Правда, среди местной флоры гораздо больше полезного, чем угрожающего. Молочное дерево дает вкусный и питательный сок, шоколадное – какао-бобы, без которых уже не представляют себе жизни ни в Европе, ни в Азии, дынное – сладкую папайю. Кора хинного дерева – единственное спасение от малярии, а гевея дарит человеку несъедобный, но очень ценный продукт – каучук. Ротанг – удобный материал для изготовления мебели – в последнее время особенно вошел в моду.
Одно из деревьев, растущих в амазонской сельве – пау-бразил – подарило местным жителям даже название страны – Бразилия.
На другом конце земли течет Великая река, окруженная непроходимой сельвой. Она орошает огромные долины, дарит влагу и пищу множеству людских племен. Ее мутные воды и густые леса, растущие по берегам, таят в себе неведомые опасности, неразгаданные тайны и невероятные сокровища. И сегодня, когда даже космические дали начинают покоряться человеку, дебри Амазонки по-прежнему не познаны до конца.
«Короновали» величайшую в мире реку, назвав ее Парана-Тинг («Королева Рек»), южноамериканские индейцы. Интересно, догадывались ли они, что именно в этом бассейне площадью больше 7 млн. кв. км течет четверть объема всех вод, выносимых в океан?
Второе название великой реки – то, под которым мы ее знаем, – тоже пришло из местного наречия. Ученые считают, что оно происходит от индейского слова «амасуну» – «большая вода». С этим определением никто не станет спорить. Достаточно представить себе другой берег Амазонки, скрывающийся за горизонтом, и вспомнить, что за 400 км от устья реки воды океана все еще пресные…
Амазонка протекает почти точно по экватору. Сезон дождей, характерный для нулевой широты, наступает то на левых ее притоках – в северном полушарии (март и сентябрь), то на правых – в южном полушарии (октябрь–апрель). Так что водная артерия практически весь год полнокровна.
В 1541 году брат Франсиско Писарро, Гонсало, собрал 320 испанцев и в сопровождении 4 тыс. индейцев отправился на поиски Эльдорадо. Пока отряд шел через горы, закончились запасы пищи. Каждый день десятки людей умирали от голода. И тогда Гонсало решил послать на разведку вниз по реке Напо одного из конкистадоров, Франсиско де Орельяна, с отрядом на самодельных лодках. Почти через год после выхода из Кито испанцы оказались в месте соединения трех рек. Построив две бригантины, отряд поплыл по самой широкой.
Приблизиться к берегу было нереально. Русло разделялось на множество проток, усеянных островами. Слева и справа в реку вливались притоки, и все это были могучие реки. Воды одного из них, черные, как чернила, стремительно неслись вперед, не смешиваясь с большой водой. Рио-Негро («Черная река») – так назвал его Орельяна.
За восемь месяцев отчаянные путешественники без карт и запасов пищи, не зная наречий местных племен, разведали около 6 тыс. км. Испанцы повстречались с речными дельфинами и акулами, анакондами, которых боятся даже ягуары, и доселе не виданной пятиметровой рыбой пираруку весом в 2 центнера. Им едва удалось обойти стороной электрического угря, который разрядом тока может сбить человека с ног. Но даже ни этот монстр и ни огромный речной скат, несущий на хвосте смертоносный шип, не ужасали пилигрима так, как пиранья.
Эта маленькая рыбка с острыми, как бритва, зубами оказалась страшнее каймана, жертвами которого могут стать не только пришедшие на водопой свинки-пекари или тапиры, но и зазевавшиеся охотники. Тушу подраненного кабана стая речных хищниц пожирает за считанные секунды. Говорят, чтобы перевести через реку стадо коров, пастуху приходится одну отдать на съедение кровожадным рыбам.
Впрочем, конкистадоры пережили лишь малую часть опасностей, которые подстерегают неискушенного путешественника по Амазонке. Они счастливо разминулись с обитающими в сельве муравьями-сакасайя. Большую часть времени колония насекомых живет под землей, но иногда выходит в лес, истребляя на своем пути все живое. Рассказывают, что однажды на пути рыжего войска оказался лагерь ученых-зоологов. Людям удалось скрыться, а вот запертого в клетке тапира обглодали до костей. Поговаривают, что в 40-е годы прошлого века такая вот муравьиная семейка за ночь съела рыбацкий городок Айру Веллю на побережье Рио-Негро.
Даже растения здесь могут представлять смертельную опасность. Например, если орех бертолеции в несколько килограммов весом упадет на голову, то может и убить. И немудрено: высота дерева, на котором он растет, под 90 м. Чтобы обхватить ствол этого исполина, понадобится десяток дюжих мужчин.
