Смиренный монах, повергающий толпы врагов с помощью одного только туго свернутого плаща. Седой и сгорбленный старец, неспособный передвигаться без палки, зато умеющий останавливать молодых сильных бойцов легким прикосновением. Маленький мальчик с обритой головой и бездонными глазами, лечащий самые опасные болезни простым массажем. Что общего у этих людей? Только одно – клеймо на предплечьях в виде тигра и дракона. Выжженный знак Шаолиня.
Тайна Шаолиня
Где находится монастырь Шаолинь? Он находится там, где и ты.
Кроме этой мудрой китайской поговорки к легендарному монастырю ведет и вполне реальная дорога. Недалеко от города Чжэнчжоу, столицы провинции Хэнань, восходит к небу горный массив Суншань. У подножия пика Укуньшань и был заложен Шаолинь. Дословный перевод названия звучит как «храм молодого леса на горе Шаоши». Следует отметить, что Суншань – одна из пяти самых почитаемых гор в Китае, а знаменитый Шаолинь – далеко не единственный монастырь, приютившийся в ее лесах. По этим склонам прошло немало даосских отшельников, ища уединения и познания.
Основание монастыря приписывают буддистскому проповеднику Бато. Он прибыл в Китай из Индии и был благосклонно принят императором Сяо Вэнь-ди из династии Северного Вэя. По преданию, буддисту приснился сон – воробей указал ему, где должен быть построен монастырь. После непродолжительных поисков Бато нашел это место в горах Сун и в 495 году при поддержке монарха построил там Шаолинь. В ученики он взял слугу, сопровождавшего его в странствиях, и мальчика по имени Хуэй Гун из Лояна.
Добираясь до гор Суншань, Бато пришел в город Лоян. Там, на главной площади, маленький мальчик стоял на краю колодца и ногой подбрасывал легкий игровой волан несчетное количество раз. Учитель был поражен этой запредельной ловкостью.
– Кто твой шифу? – спросил монах у мальчика. – Ты только что показал мне гармонию.
– Учитель преувеличивает, – тихо ответил мальчик.
Увидев, что уже поздно, они распрощались. На следующий день Бато вновь пришел на площадь, где у колодца нашел мальчика.
– Я монах из Индии и ищу место из моего сна. Не хочешь пойти со мной?
– Всегда мечтал поклониться Учителю, – в великом волнении ответил мальчик. – Теперь у вас будет неотступный ученик.
Одним из поворотных моментов в истории монастыря является приход в 527 году индийского проповедника Бодхидхармы, по-китайски – Дамо. Согласно легендам, он прибыл в Поднебесную, переправившись через реку Янцзы верхом на стебле бамбука, с одной сандалией в руке. Этот выдающийся человек был двадцать восьмым патриархом буддизма и первым патриархом чань-буддизма. Чань, по-японски «дзен», – это направление буддизма, основанное на созерцании и медитации, отходе от мирских забот и достижении просветления путем пробуждения «сущности Будды» внутри себя. Проповедуя иной подход к известной в Китае религии, Дамо не был понят императором и удалился в горы Суншань. Там он остановился в Шаолине, но монахи тоже не приняли его учения. Тогда Дамо отправился вверх по тропинке от монастыря и провел девять лет в пещере, глядя на стену. Когда патриарх единственный раз заснул, то, проснувшись, вырвал себе веки. Из этих кусочков плоти, по преданию, вырос чайный куст. Его отвар тонизировал и отгонял сон. С тех пор во время медитаций монахи стали пить чай.
За девять лет обитатели Шаолиня уверились в силе и могуществе Дамо и приняли его учение. Наставник реорганизовал обитель, ввел в распорядок дня гимнастические упражнения для монахов и составил основные заповеди нового учения. В ближайшие ученики патриарх взял лишь двоих послушников – Даоюя и Хуэйкэ. Когда Дамо сказал последнему, что примет его не раньше, чем на снегу расцветут красные цветы, монах отрубил себе левую руку, окрасив белый снег алыми лепестками крови.
Через три года после смерти Дамо послушник Сун Юн встретил его в горах с одной сандалией в руке.
– Учитель, куда Вы идете? – спросил пораженный Сун Юн.
– Я возвращаюсь в Индию, – ответил Дамо.
По прибытии в город монах подал доклад императору. Могилу патриарха разрыли и не обнаружили ничего, кроме оставшейся сандалии.
Герои Поднебесной выходят из Шаолиня
Уважение, которое питали к монастырю властители Поднебесной, не было случайным. В 617 году военачальник Ван Шичун взбунтовался против императора Ли Шиминя из династии Тан. Спасаясь от мятежников, правитель пустился в бега и прибыл в Шаолинь. В помощь Ли Шиминю настоятель Шаолиня предоставил тринадцать монахов. Они наголову разбили отряд, преследовавший императора. А чуть позднее выследили войско мятежного Ван Шичуна – и тринадцать монахов вместе с отборной гвардией принесли правителю победу.
