Когда-то они сопровождали рождение, смерть, молитву. До сих пор они пугают и завораживают, пленяют и восхищают. Любая из них – это воплощенная тайна.
Ритуальные маски
На заре времен общество только зарождалось, а люди уже придумали себе культы. Именно они отличали наших предков от животных – но объектами поклонения часто становились именно животные. А еще – предметами культа стали стихии, да и сама природа. Маски были такой же неотъемлемой частью обрядов в древних религиях, какой сейчас является, например, кадило на церемониях в Православной церкви.
Множество ритуальных масок пришло к нам из Африки. На ее раскаленной земле процветали сотни религий, и почти каждый народ оставил на память о себе деревянные или кожаные лики – вещественные обличия своих культов. Многие из них воплощают животных. Так, например, жители современных Мали и Буркина-Фасо считали антилопу символом трудолюбия и часто изображали ее. У догонов, населявших Мали, была очень сложная религия, состоявшая из культа предков, культа земли и природы. Ритуальный танец антилопы занимал в ней важное место, а непременным его атрибутом была грубая четырехугольная маска с рогами. Другой народ, также обитавший на пустынных землях Мали – баманы – тоже почитал это животное. Согласно легендам, именно оно научило людей обрабатывать землю.
Древние ритуальные маски могут дать информацию не только об объектах поклонения древних, но и об идеалах красоты, которые существовали в то время. Так, в Габоне найдены изображения архаических красавиц с высоко поднятыми бровями, тонким подбородком и глазами миндалевидной формы. Но самая совершенная «женская» маска найдена в Бенине. По мнению историков, ее заказал мастеру один из правителей в память о своей матери.
Между прочим, во многих культурах надевать «лица красавиц» могли только мужчины. Например, для гвинейцев племени бага право носить их было настолько почетно, что они открыто соревновались за него. Правда, их представления о женской красоте отличались некоторой экзотичностью. Маски, а точнее деревянные бюсты женщин, имели удлиненную, плоскую грудь – символ многократных родов. А лица были украшены шрамами на щеках.
Некоторые маски способны рассказать современному человеку о специфических чертах и ценностях архаического общества. В Кот-д’Ивуаре наивысшим благом считалось спокойствие. Об этом нам говорят маски с «ленивыми», наполовину прикрытыми глазами. Символом мудрости древние считали выпуклый лоб, ну а прямой нос извещал о непримиримом и воинственном характере ее обладателя. Лики из темного дерева, найденные на территории Сьерра-Леоне, символизировали смирение и покорность. У них маленькие глаза и такой же маленький рот.
Если Африка дала нам ритуальные маски, то Латинская Америка доколумбовой эпохи известна у историков и археологов погребальными масками. Индейцы покрывали лица усопших сначала куском ткани, а позже поверх него стали накладываться металлические пластины. Ацтеки, известные в истории своей кровожадностью, оправдали репутацию и здесь: «замаскированные» человеческие черепа относятся именно к этой культуре. Голова врага была знатным военным трофеем для индейца-ацтека.
Восковые маски предков в Древнем Риме
Культ предков занимал важное место в сознании древних римлян. Живые называли духи умерших манами и считали их чистыми существами. Неизвестно, чего в этом было больше: искренней веры или боязливой лести – цивилизованные римские граждане вряд ли избежали суеверного страха перед загробной жизнью, который невидимым шлейфом тянется за миром живых.
Древние римляне лепили изображения умерших членов своих семей и хранили их в домах. История утверждает, что такой посмертной чести могли удостоиться лишь знатные граждане. Первоначально обычай касался только курульных эдилов – эти чиновники ведали общественными играми и их очень чтили современники, большие любители «хлеба и зрелищ». Но позже семьи стали увековечивать в воске и менее значительных для общества родственников, в том числе женщин.
