с малых лет познает через сказку мир, учится правильно вести себя, усваивает важнейшие моральные и общечеловеческие ценности, задается различными вопросами об устройстве всего вокруг, нередко находит в выдуманной реальности отдушину, психологическое убежище от детских проблем и, временами, недетских тягот. А ведь взрослые порой точно так же, а иногда даже сильнее, чем малыши, нуждаются в таких волшебных мирах. Как никто другой, понимала это скандинавская писательница и художница Туве Янссон, с чьей легкой руки весь мир узнал и полюбил муми-троллей.
Жила-была девочка…
«Каждый нуждается в том, чтобы ему время от времени рассказывали хорошую историю»
Туве Марика Янссон родилась в Хельсинки 9 августа 1914 года в творческой семье Сигне Хаммарштен и Виктора Янссона. Сигне, для близких – Хам, была дочерью придворного проповедника, представителя древнего шведского рода. Хам называли «матерью финской марки» – она стала первым профессиональным дизайнером почтовых марок, а также работала художником типографии Банка Финляндии и отвечала за внешний вид денежных купюр. Кроме того, Сигне иллюстрировала различные издания, являлась членом коллегии журнала «Гарм». Виктор Янссон, выходец из семьи шведских финнов, был талантливым, хоть и не широко признанным скульптором и творил под псевдонимом Фаффан.
Как ни банально это звучит, но тягу к холсту и кисти малышка Туве впитала буквально с молоком матери. Сидя на коленях у работающей над очередным заказом Хам, девочка усваивала принципы композиции, нюансы работы с различными инструментами, правила сочетания цветов. По воспоминаниям очевидцев, рисовать Туве научилась раньше, чем ходить.
Помимо девочки в семье было два сына: в 1920-м году на свет появился Пер Улоф, еще через 6 лет – Ларс (Лассе). Оба брата впоследствии стали писателями, Пер Улоф вдобавок прекрасно фотографировал, а Лассе, как и мать с сестрой, мастерски владел карандашом.
Училась Туве из рук вон плохо и школу ненавидела, хотя учителя отмечали ее гуманитарный склад ума и хвалили за сочинения. Зато шаржи и картинки у Туве с детства получались яркие и веселые. В 15 лет девушка уехала в Швецию – учиться в Политехнической школе в Стокгольме по специальности «Иллюстрация книг и рисунок в рекламе». Окончив курс, вернулась домой и продолжила обучение в Атенеуме – художественной школе при Финском обществе искусств – по классу живописи.
Янссоны вращались в богемных кругах. С 1933 года семья проживала в артистической коммуне Лаллукка (Хельсинки), где атмосфера была пропитан духом творчества, бунтарства, гедонизма. С детства варясь в своеобразном котле созидания, Туве познала и связанные с таким образом жизни неудобства. В первую очередь – финансовые затруднения. Денег в семье вечно не хватало. Отец выполнял минимальные заказы и часто был в творческом простое, основной доход лежал на плечах Хам. Их дочь также начала трудиться довольно рано: в 14 лет был напечатан первый рисунок, годом позже девочка уже иллюстрировала несколько изданий. Так началась 70-летняя творческая карьера Туве Янссон. Помимо чувства прекрасного мать сумела привить дочери такие значимые для успешного будущего черты, как добросовестность, прилежание, ответственность. За любую работу, будь то картина, книга или рождественская открытка, она болела душой, вкладывалась в нее целиком.
Война и муми-мир
«Мы должны держать глаза открытыми и видеть, когда стоим на распутье,
ведь столько дорог на нашем пути: тропинки, боковые дорожки, разные возможности»
Самыми сложными в биографии Туве Янссон, пожалуй, можно назвать годы войны. Юной художнице пришлось настолько тяжело в этот период, что впоследствии она даже отказывалась вспоминать о войне. Однако эта нелегкая пора крайне важна для понимания творчества Туве Янссон: как раз тогда произошло ее становление как художника, тогда создавались уникальные по смелости карикатуры и рисунки, и именно во время и по причине войны на свет появились муми-тролли. Не менее значимы были эти годы и для духовного, эмоционального развития, поисков и осознания себя, своей роли в социуме.
