Два года назад, в апреле 2009-го, после уличных выступлений и отмены итогов парламентских выборов в Молдове, по миру пошел гулять термин «твиттер-революция». С тех пор стало модным приписывать влиянию Интернета любые политические потрясения в странах, «не дотягивающих до западных стандартов демократии».
Журналисты, политологи и политики на всех перекрестках трубят о принципиально новом типе революций, где главным оружием народа оказывается не хрестоматийный булыжник, а социальные сети вроде «Твиттера» («Twitter») или «Фэйсбука» («Facebook»).
После январских событий в Тунисе и Египте вера в чудодейственную политическую мощь Интернета еще больше окрепла. На очереди, утверждают апологеты теории, Йемен, Сирия и Бахрейн.
«Твиттер» и «Фэйсбук» – больше, чем просто технологии. Свободный поток информации изменил правила игры и сделал возможными революции в Тунисе и Египте», – восторженно восклицала «The Sunday Times», описывая последние события в Африке.
«Твиттер» – новый кошмар тиранов», – добавляла «The Los Angeles Times».
Сомневающимся указывали на Египет, где власти вскоре после начала выступлений попытались отключить Интернет, и Китай, где фэйсбуки-твиттеры (а также некоторые другие социальные сети калибром поменьше) просто запрещены. Аргумент сводился к простейшему: закрывают – значит, боятся – значит, есть чего.
«Твиттер» («Twitter», от англ. tweet — «чирикать», «щебетать», «болтать») – система, позволяющая пользователям отправлять короткие текстовые сообщения длиной до 140 символов (аналог СМС). Использовать его можно как через специальные сайты в Интернете, так и через мобильный телефон. Главное отличие – сообщения доступны для чтения всем. Основана в 2006 году.
«Фэйсбук» («Facebook») – социальная сеть, основанная в 2004 году Марком Цукербергом и его соседями по комнате во время обучения в Гарвардском университете. В настоящее время считается крупнейшей в мире. Как и любая социальная сеть, предоставляет возможности блога (личного дневника в Интернете), поиска друзей, обмена сообщениями, размещения в сети фото, видео и других материалов пользователя.
Интересный факт. Журналисты «UberCEO.com» выяснили, что среди лидеров крупнейших американских корпораций социальные сети не слишком-то популярны. Среди 100 самых влиятельных директоров компаний ими пользуются лишь несколько человек.
Особенно полюбились социальные сети Белому дому.
Во время беспорядков, последовавших за президентскими выборами в Иране в 2009 году (вскоре после событий в Молдове), администрация президента США официально обратилась к руководству «Твиттера» с просьбой отложить на время замену оборудования, которая могла бы «оставить без связи восставших в Тегеране».
В феврале госсекретарь США Хилари Клинтон в программной речи в университете им. Дж. Вашингтона торжественно нарекла социальные сети «ускорителями политических, социальных и экономических перемен» и сообщила о создании аккаунтов Госдепа в «Твиттере» и «Фэйсбуке» на фарси, русском и китайском языках для «дальнейшего продвижения демократии».
Буквально на днях, 20 апреля 2011 года, Обама впервые отвечал на вопросы сограждан не в прямом эфире телевидения, а на специальной странице в «Фэйсбуке», на руководящий пост в котором претендует его бывший пресс-секретарь Роберт Гиббс.
Взаимоотношения администрации США и социальных сетей все больше приобретают черты одержимости. Интернет-бизнесменов постоянно таскают на пресс-конференции и презентации, защищают от «наездов» в других странах, и вообще советуются с ними по поводу и без. А один из бывших крупных чиновников в администрации Буша и вовсе предложил выдвинуть «Твиттер» на… Нобелевскую премию мира.
Знаменитости всех мастей один за другим заводят блоги и странички в социальных сетях. «Чирикают» в «Твиттере» Обама и Медведев, недавно к ним присоединился Далай-Лама. И даже Папа Римский Бенедикт XVI вроде бы благословил социальные сети за «укрепление диалога культур».
Но… Результаты такой «социальной активности» политиков часто оказываются обескураживающими.
