2 октября на просторах СНГ произошло событие, которое приковало к себе внимание всех теле- и радиоканалов, заполонило ленты информагентств и заставило изрядно попотеть многочисленных репортеров, в течение всего дня старательно строчивших новые и новые сообщения в свои редакции. Дочь Юлии Владимировны Тимошенко Евгения выходила замуж за английского рокера.
Одновременно чуть севернее (в Минске) разворачивалось действо, которое на фоне пышных свадебных торжеств осталось почти полностью незамеченным. В столице Беларуси при организационной помощи и поддержке Президента Республики Беларусь собрался Конгресс антипрезидентской оппозиции. Сие собрание завершилось без всяких сенсаций, ровно так, как и предсказывало большинство аналитиков, от государственных до оппозиционных — Конгресс завершился полным провалом.
Правда, сказать, что Конгресс провалился «с треском» тоже нельзя. Никакими громкими звуками провал не сопровождался — все произошло как-то тихо, буднично и почти незаметно.
По всем законам «революционного» жанра вокруг Дома культуры МАЗа, где избирался «единый кандидат», должна была бы бушевать многотысячная толпа демократически ориентированных граждан, ожидающих оглашения ФИО вождя, который, в обозначенные белорусским избиркомом сроки, поведет их на свержение режима.
Однако жизнь разошлась с требованиями классической революционной драматургии.
Около здания, где давался старт белорусской революции, было тихо и уныло. Ни толпы (ни даже пары десятков активистов) не наблюдалось. Бушевать было некому. В полнейшем одиночестве скучали водители некоторых западных послов и посланников, дежурно посещавших очередное «демократическое мероприятие».
Быть может, тишина окрест места проведения Конгресса была ничем иным как предвестником политической бури, но даже человеку с буйной фантазией и тонким слухом расслышать ее (бури) приближение было весьма затруднительно.
Сам Конгресс оказался на редкость скучным. Единственным эпизодом, вызвавшим оживленные комментарии СМИ, была хулиганская выходка в отношении Станислава Шушкевича. Какой-то молодой человек облил его сметаной. Был ли это сторонник другого «кандидата в единые» или же просто недоброжелатель экс-спикера, установить не удалось — сметанометатель в один миг затерялся в толпе делегатов Конгресса. Поступок, что и говорить, малодостойный. Каким бы ни было отношение к Шушкевичу, но обливать пожилого человека сметаной, мягко говоря, неприлично.
Тем не менее, об этом наперебой стали сообщать информационные агентства. Стало ясно — больше сообщать попросту не о чем.
На выручку белорусской оппозиции в освещении ее деятельности поспешил ее давний и проверенный информационный союзник — государственные СМИ. Если бы не репортажи республиканских телеканалов, то о проходящем Конгрессе вообще бы никто не узнал.
Вся нехитрая интрига оппозиционного собрания сводилась к назначению так называемого «единого кандидата», т.е. к определению конкретной персоналии, ответственной за распределение зарубежной финансовой помощи в рамках благотворительного проекта «Выборы—2006». Впрочем, судя по всему, назначен «единый» был заранее — и именно теми, кто планирует осуществлять финансирование белорусской оппозиции в наступающем финансовом году. Политизированная публика заранее знала, что «единым» будет некий Милинкевич. Остальные кандидаты (равно как и «голосование») были необходимы лишь затем, чтобы создать видимость процесса.
Среди претендентов на звание главного казначея избирательной кампании оказались следующие личности.
Непроходной
Зачем Станислав Шушкевич пошел кандидатом в «единые», непонятно. Очевидно, что никто не собирался и близко подпускать экс-спикера к реальной борьбе. Молодые соратники по оппозиции давно взирают на «беловежского зубра» с явным раздражением — дескать, чего он тут трется? Происходит это, возможно, потому, что в свое время Шушкевич проявлял гораздо большие политические способности, нежели нынешнее поколение оппозиционеров.
Правда, под конец бывший спикер понял свое двусмысленное положение и снял свою кандидатуру, по-видимому, не желая получать оплеуху (в виде результатов голосования) от нового поколения оппозиционеров, не слишком почтительно относящегося к своим патриархам.
