«Ни один итальянский корабль не будет служить под флагом большевиков!»Джулио Валерио Боргезе
База ВМФ СССР в Севастополе, Северная бухта
29 октября 1955 года, 01:30 по местному времени
Ночная тишина разорвалась внезапно – дикий, оглушительный грохот в кромешной тьме и тут же огромный столп пламени вырвался вверх, на мгновение яркой вспышкой осветив всю округу.
В мгновение ока весь порт ожил – первая мысль, как бритва, резанула сознание сотен моряков – война! Спросонья никто не мог ничего понять. Даже те, кто бодрствовали, неся вахту, были в полном замешательстве.
Через несколько секунд все услышали доносившиеся с линкора «Новороссийск» страшные стоны – раненые, умирающие в мучениях моряки молили о помощи.
Новых взрывов не последовало – «война» не началась. Но, между тем, на глазах у всей Северной бухты погибал флагман Краснознаменного Черноморского Флота линкор «Новороссийск»…
Позже один из водолазов, осматривавший затонувший линкор расскажет: «Стал осматривать пробоину. Она была чудовищных размеров… разворочено было более 160 кв. м брони ниже ватерлинии. Сила взрыва была столь неимоверной, что ее хватило пробить восемь палуб – в том числе три бронированные! Даже верхняя палуба была искорежена от правого до левого борта»…
Уже в первые секунды трагедии погибли десятки человек.
Вспоминает машинист «Новороссийска» Анатолий Гапкалов: « Линкор резко тряхнуло, сразу погас свет и смолкло корабельное радио. Мы выскочили на воздух и увидели страшную картину. В результате взрыва от самого киля и до верхней палубы образовалась пробоина размером три на четыре метра. Взрывной волной из носового кубрика вынесло несколько человек, они, полуобнаженные, корчились на верхней палубе…»
Марат Радиковский (участник событий): «Жуткая была картина! Повсюду на палубе лежали трупы и оторванные части тел. Оставшиеся в живых люди, покалеченные, забрызганные кровью, ползли к корме. К линкору «Новороссийск» стали подходить спасательные катера грузить раненых, но мест для всех не хватало. Судно стало погружаться носом в воду…»
На тонущий «Новороссийск» прибывает командование Черноморского Флота. Из трюмов сообщают – их заливает вода, а в наглухо задраенных помещениях полно людей. В это время корабль уже имеет правый крен 15 градусов.
Несколько часов офицеры и матросы «Новороссийска» отчаянно пытаются спасти корабль и своих товарищей – никто не покидает свой пост без команды. Изнурительная борьба заканчивается трагедией – около 4 часов 15 минут линкор ложится на левый борт под углом 90 градусов и тут же переворачивается.
Рушащиеся башни и надпалубные постройки убивают и калечат моряков… Лязг, грохот, кровь, изуродованные тела и дикие предсмертные крики – все перемешивается в какую-то нереальную, сумасшедшую картину…
В перевернувшемся корабле остались десятки моряков. В отчаянии они беспорядочно стучали, умоляя о помощи. Но внезапно стуки стали смолкать и из тонущего стального гроба послышалось… пение. Опускаясь в черную, холодную глубину, становящуюся их братской могилой, обреченные моряки хриплыми голосами пели «Варяга».
Всего в ту страшную ночь погибло более 600 моряков. Десятки остались инвалидами. Многие на всю жизнь потеряли рассудок…
1974 год. Испания, Коста-дель-Соль
Казалось, что старик торопит смерть. Он совсем не хотел бороться с болезнью. Смерть мало страшила его. Ничто в мире этот человек не ценил меньше, чем жизнь.
И оттого ему было удивительно: почему он умирает именно так?
Неужели он мог подумать, что будет днями и неделями ждать своей кончины в постели, среди полного покоя и тишины?
Он всегда был уверен, что на роду ему написана иная смерть – от глубоководной мины, коварно подкравшейся к самому борту подлодки или от торпеды, точно выпущенной с вражеского корабля. Или от внезапной нехватки кислорода в баллоне. Или еще от тысяч несметных опасностей, что подкарауливают диверсанта-подводника в неприветливых глубинах морей и в бдительно охраняемых акваториях вражеских портов.
Он всю жизнь искал смерти. И не находил ее.
Он пускался в такие предприятия, откуда никто не ждал его возвращения. Но он возвращался.
Он терял товарищей и каждый раз думал, что будет следующим. Но следующим всегда оказывался другой.
