12 апреля 1961 года главной темой ведущих британских газет стал сенсационный полет советского космонавта Юрия Гагарина. И мало кто в тот день обратил внимание на короткое сообщение о заключении под стражу за разглашение государственной тайны британского государственного служащего Джорджа Блейка. Спустя два месяца ситуация коренным образом изменилась – трудно было найти британца, который не знал бы про супершпиона Блейка. Газеты заявляли, что этот человек «свел на нет работу британской разведки за последние 15 лет».
Приговор
Слушание по делу Блейка, сотрудника британской Секретной разведывательной службы (англ. Secret Intelligence Service, SIS), было закрытым. Только на последнем этапе в зал суда пригласили публику и прессу. Не в первый раз в Британии судили советского шпиона, но теперь в качестве государственного обвинителя выступал генеральный прокурор сэр Реджинальд Меннинген-Баллер, что ясно указывало: этот случай – особенный. Максимальный срок, установленный Парламентом за разглашение государственной тайны, составлял 14 лет. Однако такое наказание представлялось обвинению слишком мягким. Особенно негодовали американцы, выяснившие, что целый ряд их успешных операций в Восточной Германии превратился по милости Блейка в спектакль, контролируемый советской разведкой. Предателя следовало покарать примерно и жестко. Поэтому деятельность Блейка была разделена на 5 этапов, а общий срок заключения явился суммой наказаний по каждому из эпизодов. Когда судья огласил приговор – 42 года заключения, – в зале раздались возгласы изумления. Ничего подобного в истории британского правосудия еще не случалось. Свои чувства в тот момент Блейк описал спустя 30 лет в книге воспоминаний: «Для меня это прозвучало совершенно невероятно, настолько, что мне не удалось сдержать улыбку… Мой разум отказывался постичь протяженность подобного отрезка времени». На долгие годы пристанищем для провалившегося шпиона должна была стать тюрьма Уормвуд-Скрабс в западном Лондоне.
Ее Величества мужская тюрьма категории В Уормвуд-Скрабс была основана в 1874 году. Строительство осуществлялось силами заключенных по проекту генерала Эдмунда дю Кэна, который вознамерился возвести в Лондоне британский аналог тюрьмы Синг-Синг. Работы были закончены в 1891 году. С той поры и до наших дней в величественных корпусах в викторианском стиле содержатся преступники всех мастей, от закоренелых рецидивистов до проштрафившихся рок-музыкантов. Лишь в военные годы тюрьма использовалась не по назначению: в Первую мировую здесь занимались разработкой шасси для танков, во время Второй мировой на территории тюрьмы были расквартированы службы радиоперехвата. Среди известных узников Уормвуд-Скрабс помимо Блейка были советские разведчики Конон Молодый и Моррис Коэн, музыканты Кит Ричардс и Пит Догерти, легенда британского андеграунда Джон Хопкинс и скандальный друг Оскара Уайльда поэт Альфред Дуглас.
Блейк: портрет на фоне эпохи
Настоящее имя Джорджа Блейка – Георг Бехар. Его отец Альберт Уильям родился в Константинополе. Когда разразилась Первая мировая война, он был студентом Сорбонны, но бросил университет и вступил сначала в Иностранный легион, а затем в английскую ближневосточную армию. За особые заслуги Альберту было даровано британское гражданство. В конце войны по делам службы он оказался в Роттердаме, где встретил будущую мать Блейка – Катарину Гертруду Бейдервеллен. Первенца, родившегося 11 ноября 1922 года, нарекли в честь английского короля Георга V. В 1935 году, после смерти отца, 13-летний Георг вынужден был переехать в Каир на попечение тетки. Здесь юношу устроили сначала во французский светский лицей, а затем в закрытую школу для детей британских подданных. Осенью 1939 года вспыхнула Вторая мировая война, и приехавший в Голландию на каникулы Георг решил не возвращаться в Египет. Некоторое время сохранялась надежда, что Голландия сумеет сохранить нейтралитет, но в мае 1940 года эти иллюзии рухнули. В суматохе пяти дней боевых действий семья Бехаров разделилась. Мать и сестры Георга были эвакуированы в метрополию, юноша же упустил свой шанс и остался в оккупированной Голландии. Вскоре он был арестован и помещен в лагерь для интернированных под Амстердамом, но был отпущен, поскольку не достиг совершеннолетия. Дядя будущего шпиона сумел выправить для Георга фальшивые документы и устроил на отдаленную ферму. Весной 1941 года юноша примкнул к Сопротивлению в качестве курьера-посыльного, а через год принял решение бежать в Британию. С помощью друзей-подпольщиков ему удалось пробраться в Испанию, и после трех месяцев злоключений в лагере для беженцев Георг воссоединился с матерью и сестрами.
