В истории разведки есть великие личности, а есть легенды, за которыми личность видна очень смутно. Одной из таких легенд стала немецкая разведчица фрау Доктор. Неизвестно, откуда она появилась и куда затем исчезла. Но она одна держала Европу в напряжении в ходе всей Первой мировой войны.
Тигриные глаза
Война, которую позже назовут Первой мировой, длилась уже почти год. Одни люди сражались и умирали, другие привыкали к новой действительности, а третьи как будто и не замечали произошедших изменений. Голландский филателист и его увлеченная подруга, осевшие в столице Великобритании, регулярно переписывались со своими знакомыми на континенте, обмениваясь почтовыми марками. Иногда кто-нибудь из них даже пересекал Ла-Манш, чтобы побывать на родине. Казалось бы, совершенно невинные люди, но британские контрразведчики не спускали с них глаз.
18 июня 1915 года филателист в очередной раз вернулся на английский берег. На этот раз его путь в Лондон закончился необычно: прямо у трапа голландца поджидали несколько непримечательных, но крайне настойчивых людей в штатском. Против всяких ожиданий, подозреваемый с видимым облегчением сдался и охотно ответил на все вопросы. Выяснилось, что он вовсе не голландец, а немец по имени Йозеф Маркс. Марки и филателистский жаргон скрывали серьезные военные донесения, которые он и его подруга Сюзетта направляли своему начальству. Оба шпиона прошли специальную подготовку, но сейчас Маркс скорее жалел об этом. В качестве вознаграждения за сотрудничество он попросил… отправить его в английскую тюрьму на несколько лет. Это было не внезапным раскаянием, а трезвым расчетом, замешанным на страхе. Тюремная камера была единственным местом, где он чувствовал бы себя более или менее в безопасности от «тигриных глаз» некой фрау Доктор.
На тот момент британские агенты не имели представления, о ком говорит словоохотливый шпион. Однако его рассказы, наполненные неподдельным страхом, упали на благодатную почву. Еще с 1870-х годов вся Европа цепенела в ужасе перед всепроникающей германской разведкой. В начале нового столетия шпиономания достигла апогея. О немецких агентах слагали легенды, куда более пугающие и невероятные, чем их реальная деятельность. После допроса Маркса англичане пополнили шпионский пандемониум еще одной фигурой.
Со слов «расколовшегося» разведчика, таинственная фрау Доктор представлялась настоящим монстром, железной рукой державшим всех немецких агентов западного направления. Она не только руководила обширной шпионской сетью, но и буквально создавала каждого из ее членов, обучая их в специальных закрытых школах. Попадая туда, человек исчезал; покидая стены этой своеобразной alma mater, он имел внушительный багаж специфических знаний, новое имя и задание. Курс обучения включал пользование невидимыми чернилами, копирование документов, различные тактики сбора информации и прочие навыки, необходимые шпиону для успешной работы.
Фрау Доктор не только учила будущих агентов тонкостям ремесла. Она же производила отсев бесперспективных курсантов. Если ученик казался ей нерадивым, бесталанным или недостаточно лояльным, она посылала его на заведомо провальное задание. Часто такие подставные шпионы использовались для того, чтобы отвлечь внимание врага от более ценного агента. Эти методы вовсе не были тайной – напротив, они доводились до сведения каждого курсанта в самом начале обучения. В результате выпускники боялись фрау Доктор больше, чем врагов по ту сторону невидимого фронта.
Собственные страхи союзников и почти полное отсутствие информации о таинственной женщине, возглавляющей разведывательную сеть, породили множество легенд. Разделить в них реальные факты и домыслы казалось невозможным. Основываясь на обрывках не всегда точной информации, фрау Доктор считали супершпионкой, любовницей некой венценосной особы (о конкретной кандидатуре осведомители спорили) и наркоманкой-морфинисткой. Несколько раз ее объявляли пойманной и казненной. Некоторые немецкие шпионки после разоблачения выдавали себя за фрау Доктор, привнося дополнительную путаницу.