Финляндия времен Зимней войны (Советско-финская война 1939 – 1940 годов) была страной, в которой сам воздух пропитался пропагандой милитаризма. Позже единомыслие финнов и готовность принести себя в жертву ради защиты родины назовут «духом Зимней войны». Проникнуться этим чувством должен был каждый уважающий себя гражданин. Однако Туве это все претило – по натуре художница была ярой пацифисткой и ненавидела войну. Синонимом этого страшного слова для юной девушки стало «беспокойство». Причин для него хватало с избытком: ожидание вестей с фронта от родных и друзей, дефицит продуктов и товаров первой необходимости, страх за собственную жизнь… Туве остро чувствовала бессмысленность происходящего и пыталась постичь происходящее. Так, в письме Ине Коллиандер она напишет: «Я обдумала твою мысль, согласно которой Господь посылает войну, чуму и т. д., чтобы мы исправились и стали лучше, как будто это нечто, в чем мы нуждаемся. Я считаю иначе. На мой взгляд, война – это выжимка всего самого худшего из нас, а не что-то, что Господь дал нам, и это так заметно!.. (…) Война – это слишком негативная субстанция, чтобы из нее смогло вырасти что-то хорошее…» Однако тут с Туве можно поспорить, ибо помимо страха и ненависти война рождала творчество.
Несмотря ни на что, юной художнице удавалось в военное время продавать свои работы: продуктов все равно было не достать, и люди стремились вложить деньги хотя бы во что-то, что позже может пригодиться. А натюрморты Янссон, вопреки серости и унынию тяжелого времени, играли яркими красками и притягивали взгляд. Туве получала заказы и на изготовление пасхальных, рождественских и новогодних открыток. Отдельная веха в ее творчестве – сотрудничество с различными печатными изданиями и издательствами, в том числе и с легендарным журналом «Гарм», где работала и Сигне Хаммарштен. Карикатуры, публикуемые в журнале, были очень смелыми для Финляндии в целом и для молодой женщины в частности. Туве умудрялась подать неприглядные стороны войны под соусом юмора – и читатель не знал, смеяться ему или плакать, но это всегда находило в нем душевный отклик. Особенно едко художница прошлась по финской политике – не стесняясь, высмеивала и прогерманские настроения, и советскую позицию: «…больше всего мне нравилось, что я могу по-свински обращаться с Гитлером и Сталиным!»
О любви
Важной составляющей жизни Туве Янссон, помимо работы, являлась любовь. Без нее художница впадала в депрессию, ощущала пустоту и неприкаянность. Чувство же это зарождалось в самые разные моменты и к самым разным людям. Так, до войны Туве была влюблена в своего наставника Сама Ванни (настоящее имя – Самуил Беспрозванный) – художника русского происхождения. Для юной девушки он стали и другом, и учителем, и кумиром, привил ей любовь к цвету, импрессионизму, которую Туве пронесет через годы. Начало войны ознаменовала увлеченность Янссон Тапио Тапиоваарой, или Тапсой. Он также был художником и учился вместе с Туве в Атенеуме. Эти отношения были болезненны, полны ревности со стороны девушки, отравлены ожиданием Тапсы с войны и выгорели еще до окончания боевых действий. Следующим мужчиной, немало повлиявшим и на творчество, и на мировоззрение Туве, стал Атос Виртанен – литератор, поклонник Ницше, эрудированный и разносторонне развитый человек. Янссон считала его гражданским мужем и даже готовилась узаконить отношения и завести ребенка, но этому не суждено было случиться. Интересно, что со всеми своими мужчинами Туве после разрыва сохраняла теплые отношения, дружила с их семьями, поддерживала в минуты слабости и радовалась успехам.
Первая выставка Туве Янссон была организована, когда художница почти подошла к 30-летнему рубежу – в нелегком 1943-м. Подготовка к этому событию (которое, кстати, прошло прекрасно: картины были благосклонно приняты критиками и ценителями искусства) отняла много сил – и весь следующий год Туве просто не могла заставить себя взяться за кисти. Ситуация понемногу начала выправляться, когда художнице удалось заполучить в аренду мастерскую на улице Улланлиннанкату в Хельсинки: это холодное ателье с высокими стенами и видом на город станет ее убежищем на долгие годы. А настоящим спасательным кругом в этот депрессивный период можно назвать… муми-мир.
Долгая дорога в Муми-дол
«Придется идти наугад. По правде сказать, я никогда не верил компасам.
