В цветной бумажке розовое мыло,
Ты пахнешь чем-то очень дорогим,
Ты пахнешь чем-то несказанно милым
Но – чем же? Память, память, помоги!
Ольга Фокина
Среди вещей, существующих в нашем мире, есть разные: с некоторыми мы встречаемся более или менее регулярно, о существовании других только знаем (или, напротив, даже не догадываемся), а иные сопровождают нас всю жизнь – от рождения до самой смерти. Мыло как раз из таких.
Со времен незапамятных
Для предмета, призванного создавать чистоту, у мыла довольно темное прошлое. Никто не знает точно, когда оно появилось, вряд ли станет точно известно и место его создания. Но учитывая необходимость в подобном средстве, всегда и везде, можно предположить, что изобретение мыла происходило независимо практически в каждой из древних цивилизаций. Ведь это замечательное моющее средство и простейший антисептик получается в результате несложного, в общем-то, процесса, ингредиенты для которого доступны практически повсеместно. Когда жиры или масла вступают в реакцию со щелочью, происходит омыление, в результате выделяются жирные кислоты и глицерин. В свою очередь, жирные кислоты соединяются со щелочью – и получается натриевая соль жирных кислот, или попросту мыло. Животные жиры или растительные масла встречаются повсюду, а зола, смешанная с водой (то, что в древности на Руси называлось щелоком и использовалось для мытья и стирки), как раз и является щелочью.
Первые письменные свидетельства об изготовлении подобного мыла путем кипячения животных жиров и древесной золы были записаны клинописью на глиняных табличках в Древнем Междуречье почти за 3 тыс. лет до н.э. Причем не вполне понятно, как оно использовалось: либо при мытье шерсти и хлопка для производства пряжи, либо для омовений перед входом в храм…
Не остались в стороне и древние египтяне. В найденном немецким археологом Эберсом (и названном его именем) папирусе XVI века до н.э., который является не только одной из древнейших сохранившихся рукописей, но и своеобразной медицинской энциклопедией, сообщается, что смесь животных и растительных жиров со щелочными солями применялась не только для мытья, но также и в медицинских целях, для лечения кожных раздражений и язв.
Скорее всего, и древние иудеи также были знакомы если не со способом изготовления мыла, то уж точно с самим продуктом и его применением. В Книге пророка Иеремии, жившего, предположительно, в VII – VI веках до н.э., говорится: «Хотя бы ты умылся мылом и много употребил на себя щелоку, нечестие твое отмечено передо Мною, говорит Господь Бог».
А вот античные греки и без мыла неплохо обходились. Они умащивали кожу оливковым маслом и натирали мелким песком (по некоторым сведениям, особенно ценился мелкий белый нильский песок), а потом этот «скраб» снимали с тела специальными скребками, видом своим напоминающими какие-то пыточные орудия.
Цивилизованные римляне подражали грекам в своих термах, но как раз им мы обязаны прекрасной легендой о появлении мыла на европейском континенте. Рассказывают, что в седой древности на горе Сапо римляне приносили животных в жертву богам, а в протекающем у ее подножия Тибре женщины стирали белье, и заметили, что именно в этом месте, куда дожди смывали растопленный жир и пепел от жертвоприношений, оно отстирывалось значительно лучше. Так римляне случайно узнали о мыле, а от названия горы произошло его латинское и, позднее, современное итальянское название – sapone, а также французское savon и английское soap. Впрочем, среди семи римских холмов никакого Сапо не было и нет, а римский историк и государственный деятель Плиний Старший и вовсе отдавал пальму первенства в деле мыловарения варварам – галлам и германцам, с которыми его облаченные в тоги сограждане активно знакомились в то время. Так вот, эти полудикие племена смешивали сало и золу букового дерева, добавляя красную глину, и получали чудесную мазь, которая не только окрашивала и отмывала волосы, но и лечила от кожных заболеваний. Возможно, римляне варили мыло только для хозяйственных нужд – в Помпеях, где при извержении и погиб Плиний, были обнаружены мыловарни.