Взойдя на престол, Ли Шиминь наградил почетными титулами каждого из тринадцати, а обители пожаловал обширные земли, золото, исключительное право содержать собственное войско и разрешение принимать в пищу мясо и вино. Последним, впрочем, братия так и не воспользовалась, соблюдая буддистские монашеские каноны.
Помня эту историю, императоры посещали Шаолинь, приносили богатые дары и потакали нуждам обители. В числе советников правителя находился служитель из монастыря.
Много позже, во время своего расцвета, Шаолинь предоставил 40 послушников для сражения с японскими пиратами. Вооруженная только посохами, группа воинов наводила ужас на разбойников.
Чье кунфу сильнее?
Феномен боевых искусств Китая состоит в том, что физические упражнения тренируют внешнюю форму, тем самым влияя на ее «содержание». Все боевые искусства очень тесно связаны с религией и философией, а значит, не являются просто набором упражнений. Это в первую очередь взгляд в себя, пробуждение внутренней энергии и дремлющих способностей. Чудеса рукопашных схваток и применение техники цигун, которая входит в комплекс ушу – всего лишь внешнее отображение внутренних изменений. Следует отметить, что под словом «ушу» в Китае понимают весь возможный комплекс упражнений для развития тела и тренировки духа, а не какой–то один стиль или направление. Именно этот подход вышел из стен Шаолиня в мир. Считается, что все боевые искусства Поднебесной родились в этом монастыре. Но подобное мнение является истиной лишь отчасти.
После девяти лет медитации великий Дамо не смог подняться с земли и сделать даже пару шагов. Тогда патриарх выполнил несколько упражнений, чем вернул себе способность двигаться. Вторично придя в обитель, уже в качестве учителя, он показал монахам разработанный им комплекс движений для укрепления тела после медитаций. Таким образом, первый патриарх чань-буддизма стал и первым учителем ушу в Шаолине. Считается, что предложенный комплекс состоял из 18 приемов и назывался «18 рук архатов». Архат – это последователь Будды, находящийся на четвертой ступени святости и свободный от мирских желаний. Упражнения включали несколько захватов, освобождения от них, удары руками и ногами. Они стали основой для формирования боевого искусства Шаолиня.
Никакое ремесло не развивается без практического применения. Неужели монахи, исповедующие идеи просветления, тренировались для того, чтобы причинять вред противнику? Конечно же нет. Это военный подход. Это основа любых военных действий – их во все времена было немало. И где, как не на войне, находит широкое применение умение сражаться с помощью чего угодно, даже собственного тела?
Первым оружием монахов становились плащ, чаша для подаяний и нож. Искусство превращать окружающий мир в средство защиты они изучали на самой ранней ступени послушничества. Переходу к следующей ступени обучения предшествовало испытание – в ходе его монах отбивался от нападающих, вооруженный монастырской скамьей. Если она ломалась или трескалась, экзамен считали проваленным.
После того, как обитель получила право на собственное войско, монахи значительно расширили свой арсенал. Если раньше основным оружием являлся посох с металлическим наконечником, то после «подвига тринадцати» стали широко применяться мечи, копья, цепы и иные разновидности по-настоящему смертельного оружия. По мере своих сил перенося и адаптируя старое умение под новые возможности, братия взялась за освоение военного ремесла.
Популярность монастыря росла из года в год. Число послушников значительно увеличилось, и к началу VIII века их количество приблизилось к 2000. В обитель при поддержке императора для обучения монахов стали приглашать настоящих мастеров боя. Самый массовый и эффективный «мастер-класс» устроил в 961 году настоятель Фуцзюй. Он пригласил восемнадцать наиболее знаменитых мастеров боевых искусств в монастырь на три года. Император Чжао Куанъинь всячески поддерживал подобную инициативу и отправлял в обитель своих лучших полководцев.
Подобная практика повторялась, по меньшей мере, трижды. Представители разных направлений и стилей съезжались в Шаолинь для демонстрации своего умения. Монахи перерабатывали полученные знания, приводили их в соответствие с чань-буддистским учением и в результате получали сверхэффективное Шаолиньское искусство боя. Обитель стала своеобразным тренировочным центром с собственным мировосприятием. Последующие настоятели поддерживали идею развития и углубления боевых знаний. Это привело к созданию мастером Бай Юфэном стилей «боя пяти животных». «Кулак дракона» воспитывал мощь в ударе и плавность в движениях. «Кулак тигра» отличался большим количеством прыжков и агрессивных ударов. «Кулак леопарда» также включал прыжки, но отличался холодной яростью и гибкостью. «Кулак змеи» представлял собой комплекс пластичных перекатывающихся движений и ударов в болевые точки. «Кулак аиста» более всех делал упор на взаимодействие внутренних и внешних сил монаха.
