…23 февраля 1981 года в 18:00 во Дворце конгресса в Мадриде, месте нахождения нижней палаты испанского парламента, началось повторное обсуждение кандидатуры нового премьер-министра Испании Кальво Сотело.
В 18:22 в зале заседаний появились вооруженные жандармы Гражданской гвардии. Возглавлял их подполковник Антонио Техеро. В 1978-м за планирование ультраправого военного переворота Техеро оказался в тюрьме и просидел там 7 месяцев. После вернулся на жандармскую службу. И вот, в 1981-м он с оружием в руках стоял во Дворце конгресса и требовал:
– Всем молчать! Все на пол!
Депутаты упали на скамьи и спрятались за столами. На ногах остались только премьер-министр Адольфо Суарес, лидер коммунистов Сантьяго Каррильо и бывший министр обороны генерал Гутьеррес Мельядо, который и бросился на Техеро. Тут же раздались выстрелы… Путчисты быстро захватили зал заседаний. Все происходящее снимал на камеру оператор испанского телевидения.
Поднявшийся на трибуну Техеро провозгласил: «Подразделения армии и Гражданской гвардии, которые заняли Конгресс, не имеют иных целей, кроме блага Испании и её народа. Не позволим сепаратистам превратить автономию в разрушение. Не допустим безнаказанности террористов-убийц. Отвергнем такое положение дел, когда престиж Испании снижается с каждым днём. Вооружённые силы стремятся к миру, порядку и безопасности. Да здравствует Испания!»
Так начался переворот, который позже войдет в историю под «шифром» 23F.
В зал заседаний мы вернемся чуть позже, а пока перенесемся почти на полвека назад. Хотелось бы сказать, что в безоблачное детство – но это будет неправда. Детство, отрочество и юность, равно как и зрелые годы нашего героя, вовсе не были безоблачными.
Будущий король Хуан Карлос I родился в Риме. Тогда он, правда, королем не был, и вероятность восхождения его на престол была невысока. Революция 1931 года выгнала испанских Бурбонов в эмиграцию. Страна бушевала – к власти рвался Франко и его «Испанская Фаланга».
В результате принц рос в Италии и Португалии. Но в 1947 году Франсиско Франко объявил, что Испания вновь становится монархией. Правда… с вакантным троном.
Дело в том, что отец нашего героя – граф Барселонский – был давним врагом каудильо и участвовал в заговорах против него, так что сажать его на трон у Франко не было никакого желания. Правда, оба наследных принца – Хуан Карлос и его брат Альфонсо – были приняты властителем Испании в его дворце и даже получили возможность учиться в военной академии в Сарагосе.
29 марта 1956 года юные принцы вернулись с мессы по случаю Великого Четверга. Приблизительно в 20:30 в августейшей резиденции раздался выстрел. На следующий день появилось коммюнике посольства Португалии: «Когда инфант Альфонсо чистил свой револьвер, раздался выстрел, пуля попала ему в лоб, и через несколько минут он умер». Единственным свидетелем происшедшего был его брат Хуан Карлос. Официального расследования инцидента не проводилось, и тут же по Европе поползли слухи…
Родная сестра принцев, слуги и друзья говорили, что роковой выстрел произвел наследник престола. Свидетели, правда, путались в показаниях. Одни говорили, что выстрел произошел, когда братья баловались с оружием; другие – что при чистке ствола; третьи рассказывали про случайный удар по руке. Ходили даже разговоры, что роковой пистолет инфанту подарил не кто иной, как генерал Франко. Сам Хуан Карлос заявлял лишь о том, что «признаёт ответственность» за случившееся, не уточняя, в чём она заключается.
Наследник Франко
В 1969 году Франко назначил наследником испанского престола сына графа Барселонского, внука короля Альфонсо ХIII. Так у испанской короны появилось сразу два преемника – сам граф Барселонский и его сын Хуан Карлос.
Дело в том, что назначения наследника престола генералом-узурпатором, с точки зрения монархических законов, не имеет никакой силы. А по праву рождения Хуан Карлос, естественно, уступал своему отцу. К тому же со стороны Франко было выдвинуто условие: занять трон принц сможет не сразу, а только после смерти каудильо. Тем не менее, наш герой идет против воли графа Барселонского и принимает «предложение» диктатора. Все его отношения с отцом после этого прекращаются.
Шесть долгих лет будущий король находится под пристальным взглядом самого Франко и его шпионов. За ним следят каждый час, каждую минуту. Позже Хуан Карлос скажет, что этот период жизни был временем, полным унижений, насмешек и постоянной борьбы с самим собой.
Несмотря на то, что соратники Франко – особенно из бывшей «Испанской Фаланги» – недолюбливали принца, через два дня после похорон генерала, 22 ноября 1975 года, Хуан Карлос I взошел на престол. Все с интересом следили за тронной речью нового короля. Она, надо сказать, была хорошо сбалансирована: формулировки предыдущего режима перемежались намеками на реформы. Отдельно следует отметить, что граф Барселонский сына королем не признал.