Каждая маска использовалась на похоронах – человек, надевший ее, становился чуть ли не главным участником похоронной процессии. К слову, процессия имела четкую структуру: во главе шли музыканты, за ними плакальщицы и мимы, а далее – самая серьезная и торжественная часть шествия. Ее составляли «предки», которые встречали умершего в своей загробной обители. Их роли играли вполне живые люди. Чтобы обрести сходство с покойными, те, кто олицетворял их, надевали посмертные маски – восковые слепки лиц. Каждая маска снабжалась подписью – указывалось имя человека и перечислялись подвиги, совершенные им при жизни. «Предки» шествовали до площади Форума. Там они рассаживались в роскошные кресла из слоновой кости. После этого старший сын покойного мог начинать траурную речь.
Прохожие без труда могли понять, насколько знатного человека хоронят – достаточно было взглянуть на череду посмертных масок. Как сообщает Тацит в своих «Анналах», особенно блистательными были похороны Друза, сына императора Тиберия. Длинным рядом процессию сопровождали изображения предков: начинались они с Энея, родоначальника рода Юлиев, затем шли все албанские цари, Ромул, основавший Рим, а после – представители рода Клавдиев. Сам Тиберий, как и его рано умерший сын, принадлежал к роду Юлиев-Клавдиев.
Если человек марал свою земную жизнь поступками, недостойными римлянина, ему припоминали это даже после смерти. Так, изображения предателей Брута и Кассия – убийц Цезаря – родственники исключили из числа родовых.
Театральные маски
«Весь мир театр, а люди в нем актеры», – говорил Шекспир. Но гораздо раньше него к этой мысли пришли древние греки. Античный театр вырос из ритуальных представлений в честь бога Диониса. Жрец, который изображал его, не мог исполнять «божественную» роль с неприкрытым лицом. Со временем сюжетов таких представлений – а значит, и персонажей – становилось все больше. Росло и количество масок.
Однако со временем культовое значение масок сменилось эмоциональным. Схематичные изображения лиц, искаженных эмоциями – Радость, Гнев и Растерянность – до сих пор являются символами театра. Еще позже личины начали окрашивать, и каждый цвет символизировал главную черту персонажа. Так, герои обычно имели смуглый цвет «лица» – это говорило об их силе и здоровье. Хилые и старые персонажи выходили в желтых личинах, хитрые – в рыжих или красных, гневливые – в багровых.
Комедия в Древней Греции появилась гораздо позже трагедии и была более свободна в выборе персонажей. Трагедии в торжественной манере описывали бытие богов и героев – комедии же повествовали об обычных людях, не легендарных и еще живых. Часто они служили сатирой на правителей и полководцев. Маски этих героев имели портретное сходство с прототипом, пусть и слегка смазанное. Однако продолжалась вольница недолго – власти, озаботившись своей репутацией, запретили маски «на злобу дня».
Спустя много веков после падения Древней Греции вторую жизнь в маскарад вдохнула комедия дель арте. Каждый из ее персонажей воплощался маской, манерой одеваться и стилем поведения.
Комедия дель арте появилась из выступлений площадных актеров, менестрелей и акробатов и стала отличной альтернативой литургическому театру, призывавшему народ к праведной жизни и усердной молитве. Короткие сатирические сценки, посвященные жизни простых итальянцев, пользовались всеобщей любовью. Героями их были привычные всем типажи – и для того чтобы подчеркнуть самые главные черты каждого из них и усилить комический эффект, актер надевал маску.
Считается, что первым персонажем комедии стал Дзанни-пройдоха – слуга, чья жизнь состояла из нелепиц и неприятностей. Позже он переродился в Арлекина – самого известного персонажа комедии. Всего комедия дель арте использовала более сотни масок. Но особой популярностью пользовались лишь некоторые: подружка Арлекина – Коломбина, старик-неудачник Панталоне, мудрый Доктор и др.
Актеры японского театра Но тоже скрывали свои «некрасивые человеческие лица» под искусно расписанными масками. И каждый элемент орнамента что-то значил. Например, если рисунок был симметричен – значит, персонаж имел добрые намерения. Не меньшее внимание уделяли и цвету личины. Но если в древнегреческом театре красный цвет символизировал хитрость, то японцы, наоборот, сделали его символом добра. Маски белого цвета («чистого» в представлении европейцев) носили отрицательные персонажи, а в зеленых выступали лесные разбойники или мятежники. Если же на сцене появлялся демон, его лик был пурпурным или синим.