Например, еще в июне 2006-го заработал видеоблог канцлера Германии Ангелы Меркель. Каждую субботу она радовала публику новым выступлением на актуальную политическую тему. Но увы, избиратели не оценили ее стараний. «Ноль эмоций. Минимум содержания. Полное разочарование» – такими словами охарактеризовал творчество госпожи канцлера один из популярных немецких блоггеров. Единственным «общественным резонансом» на нововведение стало огромное количество едких пародий, опубликованных множеством интернет-пользователей в своих дневниках.
Вдохновленный опытом коллег, 1 января 2010 года в Интернете появился премьер-министр Японии Юкио Хатояма. Видимо, в надежде повысить свой стремительно падающий рейтинг, он разместил в блоге такую запись: «Я начал этот блог в качестве первого шага по нивелированию разрыва между народом и политикой, а также с целью совместного изменения этой страны». 4 июня того же года его отправили в отставку.
Возможно, вскоре нам предстоит наблюдать исход из сети политиков, которые поймут, что общение с интернет-аудиторией гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. А потому, чтобы не сесть в лужу, лучше оставить его профессионалам, а не гоняться за дешевой популярностью.
Но вернемся к «интернет-революциям»
Эксперты, постаравшиеся изучить проблему прежде, чем делать громкие заявления, отнюдь не склонны приписывать социальным медиа такое уж всепроникающее влияние. И пытаются доказать это коллегам и обществу с цифрами и фактами.
Первым о своих сомнениях заявил сам изобретатель термина «твиттер-революция» Евгений Морозов из Стэнфордского университета. В книге «Сетевые иллюзии» он писал:
«Термин «твиттер-революции» я ввел в обиход во время протестов в Молдавии в апреле 2009 года. В своем блоге я задался вопросом, будем ли мы называть следующие революции не по цвету, а по тому, какими интернет-сервисами они пользуются. Это был иронический вопрос, но термин прижился.
Настоящую публичность ему придали события в Иране летом 2009 года. Большинство в США решило, что вот это-то уже точно твиттер-революция. Однако телеканал «Al Jazeera» насчитал в Иране в те дни не более 60 активных пользователей «Твиттера». Большинство сообщений писали представители иранской диаспоры. Доказательств тому, что эти сервисы использовались для организации протестов, никто так и не предоставил».
Аналогичные расчеты для Молдовы сделал его коллега из Гарварда Этан Цукерман. Оказалось, что о молдавских событиях в «Твиттере» писали всего лишь 700 человек, причем в стране из них находились только 200! На революцию явно не тянет.
К Цукерману присоединилась профессор Колумбийского университета Энн Нельсон, сумевшая обнаружить в том же «Твиттере» только 15 тыс. египтян. Многих из них также не было в стране. При этом на площади Тахрир собралось, по разным оценкам, 1–2 млн. протестующих!
Заодно выяснилось, что создатель революционной группы в сети «Фэйсбук», египтянин Ваиль Гоним, во время местного «майдана» ну никак не мог повлиять на ситуацию, потому что банальным образом сидел в тюрьме.
«Во всех этих случаях людей на улицы вывел не Интернет, а сарафанное радио и телефонные звонки. Социальные медиа помогают внешнему миру лучше понять, что происходит, но не являются непосредственной причиной революций», – заявляет Цукерман.
Нельсон добавляет: «Техноэйфория по поводу «Твиттер» и «Фэйсбук» не должна отвлекать от более важных факторов, к числу которых в Египте относились репортажи «Al Jazeera», мусульманское духовенство, разрешившее бороться с режимом, и бесчисленные миллионы телефонных звонков».
Обратили исследователи внимание и еще на один факт. В Молдове и Иране подавляющее большинство сообщений в «Твиттере» распространялось на… английском языке. Что, согласитесь, не очень-то эффективно для агитации собственных граждан, которые оного могут и не знать. Немалая доля англоязычных сообщений имелась и в Египте.
Объяснений этому видится два.
Во-первых, имело место множество дублирующих сообщений, которые слово в слово повторяли друг друга. На этом, собственно, строится так называемый «ретвит», позволяющий быстро распространять короткие сообщения. При этом авторов (очевидцев того или иного события) может быть буквально пара человек.