Практически сразу молодой человек записался добровольцем в Королевский ВМФ, но провалил обязательный тест на пригодность и был переведен в резерв. В этот период, желая как можно больше походить на англичанина, он сменил фамилию и стал Джорджем Блейком. На него обратила внимание британская разведка, и вскоре Блейк уже работал в отделе П-8 (Нидерланды), который готовил агентов для заброски в тыл противника. Летом 1945 года выяснилось, что бывшие союзники стремительно становятся противниками, и Блейк получил новое назначение. Теперь он занимался вербовкой бывших офицеров армии и флота гитлеровской Германии для формирования разведсети в советской оккупационной зоне. Знакомство со специальным руководством «Теория и практика коммунизма» и интенсивный курс русского языка в Кембридже заложили фундамент будущего перерождения Блейка.
Осенью 1948 года Джордж Блейк получил назначение в Корею, где работал под прикрытием в британском консульстве в Сеуле. Царивший в стране режим Ли Сын Мана вызывал у Блейка отвращение, а партизаны-коммунисты невольно ассоциировались с бойцами Сопротивления оккупированной Европы. Когда в июне 1950 года вспыхнула война между северной и южной частями Кореи, английское правительство приняло решение ввести в страну войска. Блейк потерял дипломатическую неприкосновенность и оказался в лагере – третий раз в своей жизни. К этому времени решение присоединиться к коммунистическому движению уже практически созрело в его голове. Осенью 1951 года Блейк вступил в контакт с представителем КГБ и вызвался работать на СССР, отказавшись от какой-либо платы за свою деятельность.
В марте 1953 года Блейк вернулся в Лондон и после проверки был восстановлен в штате МИ-6 в качестве заместителя начальника отдела. Вступив в должность, Блейк познакомился с молодой секретаршей Джиллиан Аллан, с которой стал встречаться, а в октябре 1954 года вступил в брак. В течение 8 лет вся важная информация, проходившая через его ведомство, передавалась Блейком в Москву. Но весной 1961-го над его головой сгустились тучи. Бежавший в США сотрудник польской разведки Михал Голеневский выдал ЦРУ информацию, позволившую разоблачить Блейка. К этому времени у Джорджа было уже двое детей, а жена была беременна третьим. Скрупулезно сличив факты и улики, агенты МИ-5 вычислили Блейка и после серии перекрестных допросов добились от шпиона признательных показаний.
В поисках выхода
Первые месяцы в Уормвуд-Скрабс показались Блейку вечностью. Опасаясь, что новый заключенный может решиться на побег, руководство тюрьмы определило его под специальный надзор. Блейка переодели в синюю робу с большими белыми кругами на груди и спине, упрощающими прицельный огонь по беглецу, и приставили персонального охранника. Каждый день его переводили из одной камеры в другую, выход в общую зону был запрещен. Единственной отдушиной в этот сложный период стала встреча с еще одним советским разведчиком, разоблаченным Голеневским. Полковник Конон Трофимович Молодый, действовавший на территории США и Великобритании под личиной Гордона Лонсдейла, то ли по недосмотру, то ли по хитрому умыслу МИ-6 некоторое время содержался в том же корпусе Уормвуд-Скрабс, что и Блейк. В течение нескольких недель два шпиона встречались на ежедневных прогулках и имели возможность переброситься парой слов. Когда Блейк мрачно заметил, что Уормвуд-Скрабс может стать его последним пристанищем в этом мире, преисполненный оптимизма Лонсдейл-Молодый заявил: «Я уверен в одном – в 1967 году мы вместе будем на Красной площади смотреть парад по случаю 50-летней годовщины Октябрьской революции». Как ни странно, этому фантастическому предсказанию суждено было сбыться.
