Издревле рыбаки, возвращаясь домой без улова, винили в том водяного. Мол, это он, расшалившись, отогнал рыбу от сетей. Правда, говорили это тихо, вполголоса, с опаской поглядывая по сторонам и не рискуя открыто ругать хозяина вод – ссора с ним могла накликать на человека, а то и на весь его род, большие беды.
Водяному приписывали власть над всеми обитателями рек, озер, прудов, болот. Говорили, что там, на дне, он пасет стада лещей и карпов, а свои владения объезжает верхом на соме. Представляли его в виде голого, обрюзглого старика, опутанного тиной. Приписывали ему пучеглазые лягушачьи глаза и рыбий хвост. Однако не исключали и способности водяного принимать облик самого обычного человека – выдавала такого незнакомца разве что вода, капающая с левой полы одежды.
Дедушка водяной, хозяин над водой
Восточные славяне описывали водяного как древнего старика, западные – как взрослого мужчину. Чехи полагали, что он выглядит, как маленький мальчик, а поляки и вовсе утверждали, что этот дух невидим. Но практически во всех поверьях внимание акцентируется на аномальных чертах в его облике, причем очень часто описания из легенд противоречат друг другу. Так, где-то говорится об очень высоком, а где-то об очень низком росте этого мифологического существа. В одних преданиях у хозяина вод худые и непропорциональные ноги, иногда даже заканчивающиеся копытами, а в других ног и вовсе нет – их рыбий хвост заменяет. На руках, между пальцами, – утиные перепонки, и это если вместо рук у него не растут звериные лапы. Голову он мог иметь рыбью, лягушачью, лошадиную или просто остроконечную, но, например, с рогами или козлиными ушами на ней, с чешуей вместо волос. Кстати, их еще могли заменять водоросли, тина, мох. Были у водяного и усы с бородой – зеленые, длинные и всклоченные. По другой же версии – был он плешивым или даже совсем лысым. Появляясь среди людей, водяной облачался в одежды – черного, зеленого или красного цветов – с заплатками или вывернутые наизнанку. С его одеяний практически всегда капала вода, а там, где он присаживался, оставался мокрый след. В своих же естественных местах обитания представал он или опутанным в тину, обмазанным грязью и илом, или в виде любой крупной рыбы, животного или даже предмета. Наиболее часто водный дух обращался в сома, щуку, бесхвостого карпа, огромную жабу, селезня, коня, быка или бревно, но мог для пущего страха и утопленником прикинуться.
Наши предки верили, что водяной есть в каждом водоеме. Но больше других мест он предпочитает селиться в омутах, водоворотах, запрудах, а ночевать отправляется под мельничное колесо или поближе к плотине. Повелевая всеми мифологическими существами, обитающими в водной стихии, к себе требовал уважения и соответствующих почестей. В качестве даров принимал мед, масло, молоко черных коров, табак, первую пойманную рыбу, курицу или баранью голову. Бывали случаи, когда люди всем селением покупали и откармливали лошадь, мазали ей голову медом, украшали ее гриву алыми лентами и топили на середине реки или озера, чтобы так умилостивить разбушевавшегося в округе водяного. Таким же образом готовились и к 1 или 3 апреля – дню, когда водяной, по поверьям, просыпался от зимней спячки.
Никита Водопол – 3 апреля – день народного календаря у восточных славян, в который, по поверьям, пробуждается от зимней спячки водяной. Хотя бытует мнение, что просыпается он еще 1 апреля и три дня бушует в ожидании угощения – ломает лед и мучит рыбу. На Никитин день люди собирались всем селением и шли на берег водоема с дарами. В ход шло все – от хлебных крошек до откормленной лошади. Считалось, что если подношение понравится водному владыке, то он обеспечит рыбакам хороший улов на весь год, не будет вредить им и защитит от непогоды.
Кстати, эти три дня выжидали не зря – рыбаки были крайне заинтересованы, чтобы разбушевавшийся водяной расколол весь лед на реках и озерах. Ведь народная примета гласит: «Не пройдет на Никиту-исповедника лед – весь весенний лов на нет сойдет».
