Во всей еврозоне сложно найти второе такое, как Греция, государство, внутренние события которого вызывали бы столь пристальное внимание не только остальных стран-участниц, но и практически всего мирового сообщества. Причем ни для кого не секрет, что львиная доля греческих проблем носит экономический характер. И точно так же всем понятно, что справиться с ними в одиночку страна не сможет. Казалось бы, ситуация неприятная, но, к сожалению, не уникальная для современного мира. Как водится, все решает одно «но»: эксперты не исключают, что на проблему колоссального греческого долга «подвешена» не только единая валюта Европейского союза, но и, возможно, судьба всей мировой финансовой системы.
Праздник непослушания
О том, что в 2015-м Афины подарят Брюсселю – да и Берлину – немало бессонных ночей, стало понятно уже в начале года. Наблюдая за январскими выборами в греческий парламент, Европа рассчитывала в итоге увидеть вполне предсказуемое либеральное правительство. А вместо этого получила повод для серьезных волнений – необычный союз левых радикалов и правых националистов. И если учесть, что дорогу к власти этому союзу проторило нежелание греков и дальше соблюдать рекомендованный кредиторами «режим экономии», лидерам ЕС было от чего схватиться за голову.
В чем-то греков вполне можно понять. Вот уже 7 лет страна находится в глубочайшем экономическом кризисе, а от дефолта и полного краха банковской системы ее спасает только беспрецедентная финансовая помощь от соратников из Евросоюза. За эти годы Греции было выделено почти 240 млрд. евро, а правительство действовало по стандартной схеме: брало дополнительные кредиты, проводило требуемые реформы и сокращало бюджетные расходы, выплачивало многомиллиардные проценты, вновь брало дополнительные кредиты на оплату кредитов… Неудивительно, что люди просто устали от роста налогов, уменьшения зарплат, пенсий и иных социальных выплат, регулярных сокращений госслужащих и ряда других мер, требовавших затягивать пояса все туже. Массовые протесты против правительства Антониса Самараса вспыхивали на улицах греческих городов все чаще. Так что предложение Алексиса Ципраса, лидера коалиции «СИРИЗА», разорвать порочный круг – вкупе с обещанием добиться списания «большей части номинальной стоимости долга страны» – пришлось ко двору. Кроме того, Ципрас громогласно заявил, что европейский курс Греции никто не ставит и не поставит под сомнение, а вот сама Европа должна изменить политику жесткой экономии, которую она традиционно предлагает в качестве универсального лекарства от финансовых проблем.
И в тот момент мало кто из избирателей услышал ответ кредиторов, однозначно давших понять: греческий долг списан не будет. И более того – если страна откажется от соблюдения принятых на себя обязательств, то ей придется не только забыть о новых кредитах, но и, вполне вероятно, распрощаться с еврозоной. С последним утверждением, правда, были согласны далеко не все лидеры стран ЕС. Например, Ангела Меркель не была столь категоричной и о возврате в стране драхмы не ратовала. Скорее, мягко напомнила коллегам, что Афины в последнее время исправно соблюдали свои финансовые обязательства перед европейскими партнерами и тройкой кредиторов (Еврокомиссией, ЕЦБ и МВФ). Так что канцлер напомнила коллегам из других государств: «С одной стороны, греки должны выполнить свою часть работы, а с другой стороны, мы должны проявить солидарность».
Позицию немецкого лидера вполне можно понять – если Греция выйдет из еврозоны, то о возврате сотен миллиардов евро, вложенных в ее экономику, можно просто забыть. Логично, что в таком развитии событий Германия не заинтересована.
Сложившийся расклад был хорошо понятен и греческой стороне. Так что, с одной стороны, можно сказать, что Ципрас и поддержавшие его избиратели шли ва-банк. С другой – что греки особо ничего не теряли. Долг страны к тому моменту уже все равно достиг таких размеров, что выплатить его в полном объеме Греция никак бы не смогла.
18 февраля 2015 года президентом Греции был избран представитель правоцентристской партии «Новая Демократия» Прокопис Павлопулос. Предлагая парламенту его кандидатуру, Алексис Ципрас отметил «демократическое чутье» политика и тот факт, что он пользуется широкой поддержкой в обществе. К слову, выбор для многих стал неожиданным, так как еще накануне фаворитом считался совсем другой кандидат – европейский комиссар, политик и дипломат Димитрис Аврамопулос. Но сам шаг премьер-министра местные СМИ оценили высоко. Так, журналист и политолог Яннис Претендерис отметил: «После президентских выборов 1995 года в Греции устоялась демократическая традиция, согласно которой правящая партия предлагает в качестве кандидата на пост президента страны оппозиционного политика. Весьма отрадно, что премьер-министр Ципрас продолжил эту традицию».