Зато путешественники столкнулись с загадочным и опасным явлением, не имеющим отношения к растениям и животным. Индейцы называют его поророка. Вверх по течению реки с огромным шумом движется морская вода, вздымая волны до пяти метров. Исключительное зрелище!
Не меньше, чем опасные твари, гигантские деревья и бушующие воды, конкистадоров впечатлило знакомство с местными жителями, яростно защищавшими свою землю от захватчиков. Возле устья реки Тромбетас непрошеные гости получили жесткий отпор воинственного племени.
Где Индия, а где индейцы?
Как европейцы открыли Америку, знает даже школьник. Любой без труда расскажет, что Колумб плыл в Индию, а попал на другой континент. А вот почему тамошние жители внешне напоминают жителей Азии, никто точно не может сказать. Есть, правда, несколько версий. По одной из них, коренные американцы происходят от воинов Чингисхана, некогда отправившихся покорять Японию и доплывших аж до нового материка. По другим, местные жители – потомки обитателей Атлантиды, Лемурии, Пацифиды, континента Му и Антарктиды, которая когда-то была вполне пригодна для жизни.
Бытует также мнение, что азиаты перебрались в Америку через перешеек, существовавший на месте нынешнего Берингова пролива и исчезнувший 12 тыс. лет назад. Под воздействием местного климата и прочих условий у эскимосов, североамериканских индейцев, туземцев Латинской Америки, амазонских аборигенов, жителей Анд и крайнего юга Южной Америки появились новые антропологические черты, но вместе с тем сохранились и изначальные, роднящие их с евразийскими предками.
Уже в наши дни ученые из Института цитологии и генетики СО РАН уточнили эту версию. Они пришли к выводу, что генетическая родина первых американцев – Алтай. Около 20–25 тыс. лет назад оттуда вышли предки чукчей, коряков и других северных народов, а также индейцев. В процессе расселения часть людей оседала в Сибири, другие племена двигались дальше – и в конце концов добрались до Америки.
Как бы там ни было, сегодня индейцы считаются коренным населением обеих Америк. Сейчас там живет около тысячи народностей (в конце XV века было около 2200) общей численностью 75 млн. человек. Цифры очень относительные, поскольку, например, в сельве до сих пор находят племена, никогда не встречавшиеся с цивилизацией.
А есть и такие общины, которые некогда с удовольствием общались с белыми пришельцами, но разочаровались в цивилизации, замкнулись и ушли глубоко в леса. Например, народность яномами. Сначала они сами шли навстречу прогрессу, который несли им белые люди, но, столкнувшись с варварским отношением промышленников, старателей, добытчиков каучука и лесорубов, разорвали все контакты с «цивилизованными» людьми. Сегодня покой этого гордого племени защищает организация FUNAI (Fundacion Nacional India del Gobierno del Brasil – Национальная Ассоциация по делам индейцев правительства Бразилии). Она следит, чтобы во время военных учений бразильские солдаты случайно не проникли на территорию яномами, чтобы местных жителей не потревожили туристы или естествоиспытатели.
Другие
Не так давно СМИ всего мира поразила новость: в джунглях на границе между Перу и Бразилией найдено доселе не известное индейское племя. Одну из семей, принадлежащих к нему, даже удалось сфотографировать с вертолета. В общине живут приблизительно полторы сотни человек. Они выстригают волосы спереди, а сзади оставляют длинными, носят ножи, копья и луки, мужчины красят тело красной краской.
Пока антропологи, изучающие этих людей, не уверены, всегда ли загадочное племя жило здесь или это потомки рабов, которых эксплуатировали во время каучуковой лихорадки конца XIX – начала ХХ века. Кому-то удалось бежать и скрыться в лесах Амазонки. Поиск ответа на этот вопрос осложняется тем, что в контакт с ними не вступают, лишь наблюдают издалека. Ведь самая безобидная встреча с внешним миром для диких племен может закончиться фатально – у индейцев нет иммунитета даже к обычной простуде, не говоря уж о серьезных инфекциях, которыми болеет цивилизация. Но гораздо большая опасность затерявшимся в дебрях грозит со стороны лесорубов. Уничтожение сельвы приведет к стихийной миграции племен и кровавой междоусобице.
По данным FUNAI, на берегах Амазонки живет 67 племен, не имеющих постоянных контактов с внешним миром. Но и те, кто довольно оживленно общаются с чужаками, неохотно перенимают чужие традиции и обычаи.