Театр Но, как и комедия дель арте, создал целый ряд неизменных образов. Так, маска невинной девушки-подроста Ко-омотэ – самое красивое из всех женских «лиц». Сказочный герой со сверхъестественными способностями носит маску Бэсими. Духи мертвых людей выступают в печальных личинах Онорэ и часто жаждут мести. К этой категории относится и образ разгневанной женщины – Хання. Характерная ее особенность – большой искаженный рот, говорящий о крайней истеричности.
Венецианские карнавальные маски
Иногда маски вырываются за пределы театральных сцен, и волна людей со скрытыми лицами выплескивается прямо на городские улицы. В Венеции такое действо происходит каждый год на протяжении почти тысячелетия во время знаменитого карнавала. Впервые он упомянут еще в 1094 году в связи с именем дожа (правителя Венецианской республики) Витале Фалиеро.
Прародителем этого многодневного празднества стал древний языческий обряд плодородия – Сатурналии. В это время стирались всякие социальные границы – господа и слуги танцевали и пировали вместе, чтобы отблагодарить бога урожая. Многие считают, что именно тогда и появилась традиция скрывать лица, чтобы условности не мешали веселиться.
Венецианский карнавал ассоциируется у многих с шелком, кружевами и изящными белыми масками с правильными чертами лица, расписанными глянцевой краской. Работа их создателей невольно вызывает восхищение. Кстати, профессия мастера-масочника официально существует с XV века – и неизменно пользуется уважением.
Венецианские маски не менее традиционны, чем те, что используются в комедии дель арте. Часть – например, Арлекина и Коломбину – венецианцы оттуда и позаимствовали. Другие – Баута, Венецианская дама, Вольто, Кот и Доктор Чума – родились в самой Венеции. Вот истории некоторых из них.
Баута – изначально, вероятно, служила пугалом для детей, ведь именно так переводится ее название. Баута подчиняется строгому художественному закону: на ней присутствуют только черный и белый цвета. Раньше монохромный лик всегда сопровождал кусок плотного черного шелка, скрывавший нос и подбородок, и черная треуголка. Говорят, за лучшие шелка и кружева к этой маске венецианцы не жалели золота.
Кот – своим появлением эта маска обязана легенде. Согласно ей, в Средние века Венеция кишела мышами, которые буквально оставляли город без запасов зерна. Так было до тех пор, пока в Венецию не приехал китаец с котом в мешке (в буквальном смысле). Зверек переловил мышей, сохранив провизию житилей. Дож богато одарил китайца и отпустил на родину, а кота оставил при себе. Прослышав про чудесное обогащение путешественника, один из его соплеменников накупил шелка и фарфора и отправился с этим роскошным багажом в Венецию. Мысль его была проста: если правитель щедро заплатил за несчастного кота, то что с ним станет при виде заморской роскоши? Расчет оправдался: дож пообещал расплатиться за товары своим самым ценным сокровищем – и кот снова оказался в Китае. Но остался в виде карнавальной маски.
В сочетании со старым, поношенным платьем маска кота создает костюм «ньяга». Его носитель должен издавать гортанные мяукающие звуки и вообще всячески имитировать одновременно ленивые и наглые кошачьи повадки. Венецианцы даже используют соответствующее выражение «наглый, как ньяга».
Доктор Чума – одновременно самый страшный и самый исторически верный образ карнавала. Во времена эпидемии чумы такие личины действительно одевали врачи. Отличительная деталь маски – длинный клюв, наподобие птичьего – имеет практическое назначение. В него закладывались тряпицы, вымоченные в эфирных маслах, которые, по мнению венецианцев, защищали от заразы.
В древнегреческом театре не было места актрисам, поэтому женские роли играли мужчины. Для того чтобы перевоплотиться, например, из Ипполита в Федру, достаточно было просто сменить маску.
