Он любил бывать в этой мечети. Ничем особенным она не отличалась, но для шейха она значила больше, чем родной дом. Когда-то он сам основал ее и служил здесь хатыбом… С ней было связано многое – и вспышки ярости, и тяжелые минуты отчаяния, и мрачные думы о прошедших годах.
Теперь он жил неподалеку и часто молился под ее сводами.
В то мартовское утро он тоже был здесь. На рассвете, в половине шестого, его коляска, которую катили охранники, показалась у выхода из мечети.
Это была его последняя земная молитва. Через несколько секунд Всевышний забрал душу слепого шейха…
Утром 22 марта 2004 года информационные ленты мировых агентств с пометкой «срочно» сообщали сенсационную новость – в 5:30 утра в секторе Газа прямым попаданием израильской ракеты убит шейх Ахмед Ясин, основатель и духовный лидер легендарной ХАМАС.
Израильские военные не скрывали подробности операции: удар был нанесен тремя ракетами и имел одну цель – гарантированное физическое уничтожение шейха. Любые случайности исключались – операция готовилась давно, тщательно и по некоторым данным ей руководил лично Ариэль Шарон.
Ракеты стартовали ровно в ту минуту, когда два телохранителя Ясина после утренней молитвы выкатывали его инвалидное кресло из мечети «Аль-маджмаа аль-исламий». Шейх был парализован и передвигался только в специальной коляске. Он был уничтожен прямым попаданием. Вместе с Ясином погибло несколько его охранников и несколько простых палестинцев, случайно оказавшихся рядом.
Убийство вождя ХАМАС осудил почти весь мир (лишь в Вашингтоне молчаливо одобрили израильскую спецоперацию). Но премьер Шарон был непреклонен. Он заявил: «Еврейский народ имеет право наносить удар по тем, единственная цель которых – наше уничтожение. Израиль продолжит войну с терроризмом там, где это будет необходимо».
Кем же был этот немощный старик, ради убийства которого Израиль рискнул не только вызвать неудовольствие всего мирового сообщества, но и навлечь на себя гнев палестинских мстителей-смертников.
Шейх
Ахмед Исмаил Ясин происходил их тех мест, которые позднее на долгие десятилетия станут ареной одного их самых затяжных конфликтов XX века – будущий основатель ХАМАС родился на палестинских территориях в деревне Аль-Джора округа Маждаль.
В 12 лет его постиг ужасающий удар судьбы – во время спортивной игры он получил тяжелую травму и на всю жизнь оказался прикован к инвалидной коляске. Кто знает – быть может, если бы не этот трагический случай, жизнь будущего шейха сложилась бы совсем по-другому.
Юношеские годы Ясин провел в Каире, заочно учился в одном из исламских университетов (на получение обычного образования ему не хватало средств), а позже преподавал в одной из каирских школ. Физический недуг сильно повлиял на характер Ахмеда – он много читал, усиленно изучал мусульманское богословие и часто, оставаясь один, спрашивал сам себя, почему Аллах послал ему испытания и сделал его не похожим на сверстников. Быть может, ему надлежит в этой жизни исполнить особую миссию. Но в чем она? В чем состоит его долг и призвание? Эти мысли не давали покоя…
Духовные поиски Ясина привели его к близкому знакомству с несколькими богословами, которые были связаны с организацией «Братья-мусульмане». К ней примыкали те, кто видел причину всех бед мусульманского мира в отпадении от первоистоков ислама и нарушении заповедей Пророка.
Возвратившись в Газу, Ахмед Ясин сохранит связи с «Братьями» и даже станет одним из их представителей в Палестине.
То были годы бурного пробуждения арабского мира. Всеобщим кумиром стал легендарный Гамаль Абдель Насер, совершивший революцию в Египте и провозгласивший курс на освобождение арабских стран от унизительного колониального гнета западных стран.
Слова Насера не были пустой фразой – одной из первых акций революционной власти была национализация стратегического Суэцкого канала. Последовавшая за этим попытка западных держав силой оружия свергнуть Насера провалилась.
Пробуждение арабов происходило вовсе не под зеленым знаменем ислама – Насер был сторонником светского государства, открыто заявлял о своих симпатиях к СССР и намерении построить нечто вроде арабского социализма.