Во-вторых, пропаганда в социальных сетях была ориентирована в первую очередь вовне – на западных пользователей. Отсюда и выбор в качестве инструмента не местных аналогов (чаще даже более многочисленных в рамках конкретного региона, чем западные), а раскрученных в США и Европе «Фэйсбука» и «Твиттера».
Решение стратегически разумное. Рядовому американцу, который может и не знает толком, где находится та самая Молдова, совершенно не нужно напрягаться, чтобы узнать о тамошних событиях. Все преподносится ему в кратком и доступном виде через привычный информационный канал и под правильным с точки зрения организаторов кампании углом зрения.
На пользователей из США и Европы приходится более 60% аккаунтов «Фэйсбука» и «Твиттера»
В марте 2011 года произошло знаковое событие – «Фэйсбук» впервые обогнал по популярности в США знаменитый поисковик «Google».
«Роль «Твиттера» в революциях сильно преувеличена журналистами. Потому что это просто красиво звучит», – Герман Клименко, директор и владелец компании «Liveinternet».
Еще лучше, когда потребителями новостей из «Твиттера» становятся журналисты, бездумно перепечатывающие сообщения на сайтах своих изданий и в бумажных версиях. И все только потому, что официальная информация с места событий приходит с опозданием, а между СМИ идет соревнование в скорости обновления новостной ленты.
После этого любая байка, брошенная в «Твиттер», очень быстро становится «признанным фактом», и формирует соответствующее общественное мнение, на основе которого принимаются уже политические решения. Со всеми вытекающими последствиями.
ОБС на базе новых технологий
Что такое слухи, уроженцы СССР знают не понаслышке. Как и о том, какое огромное влияние они могут оказать на настроение людей. С рождением Интернета простонародная система ОБС («одна баба сказала») не только не исчезла, а обрела новые, более мощные формы.
При Союзе слухи передавались на кухнях, на работе, по телефону. Сегодня мощным техническим подспорьем «сарафанного радио» стали социальные сети, блоги и форумы. И масштабы проблемы уже вызывают обеспокоенность специалистов.
Японский производитель игрушек «Takara Tomy» выпустил новинку под названием «Twimal» (сокращение от англ. «Twitter» и «animal» – животное). Эта игрушка подключается к компьютеру и зачитывает новые сообщения из «Твиттера» и комментарии к ним. При желании можно выбрать «мужской» или «женский» голос. И даже составить из игрушек дуэт, когда они читают поочередно. Для любителей «твититься» есть только одна проблема – игрушка пока знает только японский язык.
Интернет воспринимается как система по определению «демократичная». Каждый может писать, что ему вздумается, читать то, что ему нравится, и доверять тому, чему хочется, конечно.
В интернет-авторитеты помимо звезд из реальной жизни попадают самые неожиданные субъекты. Вы, например, можете прославиться в «Твиттере», записывая отцовские речи как пользователь «shitmydadsays», рассказывая об общении с сыном как «military_mom», издеваясь над брачными отношениями как «newlywedsontjob» или просто объявив себя самым старым пользователем сети «IvyBean104» (104 – якобы возраст). Не верите? А у каждого из них имеются десятки, если не сотни тысяч преданных читателей.
Именно о таких ситуациях пишет Бовт в своей колонке на «Газета.ru»: «Социальные сети не обременены, как правило, не только никакой идеологией, но зачастую и сложившимся мировоззрением пользователей. Они могут вполне успешно способствовать распространению самых дремучих, националистических (вплоть до фашистских) взглядов, популяризации безграмотных, но популистских суждений. Они вообще более пригодны для популяризации простых решений и суждений, нежели сложных».
Пара коротких строчек – и ты знаменитость! А откуда взялась информация? Что за ней стоит? Большинство это не волнует.
После взрывов в московском метро на станциях «Парк культуры» и «Лубянка» российский Интернет завалили сообщениями о взрывах на «Беговой» и «Проспекте мира». К тому времени, когда этот вброс опровергли – о нем знала уже половина Москвы. Источник слуха, естественно, не нашли.
