С той поры как отшумел буйный майдан, минул год. Ни одно из обещаний «революционеров» не выполнено. Ни одна из целей «революции» не достигнута. После краткого периода «оранжевых надежд» страна возвращается в привычное состояние – верит в лучшее и готовится к худшему.
Потеря ориентации
После «оранжевой революции» мир быстро забыл об Украине. Восторги и дружеские похлопывания по плечу со стороны «развитых демократий» в скором времени окончились. В сухом остатке обнаружились лишь приветственные телеграммы и ободряющие заявления.
Инвестиции в страну не ринулись, экономическая помощь ограничивается добрыми советами о реформировании, а украинские товары на мировых и европейских рынках совершенно не почувствовали никаких изменений в связи с «революцией». И даже вожделенная мечта Киева – вступление в ВТО – все еще не реализована.
Более того – под вопросом оказалась вся идеология движения Украины на Запад. Она столкнулась с довольно банальным препятствием – нежеланием самого Запада двигаться навстречу Украине.
Первым горьким внешнеполитическим разочарованием украинской власти стало более чем прохладное отношение к стремлению Украины в «объединенную Европу». Брюссельская бюрократия фактически вообще сняла с «повестки дня» вопрос о членстве (даже предполагаемом и перспективном) Украины в Евросоюзе. В дополнение ко всему минувший год в целом был безрадостным для объединенной Европы – на нее обрушился целый шквал внутренних проблем, от провала евроконституции и экономической стагнации до осенних беспорядков во Франции. Даже самым «отъявленным» оптимистам стало ясно – Европа вступает в полосу серьезного и, по всей видимости, затяжного кризиса, и поэтому ей точно теперь не до Украины.
Таким образом, поход Украины в Европу, как и следовало полагать, завершился, так и не начавшись.
Осознав, что никакого движения на пути пресловутой «евроинтеграции» не будет, в Киеве продолжили стучать в другую дверь – в НАТО. Здесь у Украины перспективы получше, но возникает иная проблема – благо ли это для Украины?
И если в случае с Евросоюзом можно достаточно долго перечислять «плюсы» интеграции (в общем, тема эта дискуссионная), то стремление Украины в НАТО сложно объяснить хоть какими-то разумными аргументами. В экономике – один урон. ВПК Украины (целиком «завязанный» на сотрудничество с Россией) просто «ухнет» в пропасть. Это миллиарды и миллиарды долларов и десятки, сотни тысяч рабочих мест. В политике – это новый раскол украинского общества на запад–восток. Заметим, что последнее обстоятельство представляет для украинской государственности гораздо более реальную угрозу, нежели мифические притязания России, которая давным-давно отказалась от сколько-нибудь активной внешней политики не только в мире, но и в так называемом ближнем зарубежье.
Движение Украины в НАТО может стать настоящей миной, которая подорвет нынешнюю прозападную киевскую власть. Иными словами, Запад (и в первую голову США) могут в очередной раз «перегнуть палку» – вместо еще большей геополитической «привязки» Украины они потеряют современный режим, а вместе с ним и то влияние, которое имеют сегодня. Впрочем, предусмотрительность и интеллект не являются характерными сторонами современной бушевской администрации, а потому полагаться на разум американской политики до 2008 года не приходится.
Кстати, на пути движения Украины в НАТО может оказаться весьма существенное препятствие – мнение самих украинцев. Идея о проведении референдума по этому вопросу витает в воздухе уже давно, а часть политических сил уже перешла к ее практической реализации. Любопытно, что сторонники проведения референдума имеются как среди поклонников НАТО, так и среди тех, кому альянс явно не по душе. Иными словами, каждая сторона вполне определенно рассчитывает на народную поддержку. А это, в свою очередь, означает то, что результат подобного референдума отнюдь не предопределен. Опросы сегодняшнего дня показывают однозначно – большинство украинцев против НАТО. Сложно сказать, что должно произойти, чтобы мнение граждан по этому вопросу изменилось.
