Маори. Оседлавшие облако
Они давно уже не едят врагов. Их одежда мало чем отличается от европейской, а в лицах нет прежней свирепости. Треть из них не знает своего языка, а десятая часть живет вдали от родины. Но в каждом из них течет кровь особого рода – кровь настоящих маори.
Их сегодня более полумиллиона человек – одна пятая от всего населения Новой Зеландии. Но национальным меньшинством маори себя ощущать отнюдь не собираются. Они хозяева страны – и все тут. И, что удивительно, бледнолицые потомки англосаксов с ними не спорят.
Так, недавно из уважения к традициям маори был даже изменен маршрут прокладки автомагистрали на Северном острове (по первоначальным планам, дорога должна была пересекать крупное болото). Новозеландские власти пошли на такой дорогостоящий шаг, чтобы не потревожить… священное для маорийского племени Нхати Нахо чудовище Танивха Карутахи. И хотя министерские чиновники с этим водяным змеем никогда не встречались, настаивать на своем маршруте не стали и пустили дорогу в обход. Они-то не понаслышке знают, что с этими маори шутки плохи.
На лицо ужасные, добрые внутри
«Несмотря на то, что они каннибалы, все же у них добрый нрав».
Джеймс Кук о народе маори
Благодаря песне Высоцкого и школьным учебникам мы твердо знаем – мореплавателя Кука съели аборигены. Чем он уж так не угодил местным племенам, доподлинно неизвестно.
Казалось, этому лихому путешественнику сам черт не брат. Корабли Кука избороздили десяток морей, он и команда страдали от неведомых болезней, но из любой переделки выходили с честью. Однако, очевидно, и на старуху бывает проруха – Аотеарое и его туземцы оказались Куку не по зубам. Высадившихся на острова в 1769 году моряков в буквальном смысле слова тут же пустили под нож. А винить в случившемся, между прочим, стоило бы Абеля Тасмана, почти за полтора века до того «тепло пообщавшегося» с дикарями. Причем обида возникла на пустом месте. Ну не поняли голландские и маорийские парни друг друга. Согласно одной из версий, маори, как полагается, встретили пришельцев ритуальным танцем. А голландцы, не на шутку напуганные таким «душевным приветствием», ответили оружейными залпами. В общем, Тасман едва успел унести оттуда ноги. Маори же сделали свои выводы и крепко-накрепко наказали детям с белыми гостями не церемониться. Те урок уяснили, благодаря чему местная почва регулярно обагрялась английской кровью. В итоге под натиском огнестрельного оружия туземцы все-таки сдались и добровольно-принудительно признали над собой британскую власть. А вот на Куке отыгрались, хотя и на этот счет имеются вопросы. Народная молва почему-то приписывает сей сомнительный подвиг племени маори. Но в Новой Зеландии утверждают, что путешественником закусили соседи-фиджийцы или жители Гавайев. Как бы то ни было, и у тех, и у других «рыльце в пушку».
Человечиной маори не брезговали. И вовсе не потому, что есть было нечего, а… из гуманизма, страха и даже уважения. Именно поэтому головы съеденных пленных высушивали и украшали ими деревенский частокол. Маори гордились своими трофеями и не могли не похвастаться перед соседями столь дорогими гостями.
«Гринпису» и не снилось…
Современный лозунг «Ты то, что ты ешь» как нельзя лучше охарактеризовал бы древних маори. Все качества пищи – будь то рыба или человек – немедленно переходили к обедающему. Но какой бы благой ни была их цель, процесс выглядел просто отвратительно. Эту неприглядную картину довольно подробно описал еще Жюль Верн в своих знаменитых «Детях капитана Гранта»: «И едва жертвоприношение было закончено, как вся масса туземцев… набросилась на бездыханные останки жертв. И в мгновение ока тела рабов, еще теплые, были растерзаны, разорваны, раскромсаны. Даже не на куски, а на клочья… было слышно, как на зубах людоедов трещали кости их жертв».