Вот только не исключено, что симпатии левого электората правоцентристский Павлопулос заслужил, в первую очередь, благодаря тому, что в прошлом демонстративно дистанцировался от жестких мер экономии, которые предписывает «программа по спасению Греции». И более того – он в открытую подвергал критике и деятельность всей тройки кредиторов, и политику тогдашнего консервативного премьер-министра Антониса Самараса. А введенный им налог на недвижимость даже назвал «противоречащим конституции».
К тому моменту Евросоюз в лице председателя Еврокомиссии Жан-Клода Юнкера однозначно заявил, что «вопрос о том, чтобы снять греческий долг, не стоит». На этом же настаивала и Германия как основная страна-кредитор. Алексис Ципрас же заявлял, что «Греция оставляет позади жесткую экономию, страх, пять лет лишений», и обещал избирателям найти жизнеспособное, справедливое и взаимовыгодное решение проблемы долга. Эксперты из мира финансов в это время подсчитывали, когда у страны закончатся деньги – в марте или в апреле.
На 1 апреля 2015 года общая сумма долга Греции, по данным минфина страны, составила 312,7 млрд. евро. Его значительная часть, 184 млрд. евро, принадлежит Европейскому фонду финансовой стабильности и правительствам стран еврозоны, в том числе Германии, Франции, Эстонии, Словакии. Задолженность Европейскому центральному банку составила 27 млрд. евро; Международному валютному фонду – 21 млрд. евро.
ΝΑΙ или ΟΧΙ?
На какое-то время разговоры о Греции поутихли, чтобы с новой силой зазвучать в начале лета. К концу июня стало понятно, что очередные переговоры между Афинами и международными кредиторами зашли в тупик и пропасть между сторонами только расширяется. Транш экстренной помощи размером в 7,2 млрд. евро продолжал оставаться замороженным. А правительство Греции наотрез отказывалось проводить рекомендуемые экономические реформы. Между тем, 30 июня 2015 года – крайний срок, когда Греция должна была выплатить МВФ взятые в кредит 1,6 млрд. евро – приближалось. Но еще более реальной угроза дефолта стала буквально накануне указанной даты, когда Ципрас внезапно отказался от дальнейших переговоров с международными кредиторами и объявил референдум по вопросу сотрудничества с ними. И даже больше: он прямо призвал граждан проголосовать против условий ЕС и МВФ.
Министр финансов Австрии сразу после этого стал открыто рассуждать о формальной процедуре выхода страны из еврозоны – прецедентов до этого ведь не было, так что и схема не отлажена. Мол, надо бы продумать, подготовиться. В это же время Еврогруппа прекратила переговоры с Грецией до тех пор, пока в стране не пройдет народное голосование.
Референдум назначили на 5 июля. В числе первых с критикой в адрес действующего премьер-министра выступил его предшественник, нынешний лидер оппозиции Греции Антонис Самарас: «Ципрас завел страну в тупик. Приходится выбирать между неприемлемым соглашением и выходом из зоны евро». Не меньше нареканий вызвала и спешность, с которой все происходило. Опросы общественного мнения показывали, что далеко не все греки понимали, к чему приведет то или иное решение. Так, для многих даже оказывалось сюрпризом, что голосование против соглашения с международными кредиторами о выходе из долгового кризиса практически равно согласию отказаться от евро и снова печатать драхмы. К слову, за несколько дней до референдума министр финансов Греции Янис Варуфакис рассказал, что вернуться к драхмам будет еще сложнее, чем кажется. Дело в том, что сейчас в стране просто нет нужного для этого оборудования. Когда в начале 2000-х Греция перешла на евро, власти поспешили избавиться от станков для печати, решив, что теперь в государстве всегда будет в обороте единая европейская валюта.
