Холмистая равнина, лес на горизонте – картина, привычная для любого белоруса, хоть иногда покидающего город. И замшелые валуны давно стали частью пейзажа, причем настолько обычной, что к ним даже не присматриваются особо. А зря: ведь если приглядеться повнимательнее к некоторым из них, особенно через некоторое время после дождя, можно разглядеть на подсыхающей поверхности камня загадочные полустертые письмена…
Валуны-путешественники
Загадкой, впрочем, являются не только надписи, но и сами валуны. Долгое время ученые не могли понять: ну откуда на территории Беларуси, расположенной в самом центре Евразийской литосферной плиты, взялись мегалитические глыбы, характерные в основном для горных районов. Было очевидно, что эти огромные камни не местного происхождения и появились они здесь очень давно – настолько, что многие успели под собственным весом до половины уйти в землю.
Разгадку этой тайны подсказала… климатическая история Земли. Около миллиона лет назад температура в Северном полушарии сильно понизилась, и в горах Скандинавии образовался ледниковый щит 3-километровой толщины. Под собственным весом он начал сползать с гор и спускаться в котловину Балтийского моря, а потом ледниковые языки устремились на равнины Северной Европы, распространяясь все дальше на юг. Неудивительно, что такая колоссальная масса, медленно ползущая по поверхности земли, захватывала и тащила с собой куски породы – от крошечных песчинок до огромных скал.
Но через несколько тысяч лет температура снова начала повышаться – и льды стали таять. Ледник отступал, а на освободившемся месте образовывались холмы и гряды, впадины озер и речные русла. Остались здесь и захваченные ранее трофеи – в том числе и валуны. Не было больше силы, способной сдвинуть их. Тысячелетиями они лежали на одном месте, врастая в землю…
Кресты, молитвы, имена
Однако, найдя ответ на один вопрос, ученые еще долгое время пытались разгадать другую загадку – откуда же на некоторых камнях, разбросанных тут и там, взялись таинственные письмена? Они были тем более интригующими, что абсолютно все подобные находки были сделаны в северной части Беларуси, на территории, которую в начале XII столетия охватывало Полоцкое княжество.
На этот раз ответ крылся в самих надписях. Правда, прочесть их оказалось непросто: время и непогода почти стерли высеченные на камне буквы. Но когда специалистам все же удалось рассмотреть их и составить в слова, они смогли не только понять, как они появились, но и более-менее точно сказать, когда это произошло.
Оказалось, что надписи на камнях – обращения к богу, начертанные по-старославянски. Расшифровать их можно следующим образом: «Господи помози рабу своему Борису…». Именно поэтому – из-за указанного имени – их связывают с полоцким князем Борисом Всеславичем: по словам ученых, именно он приказал нанести на валуны эти слова вместе с изображениями креста. И именно из-за того, что на камнях высечено его имя, их до сих пор называют Борисовыми.
Многие из тех, кто осматривал Борисовы камни, отзывались о них весьма скептически: мол, никаких надписей на поверхности гигантских глыб нет. Однако историки, досконально изучившие валуны, не только прочитали, но зарисовали и сфотографировали древние письмена. Правда, и они не смогли бы этого сделать, полагаясь лишь на собственное зрение. Ученым пришлось прибегнуть к уловкам, помогающим рассмотреть невидимое.
Существует 4 основных способа прочитать полустертые надписи на камнях.
Первый – при помощи воды. Если обильно намочить валун и немного подождать, мы заметим, что выступающие участки высыхают немного быстрее, чем углубления. Влажные пятна складываются в очертания букв, которые вполне можно зафиксировать – главное, успеть, пока поверхность не высохла совсем. Правда, у этого метода есть недостаток: если надпись длинная, а изображение подробное, то точная перерисовка каждой буквы и копирование каждой детали требует определенного времени – и влажный контур успевает просохнуть. Так что, зафиксировав небольшую часть послания из прошлого, приходится вновь поливать камень водой и дожидаться, пока он достаточно подсохнет.
