Мир недолго пребывал в счастливом неведении. В 03:24 Джек Маккей выступил с официальным сообщением. «Мой отец говорил: «Наши самые заветные желания и самые худшие страхи очень редко сбываются». Но сегодня ночью худшие опасения оправдались… Двух заложников застрелили вчера утром в их комнатах, девять остальных убиты в аэропорту сегодня ночью. Они все погибли».
На вопрос, почему это произошло, германские власти так и не смогли дать внятного ответа. Глава МВД заявил, что полиция сделала все возможное, но обстоятельства оказались непреодолимыми. Манфред Шрайбер, напрямую отвечавший за операцию в Фюрстенфельдбруке, высказался гораздо резче: «У нас не было шансов. С того момента, как Израиль отказался вести переговоры, мы находились в положении врачей, пытающихся оживить мертвеца». Детали силовой операции скрывались от публики в течение нескольких десятилетий. Лишь в конце 1990-х всплыли неприятные для немецкой полиции подробности. Стало известно про проигнорированный «Прогноз №21» доктора Зибера (выяснилось, что сразу после теракта мюнхенская полиция «потеряла» все подготовленные доктором бумаги). Но это была лишь вершина айсберга. Оказалось, что так называемых полицейских снайперов вооружили не специализированными снайперскими винтовками, а штатными «марксманками» с оптическим прицелом. Стрелков не удосужились снабдить не только ночной оптикой, бронежилетами и касками, но и средствами связи, что полностью лишило их возможности координировать действия. Они не знали о точном местоположении друг друга, и один из снайперов был серьезно ранен пулями своих коллег, принявших его за террориста. Кроме того, сама психология полицейского не позволяла стрелкам вести огонь на поражение. Один из них, отказавшийся стрелять в Ису, когда тот находился на линии огня, объяснил свой поступок «морально-этическими причинами». Полицейских, покинувших самолет за несколько минут до начала операции, лишь пожурили за трусость. Никто не был наказан. В 1999 году в интервью съемочной группе фильма «Один день в сентябре» участники силовой операции изворачивались как могли, но не сказали ничего по существу. Только уже вышедший на пенсию Гейнц Гогенсайн нашел в себе силы изложить неприглядные факты, связанные с перестрелкой в Фюрстенфельдбруке. Причиной пожара в вертолете оказался взрыв выпущенной из полицейской бронемашины светошумовой гранаты, с помощью которой террористов пытались выгнать из укрытия. Хотя уцелевшие федаины признали, что расстреляли оставшихся в живых израильских атлетов, аутопсия показала, что часть спортсменов погибла еще раньше, от выстрелов снайперов. Убитый шальной пулей полицейский Антон Флигербауэр находился у окна первого этажа контрольной вышки и почему-то вообще не был вооружен. В докладе указали, что он наблюдал за проведением операции, что звучит довольно странно. Самым поразительным оказалось, что в Фюрстенфельдбруке отсутствовали врачи, способные оказать немедленную помощь пострадавшим. «Скорая» прибыла на летное поле лишь спустя 80 минут после окончания перестрелки. Между тем спешная вентиляция легких могла бы сохранить жизнь одному из атлетов – Давиду Бергеру. Он был ранен в обе ноги, выжил при взрыве вертолета и некоторое время вдыхал продукты горения, которые в конечном счете и убили его.
Удивительно, что мюнхенская полиция не обратилась за помощью в Бундесвер, располагавший подготовленными снайперами. Это было объяснено тем, что по законам страны армейские подразделения не могут быть привлечены к операциям внутри страны. Однако для особых случаев предусмотрена специальная поправка. Получается, что захват израильских спортсменов для руководства Германии таким особым случаем не являлся. Помимо регулярных войск в этот период под Мюнхеном находилась на учениях спецгруппа службы внешней разведки БНД. Созданное совместными усилиями ЦРУ и БНД в рамках проекта «Гладио» на случай внезапного вторжения в страну сил Варшавского договора, это подразделение обладало всем необходимым для эффективного штурма и вертолетов с заложниками на летном поле, и здания на территории Олимпийской деревни. Глава МВД Ганс-Дитрих Геншер и министр обороны Георг Лебер знали о группе «Гладио», но не пожелали привлекать ее, опасаясь утечки информации об этом совершенно секретном отряде. Если вспомнить, что имена полицейских, принимавших участие в силовой операции, оставались тайной в течение 20 лет, это объяснение представляется пустой отговоркой.