Как-то в одной из деревень шаолиньский монах попросил подаяния у поселенца Ли Чао. В ответ на богатое пожертвование он продемонстрировал несколько боевых приемов. Ли Чао пришел в восторг и стал уговаривать монаха научить его ушу. Через несколько лет ученик решил сразиться с учителем, но был сбит с ног. Эта неудача не остановила Ли Чао, и он отправился странствовать, показывая свое умение всем желающим. В одном из городов он повстречал монахиню, демонстрировавшую приемы ушу. Желая сразиться, Ли Чао встал в боевую стойку перед ней. Воительница сразу определила шаолиньский стиль и стала отказываться от поединка, следуя заповеди не сражаться с братом. Дерзкий Ли Чао настоял. В первые секунды боя монахиня ударила ладонью по бедру Ли Чао – и тот уже не смог подняться с земли. Много позже, разыскав своего наставника, глупый Ли спросил у него, что это за женщина. Монах покачал головой и сказал: «Радуйся, гордец, что можешь ходить после встречи с ней».
Учитывая, что занятия ушу занимали у монахов не менее пяти часов в день, монастырь очень быстро превратился в могущественное боевое формирование. Его слава гремела по всему Китаю. Многие хотели войти в ворота обители и причаститься великих знаний и умений.
Что сложнее – войти или выйти?
Наплыв желающих попасть в Шаолинь заставил настоятелей задуматься об отборе. Возле самых первых, нижних врат монастыря собирались претенденты. Люди ждали день, два, неделю, пока им будет позволено войти. Так отсеивались нетерпеливые. По прошествии нескольких дней ворота открывались и проголодавшихся неофитов приглашали поесть. Каждому выдавалась миска с отбитым дном и круглая черствая лепешка по размеру этого дна. Если кто-то не догадывался, как есть из такой посуды – отправляли вон. Чуть выше первых врат начиналось несколько тропинок к основным воротам Шаолиня. Каждая из них таила опасность в виде заостренных стеблей срезанного бамбука или каменистой пропасти, но только одна была верной. Самые выносливые и догадливые приходили к вратам монастыря. Но через главные ворота впускали и выпускали только именитых мастеров и высоких сановников. Для изголодавшихся и ободранных претендентов был другой вход – боковой. Там поредевшую горстку людей пару раз окатывали помоями из-за монастырских стен, проверяя смирение будущих послушников. Через несколько дней дверь приоткрывалась и оставшихся впускали внутрь.
Трудно было попасть в Шаолинь, а выйти – еще сложнее. Существовало две разновидности выпускных экзаменов. Первый способ покинуть монастырь был вполне в духе учения чань: хочешь выйти – иди. От покоев настоятеля до главных ворот устраивалось тринадцать застав. Тринадцать мастеров Шаолиня, представлявших одно из направлений в обучении, охраняли эти заставы. Желающий покинуть монастырь после беседы с настоятелем должен был добраться до ворот. В случае неудачи монаха ждало суровое наказание.
Второй способ вошел в число самых страшных легенд о Шаолине. Экзаменуемого спускали в подвал монастыря, запирали за ним дверь и ждали у противоположного выхода. Испытание могло длиться от нескольких минут до нескольких дней. Монах оказывался в темном коридоре смерти, где из стен вылетали дротики, на уровне горла были установлены острые лезвия мечей, сверху с тихим скрипом слетали на цепях бревна и в полу были вырыты ямы с кольями. После преодоления коридора монах попадал в зал манекенов из дерева и бронзы, вооруженных разным оружием. Половицы, на которые наступал претендент, приводили в движение ближайший манекен, тот задевал следующий, и так по цепочке. По преданию, даже сам мастер, создавший этот зал, не мог сказать, в какой последовательности и как будут наносить удары его големы – настолько сложной оказалась конструкция. Успешно пройдя зал манекенов, монах оказывался у выхода, заслоненного огромной чашей, полной пылающих углей. Для того чтобы ее отодвинуть, послушник применял всю свою энергию – как внутреннюю, так и внешнюю. От этого последнего испытания у монаха оставались выжженные клейма в виде дракона и тигра, как неопровержимое доказательство Шаолиньской школы.
Раскопки на территории обители пока не подтвердили наличие подобных подвалов. Однако экзамен, из которого могла родиться легенда о зале манекенов, наверняка существовал. Монаха окружали больше десятка мастеров и с разных сторон в разной последовательности наносили удары. А человек, как известно, умнее, жестче и настойчивее любого механизма, пусть даже самого смертоносного.