За свою жизнь он убил тысячи тех, кого считал своими врагами. И ждал неминуемой расплаты. Но она не наступала.
Судьба как будто за руку провела его по жизни. И смерть явилась ему не среди подводных течений и не в мрачном удушье стальной подлодки, а в обычном обличье старческой болезненной немощи.
Так не должно было произойти. Десятки, сотни раз он рисковал. Вся жизнь его была игрой со смертью. И он думал, что проигрыш наступит гораздо раньше того времени, когда он успеет состариться… Но он успел.
В два часа ночи старик перестал дышать.
На следующей день весь мир узнал – 26 августа сего года в Испании в Кадисе скончался Джулио Валерио Боргезе, по прозвищу Черный князь.
Вместе с ним умерло много тайн.
И среди них главная – тайна гибели линкора «Новороссийск».
«Джулио Чезаре» – первая жизнь «Новороссийска»
У проклятого линкора была иная, прошлая жизнь – «Новороссийском» он стал лишь за несколько лет до своей гибели.
Он был заложен в начале века, в 1911 году, в знаменитой Генуе, на родине великого мореплавателя Христофора Колумба. Незадолго до начала Первой мировой войны 2 апреля 1914 года линкор стал частью военно-морских сил Италии. Он получил величественное имя «Джулио Чезаре» в честь самого известного римлянина – Юлия Цезаря.
«Джулио Чезаре» довелось поучаствовать в обеих мировых войнах и уцелеть.
Поражение Италии во Второй мировой войне определило дальнейшую судьбу линкора – на Тегеранской конференции Сталин настоял на разделе итальянского флота между союзниками.
9 декабря 1948 года «Джулио Чезаре» покинул итальянские воды.
5 марта 1949 года долгая история «Джулио Чезаре» закончилась и началась короткая жизнь «Новороссийска» – именно в этот день приказом по Черноморскому флоту бывшему итальянскому линкору было присвоено новое имя.
Через некоторое время «Новороссийск» стал флагманом Краснознаменного Черноморского флота.
28 октября 1955 года корабль вернулся из очередного похода в Севастополь – «Новороссийск» ошвартовался в Северной бухте у 3-й банки, примерно в 100 м от берега. Это место стало его последней стоянкой.
Утерянный след
Взрыв на «Новороссийске» поверг Москву в состояние шока.
Немедленно после катастрофы в Севастополь прибывает сразу три чрезвычайных комиссии – от Министерства обороны, непосредственно от командования Военно-Морским флотом и от Министерства судостроения. Одновременно свое расследование начали органы безопасности.
Комиссии действовали в обстановке абсолютной секретности. Обо всех вскрытых фактах немедленно докладывалось непосредственно кремлевскому руководству.
За утечку данных о любых фактах и версиях следовало самое суровое наказание.
Работа комиссий закончилась весьма неожиданно. Секретное постановление правительства СССР от 8 декабря 1955 года гласило: «В ночь с 28 на 29 октября в Севастопольской бухте произошла тяжелая катастрофа с линкором «Новороссийск». Вместе с кораблем погибло 603 человека. Действительные причины взрыва, повлекшего затопление корабля и гибель людей, не установлены… Председатель Совета Министров СССР Николай Булганин».
Это странно. Подобный итог расследований не так уж часто встречался в советской практике. Конечно, то, что до истины не смогли докопаться, было неудивительно. Удивительным было другое – то, что в этом признались. В СССР не любили неопределенности: если виновные не находились – их «назначали», если причины были неясны – их придумывали. В стране, боготворившей порядок и регламентацию, не могло быть нерасследованных дел и невыясненных обстоятельств.
Разгадка могла быть только одна – все возможные версии оказались (при любых натяжках) абсолютно неубедительны. Оглашать любую из них в качестве официальной означало одно – заставить многих думать, что откровенно неправдоподобное объяснение было сделано специально, чтобы скрыть истинную причину (которую власти нашли, но утаили).
Вероятно, более всего боялись именно этого – подозрений в утаивании настоящей версии.
Окончательно туман сгустился над трагедией «Новороссийска» тогда, когда в дело вплелись интриги в высоких сферах. В это время в Москве велась подковерная борьба против легендарного советского флотоводца адмирала Николая Кузнецова. В ту пору он командовал Военно-Морским Флотом СССР.
