Всю свою жизнь он удивлял окружающих: и тех, кто его близко знал, и тех, кто изучал его труды, читал книги. Всю свою жизнь он находил в себе силы идти наперекор и мыслить вопреки.
Студентом он замышлял убийство Сталина, бежал из-под ареста НКВД, героически воевал на фронтах Великой войны, а впоследствии стал одним из самых авторитетных ученых в области логики. В разгар брежневского застоя Зиновьев неожиданно выступил с книгой «Зияющие высоты», уничтожающей советский социальный строй. Его изгнали из страны и лишили гражданства.
Оказавшись на Западе, он продолжал писать. Ему представилась отличная возможность изнутри рассмотреть общество, которое противопоставляло себя советскому коммунизму.
На Западе Зиновьев не нашел главного – свободы и демократии. Он обнаружил механистическое общество тотального интеллектуального зомбирования и несвободы. Общество, которое по мере расширения техногенного могущества все дальше отдалялось от идеалов подлинного свободолюбия и свободомыслия.
В отличие от почти всей интеллигенции (и советской, и эмигрантской) он с недоумением (а позже с горечью) встретил перестройку. По его глубочайшему убеждению, в советском строе были заложены возможности преодоления партийно-бюрократического маразма без разрушения страны и системы. Но возможности эти трагическим образом были упущены.
Зиновьев, жесточайший и остроумнейший критик советской системы, стал столь же непримиримым противником ее разрушителей. Еще на заре «демократической» эры Зиновьев (гораздо раньше других) рассмотрел: нарождающаяся эпоха вбирает в себя все худшее из прежнего строя и беспощадно губит все доброе и здоровое, что прорастало в социализме. Его прогнозы сбылись с удручающей точностью. Это печалило его и заставляло вновь и вновь подвергать новый порядок яростным интеллектуальным атакам. Но так же, как когда-то в стабильно-застойном СССР, в смутное время его голос по-прежнему не был слышен.
Он не пришелся ко двору ни в СССР, ни на Западе, ни в новой России. Не примкнул ни к одному лагерю и не склонился ни перед одним модным интеллектуальным течением. И не пошел ни на один компромисс с человеческой глупостью, привычно рядящейся в одежды «общепринятых представлений». Он остался верен своим мыслям. И потому он всегда оставался свободным – и в «застойном» удушье, и при западном «либеральном» лицемерии, и посреди разгульного постсоветского бесстыдства.
В трудах Зиновьева не было ничего похожего на бездушный академизм и мертвую схоластику. Его живая мысль всегда вызывала сильные чувства – восторг и воодушевление, неприятие и протест, беспокойство и сомнение. В этом ее отличие от благонамеренной серости, которая не вызывает ничего кроме зевоты и скуки.
У него трудные книги. Но их стоит читать и перечитывать. Не для того, чтобы обрести готовые истины. А для того, чтобы лишний раз в чем-то усомниться, что-то проверить и задуматься.
Библиография Александра Зиновьева
«Зияющие высоты» (1976)
«Светлое будущее» (1978)
«В преддверии рая» (1979)
«Желтый дом» (1980)
«Коммунизм как реальность» (1980)
«Гомо советикус» (1982)
«Нашей юности полет» (1983)
«Пара беллум» (1984)
«Иди на Голгофу» (1985)
«Живи» (1989)
«Катастройка» (1989)
«Кризис коммунизма» (1990)
«Исповедь отщепенца» (1990)
«Запад» (1993)
«Гибель русского коммунизма» (1994)
«Глобальный человейник» (1997)
«Русская трагедия: Гибель утопии» (1999)
Монографии
«Философские проблемы многозначной логики» (1960)
«Логика высказываний и теория вывода» (1962)
«Основы научной теории научных знаний» (1967)
«Комплексная логика» (1970)
«Логика науки» (1972)
«Логическая физика» (1972)