В II веке н.э. врач и ученый Гален, определивший более чем на тысячелетие вперед пути развития медицины, рекомендовал пользоваться мылом и с гигиеническими, и с лечебными целями. А из сочинений александрийского алхимика Зосимы Панополитанского и византийского врача Теодора Присциануса известно, что и в Египте, и в Малой Азии около 300 – 385 года существовала профессия мыловара, saponarius, и изготавливали мыло.
От Темных веков до эпохи Просвещения
В средневековой Европе ситуация до некоторой степени изменилась. Во-первых, догмы христианства поощряли умерщвление грешной плоти, а вот стремление к телесной чистоте, напротив, порицалось, причем самым суровым образом. Вшей, терзавших население городов, деревень и замков, считали «божьими жемчужинами». Поэтому мылу и мытью, а также личной гигиене и чистоте мест своего обитания люди стали уделять значительно меньше внимания, за что и расплачивались полутора тысячелетиями эпидемий, моров и поветрий. Мыло, ранее привычное в галльских и германских землях, было там практически забыто. Зато уже к VIII веку изготавливалось в Италии, Франции и Испании, хотя и стоило весьма дорого.
В России, напротив, весь народ вне зависимости от материального положения регулярно мылся в банях и документальные подтверждения о мыловарении известны с XV века. Особенно известны были мыловары из Шуи – упоминание об этом важнейшем местном промысле встречается в 1629 году, а Екатерина II пожаловала городу герб, на котором в красном поле красуется… кусок мыла. В Москве в торговых рядах существовал особый «мыльный ряд». Но, учитывая состав населения, в котором преобладали крепостные крестьяне, можно заключить, что для мытья и хозяйственных нужд чаще всего использовали простой щелок – заваренную кипятком золу. Люди позажиточней мылись мылом, на изготовление которого помимо щелочи шли животные жиры с добавлением растительных, например льняного масла. А после выпаривания щелока получался поташ, щелочное вещество, использовавшееся при производстве не только мыла, но и, например, стекла. Оказалось, что это ценный экспортный продукт, и его изготовлением занимались целые деревни, безжалостно истребляя при этом леса. В 1659-м «поташное дело», как весьма прибыльное, перешло в царскую казну. И уже к началу царствования Петра I, поставившего мыловарение на промышленную основу, встала проблема замены поташа.
В арабской и мусульманской культурах омовениям уделялось большое внимание (возможно, из-за жаркого климата в этих краях), поэтому и их вклад в дело мыловарения весьма значителен. Именно на востоке научились делать мыло с использованием только растительных масел и щелока. Уже в VII веке оно производилось в Наблусе и Басре. Именно здесь впервые появилось множество разновидностей мыла: жидкое и твердое, парфюмированное эфирными маслами, цветное, специально предназначенное для бритья.
Неудивительно, что совершенно уникальное мыло родилось в одном из древнейших городов на планете – в Алеппо, где люди непрерывно живут уже на протяжении 8 тыс. лет. И хотя хватает легенд, утверждающих, что мыло здесь также производится тысячелетиями, первые письменные упоминания о нем относятся к VIII веку н.э. Бесспорно лишь то, что старинная технология соблюдается до сих пор, и по-прежнему для своих изделий мыловары берут только самое лучшее оливковое масло и добавляют от 2 до 20% масла лавра благородного. Затем готовое мыло выдерживают в подземных камерах от 6 месяцев до года, давая ему вызреть, как хорошему вину. Ароматные бруски мыла, которые, кстати, не тонут в воде, приобретают золотисто-коричневый оттенок, оставаясь внутри зелеными. Это мыло не только экологично, но и практически универсально: они подходит для взрослых и младенцев, им можно мыть тело и волосы, использовать в качестве маски для лица и при бритье, а благодаря маслу лавра оно обладает не просто антисептическим, но еще и противогрибковым и противозудным эффектом.
Удивительные свойства этого мыла делали его ценным товаром и желанным подарком, а поскольку Алеппо был одним их важных пунктов Великого Шелкового пути и располагался вблизи Средиземного моря, оно проложило себе дорогу далее на Восток и – в багаже крестоносцев – попало в Европу.