Безусловно, для пущей художественности писатель основательно сгустил краски, но нравы маори в европейском понимании были жутковатые! Кроме того, туземцы широко применяли пытки – впрочем, тягой к подобным зрелищам грешили и куда более высокоразвитые народы. Но если римлян кровавые бои гладиаторов только забавляли, то маори проделывали свои экзекуции с определенной целью – освобождали дух слабых, пытались умилостивить многочисленных богов или сами подпитывались энергией.
Одним словом, каннибализм был краеугольным камнем маорийской философии. Дело в том, что согласно местным поверьям, в каждом живом существе заключена частица «маури» (жизни). Срубить дерево или убить животное можно только в случае крайней необходимости. Причем и то, и другое аборигены делали всегда очень аккуратно. Во-первых, потому что терпеть не могут мусора, а во-вторых, чтобы не обидеть духа дерева.
Кстати, у каждого маори существовало свое дерево-хранитель. Когда рождался младенец, мать складывала послед в специальный горшочек и закапывала в землю. Сверху же обязательно сажалось дерево. Со временем оно оплетало корнями горшок и «породнялось» с человеком. Естественно, с этого дерева буквально пылинки сдували – его берегли как зеницу ока. Особенно если речь шла о каури.
Этот исполин – национальная гордость Новой Зеландии. Еще сто лет назад заросли каури покрывали до 70% территории обоих островов. Сегодня хвойный великан находится на грани исчезновения. Раньше его древесина не имела цены – легкая и прочная, она никогда не гнила и великолепно подходила для судостроения. Именно из каури аборигены вырезали свои знаменитые боевые каноэ. Биологи утверждают, что эти деревья могли жить до 2 тыс. лет. Из одного такого дерева 50-метровой высоты новозеландцы сделали настоящий предмет культа. У него даже есть имя – «нога бога Тане». Когда, согласно маорийской легенде, Небо и Земля слились в тесных объятиях, на земле наступила кромешная тьма. И только их сын, бог Тане, опираясь на каури, смог подарить людям немного света. За что маори благодарят свое дерево по сей день. Исполин, чей возраст приблизительно 1500 лет, имеет даже собственный отдел охраны. Заботящиеся о нем ученые берегут великана от разрушительных сил природы. Людей каури-исполину бояться нечего. Местным жителям и в голову не придет причинить вред почти божественному дереву.
Вечная красота
Настоящий маори – это картина. В буквальном смысле слова. У них не было письменности, зато была живопись. Да еще какая – нательная! В искусстве татуировки местные мастера до сих пор «впереди планеты всей». Когда-то рисунки на теле и лице были и паспортом, и биографией, и справкой-объективкой. Все мало-мальски значимые события в жизни человека прорисовывались на его коже. Да что там прорисовывались – продирались до мяса обломком кости. Процедура сопровождалась невероятной болью, но струсить и отказаться от похода к «художнику» было немыслимо. У маори есть даже специальное определение для человека, не имеющего татуировок, – «пустота». Мало кто соглашался быть «нулем без палочки».
Существовала даже особая карта-путеводитель по лицу маори. Левая сторона рассказывала о родословной отца, правая – матери. Рисунок вокруг бровей говорил о приобретенном социальном положении, а тату подбородка – о наследственном статусе. Щеки являлись своеобразной трудовой книжкой, а по спиралям на висках можно было узнать о количестве заключенных браков. А так как маори практиковали многоженство, иногда «штампы о браке» переходили на уши и затылок. Под носом ставилась художественная подпись. Шею можно было назвать налоговой декларацией – там завитки рассказывали о благосостоянии мужчины. Каждый военный подвиг тоже отмечался отдельной «зарубкой». По татуировке можно было узнать, скольких родных похоронил этот человек, сколько имеет детей и рабов. Самыми красивыми становились вожди. Ясное дело, нужно же где-то размещать знаки отличия. Кроме того, заслуг у старейшины, очевидно, было великое множество.