Южноамериканские индейцы – люди совершенно иного склада, чем европейцы, американцы и даже аборигены северного континента. Они по-своему смотрят на окружающую действительность, на человека как такового, на взаимоотношения между людьми. Кто-то может счесть их глупыми, необразованными дикарями, а вот они считают нас, детей цивилизации, нелепыми и неприспособленными к жизни. «Почему ты думаешь, что я глупей тебя?» – спрашивает белый человек представителя племени чама. Тот отвечает: «Причин столько же, сколько рыбы в реке! Хотя бы потому, что ты не умеешь хорошо грести». И то, что мы умеем строить пароходы, для него не аргумент: «А как часто приходят сюда пароходы? Раз в месяц? А грести ты должен трижды в день!»
Деньги для индейца не значат ровным счетом ничего. Он вообще не знает цены вещам: свое дорогое ружье запросто и без сожаления отдаст за понравившийся красивый нож, который в несколько раз дешевле. К тому же чама вовсе невдомек, что пиранью, например, можно купить, а не вылавливать в бурной реке, идя на всяческие ухищрения. Кстати, этих рыб, ставших притчей во языцех у путешественников по Амазонке, существует аж 30 с лишним видов, но хищные из них только 25, а остальные – «вегетарианцы». Впрочем, рыболовы-чама не делают между ними различий – они употребляют в пищу и тех, и других.
Эти крепкие, низкорослые индейцы – миролюбивое племя. Они всегда веселы – даже когда приходит беда, смеются. Как-то непривычно видеть человека, который поранил себе руку и хохочет, как сумасшедший. Впрочем, по большей части горевать им не о чем – здоровье у всех отменное и серьезных проблем не так уж много.
Питаются чама в основном рыбой и бананами. Удивительный деликатес – патрашка – рыба, запеченная в пальмовом листе. Еще одно блюдо – цяпу – суп из размятых в руках вареных бананов. Основной напиток индейцев – масата – сок юкки, но иногда они не прочь побаловаться тростниковой водкой.
У чама считается неприличным иметь круглые головы, вроде обезьяньих. Поэтому к головке новорожденного ребенка туго пришнуровывают дощечки. Через несколько месяцев череп сильно деформируется. С точки зрения европейца выглядит это не слишком привлекательно, но самим индейцам нравится.
Люди, живущие на берегах Амазонки, существуют как бы вне времени, им не понять вечной суеты урбанизированного человека. Для них все случится в назначенный срок. В некоторых языках, например, индейцев амондава – племени, обнаруженного только в 1986 году, – нет даже слов, означающих «год», «месяц» или, тем более, «век». И неудивительно: эти люди не ведут счет времени – у них даже нет календаря.
Язык мой – друг мой
Инки, мапуче, чибча, туэльче, шипибо-конибо, варао, ботокудо… Несмотря на кажущееся разнообразие племен и великое множество местных наречий, индейцы прекрасно понимают друг друга. Языками «межнационального» общения у них считаются гуарани, португальский и испанский. Члены племен, которые часто контактируют с внешним миром, неплохо знают хотя бы один из них. Кстати, гуарани, как и кечуа, был в ходу у местного населения еще до прихода сюда колонизаторов.
Что касается письменности, то ее попросту нет. Но это вовсе не говорит о низком уровне развития южноамериканских индейцев, считают многие исследователи. Тем более что набор нарисованных знаков долгое время с успехом заменяла система узелкового письма – кипу. Правда, его секрет утерян, но из свидетельств испанских хронистов ХVI века известно: с помощью сплетенных волокон индейцы выражали свои мысли, сохраняли и передавали информацию. Кстати, некоторые программисты утверждают: по своей структуре система узелкового письма вполне может напоминать компьютерную базу данных.
В принципе, даже современному индейцу нужно не так уж много слов, чтобы выразить чувства и высказать идею. Зачем, например, давать название реке, если она одна?
А вот у племени пираха понятие «один» отсутствует напрочь. Да и вообще, точные цифры – это что-то очень сложное, а посему лишнее. Для определения количества предметов индейцы пользуются всего двумя словами: «несколько» и «много».
Здесь никто никому не говорит «здравствуйте», «извините», «пожалуйста»… Но и без этого каждый человек любит ближнего и не сомневается, что это взаимно.
Раз в несколько лет каждый индеец меняет имя. И неудивительно: ведь по местным верованиям человек постоянно изменяется. Особенно во сне, так что спать ночью вредно. Поэтому индейцы бодрствуют так долго, как только могут, а устав до изнеможения, дремлют, прислонившись к ротанговой хижине, каких-нибудь полчаса. Понятие возраста здесь отсутствует, зато по имени можно безошибочно определить, о ком идет речь – о ребенке, подростке, юноше, мужчине или старике.
Поскольку ночной сон не разделяет жизнь пираха на вчера, сегодня и завтра, то и слов таких у них нет. Вообще, о прошлом и будущем здесь имеют смутное представление, они, как и большинство соседей по континенту, живут здесь и сейчас…