Некоторые исследователи утверждают, что развитие мыловарения в европейской части Средиземноморского бассейна, и Италии, Испании, Франции, связано с импортом восточных технологий в эпоху Крестовых походов. Но, скорее всего, происходило обогащение местных традиций пришедшими с Востока, поскольку весь регион объединяла доступность исходного сырья – повсюду выращивались оливы, из которых делалось прекрасное масло.
В Италии центром производства мыла стал город Савона; считается, что именно там в XV веке научились делать твердое мыло, и даже французское слово savon, «мыло», произошло от названия этого итальянского города.
Но и во французском Марселе тоже издавна изготавливали мыло, для чего брали прованское оливковое масло, золу местных растений, выросших на засоленных почвах, и эфирные масла, которыми так славен Прованс. Большим преимуществом стал морской порт, связанный торговлей со многими регионами Европы. Поначалу изготовлением мыла занимались ремесленники, однако уже в 1593-м Жорж Прюнемуар открыл первую мануфактуру. Бурным развитием этой отрасли город был обязан Людовику XIV – благодаря его войнам поставки кастильского мыла постоянно прерывались, а спрос был велик и на севере Франции, и в Нидерландах, Британии, германских княжествах. И если в начале XVII столетия марсельские мыловары обеспечивали своей продукцией только собственный регион, то к его концу уже вполне удовлетворяли этот панъевропейский спрос. К тому же «король-солнце», хотя сам мытьем не злоупотреблял и, по свидетельству русских послов, «смердел аки дикий зверь», развитием этого прибыльного производства живо интересовался. По его инициативе были введены правила, регулирующие формулу и технологический процесс и призванные обеспечить неизменно высокое качество конечного продукта, в результате чего марсельское мыло высоко ценилось по всей Европе. В 1913 году 90 предприятий производили 180 тыс. тонн этого мыла ежегодно. Однако мировые войны и развитие химической промышленности привели к тому, что сегодня только 5 фабрик продолжают выпуск традиционного зеленого мыла – точно так же, как это делалось на протяжении трех столетий. В Марселе это мыло считают историческим наследием.
По весьма схожей технологии делали этот продукт в Кастилии, и его, также по традиции, связывают с технологией, пришедшей из Алеппо. Это твердое белое мыло сначала завоевало Иберийский полуостров, а затем стало проникать и в другие страны. К примеру, на Британских островах свидетельства о его производстве относятся к XII веку, а членам гильдии мыловаров запрещалось ночевать под одной крышей с другими ремесленниками, дабы не выдать ненароком секреты мастерства. Тем не менее английское мыло преимущественно предназначалось для текстильного производства – в качестве туалетного богатые англичанки уже во времена Тюдоров предпочитали кастильское. Ввоз кастильского мыла в Англию зафиксирован в портовых книгах Лондона за 1567 – 1568 годы. А в 1632-м Карл I даровал патент и 14-летнюю монополию на производство мыла Обществу мыловаров Вестминстера.
Однако чтобы мануфактурное производство сменилось промышленным, требовалось нечто большее, чем внимание монарших особ. В 1785 году французский химик Никола Леблан предложил достаточно простой и надежный способ получения из соли соды, с которого и началось широкое промышленное мыловаренное производство.
Промышленное и рукотворное
Говорят, что войны дают толчок к развитию науки и техники. Крымская война, помимо этого, послужила толчком к развитию гигиены и медицины – именно тогда пришло понимание, что сократить человеческие потери в госпиталях возможно лишь с соблюдением чистоты. Да и в принципе следование простым правилам гигиены способно уберечь от многих болезней и продлить жизнь. И мыло стало незаменимым помощником в этом нелегком деле. Производство расширялось, изобретались способы получить все более дешевый и эффективный продукт, доступный всем без исключения потребителям. Развитие химии, появление новых технологий привело к тому, что изменился состав мыла, на смену натуральным компонентам пришли синтетические. Появилось множество специализированных средств, и если 100 лет назад домохозяйка решала множество задач – стрика, мытье посуды, чистка, уборка – одним хозяйственным мылом, то теперь в каждом доме хранятся едва ли не десятки банок, бутылок, флаконов на каждый отдельный случай. А туалетное мыло на растительной основе с эфирными маслами нам заменяют жидкое мыло, гели для душа, кондиционеры и прочая, прочая, прочая… И самое печальное, что при несомненной дешевизне, удобстве и эффективности всех этих средств они могут оказаться совсем не полезны – и для экологии планеты при производстве, и для здоровья человека.