Результаты предварительных опросов показали: несмотря ни на что, большинство греков все же хотят, чтобы официальной валютой страны оставался евро, и ради этого они даже согласны еще туже затянуть пояса и продолжить сотрудничество с ЕС и МВФ. С другой стороны, времени на обдумывание у греческих избирателей было не так уж много, так что и мнения менялись крайне быстро. Уже в пятницу, 3 июля, в Афинах прошли многотысячные демонстрации сторонников и противников уступок кредиторам. Причем количество участников с обеих сторон было приблизительно равным. На воскресном референдуме победа оказалась на стороне тех, кто решил сказать «нет» – 61,3% против 38,7%. Формулировка вопроса, вынесенного на голосование, была следующей: «Должен ли быть принят план соглашения (порядок выплаты долга, новое кредитование и комплекс мер экономии), представленный Европейской комиссией, Европейским центральным банком и Международным валютным фондом?» Вариантов ответа было два: ΝΑΙ («да») и ΟΧΙ («нет»).
Греческие банки на тот момент были закрыты с понедельника для всех вкладчиков, кроме пенсионеров, которым позволялось получать причитающееся им в неделю пособие. Выдача наличных в банкоматах была ограничена 60 евро в день. И, по словам очевидцев, греки старались снимать суточный лимит полностью, но совсем не потому, что тратят такую сумму в день. Люди боялись, что их депозиты могут быть заморожены. Очереди у банкоматов нередко начинали занимать уже в полночь.
Стоит отметить, что единого мнения о том, какой выбор стоило сделать Греции, не было даже в рядах именитых экономистов-экспертов. Многие из них, включая нобелевских лауреатов Джозефа Юджина Стиглица и Пола Робина Кругмана, предполагали, что только отказ от плана кредиторов позволит стране сделать шаг вперед и развиваться дальше. Несмотря на проблемы, которые принесет «нет», они считали, что продолжение следования прежним курсом – тупиковый путь. Так, по мнению Стиглица, деньги, которые ЕС выделяет грекам, просто не доходят до местной экономики. Почти все они уходят обратно в Европу в качестве выплаты процентов по кредитам. Таким образом, выдавая займы Греции, Евросоюз, в первую очередь, заботится не о них, а о своей банковской системе.
Их оппоненты, среди которых также есть лауреаты престижной премии по экономике – например, Кристофер Антониу Писсаридес, – хотя и соглашались с тем, что продолжение политики сокращения расходов является катастрофой для экономики Греции, но считали, что сказанное на референдуме «да» позволит стране остаться на плаву и выиграть дополнительное время для переговоров с кредиторами.
Классическая договоренность
После всех событий, произошедших в Греции в этом году, «нет» на референдуме стало для Европы неприятным, но не неожиданным фактом. По всему было видно, что к такому развитию событий руководство ЕС уже было готово. Глава Еврогруппы протокольно назвал итоги голосования «очень печальными для будущего Греции», однако подчеркнул, что результаты референдума необходимо признать. Лидеры большинства стран еврозоны в этом вопросе оказались с ним полностью солидарны. Дональд Туск объявил о созыве экстренного саммита на 7 июля.
Саммит прошел по расписанию. Предложений от Афин его участники так и не дождались и приняли решение «перенести» встречу на 12 июля, но с условием, что не позднее четверга, 9 июля, Греция все же предоставит Еврогруппе свой детальный план по реформам в стране. Причем Юнкер недвусмысленно намекнул: «Комиссия подготовлена ко всему. У нас есть сценарий Grexit, проработанный в деталях». А затем, на всякий случай, добавил: «Я категорически против Grexit, но я не могу предотвратить его, если греческое правительство не сделает то, что мы от него ожидаем».
Ципрас пообещал, что конкретные предложения будут предоставлены в течение двух дней. Ну и для верности, чтобы кто чего иного не подумал, в очередной раз напомнил: «Выбор, который сделал греческий народ на референдуме, это не выбор в пользу разрыва связей с Европой».
Незадолго до этого о своем уходе с поста заявил министр финансов Греции Янис Варуфакис: «Вскоре после объявления результатов референдумов мне было дано понять, что некоторые участники Еврогруппы и другие «партнеры» хотели бы, чтобы меня не было на встречах, и премьер-министр решил, что это может помочь ему достичь договоренности. Поэтому с сегодняшнего дня я ухожу с поста министра финансов». Стоит отметить, что Варуфакис действительно запомнился многим как личность неординарная. Его поведение на переговорах иначе, как специфическим, порой и назвать было сложно. Меньше чем за полгода он успел переругаться с большинством брюссельских чиновников, но зато стал культовой фигурой в своей стране. При этом множество экономистов и финансистов с мировым именем, многие из которых лично знакомы с Варуфакисом еще со студенческих времен, отзываются о нем исключительно как об одном из лучших специалистов в области глобального и европейского кризиса.