Второй – при помощи речного песка. Нужно посыпать им поверхность валуна, а затем аккуратно сметать мягкой кисточкой, не сдувая. Мельчайшие песчинки будут скапливаться в углублениях и опять-таки обозначат контуры букв и изображений. Недостаток этого метода в том, что песок слишком легкий, а работают исследователи отнюдь не в лабораторных условиях. Малейший порыв ветра – и можно начинать все с начала.
Третий – так называемый снеговой. С камня нужно постепенно, слой за слоем аккуратно сметать снег, стараясь не задеть впадины. В результате получится очень контрастный рисунок – белые линии на темной поверхности. Разумеется, этот метод прочтения надписей на камнях применим только зимой, и только в сухую, достаточно холодную погоду – если снег влажный и липкий, получить нужный эффект очень сложно.
Четвертый – изготовление оттиска. Определив место, на которое нанесены символы, нужно накрыть его большим листом фольги – так, чтобы он покрывал надпись с запасом. А потом с помощью молоточка и мягкого куска резины легкими ударами выбить отпечаток. Затем фольгу следует закрепить на подрамнике и транспортировать крайне осторожно. Недостаток этого метода в трудоемкости. К тому же его можно применить только в том случае, если вы уже точно знаете место, на котором есть надпись, и уже определили ее границы. Иначе усилия могут быть потрачены впустую.
Однако для чего это было сделано?
Здесь версии различных специалистов расходятся. Многие считают, что в древности валуны обожествлялись язычниками: им приносили дары, оставляли жертвы. А Борис Всеславич, по мнению некоторых историков, был одним из князей, которые активно насаждали территории Полоцкого княжества христианство. Так что он вполне мог приказать нанести изображение креста и текст молитвы, чтобы «переоборудовать» языческие святыни.
Другие ученые обратились к летописям и выяснили: в 1128 году, как раз во время правления Бориса, полоцкие земли постиг неурожай, обернувшийся жестоким голодом. Так что весьма вероятно, что, приказывая высечь на валунах молитву, князь просил божественной помощи и милости. Эта гипотеза подтверждается тем, что формула «Господи помози рабу своему…» как раз незадолго до этого пришла из Византии и стала очень популярна почти на всех восточнославянских землях в качестве обращения-заклинания.
Кроме того, опять же из древних хроник историки знают, что в 1102 году Борис Всеславич ходил с дружиной на ятвяг. Часть специалистов придерживается мнения, что с помощью таинственных надписей князь просил благословения на этот поход и молился об успехе кампании.
Есть и еще одно мнение: мегалиты, которых изначально было значительно больше, чем найдено сегодня, служили всего-навсего… межевыми камнями, указывавшими на земли, принадлежавшие Борису. Или, по другой версии, вехами, обозначающими торговые пути и судоходные реки.
Князь Борис Всеславич был сыном овеянного легендами Всеслава Чародея. Одни историки утверждают, что он родился первым; другие считают, что второй вечный претендент на полоцкий посад, Давыд Всеславич, был его старшим братом. Но так или иначе после смерти отца в 1101 году на княжение взошел именно Борис.
В те времена княжество переживало не лучшие дни – часть окраинных земель по берегам Немана и в Прибалтике попыталась отложиться и перестать платить Полоцку дань. Именно тогда, в 1102-м, Борис и совершил тот самый поход на ятвяг, который некоторые историки связывают с появлением Борисовых камней. По другой версии, надписи на валунах возникли несколько позже – в 1106-м, когда Борис возглавил объединенные дружины всех полоцких князей в походе против земгалов. В той войне военачальнику действительно не помешала бы божья помощь – он завершился неудачей и князь лишился посада. Тогда-то его место и занял брат Давыд. Лишь в 1127-м Бориса снова пригласили на княжение. Однако его правление продолжалось недолго: в 1128-м (по другим свидетельствам, в начале 1129-го) князь умер, и полоцкий престол снова занял его брат.
Борис Всеславич вошел в историю как ярый поборник христианства – он заботился о распространении на землях Полоцкого княжества православной веры и даже основал Борисоглебский монастырь. Князь оказывал покровительство своей благочестивой племяннице, причисленной к лику святых под именем Евфросиния Полоцкая, а его собственная дочь Евпраксия стала монахиней.