По отношению к России новая власть не придумала ничего лучше, чем взять на вооружение старую, добрую кучмовскую тактику – в Вашингтоне говорить об «атлантической солидарности», в Брюсселе о «европейском выборе», а в Москве о «стратегическом партнерстве» (или даже изредка вспомнить о «братских чувствах», ежели необходимо обсудить какой-либо особо деликатный и щекотливый вопрос – как правило, большинство «щекотливых» вопросов традиционно залегает в газовой сфере).
В итоге даже самые изощренные киевские политологи и дипломаты не могут пояснить, в чем же состоит суть внешней политики новой власти. Подобная «потеря ориентации» стала очевидной уже в первые послереволюционные месяцы. И тогда Украина (весьма озабоченная своим международным имиджем) решила поискать себе иное внешнеполитическое применение.
Колониальный товар
В 90-е годы украинские предприниматели неплохо осваивали сомнительный, но весьма прибыльный вид деятельности – реэкспорт российского газа.
В последнее же время украинские политики решили заняться реэкспортом иного товара. Товар на этот раз происходил из США и именовался «технологии подготовки и проведения цветных революций». «Оранжевый» Киев решил стать реэкспортером «революционных технологий». За новый проект ухватились с энтузиазмом, но без должного предварительного изучения имеющейся конъюнктуры и предполагаемых «рынков сбыта».
В результате, дело не задалось. Случившаяся было после украинской киргизская «революция» оказалась на удивление бестолковой и бессистемной. Помимо малопривлекательного внешнего облика (погромы и хаос в Бишкеке) она, похоже, не дала геополитического выигрыша никому – ни США, ни России, ни соседнему Казахстану (предыдущие годы старательно опекавшему южного соседа), ни, тем более, самой Киргизии. В стране начались постоянные открытые межклановые разборки, и чем все закончится, сегодня никто предсказать не может.
На этом счет «оранжевых революций» завершился. Последовавшие события в Андижане показали, что азиатские «революционеры» в массе своей не расположены использовать тонкие политтехнологи. Гораздо ближе им оказался совет известного киногероя Абдуллы о том, что «кинжал хорош для того, у кого он есть, и горе тому, у кого его не окажется в нужное время».
В европейской части бывшего СССР дело обстояло не лучше.
Необходимость собирать «майдан» в Кишиневе отпала немедленно, после того как президент Воронин из просто «коммуниста» превратился в «еврокоммуниста» и подверг решительной переоценке свои взаимоотношения с Москвой.
Рассуждения о том, что «оранжевое настроение» перекинется из Руси Киевской в Московскую очень быстро перешли в разряд несбыточных желаний неутомимого БАБа и всерьез никем не рассматривались (тем более что любому человеку, более ли менее знакомому с российской ситуацией, как дважды два понятно – ежели, не дай Бог, и случится в России-матушке революция, то будет она, безусловно, «красной», а отнюдь не «оранжевой»).
Закавказье также не предоставило поля для разворачивания «оранжевых» геополитических амбиций – Грузия «революционизировалась» досрочно, Армения продолжала пребывать в непривычно стабильном состоянии, а запала бакинских оппозиционеров хватило на пару немногочисленных и вялых собраний.
Последнее и самое горькое разочарование ожидало Украину в братской славянской соседке – в Беларуси. Ей Киев поначалу уделил особое внимание. Оно понятно – живем рядом, да и коллеги обещали помочь – за неблагодарное дело «демократизации» Беларуси поначалу дружно решили взяться Варшава, Вильнюс, Киев и невесть почему примкнувшая к ним Рига.
Было объявлено даже об образовании какого-то диковинного совещания (или комиссии?) премьер-министров означенных стран по Беларуси. Жаль, что эта комиссия так ни разу и не собралась. А было бы весьма интересно понаблюдать о чем именно толковали бы главы правительств стран, каждая из которых кровно заинтересована в развитии торгово-экономических отношений с Беларусью.
Но на практике этот смешной и нелепый «крестовый поход» бесславно завершился тотчас же, как только было объявлено о его начале. И первой дрогнула именно Украина.
