Удивительной чистоты водопад, обрушивая свои воды в реку едо, разделяется на три струи. Первая несет людям богатство, вторая – счастье, третья – здоровье. И лишь тому, кто чист помыслами, суждено подняться на вершину горы отова, где стоит
КИЕМИДЗУДЭРА.
Храм чистой воды.
История этого храма началась с легенды. Благочестивому настоятелю монастыря в Киото, монаху Энтину, однажды во сне явилась тысячерукая богиня Каннон. «Найди источник реки Едо», – приказала она. Монах спорить не стал, и через несколько дней блуждания по лесам и горам, голодный и оборванный, он вышел к окутанному туманом чудесному водопаду, рядом с которым стояла бедная хижина. Здесь, вдали от людей, обитал почти святой отшельник Геэй. Он накормил и обогрел путника, а на прощание подарил кусок дерева, в который, по его словам, вселилась сама милосердная богиня Каннон. Однако что делать с драгоценным подарком, отшельник не объяснил. Монах думал три дня, а на четвертый взял нож, выстругал из полена статуэтку богини и… оставил подарок в хижине монаха. И тут начались чудеса. Убогая хижина стала на глазах расти и превращаться в великолепный храм, украшенный скульптурами, барельефами и причудливой росписью. А вот отшельник пропал…
И внезапно монах понял – одинокий старец был воплощением одиннадцатиликой Каннон.
На самом деле Киемидзудэра обязан своим появлением отнюдь не бесплотному духу, а тысячам рабочих, буквально по бревнышку создавшим три десятка его строений. Правдива эта легенда лишь тем, что монах Энтин действительно поклялся воздвигнуть храм богине Каннон. Но благая идея могла бы воплощаться в жизнь не одно тысячелетие, поскольку у настоятеля не было стройматериалов, а у его монахов – даже приблизительного представления о строительном деле. Но и здесь вмешались высшие силы. Однажды на опушке леса Энтин повстречал императорского фаворита, прославленного воина Тамурамаро Саканоуэ. Его жена вот-вот должна была родить первенца, и чтобы облегчить ее муки воин отправился в лес убить оленя, чья кровь, как считалось, облегчала родовые муки. Но священник отговорил Тамурамаро от святотатства (в буддизме убийства запрещены), а посоветовал помочь жене другим способом – начать строительство храма. В итоге все остались довольны – Энтин выполнил обет (хоть и не своими руками), жена Тамурамаро Саканоуэ благополучно родила сына, а Япония приобрела удивительный по красоте храм…
Кстати, материалы, использованные при его строительстве, были, как сказали бы сейчас, секонд-хэнд. Император Каму решил перенести свой двор в Киото, а старый дворец «раздать» за заслуги верным людям. Воин Тамурамаро Саканоуэ получил самое большое из помещений – тронный зал. Его разобрали и все до единого камушка пустили на изготовление храма. С 794 по 797 год шло строительство. То ли стройматериалы были на удивление крепкими, то ли над храмом действительно витал некий божественный дух, но строение простояло аж до начала XIII века. Ни землетрясения, ни тайфуны, ни бесконечно воевавшие между собой самураи не смогли разрушить величественное здание. А пострадал храм… от незатушенной свечи, забытой ночью неким монахом. Деревянные части конструкции сгорели, а красивейший камень покрылся несмываемой черной копотью. «Реанимировал» храм третий сегун династии Токугава, правитель Иэмицу. За два года – с 1631 до 1633 – храм был фактически возведен заново. К нему прибавилось еще несколько построек, и вскоре он уже стал целым храмовым комплексом. С тех пор Киемидзудэра только прирастал собственностью – сегодня он занимает площадь в 130 тыс. кв. м и состоит из 30 различных помещений.
Дорога к храму тяжела и извилиста. Зато перед тем, кто нашел в себе силы преодолеть все преграды, открывается поистине сказочный вид на старый Киото и черепичные крыши храмов Киемидзудэра. Путь к ним лежит через ворота Нёмон, которые охраняют статуи суровых королей Дэва. Губы каждого из изваяний сложены для произнесения букв санскрита, на котором записано учение великого Будды. А вот тем же королям, украшающим Западные ворота Киемидзудэра, говорить не суждено. Зато их грозный вид отгонит любого злого духа, неосмотрительно увязавшегося за каким-нибудь паломником. Дорога, начинающаяся за Западными воротами, ведет к самой высокой в Японии пагоде – Сандзю-но-то. Ее красные стены заметны издалека, и вся пагода, как драгоценный камень, сияет на фоне коричневых стен других зданий.
Есть здесь и своя библиотека, Кедо. Ее еще называют Залом сутр. Изображения бога добродетели Мондзю и бога мудрости Фугэна украшают небольшой храм, где хранятся древние рукописные книги и свитки. Есть среди них и поистине бесценные – некоторые коллекционеры готовы были отдать за них миллионы долларов, но правительство Японии решило оставить все как есть.
Столь же удивительны и реликвии другого храма, Зала основателей. В нем собраны изображения тех, кто так или иначе был причастен к возникновению Киемидзудэра, – отшельника Геэя, Энтина, воина Тамуромара и даже его жены, Такако. Им поклоняются наравне с богами, у них так же просят защиты и помощи.