Маски позора
Иногда маски служили для демонстрации характера не героя пьесы, а живого человека. В Средние века к ношению личины мог приговорить суд. Правда, на фоне других способов наказания того времени это выглядело очень мягким и использовалось обычно для перевоспитания. Обрядить в маску могли, например, сварливую, слишком болтливую или любопытную жену. А для того, чтобы наказание было более действенным, эти «украшения» старались делать как можно более заметными – гротескными или страшными. Со временем их и вовсе стали изготавливать в виде стилизованных голов различных животных. Например, за чрезмерную страсть к выпивке человек мог добавить к своему облику железное свиное рыло. А скандалиста облачали в шлем с длинным кованым языком.
Маски позора, по мнению некоторых историков, оставались средством наказания даже тогда, когда дыба, кресло ведьмы и «испанский сапог» уже ушли в прошлое. Так, в Англии они продолжали защелкиваться на шеях осужденных вплоть до Викторианской эпохи.
Некоторые историки утверждают, будто традиция ношения масок обязана своим появлением… чуме, которая в Средние века не раз посещала Венецию. Горожане придумали способ обмануть смерть – они надевали маски. Считалось, что так «безносая» не узнает человека в лицо и пройдет мимо.
Со временем «обманки для смерти» настолько прочно вошли в обиход, что венецианцы не спешили от них отказываться и после эпидемий. Стереть личные и общественные рамки, а иногда и скрыть преступление в небольшом изолированном городе, всего лишь закрыв лицо, – соблазнительная перспектива. В конце концов властям надоело ловить за руку неизвестных и они запретили носить маски. Исключением стали только карнавалы и несколько праздников.
Слово «карнавал» имеет латинские корни. По одной из версий оно произошло от «carnis laxatio» («прощай, мясо») и означает религиозный пост. По другой – от «carrus navalis» («потешная колесница») – так называли повозку или лодку, на которой возили идола плодородия.
Хоккейные маски вратарей
Некогда маски надевали для ритуалов и представлений. Сегодня их гораздо чаще используют для защиты.
«Трус не играет в хоккей», – поется в известной песне. И неудивительно: этот спорт действительно чреват серьезными травмами. А 150 лет назад, когда игра только набирала популярность, она была еще опаснее – люди выходили на лед без всякой защиты. И больше всего доставалось обычно вратарям. Представьте: кусок каучука летит в лицо человеку со скоростью 150 км/ч! Защитная амуниция была просто необходима.
Первая маска закрывала лицо женщины. Это была Элизабет Грэм, которая в 1927 году вышла на лед в маске для фехтования. Дело было не столько в опасении девушки утратить красоту, сколько в бережливости ее отца. Он только что выложил немалую сумму денег, чтобы починить зубы своей спортивной дочери, и вовсе не хотел платить снова. Удивительно, но массовой защита лица в то время так и не стала – несмотря на очевидную пользу маски, над девушкой все больше смеялись.
Мужчиной, впервые надевшим защиту, стал вратарь сборной Японии Тэйцзи Хонма. На Олимпиаде 1936 года он решил прикрыть свое лицо бейсбольной маской. Однако его обвинили в трусости, и японец отказался от своей затеи.
В НХЛ предпринимались и другие попытки обезопасить вратаря, но безуспешные – одна маска уменьшала обзор, другая запотевала, а третья вызывала насмешки. Лишь в 1959 году появилась амуниция, которая не мешала играть и пристойно выглядела. Новатором стал один из лучших вратарей в истории мирового хоккея – Жак Плант. В то время он играл за «Монреаль канадиенс». Очередная шайба, попавшая ему в лицо, раздробила скулу. Это стало последней каплей – он обратился по радио к горожанам с просьбой: смастерить ему защиту для лица. Умелец нашелся, и вскоре Плант получил маску из стекловаты, созданную по контуру его головы. После очередной травмы хоккеист заявил, что не выйдет на лед без своей маски.