Тем, кто чувствует правильный путь, они только мешают»
Идея укромного места, где можно скрыться от жизненных бурь и счастливо существовать с любимым или другом, преследовала Туве Янссон с детства. Так, они с братом Ларсом даже посылали запрос на переезд на острова Тонга, в котором им было отказано. Позже Туве вместе с Атосом Виртаненом обсуждали идею создания артистической коммуны в Марокко. В творчестве же это стремление вылилось в создание целого волшебного мира, населенного муми-троллями.
Что же это за загадочные существа и откуда они взялись? Первые образы подобных существ появляются на рисунках Туве Янссон еще в 30-е годы на виньетках или как часть авторской подписи. Однако они вовсе не похожи на милых привычных глазу пухляшей, скорее уж напоминают чертят или маленьких демонов – худые черные существа с рожками и горящими красными глазами. Возможно, дело в том, что, когда Туве ребенком гостила у шведских родственников и по ночам совершала набеги на буфет за съестным, дядя однажды в шутку предупредил ее, чтобы она опасалась муми-троллей, притаившихся в темных углах. Само название – «муми-тролль» – на шведском звучит весьма угрожающе, поэтому «предки» любимых героев поначалу олицетворяли опасность и были скорее злыми персонажами. О том, как грозные страшные тролли трансформировались в мягких, белых, толстеньких забавных добряков, противоречиво вспоминала даже сама их создательница. По одной версии, еще в детстве Туве нарисовала похожего на муми-тролля Иммануила Канта на стенке уличной уборной с подписью «Лучшее, что может быть, – это свобода», а позже перенесла и образ, и лозунг в свои истории. По другой версии, на внешность муми-троллей повлиял зимний лесной пейзаж: мягкий снежок, выкорчеванные пни, похожие на большие белые носы. Так или иначе, для муми-троллей все сложилось крайне удачно.
Первая книга – «Маленькие тролли и большое наводнение» – была написана накануне Зимней войны. Уныние, ожидание нависшей катастрофы, страх перед неизвестностью, попытки убежать – все это вылилось на страницы первой повести о симпатичных существах, которые будут заботиться друг о друге, любить, радоваться погожим денькам и печалиться о пустяках, искать покоя и приключений, злиться, веселиться – в общем, жить так, как хочется. Наводнение – одновременно и беда, которая заставляет спасаться, но оно же способствует тому, что герои находят своих близких и обзаводятся собственным домом в самом лучшем месте на свете – Муми-доле.
Несмотря на, казалось бы, явную нереальность мира, Туве Янссон умудрялась в книгах четко отразить наболевшие проблемы – как личные, так и волнующие людей в целом. Так, «Муми-тролль и комета» – это выплеснувшийся на бумагу страх перед идущей войной и наступающим веком безжалостного атома, усугубленный трагическими событиями в Хиросиме и Нагасаки. Герои повести пережидают падение кометы в гроте, надежном убежище, надеясь лишь на то, что мир уцелеет – так же во время войны жители Хельсинки и сама Туве пережидали авианалеты. И каково же их счастье, когда наутро мир цел, свеж, как после дождя, и освещен солнцем!
Написав вторую книгу и узнав, что издатели надеются на продолжение, Туве Янссон с гордостью назвала себя «муми-куролесницей» и с воодушевлением принялась за следующую историю. Муми-семейство между тем прирастало новыми членами, а сказки набирали все большую популярность. Хотя не обходилось и без критики: многих читателей возмущало, что герои преспокойно пьют пальмовое вино, курят трубку, а иногда даже бранятся. Янссон обвиняли в том, что книги не принесут детям пользы, ничему хорошему не научат. Туве же парировала: она пишет, «чтобы было весело, а не для того, чтобы воспитывать». Писательница не боялась признать, что не имеет четкой философии и писательской тенденции, а всего лишь хочет описать те вещи, которые пугали и завораживали ее саму. Когда же ее спросили, для кого она пишет – для детей или для взрослых, Туве ответила, что в первую очередь делает это для себя, во всяком случае, начинает писать: «Однако если мои рассказы и привлекают определенного читателя, то читатель этот – малютка. Под малютками я имею в виду тех, кому тяжело приспособиться ко всему происходящему вокруг, тех, кто везде чужой или близок к этому… Застенчив. Малютка, от которого ты сам сбежал или которого сумел скрыть». Писательница настаивала на том, что в честных книгах для детей должно находиться место не только радостям, но и страху, не только свету, но и тьме – потому что одного без другого не бывает.