Палестинское движение сопротивления, возникшее практически сразу после образования Государства Израиль, также носило в основном светский, а иногда и откровенно левый, социалистический характер.
1964 год стал поворотным в истории палестинского сопротивления – на съезде ряда арабских лидеров создается Организация Освобождения Палестины (ООП). Ее главная цель – борьба за возвращение миллионов палестинцев на земли, потерянные ими после образования Израиля. Во главу угла лидеры ООП ставили вооруженную партизанскую борьбу.
В ООП объединились практически все крупные группировки палестинцев. Организация пользовалась поддержкой ряда арабских государств, косвенно ей оказывали помощь и из Москвы.
В 1969 году ООП возглавляет руководитель ФАТХ (наиболее сильная группа в ООП) Ясир Арафат. В ту пору будущий лауреат Нобелевской премии мира выступал ярым сторонником партизанской войны и самых жестких методов.
По контрасту с молодым Арафатом, будущий основатель ХАМАС (которую США внесут в официальный список террористических организаций) в эти годы занимается исключительно мирной деятельностью – «Братья-мусульмане» строят на палестинских территориях новые больницы и родильные дома, открывают школы, помогают старикам и больным, пытаются хоть как-то бороться с ужасающей, гнетущей бедностью населения.
При мечетях создаются специальные центры социальной помощи – Ясин и верные ему люди пристально следят за тем, чтобы вся помощь доходила до нуждающихся и не разворовывалась недобросовестными активистами. Ясин быстро приобретает славу неподкупного праведника.
Впрочем, политическое влияние его невелико. На палестинских территориях тон задают лидеры ФАТХ – и пребывание в эмиграции нисколько им в этом не мешает. Арафат кочует из страны в страну – Иордания, Ливан, Тунис…
Израильские службы безопасности ничего не могут сделать с ячейками Арафата на оккупированных территориях. На место арестованных и убитых боевиков приходят новые, а в огромном арабском мире, несмотря на неуживчивый характер лидера ООП, всегда находятся те, кто, желая «насолить» Израилю, готов щедро поддержать борьбу Арафата.
В 80-х годах Арафат становится для Израиля не просто постоянной «головной болью», но и своеобразной глухой стеной, о которую разбиваются все усилия Тель-Авива установить прочный контроль над захваченными палестинскими землями.
Наиболее дальновидные люди в израильском правительстве понимают: главная сила Арафата, конечно же, не в зарубежных покровителях и не в обширных связях по всему миру – от дворцов нефтяных эмиров до европейских столиц и Кремля. Его главный капитал – это сохраняющаяся поддержка на оккупированных территориях. У палестинцев нет другого вождя, и Арафат – это символ их надежд, веры и борьбы. И до тех пор, пока Арафат популярен у себя на родине, он всегда найдет поддержку и во внешнем мире.
С другой стороны, если бы у палестинцев появились другие лидеры, то влияние непотопляемого «раиса» пошло бы на спад. А это означало бы и охлаждение к нему его международных покровителей.
Постепенно эти мысли начинают находить понимание в самых высших кругах израильской власти…
Рождение ХАМАС
Биографы шейха Ясина обычно обходят стороной один интересный факт его жизни – уж слишком этот факт не согласуется с образом непримиримого врага израильтян, поставившего своей целью стереть еврейское государство с лица земли.
Оказывается, за несколько лет до появления ХАМАС его будущий основатель вел телевизионную передачу… на израильском телевидении.
В ней он призывал палестинцев отказаться от радикальных действий, положиться на волю Всевышнего и посвятить себя религии, а не борьбе под знаменами ООП. Более того, время от времени Ясин слал проклятие по адресу «тунисской мафии» (т.е. Арафата и его окружения), которая «живет в дорогих отелях, обжирается свининой и пьет вино».
Странным образом эти призывы отлично вписывались в общую тактику израильской антиарафатовской пропаганды.
Много позже шеф Моссада (к тому времени отставной) Дани Ятом сделает удивительное признание. Он скажет: «Мы не мешали появлению ХАМАС».
И тот, кто знаком с подлинной историей рождения ХАМАС, знает, что в словах израильского генерала было много правды…