Кроме боевых дисциплин монахи занимались медициной, каллиграфией, государственным правом и философией. Таким образом выходец из Шаолиня обладал колоссальным запасом знаний и умений. К словам монахов прислушивались, их просили о помощи в случае болезни, их призывали вершить справедливый суд.
Во время смуты в Поднебесной в Шаолине появился странный монах по имени Цзиньнало. Он ходил босиком, с неприкрытой спиной и грудью, был молчалив и кроме медитаций занимался только сбором хвороста и рубкой дров. Но когда к монастырю подошла банда разбойников и уже была готова ворваться внутрь, он выхватил из огня длинную горящую палку и выбежал за ворота. Во время боя он необычайно увеличился в размерах, начал излучать свет и кричал громовым голосом: «Я Правитель Кинара!» Уцелевшие бандиты бежали, а преображенный монах неожиданно исчез. Отсюда появился стиль «Огненного посоха», а бога Кинару стали почитать как заступника Шаолиня.
Современность легенды
За свою долгую историю Шаолинь не единожды горел. Несколько раз он был на грани разрушения, но каждый раз вставал из пепла и обновлялся руками своих монахов. Последний пожар в 1928 году, когда во время гражданской войны по монастырю била артиллерия, бушевал около месяца. Дотла сгорела богатейшая библиотека, было разрушено множество дворов и павильонов. Оставшиеся руины долгое время находились в запустении. В 1980 году правительство Китая приняло решение восстановить обитель. Постройки стали возводить по описаниям монастыря XVIII века.
От первых ворот по ступеням путник попадает в главные ворота, где его встречает радостный Будда Матрейя. Он являет образец добродушия и будет следующим воплощением Будды, когда иссякнет сила учения нынешнего. Во внутреннем дворе, спиной к Матрейе, охраняет вход защитник учения Вэйто. Ни один злой дух не минует этой хитроумной засады. Далее начинается двор стел. Десятки небольших каменных возвышений выражают почтение Шаолиню от разных организаций и именитых людей. Под огромным деревом, которому, как говорят, тысяча лет, любят отдыхать современные монахи. Слева расположен замкнутый «двор кулачного искусства». В подтверждение того, что это место тренировки монахов, в нишах двора расположено около двухсот деревянных манекенов, вполне безобидных, но демонстрирующих различные позы ушу. Напротив – бамбуковый двор, место медитации послушников. Здесь же находится стела династии Северный Вэй и изображение Дамо, переправляющегося через Янцзы на стебле тростника. За залом Небесного правителя расположен ритуальный двор монастыря. По бокам от главного зала Трех Будд стоят две башни высотой около 30 м. За ритуальным двором – зал Дхармы, зал тысячи Будд и покои настоятеля монастыря.
На сегодняшний день Шаолинь – крупнейший туристический центр Поднебесной с правом на самоуправление. Несмотря на разногласия между монахами и правительством компромисс был достигнут – монастырь стал музеем и открыл свои двери всем любопытствующим. Ближайший город Дэнфэн пестрит прилавками с «шаолиньскими» сувенирами. Несколько десятков школ кунфу расположены в окрестностях монастыря, в них постоянно тренируются более 60 юношей и девушек. Здесь за определенную плату туриста научат некоторым приемам или комплексам. В подтверждение даже выдадут диплом. Если для путешественника не нашлось места в гостиницах Дэнфэна, деревенские жители с радостью примут на постой иностранца.
Впуская в свои внутренние дворы людей со всего мира, Шаолинь продолжает оставаться еще и духовным центром. Более 3000 людей ежедневно проходят в главные ворота обители, приобщаются к культуре и мудрости. Для общения с Буддой в залах монастыря предусмотрены подставки для поклонов, подушки для медитаций, курительные свечи. Поклоны божеству сопровождаются ударами в медный сосуд, густой и наполненный звук его разносится по монастырю и устремляется в небо.
Монахи бережно хранят секреты учения, поддерживают слухи и преумножают славу Шаолиня. Большинство из них живут в окрестностях, предоставив приезжим восторгаться монастырем, но ежедневно приходят в обитель. Настоятель Ши Юнсинь в 1999 году основал Шаолиньский культурный научно-исследовательский институт, способствовал возрастающей популярности монастыря, вел переговоры о включении ушу в Олимпийские игры. Силами монахов обитель приспосабливается к окружающему миру, продолжая хранить тайны и учения в сердцах посвященных.
Вся история монастыря Шаолинь – это неразрывная связь правды и вымысла, реальности и слухов, фактов и легенд, неразрывная, как переплетенные тигр и дракон на предплечьях монахов.