Кстати, своей бодрой речью на Конгрессе Станислав Станиславович (в отличие от иных ораторов расшевеливший дремавшую оппозиционную публику) наглядно подтвердил народную мудрость о «старом коне». Однако большинство участников Конгресса вспомнили, что согласно все той же народной мудрости старый конь, конечно, борозды не испортит, но ведь и глубоко не вспашет… А посему, наградив профессора Шушкевича вполне заслуженными аплодисментами (экс-спикер, действительно, выступал на порядок лучше своих конкурентов), демократическая общественность с удовлетворением восприняла его добровольно-вынужденный самоотвод.
Третий лишний
Всегда приятно наблюдать коммунистического лидера, пламенно ратующего за свободу слова, частную собственность и буржуазный парламентаризм.
Юридическое звание Сергея Калякина — лидер белорусских коммунистов. В чем на сегодняшний день состоит коммунизм Сергея Калякина, не знает никто, включая его самого.
По логике, его партия (раз она называется коммунистической) суть историческая наследница партии Ленина—Троцкого—Сталина. А значит, она, как минимум, должна выступать за ликвидацию эксплуатации человека человеком, частной собственности и буржуазной демократии. Иначе не надо называться коммунистами. Тут, как говорится, или снимите крестик или оденьте трусы.
В славном лексиконе несгибаемых ленинцев для господ а-ля Калякин всегда находились бодрые и энергичные словечки вроде «ревизионист» или «социал-предатель». Собственно, так оно и есть.
Впрочем, на Конгрессе уличать товарища Калякина в предательстве собственных взглядов никто не собирался. Он прилежно играл роль «третьего лишнего», своеобразной массовки, призванной придать выборам «единого» видимость альтернативности.
Калякин, возможно, довольно бестолковый политик, но откровенным дураком его вряд ли можно назвать. И, естественно, он прекрасно понимал, что быть «единым» ему не светит ни при каком раскладе. Но, тем не менее, добросовестно отыграл свою довольно унизительную роль. Калякин покорно снес все оскорбления в свой адрес и адрес компартии от откровенно издевавшихся над ним молодофронтовцев. Неумело пытаясь подольститься к залу, огласил с трибуны давно забытый клич дедушки Зенона Позняка — «Жыве Беларусь!». В устах Калякина призыв прозвучал комично. Многим стало смешно.
Проговорив все ритуальные слова о необходимости «единения демократических сил», Калякин тихонечко сошел с трибуны под насмешливые реплики и молодецкий посвист активистов БНФ, не упускавших случая позабавиться над бел-чырвона-белым коммунистом.
Голосование Калякин проиграл. Но роль «мальчика для битья» исполнил превосходно.
Обиженный
Анатолия Лебедько обидели. Спору нет — «единым» должен был бы стать именно он. Из года в год он прилежно объезжал столицы «великих держав» (от Москвы до Вашингтона с остановкой в Брюсселе) и старательно поддерживал миф о существовании в Беларуси оппозиции. Отдадим должное Анатолию Владимировичу — он неплохо справлялся с этой задачей. Даже если учесть изначально присущий Западу кретинизм в отношении внутрибелорусской ситуации (что существенно облегчает задачу «лапшевешания»), все равно заслуги Лебедько несомненны. Из года в год убеждать господ сенаторов и евродепутатов в том, что страна, в которой на оппозиционные мероприятия выходит пару десятков человек, находится на грани революции — это талант.
Вполне возможно, что, действительно, в Анатолии Владимировиче умирает дипломат. Сложно сказать, получится ли у нового «единого» кандидата столь же виртуозно обманывать Запад, как это получалось у Лебедько. Впрочем, расстраивается лидер ОГП зря. После неминуемого позорного краха Милинкевича в 2006 году, у Анатолия Лебедько будут все поводы заявить: «А вот я бы уж им всем показал…» И после этого следующие пять лет (до выборов 2011 года) спокойно играть прибыльную и необременительную роль очередной надежды белорусской демократии. Почему-то верится, что именно так и будет.
Человек без партии
А еще было много непартийных кандидатов. Это те, кто представляет себя одного (в отличие от партийцев, за каждым из которых стоит пару десятков соратников). Войтович, Колос, Парфенович, Леонов, Фролов, Козулин… (последний, правда, уверяет, что он ничем не хуже «партийцев» — и несколько десятков человек у него тоже есть).
Все они недовольны выборами «единого». Потому что чувствуют — все деньги госдепа достанутся именно ему. Поэтому сейчас они размышляют, как бы прилепиться к «единому» и получить свой верный грант — кусок хлеба на предстоящий политический сезон. В связи с этим почти все «беспартийные» аккуратно поучаствовали в Конгрессе, а по его окончании занялись своим любимым делом — проведением пресс-конференции.