И упаси бог сделать неверную татуировку – разгневанные соплеменники немедленно обрекали несчастного на смерть. А заодно доставалось и незадачливому художнику – чтоб впредь был внимательнее. Поэтому прежде, чем нанести рисунок на лицо, мастер долго примеривался. Делал угольком эскизы и основательно мял череп «клиента». К татуажу ягодиц подходили ничуть не менее ответственно, чем к оформлению лица.
И лишь после детального изучения «холста» художник брал в руки резец. Друзья и родные татуируемого тоже вовлекались в процесс – в качестве «обезболивающего». Пока тохунга наносил рисунок, они песнями и плясками отвлекали «клиента». После беднягу несколько дней не кормили, чтобы в свежие раны ненароком не попала инфекция. Что удивительно, женщины шли на подобную экзекуцию наравне с мужчинами. Их, правда, татуировали по «сокращенной программе» – ноздри, подбородок, бедра и прочие сокрытые одеждой части тела.
Как вы уже поняли, дамы в этих краях жили серьезные. Никаких вам легкомысленных нарядов – туземки ходили в юбках ниже колен и не приветствовали декольте. Зато коротким, похожим на меч оружием таиаха владели не хуже мужчин. В свободное от домашних хлопот время маорийская красотка отрабатывала удары. И пусть женщин не брали в бой, защитить себя и детей местная жительница могла одной левой.
А какие причудливые туалеты они изобретали! Еще сто лет назад маорийки ткали удивительные полотна и украшали наряды перьями и меховыми шкурками. Последние пользовались огромной популярностью – до Антарктиды-то рукой подать!
До сих пор в Новой Зеландии можно встретить респектабельных и очень современно одетых дам с «разукрашенными» подбородками. Но сегодня это уже скорее дань моде.
Современные мастера татуажа пытаются воспроизвести маорийские узоры. Правда, делают их тату-машинкой. Получается красиво, но не то! Настоящие тохунга готовили чернила по особым рецептам. Из сока темных пород дерева, перетертых растений и… гусениц. Причем не простых, а умерших от определенного грибка-паразита. Тельца насекомых высушивались, измельчались до состояния порошка и смешивались с растительными соками. Современным химическим производствам такие рецепты даже не снились. Но неповторимыми татуировки маори делали вовсе не чернила, и даже не особое изуверство техники нанесения. Их сила была… в самих маори.
Нам песня строить и жить помогает
Ходит по свету такая байка. Во время Второй мировой войны маори останавливали немецкие танки… пением. И не беда, что дело происходило в Северной Африке, куда Новая Зеландия отправила свой «ограниченный контингент». Даже за тысячи километров от родной земли крепкие полинезийские парни помнили завет предков: «Дух – прежде всего!» То ли дедовский рецепт сработал, то ли немецких танкистов от такой фантасмагории временно парализовало, но на какое-то время колонна остановилась…
Хака – это краеугольный камень маорийской культуры. Вся история народа описана (точнее пропета) в таких вот эпических сказаниях. Но, что самое интересное, искусство сложения хака сохранилось до сих пор. Маори не признают лирической поэзии и сочиняют хака «на злобу дня». Как вам песня «О вреде курения»? Или сага о том, что опасно пьяным садиться за руль? Существуют даже антиСПИД-хака. К чести маори нужно сказать, что с «чумой ХХ века» они столкнулись сравнительно недавно. Это – еще один подарок глобализации. А ведь до прихода европейцев местные племена не знали ни алкоголя, ни наркотиков.
В современной маорийской песне все описывается самым подробным образом. Как правило, берется герой – этакий полинезийский Илья Муромец или Иванушка Дурачок в зависимости от идеи. В течение первых 15 минут вы узнаете все о его предках, потом полчаса займет рассказ о произошедшем с героем конфузе. И если вы наберетесь достаточно терпения, то через часок-другой сможете насладиться крайне поучительными выводами. И не думайте, что за это время удастся незаметно продремать. Во-первых, невниманием вы нанесете сказителю смертельную обиду. А во-вторых, уснуть вам просто не дадут. Маорийский рассказчик с легкостью заткнет за пояс любого орденоносного актера. Переходы от тишайшего шепота до оглушительных криков будут чередоваться с игрой на подручном музыкальном инструменте и выразительной пантомимой.