В действительности о личности этой женщины не известно почти ничего. Ее никогда не арестовывали, не фотографировали и не допрашивали, а немецкое командование чуть ли не с самого начала отнесло ее к категории сверхсекретных агентов. Через много лет после ухода таинственной дамы на покой нацисты стали активно использовать образ неуловимой шпионки, сдобрив его изрядным количеством вымысла. После этого найти хоть сколько-нибудь достоверные сведения о ее реальной жизни стало практически невозможно. Легенды, рассказывающие о монструозной фрау Доктор, часто имеют подозрительное сходство с биографиями шпионок менее крупного калибра. Неизвестно даже ее настоящее имя – на этот счет существуют только более или менее обоснованные предположения.
Печальная вдова
Первая версия о личности фрау Доктор появилась уже после окончания войны, в которой она принимала такое активное участие. Главной претенденткой на лавры бесследно исчезнувшей разведчицы назвали Анну-Марию Лессер. Эта немецкая шпионка действительно отличалась незаурядными способностями, а в ее поведении то и дело проскальзывали безжалостные нотки, позволявшие предположить некоторое сходство между ней и загадочной фигурой фрау Доктор.
Сведения о самой Анне-Марии не отличаются особенной точностью. Известно, что она происходила из хорошей, но не слишком богатой берлинской семьи. За несколько лет до начала войны юная девушка влюбилась в блестящего красавца-офицера. Тот не имел за душой ни гроша и уже устал отбиваться от кредиторов. Неудивительно, что родители Анны-Марии и слышать ничего не желали о свадьбе. Однако вскоре неудачливый поклонник заявил, что его военная карьера окончена, и занялся скромным, но довольно доходным бизнесом. Дела вынуждали молодого человека перебраться в Бельгию. Анна-Мария настояла на скорой свадьбе, и вскоре молодая чета уже обживалась в одном из городов на Маасе.
В Бельгии новоиспеченный бизнесмен активно продавал запчасти для автомобилей, общался с большим количеством влиятельных людей и с невероятной пунктуальностью отправлял в Берлин подробнейшие отчеты обо всем происходящем. Анна-Мария, по-видимому, очень быстро поняла истинный смысл работы мужа. Оставаться в стороне ей не хотелось, и женщина стала писать пейзажи с натуры в окрестностях Намюра. Это занятие было изящным и благопристойным, да и картины получались неплохие. Несколько наиболее удачных работ она отослала в Берлин, адресовав их начальству супруга. Адресаты, бывшие, конечно же, подчиненными Вальтера Николаи, возглавлявшего в то время германскую разведывательную службу, обнаружили под верхним слоем краски еще одно изображение – подробные планы намюрских укреплений. После недолгих колебаний молодая дама с художественными способностями была принята в круг немецких разведчиков.
Но вскоре семейная идиллия окончилась трагедией: супруг Анны-Марии скончался от острого приступа аппендицита. Безутешная вдова хотела вернуться в Берлин, но ей настойчиво посоветовали развеять грусть где-нибудь около Льежа, погрузившись в рисование. То, что Льеж был одним из крупнейших промышленных центров Бельгии, защищался превосходными укреплениями и непременно стал бы на пути немецких войск, разумеется, не было простым совпадением.
Вскоре Анна-Мария убедилась, что шпионаж – ее истинное признание. Она путешествовала по Бельгии, зарисовывая крепости и дороги в своем художественном альбоме и напропалую кокетничала. Особенно ее привлекали статные офицеры, справедливо полагавшие себя достойными внимания молодой вдовы. Один из них стал ее любовником и осведомителем. Однако он же, по случайности, едва не выдал шпионку властям, и Анна-Мария поспешила закончить этот роман.