Здесь надо отдать должное здравому смыслу Виктора Ющенко. Он очень быстро понял – в Беларуси революции не будет. Ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра. А посему лучше взаимовыгодно торговать – оно и надежнее, и прибыльнее. Жаль, что своим открытием о бесперспективности давления на Беларусь украинский президент не поделился с Евросоюзом и США (глядишь, по дружески сэкономил бы средства «стратегических партнеров» Украины).
Вскоре примеру Украины последовали Латвия и Литва. Литовский премьер демонстративно встретился с белорусским коллегой, а латышский министр иностранных дел заявил, что разное понимание демократии недолжно означать сворачивание сотрудничества.
В общем, затея провалилась. Подобная же участь постигла и попытку реанимировать некое странное образование под названием ГУУАМ. Однако вместо возрождения случилось нечто противоположное – из ГУУАМ выпала одна буква У (вышел Узбекистан), а буква А явно дала понять, что будет участвовать в деятельности сообщества только если увидит за ним хоть какие-нибудь конкретные дела (а по части конкретных дел ГУАМ вполне может составить достойную конкуренцию СНГ, ибо ничего конкретного в ГУАМе отродясь не водилось).
Одним из последних пиар-акций киевской власти стал сбор в столице Украины нескольких обиженных на Россию глав государств (прибалты, Грузия, Молдова, Румыния, Польша плюс невесть как затесавшиеся в эту кампанию Словения с Македонией). Они образовали некое «сообщество демократического выбора», подозрительно покосились в сторону Москвы, похлопали друг друга по плечам, традиционно пробубнили в микрофоны что-то о свободе и демократии, а после разъехались восвояси.
Впрочем, параллельно с этими затеями киевская власть стала понимать: дальнейшее увлечение внешнеполитическими играми чревато окончательной потерей международного авторитета страны. Пора было возвращаться к внутренним проблемам, коих за этот период накопилось немало.
Плюс парламентаризация всей страны
Ключом «оранжевой революции» было вовсе не «стояние на майдане», а соглашение, по которому Кучма согласился «сдать» Януковича в обмен на политическую реформу. Единственным человеком, яростно сражавшимся против реформы, была Юлия Тимошенко. Тогда, в конце 2004 года, она проиграла – реформу пришлось принять. Парадокс, но сегодня Юлия Тимошенко имеет все шансы более других выиграть от этой самой реформы.
Именно реформа (а вовсе не «победа оранжевой революции») стала главным политическим событием на Украине 2004 года. Фактически, Украина стала первой страной постсоветского пространства (без учета Прибалтики), которая провела коренные политические изменения и взяла курс на переход к европейской системе построения власти, т.е. к так называемой парламентско-президентской республике. Этот тектонический сдвиг на порядок важнее колебаний экономического курса и геополитических ориентаций.
Украина решила рискнуть и поставить на себе грандиозный политический эксперимент. Ближайшие годы дадут ответ на вопрос исключительной исторической важности: возможно ли привить демократию европейского типа (т.е. парламентарную демократию с реальным разделением властей) в стране, которая столетиями была частью не европейского, а евроазиатского пространства? В слове «неевропейский» для Украины (как и для России и Беларуси) не должно быть ничего обидного. Это лишь констатация непреложного факта – исторически все три народа были составными частями не европейского, а евроазиатского сообщества (Российская империя–СССР). С извечным непониманием этого обстоятельства связана постоянная путаница – от нас постоянно требуют неких «европейских» стандартов, совершенно не желая понимать то, на что указывал еще Чаадаев, – наша история шла своим особым путем, который, безусловно, пересекался и взаимодействовал, но никогда не сливался с так называемым европейским и не растворялся в нем (можно долго спорить о том, плохо
это или хорошо, но отгородиться от очевидного невозможно).
Как бы то ни было, но Украина решилась доказать – что немцу хорошо, то и украинцу в пору придется. Старт эксперименту был дан ровно в тот момент, когда украинский парламент дружно (против была только фракция Тимошенко) проголосовал за передачу ключевых президентских полномочий парламенту.