Но наибольшее количество ритуальных действий по задабриванию владыки пучин связано с постройкой мельниц и плотин, в основание которых полагалось в обязательном порядке заложить жертву. Ведь иначе «с каждой новой мельницы водяной свою подать возьмет». К счастью, наши предки считали, что курицы, козла, ягненка, свиньи или черепа лошади для этого будет вполне достаточно. Осенью мельники опускали в омут кусок сала, чтобы водяной не слизывал смазку с колес мельниц. Да и вообще старались жить с ним в дружбе – ведь тогда можно было рассчитывать и на помощь в ремонте в случае поломки, и на то, что в засушливый год водяной пустит воду на мельничное колесо. В особых отношениях с водным духом состояли и пасечники, считавшие его покровителем пчел. Выставляя ульи на прибрежные луга, они просили его о защите и покровительстве, а при выемке меда обязательно отдавали в дар водяному первые соты. Иначе тот мог затопить луга или наслать на пчел сырость и тем самым их погубить.
Были свои традиции и у рыбаков, плотогонов – то есть всех тех, кто по характеру работы немало времени проводил во владениях водяного. Эти люди знали: важно не только принести дары, но и ничем – ни словом, ни делом – не обидеть хозяина пучин. Иначе не только без улова, снастей, лодок или плотов останешься, но и сам с легкостью сгинешь в одном из омутов. Так что неудивительно, что они с водяным делились не только заработанными деньгами, но даже частью каждой своей трапезы.
Одни легенды рассказывают, что водяной был холост и одинок – и от того, видать, так зол на весь мир. По другим же преданиям, были у него и жена с детьми, а сыновья не упускали возможности выбраться на сушу и погулять с деревенской молодежью, поухаживать за девушками. Свадьбы они играли весной, во время разливов рек, половодий и наводнений, которые сами же, по поверьям, и вызывали, чтобы по ним молодожены смогли перебраться в свой новый дом. К сожалению, женами водяных, если верить все тем же преданиям, становились утопленницы – и не всегда случайные. Бывало, что дух нарочно утаскивал на дно приглянувшуюся ему красавицу.
Есть легенды, согласно которым женами водяных были русалки. Но чаще эта роль отводилась водяницам. Их не относили к нечисти, так как считали, что ими становились утонувшие крещеные девушки. Водяницы также предпочитали селиться в омутах, где собирались компаниями, чтобы играть и веселиться. Характер у них был взбалмошный, но не злобный. Изредка они, проказничая, могли порвать рыбацкие сети или испортить жернова, но чаще просто резвились в волнах и катались на мельничных колесах.
Рядом с ними чаще всего обитали и блудички, о которых нередко рассказывают чешские и словацкие мифы. Так называли водяных и болотных духов, похожих на маленькие блуждающие огоньки, но иногда предстающих в образе ребенка. Эти духи крайне редко проявляли агрессию в адрес человека, скорее наоборот – могли помочь найти ему путь через трясину. По разным версиям, блудичками становились или утонувшие дети, или те люди, которых водяной специально выбрал на роль стражей прудов, озер, рек.
Правда, бытует и другая версия о причинах наводнений. Водяные считались очень азартными существами, любили спорить и играть в карты друг с другом. Ставкой чаще всего была рыба, которую с помощью разливов рек проигравший и переправлял победителю.
В тихом омуте…
Кстати, по одной из версий, и сам водяной – бывший утопленник. Хотя чаще народные поверья рассказывают, что утонувшие люди попадают к водному владыке в услужение, чтобы наряду с теми же анчутками выполнять все его приказы и поручения. Считалось, что в своей родной стихии этот дух неодолим, потому выходит на поверхность нечасто и уж тем более старается не отходить далеко от водоема. Обычно его видели верхом на соме – эту рыбу в народе именовали не иначе, как «чертовой лошадью», а в некоторых регионах даже запрещали употреблять в пищу. Также любил водяной путешествовать на коряге, предпочитая для этого лунные ночи. Достаточно интересен и тот факт, что, по некоторым преданиям, с фазами луны был тесно связан и облик хозяина вод: при растущей – его волосы были зелены и свежи, словно молодые водоросли; при убывающей – седы. Или что в начале месяца он был юношей, а к его концу становился дряхлым стариком, который в новолунье вновь омолаживался. Такие поверья указывают на тесную связь водяного с природой, подтверждают теории о древности происхождения данного образа. Именно этот персонаж стал для наших предков воплощением всей водной стихии, духом воды.