Постепенно охрана убедилась, что одиозный пленник не собирается бежать, и незадолго до Рождества Блейку вернули обычную тюремную одежду и перевели в сектор D. Режим здесь был мягче, и в немалой степени это объяснялось кадровым дефицитом, поразившим пенитенциарную систему Великобритании в те годы. Между контингентом и охранниками была достигнута негласная договоренность: в обмен на соблюдение основных правил заключенным предоставлялась значительная свобода. Камеры оставались открытыми с 7 утра до 8 вечера. Заключенные питались прямо в секторе, а в нерабочее время вольны были смотреть телевизор, беседовать, читать или посвящать себя безобидным хобби. Подобная политика приносила свои плоды. Хотя в секторе содержалось более 370 заключенных, почти половина из которых была осуждена за тяжкие преступления, серьезные дисциплинарные происшествия случались в крыле D крайне редко.
Блейк разительно отличался от прочих узников, но нашел в себе силы поддерживать ровные отношения со всеми без исключения. Кротким поведением он сумел расположить к себе персонал тюрьмы и свести на нет возможные конфликты с уголовной элитой. Со временем он обнаружил, что подавляющая часть заключенных относится к нему если не с уважением, то, по крайней мере, с сочувствием. Хотя британское правительство отрицало существование в стране политзаключенных, в глазах обитателей сектора D Блейк был узником совести, пострадавшим за убеждения.
В мемуарах Блейк заявляет, что мысли о побеге никогда не покидали его. Трудно сказать, насколько эти слова соответствуют действительности, однако 42 года – это действительно слишком долгий срок, а уповать на досрочное освобождение мог только очень наивный человек. Но и бежать, рассчитывая лишь на собственные силы, было верхом легкомыслия.
Постепенно Блейку удалось завести кое-какие связи. В мае 1962 года на занятиях по английской литературе он познакомился с двумя членами «Комитета 100», объединявшего британских сторонников мира. Майкл Рэндл и Пэт Поттл отбывали 18-месячный срок за организацию мирной демонстрации у базы ВВС США в Уэзерсфилде. Несмотря на серьезные политические разногласия, пацифисты симпатизировали Блейку и вызвались оказать любую помощь в случае, если тот решит бежать. Правда, никаких серьезных договоренностей достигнуто не было, потому что вскоре активистов освободили. Еще одним идейно близким узником оказался ирландец Шон Бурк – радикально настроенный анархист, умело скрывавший свое истинное лицо под маской флегматичного и добродушного человека. Шон получил 8 лет за попытку убийства полицейского, но срок его подходил к концу. Именно на него решил сделать ставку Блейк.
На одной из совместных прогулок Блейк кратко изложил свою просьбу, и Шон сразу же согласился помочь: для него любая возможность насолить правительству была в радость. Кроме того, Бурк искренне уважал Джорджа за железную выдержку и обширные знания. Блейк разработал несколько схем побега, но все они предусматривали преодоление опоясывающей тюрьму 6-метровой стены. Шон имел неплохие связи в криминальном мире и сумел организовать надежный канал связи с Блейком, прежде чем в ноябре 1965 года покинул Уормвуд-Скрабс. Некоторое время он обязан был жить в специальном общежитии при тюрьме, но в остальном мог вести жизнь вольного человека. Первый свой уикенд на свободе Бурк посвятил скрупулезному изучению примыкающих к Уормвуд-Скрабс улиц. Затем он встретился с матерью Блейка. Заговорщикам нужны были деньги (по расчетам Блейка, не менее 700 фунтов). К удивлению ирландца, близкие родственники супершпиона заартачились – сумма показалась им слишком большой. К тому же они желали знать детали готовящегося побега. Несколько месяцев уговоров окончились ничем. Бурк махнул рукой и решил искать иные источники финансирования.