Судя по всему, первый этап эксперимента оказывается неудачным. Реформа еще не вступила в действие, но уже оказывает парализующее действие на экономику страны.
Рост ВВП составляет ничтожные проценты (а в предыдущем году был одним из самых высоких в СНГ), поступления от экспорта сокращаются, почти треть населения страны заявляет, что их жизнь за последнее время существенно ухудшилась.
Тем не менее, глупо было бы, уподобляясь Борису Немцову, видеть в этом персональные неудачи прежнего премьера. Безусловно, ошибались те, кто называл действия правительства Тимошенко запутанными и непоследовательными. Уж чего-чего, а последовательности в действиях Юлии Владимировне не занимать. Харизматичная премьерша решала абсолютно конкретную задачу – укрепляла свою личную популярность. И надо сказать решала ее вполне успешно.
Практически все шаги Тимошенко (от реприватизации и резкого повышения детских пособий до «бензинового кризиса») преследовали вполне прозрачную цель – создать в народе (которому обычно мало дела до макроэкономических выкладок) образ жесткого и бескомпромиссного борца за народное счастье, противостоящего многоголовой гидре мздоимства и коррупции. Эта классическая и при успешном исполнении весьма политически прибыльная роль была сыграна отменно. В результате сотни тысяч украинцев поставили «плюсы» правления Тимошенко (повышения социальных выплат, возврат «Криворожстали» и пр.) в заслугу именно ей, а «минусы» (вроде бензинового кризиса) отнесли на счет коррумпированной мафии.
Отставка Тимошенко также отлично вписалась в план ее предвыборной кампании – теперь она надежно ограждена от града критики, ибо ни за что не отвечает.
В целом, Тимошенко оказалась, пожалуй, единственным персонажем украинской сцены, которая заканчивает нынешний год с положительным политическим балансом.
«Демократические реформы» пока не дают ожидаемых плодов. Ослабление президентской власти и все более разухабистая политическая борьба на Украине приводят к одной простой вещи – экономика начинает полностью подчиняться политике. В результате происходят вещи исключительно для экономики неприятные. Например, начинают приниматься популистские решения, на исполнение которых в казне нет денег (или может не оказаться завтра). Правила игры постоянно меняются, что явно не добавляет стране инвестиционной привлекательности. Правительство, министры (а за ними и вся власть) чувствуют себя временщиками – и в лучшем случае ничего толком не делают (или делают только для себя).
Последнее обстоятельство хорошо просматривается в работе нынешнего «технического» правительства Юрия Еханурова. Оно, действительно, техническое, ибо уже весной следующего года его, скорее всего, не будет.
Вряд ли можно рассчитывать на то, что какая-либо политическая сила на парламентских выборах 2006 года получит подавляющее большинство и сможет сформировать устойчивое правительство. Если уж в Германии (с полувековой традицией парламентаризма) случаются казусы, в результате которых приходится формировать гибридное правительство из двух непримиримых соперников, то о буйной украинской демократии и говорить не приходится – любая коалиция здесь будет составляться по формуле крыловских «лебедя, рака да щуки». Каких «прорывов» в экономике добиваются подобные «коалиции», говорить излишне.
Никто не знает, как совместить навязчивое стремление Украины на Запад с хронической зависимостью от дешевого российского газа. Никто не знает, как вступить в НАТО и одновременно сохранить военно-техническое сотрудничество с Россией (а значит украинский ВПК). Никто не знает, что случится с целыми отраслями украинской промышленности после форсированного вступления в ВТО. Никто не знает, как реализовать лозунг оранжевой революции «Украину в Европу», если сама Европа этого не хочет. Никто не знает, какое правительство получит страна следующей весной, если, судя по сегодняшним рейтингам, наибольшее число голосов получат блоки Тимошенко и Януковича, но ни у одного из них не будет контрольного пакета голосов.
Никто не знает, куда идти… Никто не знает, что делать… Никто не знает, как жить дальше…
Через год после «оранжевой революции» украинцы не выглядят счастливыми людьми. А сама Украина сегодня производит более чем странное впечатление РАСТЕРЯННОЙ СТРАНЫ…