«Новороссийск» мог оказаться очень удобным предлогом для обрушения неугодного командующего. Впоследствии так оно и произошло – вскоре после взрыва на «Новороссийске» Кузнецов был отправлен в отставку. Понятно, что когда речь шла о дележе власти, до выяснения истинных причин трагедии дела никому не было.
Позже дотошные исследователи тайны «Новороссийска» обратят внимание на удивительное совпадение – через непродолжительное время после взрыва группа итальянских офицеров (Италия в 1955 году – надежнейший член НАТО) была награждена орденами за выполнение специального задания.
О том, что это за задание, можно только догадываться – Италия в этот период не вела никаких боевых действий, и ее офицеры не могли участвовать в каких-то особых операциях. Таинственность нагнетало то, что характер «задания» не разглашался – да и сам факт награждения не афишировался. Удивительно – ведь если бы речь шла об отличии, например, в ходе учений, вряд ли понадобилось бы столько секретности.
Характер и все обстоятельства взрыва наталкивали на мысль о диверсии.
Но раскручивать эту версию в ту пору никому не было выгодно. Для СССР это означало признать – западные диверсанты способны проникнуть в святая святых советского флота. Для Запада же признание в организации (или даже содействии) взрыва было равносильно признанию в том, что НАТО занимается государственным терроризмом.
Скорее всего, именно поэтому в СССР предпочли «забыть» о трагедии, а в западных странах через некоторое время в оборот была пущена версия, хитроумным образом перемешавшая правду и ложь.
Драматургия этой версии была почти классической – она приподнимала завесу тайны над исполнителями, но виртуозно уводила в сторону от тех, кто стоял за ними.
Хотя бы предположительно назвать исполнителя было не очень сложно.
Почерк казался узнаваемым. Гибель «Новороссийска» самым удивительным образом напоминала знаменитые атаки уникального итальянского подразделения «людей-лягушек» (или как их еще называли «человекоуправляемых торпед») под командованием князя Валерио Боргезе.
В годы Второй мировой войны они держали в постоянном страхе весь английский флот в Средиземноморье. Люди Боргезе под водой пробирались незамеченными на самые охраняемые английские военно-морские базы и взрывали корабли буквально под самым носом противника. Бывало, один–два человека уничтожали целый корабль.
Интересно, что команда Боргезе прекрасно знала севастопольские бухты – людям князя пришлось повоевать здесь вместе с немцами в 1942–1943 годах.
Тем более, они отлично были знакомы с самим «Новороссийском», который в «прошлой» жизни именовался «Джулио Чезаре» и использовался пловцами Боргезе… для тренировок. Вот как об этом пишет сам Боргезе в своих воспоминаниях: «Водители управляемых торпед два раза в неделю прибывали в Специю, где с баркаса или с подводной лодки спускались в море и проводили в ночное время учение, включающее: подход к гавани; преодоление сетевых заграждений; скрытое плавание внутри гавани; сближение, с целью; подход к подводной части судна; присоединение зарядного отделения торпеды и отход… Объектами для нападения были отдельные корабли, временно находившиеся в гавани. Вспоминаю, в частности, случай с линейным кораблем «Чезаре». Водителям торпед удалось присоединить зарядные отделения незаметно для находившихся на борту корабля людей, хотя предварительно командование и вахтенные были предупреждены, и поэтому элемент внезапности отсутствовал. Только когда на «Чезаре» после нескольких часов внимательного изучения поверхности моря скептически заключили: «Они не смогут этого сделать», вблизи бота показались шесть черных голов, и водители, сделав жест рукой, означающий «Все готово», исчезли в ночной темноте».
Тем, кто в связи с Новороссийском держал на подозрении Черного князя (прозвище Боргезе), припомнилось и еще одно обстоятельство. Когда-то Боргезе сказал: «Ни один итальянский корабль не будет служить под флагом большевиков!»
Кто-то, впрочем, говорил, что князь произнес эти слова в запальчивости, раздосадованный поражением Италии и унижением ее флота, которому он верой и правдой служил долгие годы. Но мало кто поверил в горячность Боргезе – за всю войну он ни разу не бросил слова на ветер. Те, кто служил с ним, помнили: если он ставил перед собой цель проникнуть даже в самую охраняемую бухту, то какой бы фантастичной ни казалась цель, «люди-лягушки» из команды Боргезе достигали ее.
Странных совпадений было немало. И в каждом из них вновь и вновь всплывало имя Черного князя…