Случилось так, что в марте 1966 года из Уормвуд-Скрабс было совершено два побега. По результатам поспешного расследования этих происшествий был оборудован дополнительный пост охраны, позволяющий контролировать северную и восточную стены тюрьмы. В план побега пришлось внести коррективы. Более всего Бурк боялся, что Блейка переведут в другое место. Такие планы действительно имели место, но, к счастью для заговорщиков, британская тюремная система была чересчур громоздкой и медлительной.
Активная переписка между Блейком и Бурком едва не привела к провалу. Письмо, в котором Шон весьма подробно описывал свои соображения относительно преодоления стены, по ошибке попало не по адресу. Вопреки договоренности, начиналось оно приветствием «Дорогой Джордж». Но удача снова оказалась благосклонна к заговорщикам: заключенный, прочитавший чужое послание, разделял взгляды Блейка и поклялся, что никому не откроет их общий секрет. Обеспокоенный этим проколом, Шон решил кардинально изменить способ связи. Он купил две портативные рации и одну из них тайно переправил в тюрьму. Для большей безопасности Бурк разработал целую систему паролей и кодов и настоял на том, чтобы сеансы связи были максимально короткими.
Тем временем наметился прогресс в вопросе финансирования. По рекомендации Блейка Шон установил контакт с Рэндлом и Поттлом, которые оказались верны своему слову и достаточно быстро нашли нужную сумму. Первым делом Бурк снял квартиру в Кенсингтоне, всего в миле от Уормвуд-Скрабс, затем приобрел автомобиль марки «Хамбер-хоук» 1955 года.
А судьба продолжала испытывать заговорщиков на прочность. В мае из блока D был совершен групповой побег. Происшествие получило громкий общественный резонанс. Газеты требовали срочно увеличить высоту тюремных стен и организовать круглосуточное вооруженное патрулирование периметра Уормвуд-Скрабс. Министр внутренних дел Рой Дженкинс заверил публику, что запустил программу кардинального переустройства тюрем, и Уормвуд-Скрабс – первая на очереди.
В августе на Брейбрук-стрит, в непосредственной близости от тюрьмы, застрелили троих полицейских. Полиция блокировала примыкающие к ней кварталы, и в течение трех недель Бурк не имел возможности выходить на связь.
В конце сентября выяснилось, что в корпусе D приступили к монтажу стальных решеток на окнах. Это означало, что время поджимает. Спешно Шон отправился в Ирландию, откуда вернулся под фальшивой личиной мистера Салливана. В четверг 20 октября он связался с Блейком и выяснил, что значительная часть окон уже укреплена, так что каждый день отсрочки грозит бедой. Заговорщики условились, что в субботу в 18:00 Бурк будет ждать в машине на Артиллери-роуд напротив блока D и по сигналу Блейка перебросит через стену лестницу, сплетенную из нейлонового шнура и стальных вязальных спиц.