Есть и еще одна зависимость водяного от луны: приняв человеческий облик, он мог находиться среди людей не до первых петухов – как это часто бывает в мифах о нечисти, – а лишь до полуночи. После этого времени он должен был или вернуться к себе домой, или непроизвольно принимал свой истинный облик и становился крайне уязвимым.
Зачем же вообще водному духу было ходить к людям? Например, за бабкой-повитухой, когда его жене приходил час рожать. Что интересно, достаточно большое количество легенд упоминает о детях водяного, что заметно отличает этот образ от ряда других мифологических существ. Рассказывают, что однажды рыбаки вытянули в сетях вместо рыбы ребенка. Малыш был крепок, здоров и весел, но как только пришли домой, начал плакать и томиться. Испугались люди – и вновь принесли его на берег. Едва увидев воду, он начал вырываться из рук, стремясь скорее нырнуть в волны. Конечно, это оказался «водяненок», которого рыбаки отпустили в родные пенаты, но с уговором, что тот будет загонять в их сети как можно больше рыбы. Если верить легенде, маленький водный владыка свое слово сдержал.
В Чехии вам расскажут легенду о несчастной молодой вдове, муж которой погиб раньше, чем они успели обзавестись детьми. И вот стало ей однажды так одиноко, что не смогла она больше терпеть своей судьбы и бросилась в реку – волны сомкнулись над ней, и никто ее больше не видел. Тело ее так и не нашли. Вдова была удивительно красивой и доброй, многие по ней скучали. Говорят, даже на поклон к водяному ходили, но тот лишь хитро улыбался и отвечал, что ни в чем не виноват и ничего плохого ей не сделал. Но вот однажды, стирая на реке белье, женщины увидели вдову, которая вела за руку ребенка. Вид у малыша был странный – большие круглые глаза, перепонки между пальцами рук и походка покачивающаяся, «утиная». Но одет он был празднично – дорогие сапожки из блестящей красной кожи, красное пальтишко и зеленые брючки.
Женщины обступили их с вопросами: что случилось, куда пропала, где все это время была?.. И тогда вдова рассказала, что вовсе не утонула, а вышла замуж за водяного и с ней их сыночек. Муж у нее хороший, а под водой у них очень красиво – особенно когда светит солнце или на небе появляется полная луна. Пока они разговаривали, мальчик поскользнулся на камне и упал в воду – у всех, кто стирал белье, замерло сердце. И только вдова засмеялась, ведь водная пучина была родным домом для ее сына. Говорят, с той поры и сам водяной практически перестал появляться в местных пивных: придет, совсем немного посидит, разговоры послушает, а потом быстро бежит к реке, оставив после себя лишь небольшую лужицу на скамье.
Но и за выполнением данных ему обещаний водяной следил строго. Во многие волшебные сказки перекочевал сюжет о том, как водный царь хватает за бороду путника, склонившегося к ручью или колодцу, чтобы попить, и требует в качестве откупа отдать ему в услужение сына. В другом варианте – «то, что дома не оставил». И стоит лишь человеку забыть о данном слове, как из любой воды – даже когда просто умыться в ушате решит – будет являться ему грозящий зеленый палец и голос, напоминающий про «должок».
Сила водяного напрямую зависела от размеров реки или озера, глубины омута или опасности водоворота, где тот обитал. Характер у этого существа был взрывной и противоречивый. Он мог как спасти тонущего человека, так и утянуть на дно купающегося. Мог угнать рыбацкие лодки или разорвать сети, а мог и обеспечить людям богатый улов. Но чего водяной точно не терпел и не прощал, так это даже намека на неуважение или неблагодарность. Он всячески подчеркивал свой высокий статус повелителя и требовал соответствующего отношения. Хотя все его манеры, в общем-то, были мало похожи на поведение высокородной особы. Слишком уж он любил проказничать и пугать людей. Водяного чаще всего выдавал раскатистый смех, который порой больше напоминал лошадиное ржанье, и громкие хлопки рукой по воде – гул от них разносился по всей округе. А еще в безлунные ночи заплутавшие путники нередко слышали в прибрежных лесах шум яростной драки – говорили, что это водяной с лешим так отношения выясняют. По легенде, когда-то они жили душа в душу, но потом рассорились – то ли из-за сфер влияния, то ли по причине сложности характера каждого, – но факт остается фактом: водяной с тех пор не жалует не только лешего, но и медведей, верных соратников лесного духа.