На пресс-конференции они прозрачно намекнули «единому», что готовы перестать путаться у него под ногами в случае допуска к «распилке» избирательного бюджета. «Партийцы», правда, на этот прозрачный намек никак не отреагировали. Молчание было красноречивым. «Беспартийным» дали понять — в их услугах никто не нуждается. Список пайщиков-концессионеров проекта «единый кандидат—2006» пересматриваться не будет.
Кандидат в диктаторы
Для особо политизированной публики на Конгрессе все же была одна отрадная вещь. Лидеры оппозиции, патологически не желающие рассуждать на тему «а что же будет, приди они к власти», порадовали несколькими откровениями на сей счет.
В результате выяснилась довольно забавная вещь — оказывается, демократы вводить демократию не собираются. Наивный профессор Богданкевич (по-видимому, всерьез поверивший в стандартные оппозиционные обвинения Лукашенко в диктаторских полномочиях) предложил в случае победы «единого» расширить права парламента. Особого понимания предложение почтенного профессора экономики не нашло. В самом деле — не для того же собираются брать власть, чтобы потом отдавать ее какому-то там парламенту. «Разделение властей» хорошо в теории, а на практике… «Пакуль у нас няма грамадзянскай супольнасьці, ліквідаваць прэзыдэнцкую пасаду ня варта — гэта замарудзіць рэформы», — заявил «единый кандидат» Милинкевич.
И то верно — провести те реформы, о которых мечтает белорусская оппозиция, можно лишь при жесткой диктатуре. Преувеличения в этом нет никакого. Ибо реализация программы белорусской оппозиции (приватизация, либерализация и деиндустриализация) означает закрытие предприятий, прекращение выплат пенсий, зарплат и пособий, миллионы безработных и нищих. Как следствие, социальный взрыв. Ни одна власть при таком раскладе демократическими методами удержаться не может. Ее просто сметут. Поэтому осуществить мечту белорусской оппозиции и провести радикальные реформы может лишь жесткая, антидемократическая власть, силой подавляющая любое народное недовольство.
Примерно так и собирается действовать оппозиция в случае прихода к власти. А «единый кандидат» господин Милинкевич этого даже не скрывает.
Кстати, вводить диктатуру «единый кандидат» собирается еще до прихода к власти. Согласно Милинкевичу необходимо полное единовластие «единого кандидата» с абсолютными полномочиями. Кроме того, надобно выстроить четкую демократическую вертикаль, во главе которой будет «единый кандидат» со своим штабом. Что и говорить, весьма своеобразная лексика для кандидата от «демократических» сил…
«Сегодня праздничное настроение закончилось. Это война. Мы идем на войну с серьезным противником», — неожиданно «по-взрослому» бухнул Милинкевич. Знай наших!
Противник у Милинкевича, действительно, серьезный — это более четырех пятых белорусских избирателей, которые по данным последних социологических опросов, поддерживают Президента Лукашенко. Как Милинкевич собирается воевать с белорусским народом, сказать сложно.
Впрочем, «воевать» Милинкевич, скорее всего, ни с кем не собирается. Он и его соратники планируют заниматься привычным делом — имитировать оппозиционную деятельность в глазах американских (в первую очередь), европейских (во вторую) и московских (в третью) грантодателей.
А в жестких призывах к укреплению «внутриоппозиционной дисциплины» очень мало самого Милинкевича. В них сразу проглядывает ковбойский подход его наставников.
Американцы не привыкли церемониться со своими подопечными. Прямолинейных янки, привыкших всегда и во всем идти напролом, откровенно раздражает либеральное «соплежуйство». Они по опыту других стран знают, что «демократические силы» традиционно отличаются патологической трусостью, нерешительностью и извечной склонностью к болтовне. Поэтому первым делом американцы вводят жесточайшую дисциплину в рядах борцов за демократию.
Надобно отметить, что в случае с белорусской оппозицией им постоянно не везет — местные оппозиционеры уже не первый год в героической борьбе с разного рода заокеанскими инструкторами успешно отстаивают свое священное право получать американские гранты и ровным счетом ничего не делать на практике для приближения «светлого дня демократии и свободы». Причем на этом тихом фронте борьбы с американскими спонсорами, наивно требующими хоть какой-то политической отдачи, белорусская оппозиция (что «партийная», что «беспартийная») проявляет удивительное единство взглядов и уникальную солидарность.
Против кого дружим?