Блоггеры оправдываются нерасторопностью обычных СМИ и спешкой во время чрезвычайных ситуаций. И даже считают, что работают лучше обычных журналистов. Известный в российском Интернете Антон Носик заявил, например: «Кто-то анонимно публикует заведомо ложную информацию, другие ее подхватывают, однако уважаемые блоггеры никогда не разместят в своих профилях сведения, которые им не удалось проверить. СМИ же иногда грешат этим».
Увы, не иногда. После теракта в Домодедово в том же «Твиттере» писали, что во время взрыва пострадали или даже погибли популярный блоггер Артемий Лебедев и режиссер Никита Михалков. А между тем, эту «ленту новостей» телеканал «Вести-24» давал в эфир бегущей строкой без всякой фильтрации.
Из сообщений очевидца в Токио: «День за днем нас бомбардируют слухами, спекуляциями, откровенной ложью, гиперболами и пессимистичными взглядами «экспертов»… Я не могу поверить, что этот трагический момент японской истории используется для повышения рейтингов и привлечения людей к мониторам».
Людмилу Гурченко социальные медиа успели похоронить за неделю до настоящей трагедии. С их подачи помощник президента России Аркадий Дворкович даже успел принести семье актрисы соболезнования. Потом все долго извинялись и валили вину на хакеров.
Между тем, когда доходит до реальных дел – эффект оказывается не так уж велик.
В сети «Фэйсбук» существует страничка под названием «Коалиция спасения Дарфура». На нее подписано более МИЛЛИОНА (!) человек. Очень впечатляюще. Вот только реальной помощи этому самому Дарфуру как не было, так и нет. Участники сообщества в среднем пожертвовали на нужды спасаемых по… 9 центов.
Зато разнообразные мошенники в социальных сетях действуют с куда большим размахом.
Небезопасная сеть
Основатель «Фэйсбук» Марк Цукерберг недавно заявил: «Когда я начинал работать над «Фэйсбук» в студенческом общежитии Гарвардского университета, многие знакомые с удивлением спрашивали меня, почему они должны создавать свой сайт и рассказывать о себе в Интернете. Сейчас же, спустя пять или шесть лет, блоги и свои странички в социальных сетях есть почти у каждого интернет-пользователя».
С фактами спорить трудно. В США, европейских странах, в частности, в соседней с нами Польше и полюбившейся туристам Турции, социальными сетями пользуются до 90% тех, кто вообще бывает в Интернете. И каждый, хочет он того или нет, оставляет там следы, которыми могут воспользоваться и сами интернет-компании, и вовсе посторонние люди.
Прошлогоднее расследование «Wall Street Journal» показало, что и «Фэйсбук», и популярный в наших краях блог-сервис «ЖЖ» без зазрения совести делились с рекламодателями персональными данными пользователей. Вплоть до анкеты (где, соответственно, есть множество фактов личной жизни).
Исполнительный директор «Google» Эрик Шмидт со своей стороны заявил, что его компания готова выдать или даже опубликовать любую информацию о любом пользователе, если возникнет такая официальная необходимость (например, по запросу правоохранительных органов). Так что тем, кто особенно ценит в сети анонимность, есть о чем задуматься.
Кстати, довольно занятный факт. По данным Американской академии брачных юристов, во время бракоразводных процессов в США все чаще используются в качестве доказательств именно данные социальных сетей. Переписка, фотографии, видео – суды принимают все.
С социальными последствиями бурного развития Интернета наука пока еще не разобралась. Наверняка в ближайшие годы по этой теме будет проведено множество исследований и написано немало диссертаций. Но первые замеры ученых у многих вызывают тревогу. Например, недавно британские медики зафиксировали рост заболеваемости сифилисом в городах Туманного Альбиона. И связали это… с распространением «Фэйсбука», провоцирующего людей на более свободное сексуальное поведение.
Боком выходит и приверженность мифу, что простому человеку в Интернете можно доверять больше, чем газете или телевидению. Мол, у рядового блоггера нет причин искажать истину, он пишет что думает. И если ошибается, то исключительно ненамеренно.
Увы. Статистика говорит об ином. Крупнейшие компании уже давно тратят немалые деньги на скрытую рекламу в блогах и социальных сетях. В этом году расходы по этой статье (по оценкам Ассоциации вирусного маркетинга) должны достичь 3,7 млрд. долларов.