В непосредственной близости с водяными проживали болотник с болотницей – муж с женой, получившие свои имена в соответствии с местом их обитания. Болотник представлял собой существо, неподвижно сидящее в трясине и от того поросшее водорослями, покрытое грязью, тиной, улитками и рыбьей чешуей. Правда, иногда он все же выбирался на сушу, представая перед человеком в виде одутловатого, пузатого, голого старика с лягушачьими лапами, выпученными глазами, огромным, непропорциональным ртом и длинной бородой, с которой капала болотная жижа. И ничего хорошего такая встреча не сулила – болотник был существом не только несимпатичным, но и злобным, жестоким. Стонами, хохотом или ревом он заманивал людей в трясину, а потом топил их, утаскивая за ноги на дно.
Его жена, болотница, внешне разительно отличалась от мужа. В народе ее описывали как женщину необычайной красоты – нежная кожа белее молока, пушистые волосы чернее смоли, а голубые глаза горят, как у кошки. Перед ее улыбкой никто устоять не мог, а голос был таким чарующим, что проникал в самое сердце. Даже русалки не смели с ней тягаться. Но все это портили безобразные гусиные лапищи, которые были у болотницы вместо ног. Так что чаще всего сидела она в огромной кувшинке, поджав их под себя, и плакала навзрыд. Но стоило лишь какому путнику, привлеченному ее горестными рыданиями, попытаться успокоить болотную красавицу, как она набрасывалась на него и утягивала к своему мужу.
Не буди лихо, пока оно тихо
Противоречивость и взрывоопасность характера водяного дополнялась еще и определенной долей коварства. Так, чтобы привлечь тех, кого хотел заполучить, он обращался в маленького ребенка, тонущего в омуте, а когда человек бросался его спасть – принимал свой истинный облик и уносился с жертвой на дно. Притворялся утопленником, плавающим на волнах, но стоило лишь рыбакам подобрать тело в лодку, как вскакивал, пугая их, и с диким хохотом уходил под воду. Или представал в образе светлой лошади, смирно пасущейся на берегу, но как только кто-то пытался ее оседлать – слезть с нее уже не мог. Вместе с ездоком лошадь ныряла в пучину. А иногда он просто обращался к людям за помощью, а взамен обещал несметные богатства. Вот только после выполнения просьбы брать такую награду не стоило – в лучшем случае, дома монеты обернулись бы в черепки. Полагалось ответить водяному, что помогали ему не за деньги, а «как своему». Такое бескорыстие водный дух ценил и еще долгое время не только не покушался на жителей округи, но и всячески благодарил их. Говорят, иногда он еще и на ярмарки в облике человека являлся, торговал рыбой и пестрыми лентами, а еще следил, чтобы рыбаки цены на товар не завышали и улов весь раскупался, а не пропадал бесцельно – богатство рек и озер водный дух берег как зеницу ока.
Наши предки старались жить с водяным в мире, хотя такое стремление вообще можно назвать отличительной чертой менталитета древних славян. Так и тут: с владыкой вод по своей инициативе поводов для ссор не искали, а представители некоторых профессий – например, мельники – даже дружбу водили. Что и логично. Раз уж под мельничным колесом практически всегда селился водяной, так уж лучше, чтобы отношения были действительно добрососедскими – глядишь, с этого еще и выгода в засушливый год будет. По этой причине, кстати, мельников нередко считали колдунами. Но и они остерегались «соседа», всегда носили с собой в качестве оберега клок шерсти черного козла – по некоторым представлениям, любимого животного водяного.
Мельнице в мифологии отводится особое место, так как в ней природное начало сочеталось с культурным, происходило превращение одного вещества в другое (а это в древние времена было сродни магии) и напрямую использовалась сила стихий – воды и ветра. Мельницы, в том числе водяные, особенно заброшенные, считались излюбленным местом обитания многочисленных мифологических персонажей. Так, водяной селился под колесом, а водяницы и русалки на нем катались и сушили волосы. На столбах разрушенной мельницы сидели черти, а на крыше – вурдалаки.