Хуан Карлос оказался в трудном положении. С одной стороны ему противостояли антифранкистские силы, не верившие в монарха и считавшие его правление недолговечным (но сами они при этом законным путем прийти к власти не могли). С другой – против нового монарха выступали сторонники диктатора, некоторые из которых хотели не просто сохранения статус-кво, но и возвращения менее либеральных времен. Призрак новой гражданской войны навис над Испанией…
Правда, был у новоиспеченного короля и козырь – войска. Еще будучи принцем, он служил в армии – офицерство его знало, да и идея сильной централизованной власти всегда импонировала военным.
Но главной опорой нового главы государства стали выходцы из испанского истеблишмента, понимавшие необходимость реформ. На их стороне был опыт управления, связи во властных структурах и немалый интеллектуальный ресурс. Как оказалось, связи Хуана Карлоса в этой среде уходили корнями еще во франкисткие времена.
Все это давало некоторую свободу маневра, которой король и воспользовался. Через 2 года после вступления на престол он провел демократические реформы. Политические партии были легализованы, а «Испанская Фаланга», напротив, распущена. В 1978 году была принята новая конституция, где король объявлялся наследником не Франко, а исторической монархии и гарантировал гражданские права и свободы. В том же году была одержана еще одна победа. Отец Хуана Карлоса I, граф Барселонский, отказался от прав на престол. Его сторонники и другие династии Европы признали испанского монарха.
Следующей реформой стало усиление роли провинций. Это не решило проблем национализма и сепаратизма, зато помогло завоевать симпатии левых партий, которые традиционно придерживались республиканских позиций.
Но путь реформ устраивал далеко не всех – страна бурлила, один за другим раскрывались заговоры. А иногда и проливалась кровь…
Переворот 23F
…Покинув трибуну, подполковник Техеро вышел из зала заседаний, снял телефонную трубку и отрапортовал: «Мой генерал, всё в порядке».
Естественно, жандарм не стоял во главе заговора – он лишь командовал штурмовой группой. Военный переворот решили организовать двое: Альфонсо Армада и Хайме Миланс дель Боск – два генерала, два соратника Франко еще со времен Второй мировой войны. Оба служили в «Голубой дивизии» и в составе вермахта воевали против СССР. Оба рассматривались как кандидаты на пост премьера в новом, ультраправом правительстве.
Генерал дель Боск – командующий III военным округом, – получив рапорт от Техеро, отдал приказ танковой дивизии Brunete занять Валенсию. В городе было введено чрезвычайное положение, наложен запрет на акции протеста. Все административные здания города оказались под прицелом танковых орудий.
Согласно отчету Хуана Гарсиа Карреса, национал-синдикалиста и бывшего руководителя франкистских профсоюзов, переворот были готовы полностью поддержать округа II (Севилья), IV (Барселона) и V (Сарагоса); частично – округа I (Мадрид), VII (Вальядолид) и гарнизоны Балеарских и Канарских островов.
Фактически заговорщики делают ставку на короля. Убедить монарха в том, что для спокойствия в стране необходима «сильная рука в офицерской перчатке», планирует Альфонсо Армада – заместитель начальника генштаба сухопутных войск и бывший наставник Хуана Карлоса.
Армада появился во Дворец конгресса около полуночи. У него в кармане был список будущих членов правительства, составленный, в основном, из правых политиков, крупных финансистов, представителей армии и спецслужб. Генерал стремился создать иллюзию того, что новое правительство представляет интересы всех слоев общества. Ради этого он даже был готов включить в кабинет социалистов, а, возможно, и коммунистов. Но все оказывается не так просто: Техеро категорически отвергает этот вариант, подчеркивая, что признает только военное правление. История сохранила комментарий Альфонса Армады о мятежном подполковнике: «Этот человек сошёл с ума».
Король все это время остается вне игры, однако номинально именно он является главнокомандующим вооруженными силами Испании. Армада и дель Боск – да и Техеро – в своих выступлениях заявляют, что действуют от имени монарха. А значит, создается впечатление, что эти действия формально легитимны. Но было это все ровно до того момента, пока информация о происходящем не дошла до Хуана Карлоса, короля и главнокомандующего армии и флота – он сразу же позвонил Армаде и потребовал объяснений. Армада отвечает, что готов немедля выехать во дворец, но монарх отказывает ему в приеме.
Весть о том, что за происходящим не стоит король, начинает растекаться по рядам заговорщиков. Также выясняется, что, несмотря на донесения Карреса, регионы не спешат поддержать переворот. Более того, некоторые из них открыто заявляют о своей верности присяге и действующей конституции. На связь с секретарем королевского дома, генералом Кампо, выходит командир танковой дивизии Brunete, чтобы прямо поинтересоваться, станет ли Его Величество принимать участие в формировании нового кабинета и ждет ли он поддержки. Ответ Кампо был исчерпывающим: «Не станет и не ждет». Хуан Карлос отдает приказ Милансу дель Боску – вернуть вверенные ему части в казармы и отменить чрезвычайное положение в III округе.