Побег
Бурк опоздал. Он угодил в пробку и проклинал себя, что не потрудился выехать пораньше. На приборной панели лежал большой букет хризантем, в котором ирландец спрятал рацию. Припарковав машину, Шон подал сигнал Блейку, что готов. Накрапывал дождь, это было на руку заговорщикам. В тюремном блоке один из заключенных, вызвавшийся помочь беглецу, проделал брешь в оконной решетке и аккуратно вынул стекла. Блейк проскользнул через проделанное отверстие и спрыгнул на черепичную крышу прохода между корпусами, затем сполз вниз по желобу и оказался на земле. Дождь уже лил вовсю. Укрывшись в нише за угловой башенкой, Блейк вызвал Шона. Сдавленным голосом тот прошептал: «У нас затруднения» и отключился. Потянулись мучительные минуты. Каждый миг тишину могли разорвать звуки сирены. Проблема возникла из-за мужчины с собакой, который проявил нездоровый интерес к машине ирландца. Бурк вынужден был объехать тюрьму, но вернувшись на Артиллери-роуд, обнаружил в аллее автомобиль с влюбленной парочкой. Не зная, как быть, Шон подошел вплотную к машине и стал так нахально пялиться на молодых людей, что те предпочли убраться. Бурк приготовил веревочную лестницу, но тут аллею вновь озарил свет фар. В расположенной поблизости районной больнице начались часы посещения, и этот момент Бурк упустил при планировании. К счастью, прибывшие быстро удалились в направлении Дю Кейнроуд. Понимая, что ждать более невозможно, Бурк отработанным движением перебросил лестницу через стену. Через несколько мгновений показалась голова Блейка, который уже совершенно растерял обычное самообладание. Слезая вниз, Джордж сорвался и рухнул на покрытую гравием дорожку. В какое-то мгновение Бурку показалось, что его друг сломал шею. Но Блейк отделался переломом запястья и сильно рассек лицо. Шон спешно затолкал его в машину и на полной скорости помчался прочь от тюрьмы. Ветровое стекло сильно запотело, но Бурк продолжал гнать и на следующем перекрестке врезался в ехавший впереди автомобиль. Водитель пострадавшей машины свернул к обочине и вышел, ожидая, что виновник аварии последует его примеру. Но ирландец лишь выругался и до упора утопил педаль газа. Покрутившись по узким улочкам и убедившись, что погони нет, Шон направился на Хайлевер-роуд и проводил Блейка в снятую для него квартиру в доме 28. Оставив беглеца приводить себя в порядок, ирландец отогнал злополучный «Хамбер-хоук» подальше от Кенсингтона и вернулся назад, купив по пути бутылку бренди.
Вечерние выпуски новостей открылись экстренным сообщением о побеге русского шпиона. Утренние газеты посвятили этой новости первые полосы, информируя публику, что все порты и аэродромы страны перекрыты, а посольства стран Варшавского пакта взяты под наблюдение. Комментаторы выдвигали поразительные теории, пытаясь объяснить, каким образом Блейк сумел ускользнуть от наказания и что означает оставленный на месте бегства букет хризантем. Большинство сходилось на том, что за всем стоит КГБ, а Блейк давно уже покинул пределы Британии. Полиция, однако, вела активные поиски и скоро обнаружила брошенный на окраине Лондона «Хамбер». Бурк неосмотрительно приобрел автомобиль на свое имя, так что связь его с побегом стала очевидной. В этих условиях Майкл Рэндл и Пэт Поттл вынуждены были несколько раз перевозить друзей из одного тайного убежища в другое. Сочувствующий коммунистам врач наложил гипс на сломанную руку Блейка.
Поначалу казалось, что шумиха вокруг беглого шпиона быстро уляжется, но не тут-то было. Долго находиться на нелегальном положении в таком густонаселенном городе, как Лондон, было невозможно. Кроме того, выяснилось, что Шон имеет болезненную склонность к выпивке и в хмельном состоянии способен на неадекватные поступки. На одном из тайных совещаний было решено, что Блейку нужно срочно покинуть Великобританию. Но как это сделать?
Путешествие из Лондона в Берлин
Можно было попробовать выехать из Англии по фальшивым документам, но этот вариант показался слишком опасным. Тогда Рэндл предложил спрятать беглеца в багажнике автомобиля и вывезти в ГДР. Это выглядело вполне выполнимо, и план был принят единогласно. Спустя два дня Майкл приобрел подержанный туристический автомобиль «Фольксваген Дормобиль». Этот вариант популярного микроавтобуса был оснащен кухней и спальным местом, которое в сложенном виде хранилось в специальном ящике. Ящик решили превратить в тайник для Блейка. Поначалу Рэндл намеревался вывозить беглеца в одиночку, но его жена Энн, полностью разделявшая взгляды мужа, вызвалась составить ему компанию и предложила взять в поездку сыновей. Автобус, в котором путешествует семья с двумя маленькими детьми, имеет куда больше шансов избежать тщательного обыска. Блейк заявил, что Шону также следует укрыться в СССР. В Ирландии британская полиция его рано или поздно достанет. Бурк воспринял эту идею без особого оптимизма, но вынужден был согласиться. Поддельный паспорт Шона был настолько хорош, что ирландец мог ехать в СССР открыто.