Большинство из этих вопиющих примеров некомпетентности стали достоянием общественности лишь совсем недавно. Однако на уровне глав государств полная неспособность немецкой полиции выполнить свой долг и явное желание свалить вину за случившееся на «агрессивную политику Израиля в отношении палестинцев» тайны не представляли. Очевидец бойни в Фюрстенфельдбруке Цви Замир доложил премьер-министру Израиля Голде Меир: «Немцы не предприняли ни малейшего усилия спасти заложников… Как и прежде, человеческая жизнь не имеет для них никакой ценности».
Утром 6 сентября на Олимпийском стадионе состоялась траурная церемония, на которой присутствовало 3 тыс. спортсменов и 80 тыс. зрителей. Арабские атлеты из 10 стран демонстративно отказались от участия, а членам советской делегации запретили являться на стадион. «Это был политический шаг. Наша страна не признавала Израиль», – пояснял врач команды Савелий Мышалов. – «Мы все восприняли это негативно, ведь несколько погибших были выходцами из СССР». Глава МОК Эвери Брендедж выступил с пространной речью, возмутившей многих цинизмом и заангажированностью. Упомянув походя об убитых спортсменах, Брендедж сосредоточился на том, насколько важны для мира Олимпийские игры и как губительно их вовлечение в политические распри. «Игры должны продолжиться, и мы утроим наши усилия, чтобы они оставались чистыми и честными». У присутствовавшего на церемонии кузена Моше Вайнберга Кармеля Элиаша произошел сердечный приступ, в тот же день он скончался. Олимпиаду приостановили лишь на 12 часов. Часть спортсменов, главным образом из европейских стран и США, посчитала своим долгом покинуть Мюнхен. Американец Джон Эллис так объяснил свое решение: «Это будут уже совсем другие Игры». Сразу после траурной церемонии уехали уцелевшие израильские атлеты. В полном составе убыли сборные Алжира и Филиппин. Из соображений безопасности на родину отозвали команды Египта и Сирии. Предложение Вилли Брандта в знак скорби по погибшим приспустить флаги было отклонено все теми же 10 арабскими странами и Советским Союзом. Останки погибших спортсменов доставили в Израиль и торжественно предали земле. Гроб с телом Давида Бергера, имевшего двойное гражданство, отправили в США и передали семье. Убитых в ходе операции террористов Германия по требованию Муамара Каддафи передала Ливии, где были устроены пышные похороны. Укорив власти ФРГ в излишней жестокости, Каддафи выплатил лидеру ООП по миллиону долларов за каждого из убитых федаинов, невольно выдав главного заказчика атаки на израильских атлетов.
Расследование происшествия в Олимпийской деревне проходило крайне медленно. Проводившие его чиновники получали письма с угрозами. Многие аспекты сразу же были засекречены с мотивировкой «не следует выносить сор из избы». Израильских дознавателей предпочли не пускать к уцелевшим террористам, которые недолго пробыли в немецких тюрьмах – 29 октября боевиками «Черного сентября» был захвачен лайнер, совершавший рейс из Дамаска во Франкфурт. Террористы заявили, что взорвут самолет, если три выживших участника мюнхенских событий не будут освобождены. Немецкие власти поразительно быстро пошли на попятную и выполнили требование захватчиков. «Я не видел альтернативы и искренне желал избежать новой резни», – заявил Вилли Брандт. В Израиле эта новость вызвала взрыв возмущения. Возникла даже теория, что немцы втайне договорились с палестинцами, а угон был подстроен, чтобы иметь возможность избежать процесса, который получил бы большой резонанс в мире.