23 февраля в 21:00 появилось сообщение МВД о создании временного правительства из заместителей министров и секретарей министерств, так как практически все руководство страны оказалось в заложниках у жандармов. Кабинет возглавил заместитель министра внутренних дел Франсиско Лаина, курирующий антитеррористические подразделения. Он объявил: Испанией управляют гражданские власти, а не военная хунта. Лаина также обратился к партиям и профсоюзам, призывая им сохранять спокойствие, чтобы не провоцировать военного вмешательства.
Части Гражданской гвардии и полиции под командованием генерала Хосе Антонио Арамбуру и генерала Хосе Антонио Саенса де Санта-Марии блокировали захваченный Дворец конгресса. От идеи штурма сразу отказались. Кровь проливать никто не хотел.
В час ночи, король, облаченный в военную форму, обратился к нации по телевидению: «…Монархия, символ единства и стабильности Родины, не может допустить какие-либо действия, направленные на то, чтобы путем насилия прервать демократический процесс, определенный Конституцией, за которую проголосовал испанский народ, одобрив ее в свое время на референдуме».
Через 9 часов путчисты начали освобождение заложников. В течение 24 часов все, кто принял участие в заговоре, были арестованы. Когда все закончилось, лидер испанских коммунистов Сантьяго Каррильо, за шесть лет до того называвший короля «Хуаном Карлосом Недолгим», воскликнул перед телекамерами: «Боже, храни короля!»
Начало конца
В последующие годы своего правления Хуан Карлос практически устранился от управления страной, оставшись символом единения Испании. Но в 2012 году по авторитету короля один за другим были нанесены два мощнейших удара.
В апреле он подвергся жесточайшей критике за проведение сафари в Ботсване. Охота на слонов, стоившая, по подсчетам газеты El Pais, около 44 тыс. евро, была профинансирована из бюджета страны. И это в то время, когда в Испании бушевал кризис.
Дальше – больше: его дочь – Кристина – стала подозреваемой в деле о коррупции своего мужа Иньяки Урдангарина. Тот обвиняется в отмывании денег и нецелевом использовании средств из общественного фонда Noos. Решение о возбуждении уголовного дела против принцессы было принято после того, как один из партнеров Урдангарина, Диего Торрес, представил следствию электронную переписку подозреваемого с женой. Из переписки следовало, что она не только входила в совет директоров фонда, но и была в курсе всех незаконных дел мужа. Официально обвинения в уходе от налогообложения и отмывании денег были предъявлены инфанте в январе 2014 года.
После коррупционного скандала король впервые был вынужден опубликовать декларацию о доходах. По итогам 2011 года его зарплата составила 292,8 тыс. евро, с которых он уплатил налог размером 40%. Доход наследного принца Фелипе – ровно вдвое меньше: 146,4 тыс. евро.
Социологические опросы показали, что рейтинг короля после всех этих событий начал стремительно падать. По данным агентства SigmaDos, в 2005 году 78% испанцев считали Хуана Карлоса «хорошим или очень хорошим монархом»; в 2012-м такого мнения придерживались 76%, а уже в январе 2014 года – всего 41%. При этом 62% подданных не скрывали, что ожидают отречения короля.
Вдобавок стали ходить упорные слухи об ухудшении здоровья монарха. В прошлом году ему в третий раз заменили левый бедренный сустав. Суммарно с 2010 года король перенес 8 операций.
2 июня 2014 года в прямом эфире премьер-министр Испании Мариано Рахой заявил: «Его Величество король Хуан-Карлос откажется от престола в пользу своего сына, принца Фелипе». Позже, в телеобращении, сам король скажет: «Я решил завершить свое царствование и отречься от испанской короны. Это необходимо для преодоления и исправления ошибок прошлого, это диктует воля к обновлению и стремление к лучшему будущему».
Новый король
Про того, кто вскоре займет испанский престол, пока сказать можно немного. Принц Астурийский Фелипе славен своей безупречной репутацией и богатым дипломатическим опытом. Его специализацией, кстати, являются отношения с государствами Ближнего Востока, Северной Африки, Латинской Америки. Как и большинство мужчин испанского королевского дома, Фелипе служил в армии, имеет чин подполковника. Отличный спортсмен – в составе команды на соревнованиях трехместных лодок занял 6 место на Олимпийских играх 1992 года. Изучал юриспруденцию, экономику и международные отношения в различных университетах США.
Но стоит отметить, что испанское общество в нынешний момент настроено неоднозначно. Несмотря на то, что более 65% респондентов не имеют ничего против самого Фелипе и даже считают, что с его приходом испанская монархия может восстановить утраченный имидж, вопрос о том, нужна ли Испании монархия вообще, уже не выглядит риторическим. Требования провести референдум, на котором жители страны могли бы сами решить, какая форма государственного устройства нравится им больше, звучат после отречения Хуана Карлоса все громче и все чаще.
Так что, с одной стороны, вместе с троном Фелипе рискует получить и «непростое наследство». С другой, как показывает история, современным испанским Бурбонам к этому привыкать не приходится.