В Штатах почти 2 млн. интернетчиков признались, что прилично зарабатывают на блогах, а 450 тыс. заявили, что и вовсе ничем другим не занимаются, ведение блога – их основная работа и хлеб. Для сравнения: юристов в США – 550 тыс., программистов – 400 тыс. Профессиональный блоггер может зарабатывать от 45 до 200 тыс. долларов в год.
Женевский специалист по IT Штефан Кох насчитал в «Фэйсбуке» около 100 млн. (!) фальшивых аккаунтов, созданных спамерами или мошенниками. Мэтью Малленвег из «WordPress» и вовсе считает, что доля спама и рекламы в блогах может достигать 80%! В русскоязычной блогосфере ситуация получше: по данным «Яндекса», спам составляет около трети всех сообщений.
Но перспективы и тут не слишком радужные.
В России уже вовсю действует «биржа» под названим «Блогун», на которой можно оптом и в розницу закупать посты блоггеров по нужной теме. В системе зарегистрированы более 20 тыс. блогов с общей аудиторией в 7 млн. человек.
«Коррумпированность прокатилась по блогосфере как эпидемия гриппа по планете. Большие агентства и бренды безвозвратно испортили нашу блогосферу деньгами. Самые коррумпированные площадки сегодня – это «Живой журнал» и популярные группы сети «В контакте», – утверждает Константин Максимюк, креативный директор агентства по продвижению в социальных сетях.
Ему вторит известный журналист и интернетчик Эльдар Муртазин: «Блоггеры продаются за копейки, так что доверия к ним больше нет. Дальше будет только хуже».
Сколько человек реально читает «Твиттер», никто не знает.
По данным издания «Business Insider» из официально существующих 175 млн. пользователей 90 млн. вообще не имеют ни одного читателя (фолловера), 56 млн. никого не читают, и лишь 36 млн. пользователей в среднем читают по 16 аккаунтов. Таким образом, реальная аудитория микроблогов – от 36 до 56 млн. человек. Но, например, «Huffington Post» и эти цифры считает запредельными. По его сведениям, 50% сообщений пишут всего 20 тыс. человек.
В современных сетях к услугам мошенников и просто нечистоплотных дельцов – не только проплаченные записи, но и чисто технические меры. Специальная программа способна с определенными интервалами бесконечно генерировать короткие сообщения для «Твиттера», рассылать их от имени различных пользователей, и формировать фиктивные группы «последователей», которые создают иллюзию читаемого и популярного твиттер-аккаунта.
В самом лучшем случае с его помощью выманиваются деньги у потенциальных рекламодателей. В худшем – люди, ориентируясь на такого рода «источник», принимают решения в экстремальных ситуациях. Причем речь не только о рядовых гражданах, но и о политиках.
С такой проблемой столкнулся российский «Яндекс», который в течение нескольких лет вел рейтинг самых популярных блогов русскоязычного Интернета. Но чуть больше года назад компания приняла решение его закрыть. Причина – недобросовестная накрутка, когда отдельные блоги за деньги или в качестве флэш-моба выводились в верхние строки рейтинга.
«Мы рассудили, что это естественная активность пользователей Интернета, и не чинили никаких препятствий попаданию таких записей в рейтинг. Однако сервис все больше становится не зеркалом, а инструментом для выведения в топ и дальнейшего распространения нужной темы в СМИ. Привычку просматривать страницу рейтинга приобрели журналисты, выведение в топ стало платной услугой, и вот уже власти предержащие смотрят на рейтинг записей как на глас народа», – объяснял решение глава службы «Поиск по блогам» «Яндекса» Антон Волнухин.
Реальные финансы виртуальных сетей, или как зарабатывают на революциях
На фоне «революционных успехов» Интернета отрасль социальных медиа переживает настоящий экономический бум. И отцы-основатели пользуются этой ситуацией на все сто.
Они не устают напоминать, какое великое чудо совершили во благо человечества. Вот, например, мнение Шона Паркера, одного из создателей «Napster» и «Фэйсбук»: «Сейчас технологии, а не бизнес или государство, служат реальной движущей силой в масштабных изменениях в социуме». За строками читается ожидание от социума ответных благодеяний, желательно в денежном выражении. И ожидания сбываются.