По слухам, вскоре после этих событий произошел исторический разговор Голды Меир с главой «Моссада» Цви Замиром. «Мы одиноки в этом несправедливом мире и вынуждены защищать себя сами», – сказала премьер-министр. – «Я приняла решение о начале возмездия и беру на себя всю ответственность за последствия… Готовьте ваших мальчиков!» На самом деле ничего подобного почти наверняка Голда Меир не говорила. Операция возмездия, если таковая вообще когда-либо декларировалась в Израиле, началась еще 8 сентября с воздушного удара по выявленным местам проживания членов ФАТХ и «Черного сентября» в Ливане и Сирии. Было убито не менее 200 человек, которых арабские пропагандисты называли мирными жителями, а правительство Израиля – боевиками и террористами. Сирийская авиация пыталась противодействовать налетам, но потеряла три самолета. Спустя 8 дней три танковые колонны пересекли границу южного Ливана и сровняли с землей несколько кварталов, которые, по данным «Моссада», были базами палестинских боевых групп. А операция, позже получившая наименование «Гнев Божий», фактически являлась продолжением многолетнего вооруженного противостояния двух народов. Однако на этот раз «Моссад» получил разрешение работать на упреждение.
Первым серьезным исследованием операции «Гнев Божий» стала книга канадского писателя Джорджа Джонаса «Месть», вышедшая в 1984 году. Базовые сведения о проводимых израильтянами акциях возмездия Джонас получил от Ювала Авива, который утверждал, что является бывшим офицером «Моссада» и возглавлял одно из подразделений ассасинов. По словам Авива, действовавшего тогда под псевдонимом Авнер, за короткое время его отряд устранил 9 лидеров палестинского движения. Джонас потратил более года на проверку предоставленных Авнером фактов и выяснил, что большинство из них подтверждается вплоть до мелких деталей. Книга мгновенно стала бестселлером и была переведена на 13 языков. Никаких официальных комментариев Израиля на выход «Мести» не последовало. Однако неоднозначная реакция на снятый по мотивам книги в 2005 году фильм «Мюнхен» все же вынудила «Моссад» отреагировать: «Мистера Спилберга направили по неверному пути». Остается гадать, что имелось в виду – то ли события, показанные в фильме (и книге), не соответствуют действительности, то ли их голливудская трактовка идет вразрез с целями и мотивацией израильтян. Как бы то ни было, до появления официальных документов книга Джонаса остается главным источником информации о беспрецедентной акции израильских спецслужб.
Согласно Джонасу, спустя несколько дней после катастрофы в Мюнхене кабинет министров Израиля создал совершенно секретный «Комитет Х», которому была поручена разработка комплекса мероприятий по противодействию палестинскому террору против Израиля. Понимая, что любые оборонительные мероприятия имеют пассивный характер, комитет предложил применить против лидеров ФАТХ, «Черного сентября» и других боевых групп Организации освобождения Палестины их собственную тактику запугивания и уничтожения. Речь не шла о захвате для дальнейшего суда, как это было с нацистским преступником Адольфом Эйхманом. Лиц, представлявших собой прямую угрозу Израилю, следовало физически уничтожить. Входившие в «Комитет Х» Цви Замир и руководитель военной разведки генерал Аарон Ярив не видели смысла бороться с простыми солдатами бесчисленной армии противника. Устранять следовало генералов и фельдмаршалов, тех, кто разрабатывал и финансово обеспечивал проведение кровавых терактов. Причем устранять эффектно и безжалостно, вселяя панический ужас. Акции на прилегающих к Израилю территориях поручили армейским спецподразделениям и штатным работникам «Моссада». Для действий в Европе, где скрывались многие радикальные палестинские деятели, сформировали несколько групп, которые на время выполнения миссии подчинялись только своему координатору Майку Харари (кодовое имя «Эфраим»). Работали они автономно, по подложным и фальшивым документам, не зная о существовании друг друга. Финансовое и информационное обеспечение карательных отрядов осуществлялось по тайным каналам «Моссада». С помощью внедренных в ООП агентов в течение нескольких недель был подготовлен список целей. В него вошли как лица, имевшие отношение к бойне в Мюнхене, так и главные идеологи палестинского террора.