Но основные почести все же достаются богине милосердия Каннон. Самая большая очередь тянется к ее храму – Хондо, главной жемчужине комплекса Киемидзудэра. Сотни людей ежедневно приходят сюда, чтобы поклониться великолепному алтарю милосердной Каннон. Считается, что тысячерукая богиня имеет 11 лиц, а когда нужно спасти человека, ей под силу принять… 33 образа! Благодарные японцы воздвигли спасительнице-Каннон 33 храма, из которых Хондо – шестнадцатый. И каждый из храмов хранит свой образ тысячерукой богини. Покой Каннон охраняют два бога – Бисямонтэн (Бог сокровищ) и Дзидзо Босацу (покровитель детей и путников). Считается, что их статуэтки, расположенные по бокам алтаря Каннон, вырезал из дерева сам настоятель Энтин. Однако то единственное изображение богини, ради которого и был построен Киемидзудэра, суждено увидеть лишь счастливчикам. Дело в том, что статуэтку открывают для взоров лишь раз в… 33 года, снова принося дань магическому числу. Последний раз статуэтку Канон видели в 1977-м, в следующий раз ее откроют совсем скоро, в 2010-м. Наверняка в этот год количество паломников Киемидзудэра побьет все мыслимые и немыслимые рекорды. А пока посетители храма Хондо, как и повелось испокон веков, оставляют здесь глиняные таблички эма – залог исполнения самых потаенных желаний. Сколько их хранится в храме, даже трудно подсчитать!
От храма отходит огромная веранда, опирающаяся на деревянные, сделанные без единого гвоздя столбы. Это – танцевальная площадка Бутай. Но на ней не устраивали развлечений, а выполняли сложный танцевальный ритуал, призванный умилостивить богов. Кстати, сама площадка практически в нетронутом виде была перевезена из старого императорского дворца, где она была продолжением «зала приемов». Став частью храма, веранда обрела особое, мистическое значение. У японцев даже есть выражение – «прыгнуть с площадки храма Киемидзудэра», т.е. решиться на отважный шаг. Как ни удивительно, но находилось немало желающих воплотить это высказывание в жизнь, причем в буквальном смысле слова… Пируэты с 13-метровой высоты чаще всего заканчивались переломами или даже смертью, зато выжившие становились необыкновенными везунчиками. Считалось, что после такого прыжка начинали исполняться все их заветные желания. Есть даже своеобразная статистика. Например, в XVII–XIX веках больше половины «прыгунов» оставались в живых, а вот в XX веке их число сократилось до 30%. Как мрачно шутят сами японцы, в далекие времена и кости были крепче, и животы меньше. Так или иначе, но сегодня прыжки с площадки Бутай категорически запрещены. С нее можно лишь полюбоваться видом старого Киото, а после по тропинке спуститься к воротам Тодорокимон и омыть перед ними руки в Совином источнике, дарующем мудрость…
Мало кто из посетивших Киемидзудэра минует и знаменитый Внутренний храм – Окуноин. Он был построен над той самой знаменитой хижиной отшельника Геэя, «родоначальницей» истории всего храмового комплекса. А от Окуноин уже и рукой подать до бассейна, куда низвергает свои воды священный Отова-но-таки…
Водопад, давший имя храму Киемидзудэра, охраняется свирепым божеством Фудо-мёо, чей безобразный вид должен был отпугивать злых духов. Говорят, что паломники, дольше необходимого задержавшиеся у водопада, видели этого духа-охранителя и теряли от ужаса дар речи. Но таких, судя по всему, было немного. Каждый год сюда приходят сотни людей, чтобы искупаться в трех его струях, сулящих богатство, здоровье и успех. И сегодня к храму спешат навьюченные термосами паломники – всем хочется унести с собой литр-другой благодати…
В Киемидзудэра есть еще одно место массового паломничества – это храм богини любви и удачных замужеств Окунинуси-но Микото. Перед входом в храм установлены два камня-оракула. Чтобы пройти между ними (а сделать это нужно непременно с закрытыми глазами), к храму выстраиваются гигантские очереди из жаждущих семейного счастья девушек. Однако преодолеть 15–20 м, разделяющих камни, не так-то и просто, и те, кому это не удается с первого раза, снова становятся в очередь. Возможно именно таким, настойчивым, помогает мудрая богиня.
Пройдет несколько лет, и былые паломницы Окунинуси-но Микото уже будут спускаться к храму Сякадо. Его маленький зал помимо восседающей на цветке лотоса скульптуры Будды вмещает 180 статуэток бога Дзидзо – покровителя детей. Он не только хранит малышей от напастей, но и исцеляет их болезни. Достаточно лишь разглядеть в одном из его множества лиц черты своего чада, и малыш непременно поправится. Тем же, чьи дети уже давно выросли, прямая дорога в зал Акукурадо. В нем хранится великая буддистская реликвия – отпечатки ступней Бодхисаттвы. Считается, что одного взгляда на эту святыню достаточно, чтобы душа очистилась от всех накопленных за жизнь грехов.
А если этого будет недостаточно, в Киемидзудэра можно купить себе немного счастья. Его продают в прихрамовом ларьке – омикудзи. Маленькие бумажки с предсказаниями стоят сущие гроши, но требуют особого внимания. Мало заплатить за предсказание – его еще нужно оставить на специально натянутой проволоке или ветке дерева. Чтобы боги, в изобилии населяющие Киемидзудэра, не забыли своих обещаний. Им, слышавшим бесчисленное множество людских просьб и молений, неведомы грусть, отчаяние или тоска. И над крышами храмов, скрытых кронами кленов, и гравии дорожек, ведущих к ним, царит умиротворение и покой. Вечные, как гора Отова и воды реки Едо…