Варуфакис был в числе тех, кто призывал греков сказать «нет» на референдуме, а сразу после оглашения итогов объявил о своей отставке, сел на мотоцикл и отправился в бар, чтобы отметить результаты референдума.
Кресло министра финансов Греции занял Евклид Цакалотос, который ранее возглавлял греческую делегацию на переговорах с кредиторами.
8 июля Еврогруппа получила официальный запрос от Греции на третью программу помощи в рамках Европейского стабилизационного механизма (ЕСМ). В своем выступлении перед Европарламентом Алексис Ципрас сказал, что готов проводить реформы, и пообещал предоставить конкретные предложения от Греции об изменениях в финансовой и бюджетной политике.
Саммит по Греции, стартовавший 12 июля, стал самой продолжительной встречей европейских лидеров с июня 2005 года, когда в ЕС началось десятилетие кризисов. Спустя 17 часов стало известно: кредиторы готовы выделить Афинам 86 млрд. евро в течение трех лет. Правда, ради этого Ципрасу пришлось дать согласие на радикальные меры, которые, по сути, неделю назад греческий народ отверг в ходе референдума. Аналитики в своих суждениях были однозначны: в Брюсселе Греция потерпела поражение.
По сути, обе стороны разыграли одну и ту же карту. Призывая сограждан сказать «нет», Ципрас делал упор на то, что международные кредиторы общаются с Грецией с помощью ультиматумов. А это противоречит самой идее демократии. Но если присмотреться внимательнее, то становится понятно, что греческий премьер-министр попытался сделать то же самое – поставить ультиматум остальным членам еврозоны.
Ставка Ципраса не сыграла. Но попробовать, возможно, и стоило. Все же в достижении договоренностей по этому вопросу были заинтересованы и Афины, и Брюссель. Это еще ранее отметил Дональд Туск: «Если переговоры провалятся, то проиграют все стороны. От этого пострадает экономика Греции. Но нет сомнений, что это также затронет все страны зоны евро. Если у кого-то есть иллюзии на этот счет, то он ошибается».
16 июля стало известно, что греческий парламент поддержал соглашение Ципраса с кредиторами. Закон о реформах, выступавший в качестве предварительного условия для начала переговоров между Грецией и другими государствами зоны евро о третьей кредитной программе, был принят. В частности, в стране будет увеличен НДС и сокращены соцрасходы, включая пенсионные выплаты. «За» проголосовали 229 из 300 депутатов. В числе тех, кто выступил против документа или воздержался, большую часть составили представители коалиции «СИРИЗА». И в их числе – экс-министр финансов Янис Варуфакис.
Как бы то ни было, бридж-кредит в размере 7 млрд. евро, выделение которого министры еврозоны согласовали сразу после того, как греческий парламент принял закон о реформах, страна получит. А значит, ее финансовая система сможет продержаться до поступления основного массива финансовой помощи. Вот только огромное количество аналитиков – и в их числе представители МВФ – сходятся на том, что все это временные меры. Да, пока вопрос о выходе страны из еврозоны снят. Вот только нет никакой гарантии, что всего через несколько лет он не будет поднят вновь. Греки получили очередной кредит, но не добились главного – снижения долгового бремени. А именно это, по мнению экспертов, и может по-настоящему помочь экономике страны, стать началом ее «оздоровления».
Так что глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер после окончания многочасового саммита по вопросам Греции достаточно точно отметил: «В этом соглашении нет победителей и проигравших. Это классическая общеевропейская договоренность». Причем договоренность, скорее всего, временная. Ведь уже через несколько дней в своем интервью Ципрас прямым текстом заявил, что сам не верит в текст, который подписал лишь ради того, «чтобы избежать катастрофы для страны и коллапса банков».
Выводы и последствия
Особого восторга от действий правительства страны греки, понятное дело не испытали. Мол, если высказанное на референдуме народное мнение имело какое-то значение, то почему уже через неделю об этом все забыли? А если иного выбора, как согласиться с условиями кредиторов и продолжить прежнюю политику экономии, у Греции все равно не было, то зачем тратились деньги и проводился этот самый референдум?