Практически все части мельницы наделялись магическими свойствами или символическими значениями, но все же наиболее часто в мифологии упоминается ее колесо. На его вращение произносили любовные привороты и заговоры от болезней; верили, что оно даже может повернуть время вспять. Водой с колеса опрыскивали рожениц, а молодые люди умывались ей на Юрьев день, чтобы весь год быть ловкими и здоровыми.
Но ведь случалось и так, что даже самые мирные намерения и настроения не встречали понимания у водяного. Для таких случаев существовали специальные обереги и заговоры. Так, в праздник Водопол полагалось тонкой струйкой выливать в водоем масло, приговаривая: «Дед водяной сидит в глубине речной, тащит к себе и старого, и молодого, и дитя малого. Даю деду водяному маслица откупного, тебе, дед, масло пить, а в роду моем от реки всем живым быть. Прими, дед водяной, подарочек дорогой. Запечатаю речную глубину от потопления старого, середняка, младенца от рода моего». А для защиты использовали папоротник, чеснок, пуговицу от свадебного наряда, сплетенную из девяти полос липового лыка веревку, а позднее еще и святую воду, нательный крест. Также считалось, что водяной не может утянуть на дно человека, который съел хлеб из муки, смолотой в купальскую ночь.
А вот сама ночь на Ивана Купалу была временем особой активности водяного. Правда, это не останавливало людей – большая часть гуляний проходила именно на берегу водоемов. С другой стороны, согласно многим поверьям, водный дух в это время тоже выходил на сушу и в облике человека принимал участие в празднованиях. Но осторожность в такую ночь точно не была лишней – уж слишком много разных существ получало возможность попасть в наш мир на Купалье. Хотя проявлять бдительность стоило и в любой день после захода солнца и до его восхода. По народным приметам, в это время суток не стоило не только купаться, но и ходить в лес. Но именно «часом водяного» считались полночь и полдень – в некоторых местностях в древности существовало настоящее табу, запрещающее людям находиться в воде в это время. В других регионах остерегались употреблять в пищу раков и «голую» рыбу – угрей, налимов, – потому как они были любимыми блюдами на столе водного владыки, и тот мог разгневаться за то, что «люди хотят ему уподобиться».
Крайне редко, но бывало, что ситуация требовала не только задобрить водяного или защититься от него, но и действительно изловить или отвадить от местного водоема. Предания сохранили советы и для таких случаев, но успеха данным мероприятиям не гарантировали – все же водный хозяин был могущественным, да и слуг с подручниками у него было немало. Первый способ советовал охотиться на водяного с мешком, который сшили стежками «от себя», но перед этим настоятельно рекомендовалось выманить это существо из родной стихии. Для второго способа было достаточно ухватить его за средний палец – будто бы именно в нем и была сосредоточена вся магическая сила. Так человек мог обрести власть над водным духом. Кроме этого, можно было день за днем высыпать в воду по мешку золы (позже предлагалось лить в водоем святую воду), чтобы заставить водяного покинуть это место обитания. Но предпринимали такие шаги в действительно уж критических ситуациях – считалось, что без своего хозяина водоем начинал мельчать, пересыхать, зарастать водорослями или тиной и со временем исчезал совсем.
Рассказы о водяных нередко можно услышать и в наши дни. В этом образе сплелись воедино и страх наших предков перед таинственной и опасной водной стихией, и благодарность ей за помощь. Реки и озера снабжали людей рыбой, способствовали развитию земледелия, становились основой для торговых путей. И вместе с тем порождали наводнения и штормы, унося человеческие жизни; люди тонули в омутах, исчезали в водоворотах. Вот потому образ духа воды предстает в легендах и преданиях таким противоречивым и непредсказуемым в своих поступках – то приходит на помощь, то утягивает за собой на самое дно. Он точное воплощение той стихии, которая его породила.
Кстати, отличным средством защиты от водяного считались еще и загадки – те, на которые он не сможет дать ответа. Так что, отправляясь в круиз или просто купаться, стоит на всякий случай повторить условия парочки неразрешимых задач древности.