И снова о любви
1946-й стал для Туве Янссон годом открытия неожиданной стороны себя. Отправной точкой новой жизни стала встреча с первой любовью женского пола – Вивикой Бандлер. Для обеих женщин нетрадиционные отношения были в новинку, однако они отдались им полностью. Туве, так стремившаяся к гармонии с собой и миром, с удивлением осознала и приняла принадлежность к «рив гош» («левому берегу», как завуалированно называли нетрадиционную ориентацию) – это и был необходимый, недостающий кусочек головоломки, которая наконец собралась в цельную картинку. Долго роман не продлился, о чем Туве горевала, но принес много пользы художнице, а «Шляпе волшебника» дал новых персонажей – Тофслу и Вифслу, неразлучную парочку, говорящую на непонятном языке и хранящую в чемоданчике, вдалеке от чужих глаз, благородный рубин – символ любви.
В целом позиция Туве Янссон в вопросе однополых отношений была откровением для зашоренной Финляндии (в середине ХХ века «нездоровые связи» были подсудным делом и признавались психическим отклонением). Несмотря на то, что художница никогда не лезла на баррикады отстаивать свободную любовь, ее творчество, высказывания и поведение поспособствовали развитию нормального существования сексуальных меньшинств, выходу их представителей из тени.
Переломным моментом в развитии муми-мира принято считать третью книгу – «Шляпа волшебника». Здесь мы уже не увидим глобальных катастроф, но героями будут подняты важные философские вопросы: «Что дозволено, а что подлежит осуждению? Кто прав, а кто виноват? Почему все так, а не иначе?» Вдобавок появляется Морра – зло как таковое, ледяная угроза для всего живого. Недетские проблемы, волнующие Туве, и непростые отношения между героями добавляют повести интереса в глазах взрослых читателей.
Муми-тролли шагают по планете
«Жить в свое удовольствие – что может быть лучше на свете?!»
Работа над первыми тремя книгами проходила по наитию, с энтузиазмом новичка. Туве еще не воспитала в себе внутреннего строгого критика и воспринимала писательство как альтернативу и отдых от живописи. Со временем писать стало тяжелее – требовательность, внимание к деталям, ответственность заставляли по многу раз переписывать сюжет, перерисовывать обложки для новых изданий.
«Шляпа волшебника» породила волну муми-бума: милые тролли вышли на театральные подмостки (первая пьеса «Муми-тролль и комета» была поставлена Вивикой Бандлер в 1949-м, Туве участвовала в написании сценария и производстве декораций), в радио- и телеэфир, заулыбались с открыток и прочей промопродукции…
Отдельно стоит упомянуть о роли комиксов в карьере Туве Янссон. В юности девушка баловалась рисованием историй, однако не считала это серьезным занятием, хотя определенно имела талант. В 1948-м Атос Виртанен предложил художнице придумывать комиксы о муми-троллях для газеты «Ню Тид». В течение полугода издание печатало увлекательные истории в картинках, однако позже муми-троллей сочли слишком буржуазными. Но начало было положено – и в 1952 году Янссон подписала 7-летний контракт с английским концерном British Associated Newspapers на создание комиксов по ее книгам. Туве отчаянно нуждалась в деньгах (выплаты за мастерскую были огромны) и посчитала, что работа будет легкой, заработок – стабильным, вдобавок останется время для «настоящего искусства» – живописи. Первые три года художница работала с удовольствием, однако позже дали о себе знать кризис сюжета, монотонность занятия, необходимость вносить множество правок. Туве сравнивала рисование комикса с исчерпавшим себя браком. За 7 лет она ужасно устала от своих героев. Благо в последние годы контракта с сюжетами стал помогать брат Ларс. А когда Туве отказалась рисовать комикс, он взял эту обязанность на себя – и в течение еще 15 лет муми-тролли радовали весь мир со страниц газет и журналов. Туве же даже много лет спустя считала эти 7 лет потерянным временем. Комиксы сестры и брата Янссон актуальны и по сей день, а Туве стала первым автором, в чьих работах границы, разделяющие квадраты комикса, стали частью рассказа. Это считается ее даром девятому виду искусства.