Считается, что первой жертвой израильских мстителей стал Абдель Ваиль Зуайтер, представитель ООП в Италии. Его расстреляли в подъезде многоквартирного дома в Риме. До сих пор неизвестно, был ли связан Зуайтер с террористическим крылом ООП. Абу Дауд утверждал, что Ваиль никогда не держал в руках оружие и имел к движению формальное отношение, погруженный в литературную деятельность. Израиль полагал, что перевод Зуайтером «Тысячи и одной ночи» на итальянский был всего лишь прикрытием, а истинная его работа состояла в управлении денежными потоками, благодаря чему, в частности, было закуплено оружие для мюнхенских террористов. Причастность второго ликвидированного израильтянами палестинца к террористической деятельности уже не вызывала сомнений. Махмуд аль-Хамшари, взорванный в своей квартире в Париже в декабре 1972 года, помимо участия в планировании акции в Мюнхене нес прямую ответственность за уничтожение самолета компании «Свисэйр» 21 февраля 1970-го. Тогда погибло 47 пассажиров и членов экипажа.
Параллельно с секретными группами в Европе уничтожением террористов из списка «Комитета Х» занимались и армейские диверсионные группы. Самой громкой акцией стала операция «Весна молодости», проведенная в ночь с 9 на 10 апреля 1973 года. Три группы десантников, переодетых в гражданское, прибыли на резиновых лодках на Голубиный пляж Бейрута. Агенты «Моссада» обеспечили их автомобилями, на которых диверсанты направились к двум многоэтажным зданиям в престижном районе Рамлет эль-Байда – местам проживания заместителя Арафата Махмуда аль-Наджара, пресс-секретаря и главного идеолога ООП Камаля Насера и командующего Западного сектора ФАТХ Камаля Адвана. Ворвавшись в здания, десантники прочесали указанные разведкой квартиры, застав террористов врасплох. Адван уже лежал в постели, Насер готовил очередную пламенную речь о справедливости действий палестинских федаинов. Апартаменты Наджара пришлось брать с боем, но и здесь все закончилось достаточно быстро. Прихватив все найденные в квартирах палестинцев бумаги, израильтяне спешно ретировались. Дополнительные отряды коммандос получили задачу атаковать несколько целей в городе, служивших террористам казармами и фабриками по производству оружия. За цель «Гила» – семиэтажное здание на улице Хартум, заселенное боевиками ФАТХ – разыгралось настоящее сражение, в ходе которого два бойца «Сайерет Маткаль» были убиты. Но потери палестинцев оказались несоизмеримо большими. Чтобы парализовать действия ливанской полиции, один из агентов «Моссада» позвонил в главное управление и сообщил, что на улице Хартум идет перестрелка между враждующими палестинскими фракциями. Это позволило израильтянам беспрепятственно вернуться на пляж и в 03:30 погрузиться на лодки и вертолеты, увозя с собой несколько мешков документов, изобличающих террористов. Лишь спустя несколько лет стало известно, что в одном из домов атакованного квартала располагались Абу Айяд и Али Хасан Саламех, прибывшие в Бейрут тремя днями ранее.