Поэтому в последние десятилетия вместе с интересом к органическим продуктам питания появляется и интерес к безопасной и натуральной косметике. И хорошо забытое, в строгом смысле этого слова, мыло, изготовленное из природных ингредиентов, которые можно сосчитать по пальцам одной руки, возвращается – теперь уже как мыло ручной работы, модное хобби для одних, маленький бизнес для других.
Да здравствует мыло душистое!
Братья Уильям и Джеймс Леверы в 1884 году открыли мыловарню в Уоррингтоне, в Чешире, и начали выпускать особое хозяйственное мыло, производившееся с использованием глицерина и пальмового масла и получившее название «Санлайт». Новшеством было и то, что мыло продавалось не бруском, а нарезалось на фабрике на удобные куски, завернутые в брендированную упаковку. На британском рынке это мыло оказалось настолько популярным, что производство непрерывно росло, и уже в 1887 году братья начали присматривать землю для новой фабрики и того, что по-русски называется рабочим поселком.
Уильям Левер, как и многие фабриканты викторианской эпохи, был филантропом и не поскупился на жилье для своих сотрудников. На 23 га между рекой Мерси и железнодорожной веткой до 1914 года под личным наблюдением капиталиста было возведено 800 жилых домов, и пригород получил название Порт Санлайт. Левер инвестировал не только в производство, но и в благополучие рабочих – в их образование, здоровый отдых и развлечения. Все жилые кварталы проектировались разными людьми, в них не было двух одинаковых строений. Всего к возведению этого британского города-сада было привлечено более 30 архитекторов. К услугам жителей (их количество могло доходить до 3500) были зеленые зоны, больница, школы, столовые, концертный зал, церковь, бассейн под открытым небом, даже художественная галерея. Поставив себе цель «…придать деловым отношениям дружелюбный и христианский характер и вернуться к тем семейственности и братству, что существовали в добрые старые дни ручного труда», он старался воплотить в жизнь принципы «Движения искусств и ремесел», возглавляемого художником Уильямом Моррисом. Приверженцы этой идеологии бездушное массовое промышленное производство противопоставляли ремеслу, ручному труду, приближенному к искусству.
Именно поэтому Порт Санлайт в Британии является историческим объектом; в 1978 году он получил статус охраняемого ландшафта, кроме того, это один из британских кандидатов в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Любителям музыки будет интересно узнать, что именно в Порт Санлайт в 1962 году впервые выступил в составе The Beatles Ринго Старр, а цветоводов, несомненно, очарует сорт роз Port Sunlight необычного абрикосового оттенка, введенный в культуру в 2007 году.
Сейчас и в английском, и в русском языках привычным стал термин soap opera, «мыльная опера». Он относится к особому формату радио- и телесериалов, характеризующихся последовательным и медленным развитием сюжета, наличием нескольких сюжетных линий, драматические моменты в которых никогда не пересекаются, а происходят последовательно. Как правило, такие сериалы идут десятилетиями, и часто авторы используют в сериях открытый финал – чтобы заставить зрителей вернуться к просмотру следующих эпизодов. Первые радиосериалы появились в 1930-е годы, выходили в дневное время, слушали их преимущественно домохозяйки – целевая аудитория для рекламы косметики и бытовой химии. Этим пользовались производители – Procter & Gamble, Colgate-Palmolive и Lever Brothers, среди продукции которых мыло разного назначения было на первых позициях. Причем их рекламные бюджеты были огромны, реклама появлялась навязчиво часто и была достаточно агрессивной, в результате чего сначала мыльными операми называли радиопостановки, а когда в 1960-х радио практически уступило свои позиции телевидению, название естественным образом закрепилось и за телесериалами, причем как дневными, так и выходящими в прайм-тайм.