17 декабря 1966 года автобус с Рэндлами и тайным пассажиром отбыл из Лондона в Дувр, где погрузились на паром, следующий в Остенде. Было самое начало рождественских каникул, так что пограничный досмотр носил формальный характер. Не возникло проблем и на бельгийской стороне. Проехав с полчаса по территории Бельгии, Майкл остановил «Дормобиль» и помог Блейку выбраться из укрытия, в котором тот провел более 8 часов. До границы с ФРГ прятаться не было надобности, так что Джордж устроился на заднем сиденье, развлекая мальчишек и болтая с друзьями. Западногерманские пограничники проявили еще меньше интереса к фургону, чем их бельгийские коллеги. Оставалось преодолеть всего один рубеж – и это могло стать самой сложной частью путешествия. Около 8 часов вечера Блейк в очередной раз забрался в укрытие и скрестил пальцы на удачу. Восточные немцы довольно тщательно осмотрели салон. Блейк даже дышать перестал, когда один из них принялся простукивать стенки ящика. Но и здесь все обошлось. Примерно в полночь «Дормобиль» остановился неподалеку от КПП на въезде в Западный Берлин. Блейк тепло попрощался с Рэндлами, понимая, что рвется последняя нить, связывающая его с Англией.
Блейку пришлось пустить в ход все свое красноречие, чтобы убедить солдат народной армии ГДР связаться с представителями советских властей. Ночь он провел на заставе. Немцы отнеслись к странному типу без документов настороженно, однако накормили его завтраком. Блейк допивал кофе, когда в комнату вошли трое мужчин. Одним из них оказался лондонский куратор Джорджа, который радостно воскликнул: «Это он!» – и заключил ошарашенного беглеца в объятия. Мытарства Блейка завершились.
Последствия
Блейка с комфортом перевезли из Берлина в Москву, где он начал новую жизнь. Власти СССР окружили беглого шпиона заботой и вниманием. Он поступил на работу в Институт мировой экономики и международных отношений, получил трехкомнатную квартиру в центре Москвы и спустя некоторое время женился, окончательно отрезав себя от прошлого. В 1990 году он опубликовал автобиографию, в которой мотивированно объяснил, почему предпочел коммунизм капитализму. Кавалер многочисленных наград СССР и РФ, он по-прежнему живет в Москве, сохраняя былые здравомыслие и рассудительность.
Шон Бурк прибыл в Москву вскоре после Блейка, и некоторое время они поддерживали тесные дружеские отношения. Однако устройство жизни в тоталитарном государстве оказалось не по душе свободолюбивому ирландцу. На этой почве он вдрызг разругался с Блейком и решил вернуться на родину. В конце 1968 года Бурка выпустили из СССР. В Ирландии он опубликовал книгу воспоминаний, чем не только вручил в руки полиции доказательства своей причастности к знаменитому побегу, но и подставил под удар Рэндла и Поттла. Тем не менее власти Британии предпочли спустить дело на тормозах, не желая признавать, что побег был организован не могущественным КГБ, а горсткой социалистов-любителей. Книга неплохо продавалась, но склонный к крепким напиткам Бурк прокутил все деньги и умер в нищете в 1982 году. Официальной причиной его смерти признан тромбоз на почве застарелого алкоголизма, но бежавший на Запад офицер КГБ Олег Калугин считает, что несдержанный на язык Бурк был отравлен русскими агентами.
В 1991 году Майкл Рэндл и Пэт Поттл все же предстали перед судом по делу Блейка. Убежденные в своей правоте пацифисты сами вели защиту и добились оправдательного вердикта.
Несколько лет назад Уормвуд-Скрабс подверглась значительным структурным изменениям, и нынешним обитателям тюрьмы остается лишь мечтать об условиях, что бытовали здесь во времена побега Блейка.