На этом, впрочем, единство взглядов заканчивается.
Заметим, бесконечно наивны те, кто полагает, что «вожди оппозиции» ненавидят власть. Она-то как раз их устраивает. При «диктаторе» Лукашенко они свободно ездят по всему миру, безнаказанно оскорбляют Президента и беспрепятственно делят заморские гранты.
По-настоящему, от души оппозиционеры ненавидят друг друга. Это очень ясно проявилось в мало драматичной, но довольно подлой интриге по выборам «единого». В основном Конгресс формировался тремя «партиями» — ОГП (Лебедько), БНФ и ПКБ (Калякин). Милинкевич шел от БНФ. Но Лебедько договорился с Калякиным и думал, что «дело в шляпе». Не тут то было. В последний момент Милинкевич взял да и завел стройными рядами на Конгресс менеджеров и офисных сотрудников так называемых «неправительственных организаций» и «ресурсных центров» (т.е. тех, которые отвечают за распределение и «оприходывание» грантов). Их голоса все и решили.
Партийцы были страшно обижены. Тут и там слышалось: «Мы листовки по подъездам разносим, а эти в офисах штаны просиживают…» Далее следовали крепкие, нелиберальные выражения.
С другой стороны, свара была неизбежна. Сложно отыскать среди оппозиционеров деятеля, который был бы доволен коллегами.
Лебедько крепко «закусил губу» на Милинкевича и БНФ, «укравших» его победу. Калякин обижен на «фронтовцев», постоянно издевающихся над тем, что он «коммунист». Сам Милинкевич подозрительно взирает на всех соратников, справедливо предполагая, что в разгар кампании они его «кинут».
Статкевич мечет громы и молнии в Козулина, «перекупившего» его партию, и в бывших соратников, спокойно выкинувших из руководящего кресла своего вождя. Козулин же вообще недоумевает, как это кто-то осмеливается его, Козулина (!) призывать снять свою кандидатуру. Александр Владиславович твердо верит в свою «богоизбранность», а «богоизбранные», как известно, в коалицию ни с кем не вступают.
Шушкевич обижен на «молодых», оттеснивших «стариков». Фролов публично называет демсоратников болтунами, а «человеком дела», естественно, себя. Зенон Позняк вообще всех числит «агентами Москвы»…
Так что, вероятнее всего, «единых» окажется превеликое множество. Уже сегодня за спиной «единого» Милинкевича маячат Козулин, Позняк, Фролов, Кравченко, Колос, Ярошук. Завтра их будет больше. Белорусская оппозиция, по-прежнему, предпочитает размножаться делением…
Московский филиал
Из зарубежных гостей высоким присутствием Конгресс никто не почтил.
Но один «дед мороз» пожаловал. И, как водится, привез подарки. Звали «деда мороза» Никита Белых. Если кто не знает, Никита Белых — это новоназначенный Гайдаром—Чубайсом официальный лидер умирающего СПС. А в качестве подарков Белых (вернее, его партия) привезли два обещания. Во-первых, прислать в помощь белорусской оппозиции тысячу волонтеров (политтехнологов, наблюдателей и пр.), а во-вторых, взять на себя финансирование газеты «Народная Воля».
Предложение вальяжных москвичей, готовых с барского плеча подбросить «тутэйшым» пару сотен тысяч зеленых, были приняты весьма благосклонно. Принципиальность времен Позняка давно отошла в историю. Рассуждения о «москалях» и «руке Кремля» у нынешней оппозиции не в ходу. Малахольные лидеры БНФ, а-ля Винцук Вечорка, готовы брать деньги у кого угодно — хоть у Вашингтона, хоть у Брюсселя, хоть у Москвы. Лишь бы давали.
По этому поводу кое-кто из рядовых делегатов Конгресса (по-видимому, сохранивший верность доисторическим идеалам раннего БНФ) ворчал в кулуарах: «Позняка на них на всех не хватает…»
Вообще я бы дал добрый совет белорусской оппозиции. От помощи СПС отказаться. Во всяком случае, в части политтехнологов и волонтеров. И не потому, что обвинят в «подконтрольности москалям». Просто СПСники завалят все дело. Ну не умеют они выигрывать выборы. Не их это конек. Приватизировать страну умеют. Делать умные лица тоже. Оставаться при любых раскладах в Кремле или около Кремля — не вопрос. Сидеть на двух стульях (сочувствовать Ходорковскому и вести «конструктивный диалог» с Путиным) — это пожалуйста. А вот выборы выигрывать не умеют. Не дал Бог им такого таланта. Мало того, что при чубайсовых миллиардных потоках и молчаливом непротивлении Кремля умудрились не попасть в Думу, так и на предстоящих московских выборах попросились под крыло Явлинского, чувствуя собственную слабость.