Потери и полвека хрупкой гармонии
«Даже самые грустные вещи перестают быть самыми грустными,
если относиться к ним правильно»
1950-е – рождение нового, более серьезного подхода к муми-миру. Янссон по-прежнему пишет о том, что важно для нее в данный момент. Так, увлечение театром отражено в повести «Опасное лето». А «Волшебная зима» знакомит нас с Туу-Тикки, новым другом Муми-тролля. В реальности же Туве встречает Тууликки Пиетиля – человека, с которым проживет почти 50 следующих лет… Туве и Тууликки были шапочно знакомы еще в Атенеуме. Различные внешне и в художественных пристрастиях, они имели схожие жизненные ценности и опыт и гармонично дополняли друг друга. Зимой жили и работали в Хельсинки, а летом уединялись на острове Кловхару (Хару), где выстроили маленький домик-убежище. Тууликки учила Туве жить в нестабильном мире и принимать его таким, как есть. Так, Туу-Тикки говорит Муми-троллю: «Все очень неопределенно, и это-то меня и успокаивает». Туве часто в интервью вспоминала эту фразу: очевидно, что принятие неуверенности и постоянной изменчивости мира стало одним из главных постулатов ее жизненной философии.
Кто есть кто
Разумеется, каждый герой муми-мира был списан художницей с друзей и близких или с себя. Так, черты Туве можно увидеть и в свободолюбивом Снусмумрике (в котором угадывается также и Атос Виртанен), и в педантичных хемулях, и в волнующейся обо всем Филифьонке, и в острой на язык, но справедливой малышке Мю, а Муми-тролль и вовсе альтер-эго его создательницы. Хам – это, без сомнений, Муми-мама, спонсор уюта, любви и заботы Муми-дола, а творческий Муми-папа, с которым попробуй уживись – Фаффан. Тофсла и Вифсла – это Туве и Вивика. Туу-Тикки – конечно, Тууликки Пиетилля, практичная, мудрая, вечно мастерящая поделки из дерева спутница Туве…
Всякая потеря налагает свой отпечаток на творчество автора. Янссон не была исключением. В 1958 году умер Фаффан, и Туве написала серьезную книгу «Муми-папа и море» – о талантливом, но сложном творце. 1970-й унес самого близкого человека – Сигне, и свет увидела повесть «В конце ноября» – своеобразное прощание с Муми-долом, в котором уже нет Муми-семейства, есть только ожидание и надежда, что они вернутся. После этого Туве обратилась к муми-миру в литературе лишь в книжках-картинках «Жуткое путешествие» и «Мошенник в доме муми-троллей».
Но любовь к муми-теме в мире не только не угасала, но разгоралась с новой силой. На сцене Национальной оперы Финляндии была поставлена «Муми-опера», на большой сцене Королевского драмтеатра «Драматен» – новый спектакль, режиссером которого снова стала Вивика. Бешеную популярность муми-троллям принесли японские мультсериалы… Аудитория за время существования Муми-дола выросла с тысяч шведов, знакомых с первыми книгами, до сотен миллионов почитателей по всему миру.
Вне Муми-дола
Литературное наследие Туве Янссон отнюдь не ограничивается сказками. На счету писательницы повести «Дочь скульптора», «Летняя книга», «Честный обман», «Каменное поле», «Записки с острова», сборники рассказов «Умеющая слушать», «Игрушечный дом», «Путешествие налегке», «Честная игра», «Письма Клары», «Послания», «Серый шелк», а также роман «Город солнца».
Примечательно, что всю свою жизнь Янссон получала множество писем от детей и добросовестно на них отвечала. Юные читатели часто спрашивали совета, как стать писателем, с чего начать. Туве советовала писать о том, что лучше всего знаешь. Так поступала и она сама: рассказывала о собственной семье, но в форме сказки. Заслуг и оставленной по себе памяти – книг, фресок, картин, стихов, комиксов, декораций, карикатур, песен, иллюстраций, театральных сценариев – у Туве Янссон столько, что хватило бы на несколько полноценных творческих жизней, и остается лишь догадываться, откуда в хрупкой женщине взялось столько сил и вдохновения для воплощения всего этого, для того, чтобы работать и любить на протяжении многих лет. Сама себя Туве Янссон считала скорее пишущей художницей, нежели рисующей писательницей. Но самое ценное для нас – это как раз волшебный и сказочный мир Муми-дола.
