Notre-Dame, наш дорогой собор, свидетель стольких великих событий,
устоявший во всех перипетиях истории, был разрушен страшным пожаром.
Франция плачет, и плачут наши друзья по всему миру. Собор ранен в самое сердце…
Мишель Опети, архиепископ Парижа, 16 апреля 2019 года.
Инфоповоды бывают разные. Всего 6 лет назад вся Франция с попмой отмечала очередной, 850-летний юбилей своего главного символа – собора Парижской Богоматери. И вот он снова в топе новостных лент – уже разрушаемый пожаром, за которым тысячи людей во всем мире, весьма далеких от Франции, средневековой истории и готической архитектуры, наблюдают в режиме реального времени. Пожалуй, столь пристальное внимание в новейшей истории вызвало разве что падение башен-близнецов в Нью-Йорке. Что же стоит за этой культурной катастрофой?
Ни паризии, основавшие еще до нашей эры поселение на весьма удобном островке посреди Сены, ни епископ Морис де Сюлли, начавший строительство большого собора в 1163 году, не задумывались, какое место этот город и собор в будущем займут в мире. Известный им мир – хотя и достаточно обширный – все же не охватывал всю землю, а связи между его частями либо были совсем слабыми, либо отсутствовали вовсе. Почему же сейчас мы говорим о древней Лютеции как об одном из важнейших центров мировой культуры, а произошедшее в соборе многими жителями Европы, Азии и Америки воспринимается как личное несчастье? Как случилось, что у русских, японцев, американцев, бразильцев есть свой Париж, даже если они там никогда не были? А в русском языке фраза «увидеть Париж и умереть» даже стала синонимом воплощения самой трудноосуществимой мечты?