Но тут, как говорится, хозяин — барин.
В целом же, в последние годы складывается устойчивое впечатление, что значительная часть белорусской оппозиции все в большей степени превращается в эдакий филиал определенных московских структур.
В каком-то смысле это логично. На добрых три четверти оппозиция состоит из бывших чиновников, у которых еще с советских времен в подсознании накрепко засел комплекс неполноценности по отношению к «большому восточному брату». Они никак не могут понять — всесилие Москвы давно (и, похоже, безвозвратно) ушло в прошлое. Те, кто пробовали было понукать Беларусью, сильно обожглись на этом. Официальная российская власть осознала — интриговать против собственного союзника (практически единственного) себе дороже.
Но белорусской оппозиции очень не хочется расставаться с мифами. Ей очень желательно, чтобы кто-нибудь иной поработал за нее. Ей смерть как не хочется «идти в народ» и добиваться его поддержки. Поэтому белорусская оппозиция пробавляется чистой маниловщиной — пустыми детскими надеждами то на «газовую блокаду», то на экономические санкции Евросоюза, то на прямую американскую интервенцию.
Все это смешно и глупо. Белорусская оппозиция по-прежнему остается то проамериканской, то пробрюссельской, то промосковско-олигархической. Пробелорусской оппозиции как не было, так и нет. Впрочем, быть может самим оппозиционерам так удобнее…
Гений чистой пустоты
Конгресс принял два формальных решения. Одно смешное, одно «никакое».
Во-первых, Конгресс потребовал от Лукашенко не баллотироваться на пост Президента. Требование весьма естественное — Президент Республики Беларусь столь популярен, что единственная причина, по которой он мог бы не стать Главой государства в 2006 году — это неучастие в выборах.
Во-вторых, Конгресс назначил «единым» некоего Милинкевича Александра Владимировича, бывшего исполкомовского чиновника средней руки.
Ни хвалить, ни ругать «единого кандидата» Милинкевича невозможно. Потому что не за что.
Вроде как есть человек, а вроде как и нет его. Никто о нем не слышал, никто о нем не знает. Никто о нем и сказать ничего не может — ни хорошего, ни плохого.
Читаешь его биографию, слушаешь его высказывания — и не слышишь ничего. Все давно знакомо, все это где-то видели, у кого-то слышали, когда-то проходили.
Нет за ним ничего. Ни фанатичной харизмы, как у Зенона Позняка. Ни сопричастности к истории, как у «беловежского зубра» Станислава Шушкевича. Ни владения ценным политическим брендом, как у коммуниста Сергея Калякина. Ни таланта одурманивания западных политиков, как у Анатолия Лебедько. Ни купеческой хватки экс-хозяйственника Козулина.
Один из делегатов демократического Конгресса в сердцах так и сказал: «Что за кандидата избрали?! Не кандидат, а пустое место…»
Верно схвачено. И прибавить тут нечего.
Белорусская оппозиция не вняла страстным призывам местечковой валькирии Ирины Халип и таки наступила на те же грабли. Выбрала Гончарика номер два. То есть абсолютно серого, незаметного, невнятного человечка.
Впрочем, с другой стороны, выбор у белорусской оппозиции был невелик. Если отказаться от серостей (а их в избытке), пришлось бы выбирать клоуна. Их немного (Позняк, Климов… кто еще?), но и от них толку нет.
Так что, если рассуждать философски, ничем иным кроме как наступлением на очередные грабли дело и не могло закончиться.
Лидеров у белорусской оппозиции как не было, так и нет. Поэтому действуют по принципу — «не Бог весть, но уж какой есть». Замечательно написал об этом Александр Федута: «Тут я уже и нос зажму, но голосовать за него буду».
Правда, как точно подмечает сам пушкиновед, делу это вряд ли поможет: «Моя любимая теща, я, моя супруга и даже тещин кот Тишка Черномырдин добросовестно проголосовали за Гончарика. Ни нам, ни самому Владимиру Ивановичу это не помогло». Через несколько месяцев к фразе «Владимиру Ивановичу это не помогло» придется прибавить «…и Александру Владимировичу тоже…»