Люди были разочарованы и чувствовали себя обманутыми. Неудивительно, что все это стало поводом для волнений. Накануне заседания парламента, на котором Ципрас должен был представить пакет реформ от международных кредиторов и убедить коллег в необходимости принять его, греческий профсоюз государственных служащих призвал сограждан выйти на 24-часовую акцию протеста.
В день обсуждения нового законопроекта на площади Синтагма, расположенной перед дворцом, в котором заседает парламент Греции, собралось более 12 тыс. человек. Причем далеко не все участники митинга против новых мер экономии были настроены мирно. К счастью, стычки протестантов и полиции носили разрозненный характер. К сожалению, в ход пошли бутылки с «коктейлями Молотова» и слезоточивый газ. Несколько десятков демонстрантов были арестованы.
Парламент новый законопроект принял большинством голосов. 16 июля премьер-министр Греции Алексис Ципрас провел перестановки в правительстве, которые, в первую очередь, затронули тех, кто голосовал против пакета реформ. Правда, все ключевые фигуры – вице-премьер, министр внутренних дел и административной реформы, министр экономики, инфраструктуры, морского флота и туризма, министр финансов, глава МИД и министр национальной обороны – остались прежними. Изменения, по большей части, коснулись постов заместителей министров.
Отдельно стоит отметить нового министра производственной реформы, охраны окружающей среды и энергетики. Дело в том, что именно этому человеку придется реализовывать на практике программу приватизации, в том числе и государственных энергетических компаний. Занимавший этот пост ранее Панайотис Лафазанис делать это отказывался наотрез и, как можно догадаться, вошел в число тех депутатов от «СИРИЗА», которые отказались следовать курсом Ципраса. Сейчас кресло Лафазаниса занимает бывший министр труда Панос Скурлетис.
Новые министры и заместители были приведены к присяге в субботу, 18 июля, в президентском дворце в Афинах в присутствии главы государства Прокописа Павлопулоса.
Все произошедшее продемонстрировало, что пока обе стороны – Греция и кредиторы – заинтересованы в сохранении статус-кво. Пока сложно сказать, чего в поведении Афин было больше – политической игры или искренней веры в возможность добиться для страны других условий соглашения. Быть может, усилия окажутся не напрасными. Тем более что сейчас уже понятно: старая схема с кредитами ради выплат по кредитам проблему не решает – без списания части долга не обойтись. Так же, как не обойтись без серьезных внутренних реформ. Как минимум, необходимо кардинально решить вопрос коррупции – в 2014 году Еврокомиссия назвала Грецию самой коррумпированной страной Евросоюза. И речь здесь идет о потерянных ежегодно миллиардах евро.
Но и в выходе Греции из еврозоны не заинтересован пока никто. Во-первых, это чревато серьезным испытанием на прочность мировой финансовой системы и точно отразиться не только на основных кредиторах, но и на каждой из стран ЕС. Во-вторых, это создаст прецедент, которого еще не было. И никто не знает, к каким последствиям это приведет. На волне афинских проблем все несколько позабыли о Великобритании, жители которой всего через пару лет будут решать: остаться государству в Евросоюзе или все же выйти из него. И греческое «нет» только сыграло на руку евроскептикам Соединенного Королевства. И многие были уверены: если бы случился Grexit, то и до Brexit будет рукой подать. Такого мнения придерживаются и эксперты лондонского аналитического «Центра европейских реформ»: «Если Греция выйдет из зоны евро, сам собой напрашивается вопрос: «Кто следующий?» А если к этому добавить еще и возможность Brexit, выхода Великобритании из ЕС, слабость Европы станет еще более очевидной».
Опыт греков по проведению референдумов, связанных с вопросами членства страны в ЕС или еврозоне, решила взять на вооружение и Польша. По крайней мере, в команде нового президента Анджея Дуды уже звучат разговоры об этом. Напомним, присоединиться к зоне евро страна уже обязалась, однако опросы общественного мнения показывают, что около 70% поляков выступают против подобного решения. Юридически проведение референдума по этому вопросу обязательным не является – единая европейская валюта может быть введена в стране и без этого. На практике же, узнать мнение избирателей и прислушаться к нему – шаг в лучших традициях демократического общества.
Но главное, до референдума в Греции евроинтеграцию было принято рассматривать исключительно как дорогу с односторонним движением. Хотя вряд ли теперь это мнение останется столь же категоричным. Так что, несмотря на временное решение греческого вопроса, Брюсселю по-прежнему есть о чем подумать бессонными ночами.