Именно из набожности Бориса исходят те историки, которые утверждают, что Борисовы камни – это не что иное, как языческие святыни, «переделанные» на христианский лад.
К слову, точно сказать, сколько всего существовало валунов с надписями, сегодня невозможно. В отдельных источниках упоминается о 10 камнях, находящихся в русле Западной Двины. Но дело в том, что не все из них дожили до наших дней. С другой стороны, подобные артефакты находили не только в реке, но и на суше. И многие из них сегодня тоже уже невозможно увидеть: одни со временем совсем погрузились в землю, другие были уничтожены людьми за долгие века. Да и из тех, что нам известны, не все можно однозначно отнести к Борисовым камням.
Помогли Борисовы камни полоцкому князю или нет, об этом история умалчивает. А со временем и о них самих стали забывать. На несколько веков они канули в безвестность. Вспомнили о них только в XVI столетии. Об этом свидетельствует запись в «Хронике литовской и жмойтской»: «Каждый найдет камень в Двине высокий, от Дисны места миля, а от Полоцка семь миль, между Двиною и Дисною, на низ порогов едучи, на котором камени есть крест и того князя Бориса под ним надпис: «Вспоможи, Господи, раба своего Бориса». Увы, о них писали просто как о занятной диковинке – память о том, для чего они были созданы, в то время была уже утрачена.
Камни со своими именами
По мнению разных исследователей, эта категория артефактов включает в себя от 4 до 8 объектов.
Первый из них – огромная глыба окружностью 8 м – сейчас выставлен на всеобщее обозрение в Полоцке, рядом с Софийским собором. Однако во времена князя Бориса он находился не здесь – мегалит обнаружили в 5 км от города, недалеко от деревни Подкостельцы, в русле Западной Двины.
Сомнений в том, что это именно Борисов камень, не было ни у кого – здешние жители точно знали, что на нем написано, и даже дали валуну имя – Борис-Глеб (или просто Борис). А еще его с уважением кликали Хлебником: он издавна служил своеобразным календарем хлебороба. Да и выглядел соответственно. Ближе к концу лета крестьяне начинали следить, не показался ли камень из-под воды. Как только река спадала, становилась видна верхушка валуна, похожая на огромный каравай – и это означало, что урожай уже созрел и пришла пора приступать к уборке.
В 1889 году его попытались извлечь из реки и перенести на городскую площадь как памятник старины. Работа по тем временам нешуточная – не случайно перед тем, как взяться за дело, 100 человек справили торжественный молебен. Однако им не удалось осуществить задуманное: реликвия оказалась слишком тяжелой для того, чтобы поднимать ее аккуратно. И, опасаясь повредить камень, полочане отступили.
Только в 1981-м члены Минского спортивно-технического клуба «Геолог» рискнули снова взяться за это – опыт в таких делах у них был уже немалый. Камень обложили досками, чтобы не расколоть его и не повредить надписи, и заключили всю конструкцию в жесткий стальной каркас. Затем под ним проложили траншеи и подвели основу, к которой прикрепили прочные цепи. С их помощью 50-тонный валун вытащили из реки и на трейлере доставили в Полоцк. Здесь его разместили неподалеку от Софийского собора. У камня всегда много народа: по народным поверьям, он обладает чудесной силой – если полить его водой и загадать желание, оно исполнится.
Не менее известен другой валун – кусок красноватого гранита, обнаруженный в позапрошлом веке в месте впадения реки Павянушки в Западную Двину. Он отличается от других Борисовых камней – даже имя князя на нем то ли отсутствует, то ли уже не читается за давностью лет. Зато на нем есть загадочная надпись «Сулиборьхрьст». От нее образовалось и имя валуна – Сулибор-крест. К тому же он значительно меньше – всего-то около 1,5 м высотой. Но крест на нем есть, хотя и другой формы, чем на остальных валунах. Но степень сохранности букв и изображения позволяют ученым датировать их тем же временем, что и на остальных Борисовых камнях. Потому Сулибор-крест и относят к их числу.
Судьба валуна, пожалуй, еще более удивительна, чем история его полоцкого собрата Хлебника. В 1879 году Сулибор-крест был перевезен в Москву по приказу графа Уварова в качестве экспоната для археологического общества при историческом музее. Сегодня же он находится в музее-заповеднике «Коломенское».