Новый способ заработать изобрели многочисленные «эксперты по революциям». Теперь за отдельную плату они обучают оппозиционеров разных стран использовать социальные сети в борьбе за власть. Среди первых – известная группа Срджи Поповича из сербской организации «Otpor», прославившейся борьбой с президентом Милошевичем и подготовкой кадров для «цветных революций» на территории бывшего СССР.
Отметился в теме и Фонд Сороса. По крайней мере, под его эгидой в Каире проходили семинары для блоггеров и интернет-активистов из Египта и Туниса, посвященные обходу цензуры во всемирной сети. Эту тему, кстати, весьма щедро финансирует правительство США, несмотря на собственные экономические проблемы.
Инвесторы оценивают «Фэйсбук» в 85 млрд. долларов – дороже, чем «Сбербанк» и «Роснефть»! Это притом, что еще полтора года назад он стоил всего 6,5 миллиардов. У «Твиттера» объемы послабее, зато темпы роста тоже впечатляют. Всего лишь за три первых месяца 2011 года «чирикающие» микроблоги подросли с 3,7 до 7,7 млрд. долларов. Спасибо Египту и Тунису.
Вкладывать деньги в быстрорастущие проекты спешат такие финансовые монстры, как инвестиционный банк «JPMorgan» и «Goldman Sachs Group».
Первый учредил специальный фонд для инвестиций в «быстрорастущие непубличные IT-компании, имеющие устойчивую бизнес-модель, прогнозируемую выручку и денежный поток». Наслушавшись новостей, обеспеченные клиенты «Морганов» без колебаний расстаются с крупными суммами. Объем инвестиций уже втрое превысил запланированный и достиг 1,3 млрд. долларов.
Клиенты «Голдманов» свои полтора миллиарда внесли в бизнес «Фэйсбук» еще в начале года.
10% «Фэйсбука» приобрел и российский фонд «DST Global» Юрия Мильнера и Алишера Усманова, специализирующийся на интернет-активах. Поговаривают, что идут переговоры и с «Твиттером», но пока официальных подтверждений нет.
Заодно и заокеанские, и российские инвесторы с интересом поглядывают на менее раскрученные компании, работающие в секторе социальных медиа. Американский скидочный сервис «Groupon» оценивается по нынешним временам почти в 15 млрд. долларов (рост в 10 раз за полтора года), производитель игр для социальных сетей «Zynga» – в 9 миллиардов.
Впрочем, среди общей эйфории все чаще звучат голоса скептиков. Знаменитый инвестор Уоррен Баффет в интервью «Bloomberg» призвал инвесторов «крайне осторожно относиться к оценке интернет-активов, особенно социальных сетей».
Некоторые эксперты полагают, что социальные медиа могут повторить судьбу «пузыря доткомов» 1995–2001 годов. Тогда акции интернет-компаний тоже росли невероятными темпами, но исключительно на ожиданиях все нового роста. Когда же инвесторы устали ждать реальных прибылей, а не громких заявлений, – биржа рухнула. Сотни компаний обанкротились. Целый ряд руководителей оказались на скамье подсудимых за мошенничество. Инвесторы понесли огромные убытки.
Подозрения эти, похоже, разделяет и Федеральная комиссия по ценным бумагам США.
Дело в том, что на данный момент большинство сделок по акциям «Фэйсбука» и «Твиттера» происходит на внебиржевом рынке. То есть, по сути, вне контроля официальных органов. Торгующие акциями посредники производят оценку компаний на основании «собственных источников». Причем сами они заинтересованы в максимально дорогой продаже, так как с каждой сделки получают от 2 до 5 % комиссионных.
Агентство «Bloomberg» провело опрос 1000 экспертов. Из них только 10% назвали внебиржевую оценку социальных сетей справедливой. Некоторые из них высказываются весьма категорично.
«Это безумие, на которое способен только финансовый рынок, когда сталкивается с чем-то беспрецедентным и неожиданным», – заявил основатель лондонской «LTP Trade» Луиджи Лаферла.