Когда началась война, женщина все еще находилась в Бельгии. Ее действия стали намного более жесткими. Сейчас было уже не до флирта: бельгийцы и их союзники отчаянно сопротивлялись. Анна-Мария возглавила или, по крайней мере, заняла высокий пост в системе германской контрразведки. Несмотря на молодость, она умела держать подчиненных в стальном кулаке. Человек, вызывавший ее неудовольствие, вскоре проваливал задание с фатальными для себя последствиями или попросту совершал самоубийство.
До конца войны было еще далеко, когда напряженная работа стала сказываться на здоровье Анны-Марии. Женщину мучила бессонница, от которой та пыталась спастись при помощи морфия. Вскоре и Николаи, и самой Анне-Марии стало ясно, что она превратилась в законченную наркоманку и вот-вот станет бесполезной и даже опасной. Однако, к чести главы германской разведки, он не стал избавляться от коллеги ее методами. Анне-Марии дали время привести дела в порядок, после чего отправили в частный закрытый санаторий в Швейцарии, где она и прожила еще более десяти лет до самой смерти.
Анна-Мария Лессер была, безусловно, талантливой шпионкой, и долгое время считалось, что именно она являлась той самой фрау Доктор, которая одинаково пугала как врагов, так и собственных агентов. Но более вероятно, что Лессер была всего лишь одной из ее подчиненных, хотя и высокого ранга.
Доктор Элизабет
На сегодняшний день кажется наиболее вероятным, что в действительности фрау Доктор звали Элизабет Шрагмюллер. В отличие от Анны-Марии Лессер, она никогда не участвовала ни в одной разведывательной операции иначе, как планируя ее или принимая донесения агентов. Работа Шрагмюллер была кабинетной, далекой от адреналиновых встрясок, но оттого еще более напряженной.
Элизабет Шрагмюллер родилась в 1886 или, что более вероятно, в 1888 году. Известно, что ее отец был отставным военным, а мать происходила из мелкого и небогатого, но все же уважаемого дворянского рода. Девушка прекрасно училась, смогла поступить в университет и долгое время всерьез собиралась посвятить себя науке. Она добилась даже докторской степени – явление, нечастое для женщин того времени. А через несколько месяцев началась война, и фройляйн Шрагмюллер решительно пересмотрела свои взгляды на будущее.
Как и многие немецкие девушки, охваченные патриотическим порывом, она хотела послужить родине. Но ее совершенно не привлекала форма сестер милосердия. Умная и энергичная Шрагмюллер стремилась скорее к мужским занятиям. Она завалила канцелярии всех офицеров высших рангов своими письмами, прося, а иногда даже требуя найти ей место на фронте, где она могла бы приносить пользу. Отказов она не замечала, и ей, в конце концов, велели отправляться в оккупированный Брюссель. Там девушку ждала работа в службе почтовой цензуры.
Вряд ли это было именно то назначение, о котором мечтала тогда амбициозная доктор Шрагмюллер, но она твердо решила приносить как можно больше пользы, на каком бы месте ни оказалась. Из всех писем, что проходили через ее руки в Брюсселе, она старалась извлечь максимум информации. Вскоре ее донесения с подробным и на редкость тонким анализом были замечены и соответственно оценены. Шрагмюллер перевели в следственный отдел, где она помогала выводить подозреваемых в шпионаже на чистую воду. Женщина и здесь проявила себя наилучшим образом: один из вышестоящих офицеров порекомендовал перспективную особу Вальтеру Николаи. Тот оценил впечатляющий потенциал Элизабет и взял ее под свою опеку. Чтобы не равнять такую жемчужину с разношерстным сборищем своих шпионов и осведомителей, Николаи добился представления ее к чину лейтенанта. Шрагмюллер стала первой и на время войны единственной женщиной в германской армии, имевшей офицерское звание.
По направлению Николаи доктор Шрагмюллер прошла полный курс обучения тайного агента в одной из шпионских школ, которые открывались тогда на оккупированных территориях. Порядки были сверхстрогими: курсанты не имели права знакомиться друг с другом, покидали здание школы с трехминутными интервалами, а во время лекций и они, и преподаватели скрывали свои лица масками. По окончании обучения новоиспеченные разведчики получали задания и разъезжались в разные стороны.