Не все Борисовы камни пощадило время. Но и те, к которым оно было благосклонно, зачастую несли ущерб от людей. Один из таких валунов – Спасский, по имени церкви, расположенной неподалеку от места его обнаружения – извлечен из реки Друйки, притока Западной Двины. Валун лежал в реке буквально в черте города Друя, но долгое время никто не знал о нем: вода оказалась надежным хранителем этой реликвии. Обнаружен он был только в конце XIX века археологом и краеведом Алексеем Сапуновым. Он зарисовал едва различимые надписи и даже описал свою находку в книге «Материалы по истории и географии Дисненского и Вилейского уездов Виленской губернии»: «Камень, красноватый валун в окружности более 11 аршин, нижняя часть его отколота, весной и осенью камень совершенно покрывается водой. Шестиконечный крест расширяется к концам, длиной 1 аршин 12 вершков, надпись далее я не мог ничего разобрать, хотя следы букв несомненны. Форма креста, характер букв надписи на друйском камне совершенно такие же, как на других так называемых Борисовых камнях». Правда, эта публикация не вызвала широкого интереса к валуну, почти скрытому водой. А через несколько десятков лет сильный ледоход стащил мегалит глубже в реку, а взрывные работы, проводившиеся для расчистки русла, раскололи его на несколько частей. Безвестная реликвия потихоньку покрывалась илом и забывалась…
Вспомнили о ней только в 1980-х – и потерянный камень решили отыскать. Археологу Людмиле Дучиц это удалось. Приглашенные из Минска аквалангисты обследовали буквально каждый сантиметр найденных осколков, но никаких надписей не обнаружили. Да и извлечь камень тогда не удалось – река ревностно хранила свою собственность. Только летом 2002 года, когда из-за засухи уровень воды в Друйке сильно упал, валун показался над ее поверхностью. Но надписей на нем снова не обнаружили! Становилось ясно: для того чтобы изучить таинственный камень, придется извлечь его из реки.
«Спасательную операцию» удалось организовать только в октябре – и ожидания ученых наконец-то оправдались: на самом большом осколке они обнаружили именно то, что ожидали – крест и обращение-молитву, подписанную именем князя Бориса. Реликвию установили прямо на берегу Друйки, расположив так, чтобы крест и заветную надпись мог рассмотреть каждый, смочив поверхность камня речной водой.
Друйский – или Спасский – валун пострадал от людских рук, но они же, в конце концов, спасли его. Некоторым другим камням повезло гораздо меньше. Один из них был найден на отмели посреди Западной Двины напротив деревни Наковники. В народе этого исполина называли Борисоглебским (на нем также было имя полоцкого князя) или Писаником (живописную глыбу, выступающую над водой посреди реки, любили изображать художники). В 1918 году при расчистке русла камень попытались взорвать. Правда, смогли отколоть лишь верхушку исполинского валуна. Зато, осматривая упрямую преграду, руководитель работ по «уничтожению каменных порогов» сумел рассмотреть надпись и сообщить о ней в Минск. Ответная депеша гласила: «Не трогать!» Писаник, хотя и поврежденный, был спасен. Увы, только на время: через несколько десятков лет при очередной расчистке русла его окончательно уничтожили.
Такая же судьба постигла и глыбу красного гранита, обнаруженную близ деревни Высокий Городец Толочинского района. Уже знакомая нам надпись на нем «Господи помози рабу своему Борису» сопровождалась изображением 8-конечного креста. В народе этот камень называли Степан или Кравец и приписывали ему волшебные свойства. По преданию, стоило на закате положить к подножию 3-метрового валуна ткань и попросить: «Степан, пошей мне жупан» – и к утру требуемая одежка была готова. Правда, та же легенда гласит, что Кравец утратил свои магические способности, когда некая взбалмошная девица попросила сшить ей «ни то ни се». В 30-х годах прошлого века этот Борисов камень также был взорван, а его осколки использовались при строительстве трасы Минск–Москва.