И все «классические» хака – боевые. Однажды увидев это ритуальное действо, начинаешь понимать немецких танкистов. Песня, действительно, «работает». И дело не только в зверском выражении лица танцующих (поющих) – во время исполнения хака маори концентрируется и вкладывает в процесс всю свою негативную энергию.
Хака для маори – почти медитация. Универсальное средство, чтобы и противника запугать, и самим собраться. Во всяком случае, ни одно выступление национальной сборной по регби не обходится без ритуальных танцев. Синхронные крики и прыжки мускулистых великанов из «Аll blacks» действуют на публику едва ли не сильнее самого матча. Тем более что в последнее время новозеландские регбисты все чаще терпят поражение. Наверное, слишком много сил вкладывают в танцы…
Между тем, год назад правительство Новой Зеландии заплатило племени маори солидную компенсацию за использование их боевого танца «Ка Мате Хака» в рекламных целях. И хотя национальная сборная по регби исполняет этот ритуал уже давно, представители племени только сейчас почувствовали себя ущемленными и подали в суд. В итоге получили 64 млн. долларов отступных в обмен на готовность и далее «терпеть унижения». Хорошо, что вожди не вспомнили рекламу грузовиков Iveco Stralis, в которой регбисты отплясывали во славу родины и итальянского автопрома. Но один международный автомобильный скандал на почве хака все же возник. Ладно бы новозеландские регбисты изображали из себя маори. Автомобильный концерн «Фиат» в рекламном ролике заставил отплясывать хака полуголых женщин! Пока маори только возмущаются, но скоро, похоже, у итальянских адвокатов прибавится работы.
Обычные люди
Кстати, слово «маори» означает… «обычный». И вовсе не потому, что это ординарный и ничем не выдающийся народ. Просто так маори отделяли себя от… богов!
Вплоть до середины прошлого века их называли просто «аборигенами» или «туземцами». А маори, между прочим, на этих землях – люди пришлые. Первые поселенцы попали сюда с близлежащих полинезийских островов где-то в 1000 году н.э. Процесс этот сразу же оброс легендами. Так, одно предание гласит, что первые маори приплыли на острова на семи каноэ. Путь оказался тяжелым и неблизким. Гребцы уже готовы были повернуть назад, когда дочь вождя Купэ, плывшая в одном из каноэ, закричала: «Он ao! Он ao!» (Облако! Облако!) С тех пор маори называют принявшую их землю Страной большого белого облака, или Аотеароа…
Когда-то местные жители верили, что первый человек на земле был создан богом Тики по собственному образу и подобию. Причем вполне «классическим» способом – из глины. Сегодня маорийские умельцы лепят из этого подручного материала очень симпатичные сувениры и продают по всему миру. Только одних интернет-магазинов, занимающихся реализацией местных поделок, в Сети насчитывается несколько тысяч. Многие маори традиционно заняты в сельском хозяйстве, а несколько лет назад благодаря Питеру Джексону они стали актерами. Местные жители снялись в массовке трилогии «Властелин колец». Кстати, фильм принес гражданам Новой Зеландии немалые дивиденды – самые предприимчивые из них теперь водят экскурсии «по стране Мордор» или организуют пикники в хоббитовском Шире.
К сожалению, культура маори постепенно вымирает под натиском всемирной глобализации. Больше половины современной молодежи даже не знает своего языка. В последние годы сложившаяся ситуация настолько обеспокоила местные власти, что в новозеландских школах ввели обучение языку маори. Правда, не во всех и на правах факультатива. И что удивительно – подобные лингвистические классы на треть заполнены «белыми» новозеландцами. Более того, настоящий интерес маорийская культура вызывает именно у тех, кто к ней не имеет ни малейшего отношения. Кстати, лингвисты считают, что своим уникальным акцентом жители Новой Зеландии обязаны аборигенам. Вот такое взаимопроникновение культур! Маори, в свою очередь, тоже многого «набрались» у белых пришельцев.