Шрагмюллер стала исключением: ей прямо сказали, что на оперативную работу ее пошлют только в случае крайней необходимости. Дело было не в том, что она показала себя плохим разведчиком. Напротив, ее талант оценили так высоко, что побоялись рисковать им в рядовых операциях. Молодой женщине (ей тогда не было еще и 30 лет) предстояло возглавить главную шпионскую школу в Антверпене и скоординировать действия разведывательной сети, раскинувшейся в Бельгии, Голландии, частично во Франции и частично в Англии. Николаи даже не сомневался, что его протеже справится с такой задачей.
А задача была нелегкой. Жители покоренного Антверпена не желали мириться с присутствием оккупантов. Размещать школу в таком месте было крайне рискованно. Даже дети, игравшие на улицах, старались рассмотреть в прохожих шпионов и достать хоть какую-нибудь информацию для бельгийских патриотов. Существование зловещей тайной школы перестало быть секретом буквально через месяц после открытия, но о том, что происходит за ее дверями, не знал никто.
Между тем, за этими дверями посетителя ждали пустые коридоры и крошечные комнаты-кельи на одного человека. До определенного времени ученики жили и учились отдельно друг от друга, и только после серьезных успехов в обучении им позволяли выходить на улицу – но не общаться друг с другом. Приверженность доктора Шрагмюллер жесткой военной дисциплине была непоколебима.
Она отстаивала суровые порядки во многом потому, что разведчики, оказавшиеся в ее распоряжении, были зачастую просто продажным сбродом, приносившим немного пользы, но требовавшим немало денег. Шрагмюллер старалась по возможности заменить их более сознательными и подготовленными агентами из числа своих воспитанников. Поэтому в процессе обучения все они проходили жесткий отбор. Те, кто казался Шрагмюллер неподходящими, очень быстро исчезали. Правда, она стремилась выжать из них максимум пользы: неудачливые агенты отправлялись в расход таким образом, чтобы прикрыть собой более важного шпиона или заставить противников раскрыть хотя бы мелкие тайны.
Не менее пристально доктор Шрагмюллер наблюдала и за выпускниками своей разведывательной школы. Если кто-то из них начинал сворачивать с правильного пути, он тут же получал напоминание о недопустимости своих действий.
Осведомители Шрагмюллер были повсюду. В рядах союзников это вызывало острую паранойю, которая, однако, работала им на руку: никогда французские и бельгийские агенты не были так изобретательны и хитры, как во время борьбы с учениками фрау Доктор. Но, несмотря на все их усилия, Шрагмюллер долгое время оставалась на шаг впереди. Говорили, что если бы она в одиночку воевала за Германию, кайзер вышел бы из войны победителем. К сожалению для кайзера, выиграть силами одних только разведчиков было невозможно.
Когда Германия, истощенная войной и революцией, пошла на Компьенское перемирие, школа доктора Шрагмюллер была разгромлена толпой ликующих антверпенцев. Но к тому времени там не было ни одного шпиона, ни одного ценного документа и ни следа самой фрау Доктор.
О дальнейшей судьбе кабинетной разведчицы известно немногое. Новое немецкое правительство считало Шрагмюллер героиней и назначило ей довольно солидную пенсию, но как женщина распорядилась этими деньгами, неизвестно. По одной версии, она благополучно доживала свой век в Швейцарии, пытаясь поправить подорванное за годы войны здоровье. По другой – вернулась в родную Германию, где еще долгое время читала лекции в университете, вспомнив о своей докторской степени. Во всяком случае, нет оснований предполагать, что она когда-либо возвращалась к шпионажу.
С начала Первой мировой войны прошло уже целое столетие. Последующие годы были насыщены загадочными происшествиями ничуть не меньше. Однако не все тайны раскрываются со временем. И есть те, для которых 100 лет – недостаточно большой срок.