Также поступили и с валуном, лежавшим некогда посреди Двины недалеко от деревни Балотки. Об этом камне мы не знаем почти ничего, кроме того, что он был самым большим из ему подобных, а надпись и изображение 6-конечного креста выделялись на нем довольно отчетливо. Увы, больше мы и не сможем узнать: гигантские размеры не спасли валун, он был признан нежелательной преградой в русле судоходной реки и уничтожен.
Артефакт, лежавший когда-то близ деревни Дятлово Оршанского района, тоже канул в Лету, унеся с собой ответы на вопросы, коих было немало. Он стоял несколько особняком и даже назывался иначе – Рогволодов камень. Почему же его относили к числу Борисовых камней? В первую очередь, из-за надписи: не считая имени, она оказалась абсолютно идентична прочим – тот же крест, та же форма молитвы-обращения. Но кем же был этот самый Рогволод? Тут мнения ученых расходятся. Сам же камень точного ответа дать не смог – уж слишком он был изъязвлен дождями и ветрами, буквы читались с трудом и кое-где помочь специалистам могла только интуиция.
Надпись на камне гласила: «Господи, помози рабу своему…»; чуть дальше читалось имя Рогволод. А вот что еще? По версии некоторых специалистов, полная надпись выглядела так: «Господи, помози рабу своему Василий в крещении именем Рогволоду сыну Борисову». То есть связь с князем Борисом очевидна: его сын по примеру отца обратился за помощью к высшим силам, используя ту же формулу молитвы-заклинания. В качестве дополнительного аргумента сторонники этой гипотезы приводят другой элемент надписи: «В лето 6679 мая в 7 день доспен крест сий». «Лето 6679», по их мнению, может означать 1171 год по нашему летосчислению – в это время вполне мог править сын Бориса Всеславича.
Однако есть и другая гипотеза: эту надпись нанесли на камень по велению… самого князя Бориса! Правда, ее сторонники делают весьма спорное допущение: полустертые буквы, которые сложно рассмотреть, складываются в совершенно другие слова, да и дата тогда выходит другая.
Но как же быть с именем? Как раз на этот вопрос ответить легко. В те времена правители нарекали сыновей исконно славянскими именами. А при крещении им давали еще и церковные. Борис Всеславич при рождении получил имя Рогволод. А позже назвал так же своего сына, крещенного Василием.
Какая из версий правильная, установить не удалось. И уже почти наверняка не удастся: в первой половине прошлого века Рогволодов камень, как и Кравец, был взорван и пошел на строительство дороги.
Что только ни делали с Борисовыми камнями! Их перемещали, взрывали, дробили на части. И лишь один из них – Воротишин крест – пощадило и время, и люди. Он по сей день находится там, где лежал в тот момент, когда мастера закончили наносить на него знаки. Сегодня поблизости от него находится деревня Каменно (Вилейский район Минской области), однако вполне вероятно, что артефакт намного древнее ее.
Имя этот валун, напоминающий своей формой колокол, получил благодаря надписи «Воротишинхрьст», высеченной на нем в числе прочего. Одни предания гласят, что надписи выбили по указу одного из соратников Бориса по имени Воротиша. То ли он хотел сравняться по величию и славе с сыном Всеслава Чародея, то ли, наоборот, просил бога помочь князю. Другие рассказывают легенду об ином Воротише – пахаре, который решил поработать в Пасхальное воскресенье и за это был обращен в камень. Кроме того, местные жители называют это валун Иосафатовым – по мнению историков, это имя связано с именем униатского архиепископа Иосафата Кунцевича, убитого неподалеку отсюда в Успенском соборе. Правда, это случилось через много веков после появления на камне надписей. Вершина Воротишина креста отколота, но как это случилось, история тоже умалчивает.
Огромные валуны, встречающиеся тут и там, становятся настолько неотъемлемой частью пейзажа, что мы почти не обращаем на них внимания. Однако как знать, может быть, замшелые или почти поглощенные землей, они хранят еще множество тайн. Вдруг, приглядевшись внимательнее, мы сможем рассмотреть на очередном безвестном камне таинственные полустертые письмена, способные открыть нам новую, доселе неизвестную страничку истории.