У них есть своя партия в парламенте и целое министерство, защищающее права маори. Сейчас они спокойны и добродушны. Любят полежать на диване и вкусно покушать. Правда, последнее времяпрепровождение грозит народу немалой бедой. В последние десятилетия полинезийцы катастрофически толстеют. Размеренная жизнь, вездесущий фаст-фуд и полное отсутствие физических нагрузок привели к увеличению числа больных диабетом и «сердечников». В итоге – некогда народ долгожителей едва дотягивает до пенсии.
Есть у местных жителей и еще одна беда. Догадайтесь, кто составляет подавляющее большинство узников оклендской тюрьмы? Правильно, маори. Воинственность, очевидно, записана в их генетический код, а выход она находит в уличных потасовках и драках с прохожими. И кто сегодня поверит, что это белые – потомки каторжников. Местные ребята давно их переплюнули…
Но есть у современных маори и повод для гордости.
В это сложно поверить, однако письменность у аборигенов появилась только в 50-х годах ХХ века! Зато представьте себе, какая феноменальная память была у этих людей! Этот факт даже зафиксирован в Книге рекордов Гиннеса. Никто на планете, кроме новозеландских индейцев, не способен запомнить столько информации. Любой настоящий маори может часами цитировать летописи и сказания. Особенно повезло местным матерям – в качестве колыбельной они нараспев перечисляют младенцу всю его родословную. Попробуй тут иметь плохую память. С одной стороны – благодать. Ведь родные и друзья никогда не забудут поздравить с днем рождения. Но ведь и обиды, нанесенные еще в детском саду, будут помниться до глубокой старости.
Правда, нужно отдать им должное. Маори – народ незлопамятный. Это лица у них такие устрашающие, а души – чистые и добрые. Посещать деревни и даже святилища аборигенов можно абсолютно в любой одежде, да и фотографировать вам никто не запретит. Такую красоту грех людям не показать…
Удивительно, но некоторые легенды маори оказываются ужасной реальностью. Например, птицы-людоеды. Последние исследования ученых Музея Кентербери и Университета Южного Уэльса подтвердили, что легендарный орел Те-Поуакаи действительно существовал. Анализ найденного черепа «птички» показал, что орел с трехметровым размахом крыльев питался отнюдь не орехами и вымер сравнительно недавно – в XIV–XV веке. Вот вам и предание…
Послушать настоящее маорийское пение можно не только в Новой Зеландии, но и в… английском «Ковенгардене», итальянской «Ла Скала» или Венской опере. В этих прославленных залах дает концерты мировая прима Кири Те Канава. Певица с уникальным голосом гордо заявляет, что она – чистокровная маори.
Как Мауи на рыбалку ходил
Маори верят, что их страна появилась благодаря богу Мауи, большому любителю рыбалки. Как-то раз братья не взяли его с собой в открытое море, и Мауи пришлось схитрить. Юный бог спрятался на дне их каноэ, но быстро был обнаружен и пристыжен. В наказание братья не дали горе-рыбаку ни лески, ни крючка, ни наживки. Но охота пуще неволи – Мауи наколдовал себе снасти. Согласно другой версии легенды, в качестве крючка предприимчивый хитрец использовал челюсть родной бабушки. Что удивительно, на его волшебный крючок (смазанный к тому же божественной кровью) попалась гигантская рыбина. И так и эдак старался Мауи вытянуть свой улов, даже уперся ногой в борт лодки… Не выдержало каноэ. Отвалившийся борт превратился в полуостров Каикур, сама лодка стала островом Ваипонаму (ныне Южный остров), который держит якорь острова Стюарта. И улов не пропал даром, превратившись в остров Северный. Его очертания, и вправду, напоминают огромную рыбу с открытым ртом…