В июле, когда список подлежащих устранению палестинских лидеров стал короче на 9 имен, разведка дала сбой. В норвежском Лиллехаммере недалеко от дома был застрелен марокканец Ахмед Бучики, работавший официантом в одном из пансионатов курорта. Полиция сработала на удивление оперативно и арестовала 5 человек, причастных к убийству. Они отрицали свое отношение к «Моссаду» и были осуждены как частные лица. Удивительным образом все пятеро были освобождены в течение следующих двух лет. Истинной целью группы был основатель «Черного сентября» Али Хасан Саламех, которому удалось эффективно замести следы и подставить вместо себя Бучики, который, вопреки сложившемуся мнению, не был такой уж невинной жертвой, а сотрудничал с «Черным сентябрем». Считается, что после неудачи в Лиллехаммере Голда Мейр дала команду остановить операцию «Гнев Божий». К этому времени серию загадочных убийств в Европе уже напрямую связывали с деятельностью «Моссада», и дальнейшие тайные ликвидации могли серьезно подорвать реноме страны. Однако лидеры палестинского сопротивления продолжали умирать насильственной смертью. Из ликвидационного списка вычеркивались все новые и новые фамилии. После пяти неудачных попыток покушения, 22 января 1979 года в Бейруте был ликвидирован Саламех, которому «Моссад» дал прозвище Красный Принц. Абу Дауд долгое время вел скрытную жизнь, нелегально перемещаясь из одной страны в другую. 27 июля 1981 года «Моссад» нагнал его в Варшаве. Получив 5 пуль в холле отеля «Виктория», архитектор теракта в Мюнхене чудом выжил. После выздоровления он продолжал скрываться до тех пор, пока в 1996 году не получил амнистию от правительства Шимона Переса. К этому времени из «ястреба» Абу Дауд превратился в умеренного политика и выступал за мирное решение разногласий между Израилем и палестинской автономией. Он умер в 2010 году в Сирии. Абу Айад нашел свою смерть в 1991-м, однако «Моссад» не имеет к этому отношения. Ставший к этому времени осведомителем ЦРУ палестинец был уничтожен своими товарищами, уличившими его в предательстве. Из трех выживших в перестрелке с немецкой полицией участников захвата израильских спортсменов двое разделили судьбу своих руководителей. Однако нет полной ясности относительно обстоятельств их смерти. Джамаль аль-Гаши по-прежнему скрывается где-то в Северной Африке. Очевидно, лицензия на его убийство до сих пор не отозвана.
Можно по-разному относиться к действиям израильских военных. Библейский завет «око за око» остается для них таким же незыблемым, как и тысячи лет назад. Тем более что семьям погибших олимпийцев пришлось ждать так долго, чтобы узнать правду, а извинения за граничащие с преступлением действия немецкой полиции они так и не получили. Но даже категорически не приемлющие методы израильских коммандос государства после событий в Мюнхене вынуждены были пересмотреть свое отношение к угрозе терроризма. Ни одна страна не могла больше считать себя защищенной. Чтобы противостоять угрозе, требовались какие-то радикальные инструменты. Вполне предсказуемо Западная Германия первой из европейских государств провела серьезную перестройку полицейских структур и обзавелась специальным антитеррористическим подразделением. Указ о создании группы полицейского спецназа был подписан 26 сентября 1972 года, спустя всего 20 дней после фиаско в Фюрстенфельдбруке. 17 апреля 1973 года новое подразделение было учреждено и получило наименование Grenzschutzgruppe 9 (9-я группа охраны границы), сокращенно GSG-9. Первым командиром отряда стал подполковник Ульpиx Beгeнep. По некоторым данным, первый отряд бойцов группы тренировали израильские инструкторы. В октябре 1977 года GSG-9 заявила о себе как об элитном антитеррористическом подразделении. 18 октября в рамках операции «Огненная магия» три штурмовых отряда GSG-9 проникли в захваченный палестинскими боевиками самолет «Боинг-737» «Ландсхут» компании «Люфтганза» и в ходе 7-минутного боя нейтрализовали угонщиков и освободили экипаж самолета и пассажиров, находившихся в плену террористов более 106 часов. Вдохновленные примером Германии, специальными полицейскими подразделениями обзавелись и другие страны Западной Европы. Созданием отряда антитеррора озаботился даже Советский Союз, хотя в стране победившего социализма угоны самолетов и захват заложников считались следствием противоречий капиталистической системы. После мюнхенской трагедии никогда больше вопросы безопасности не ставились ниже мер по повышению престижа страны. При подготовке следующих летних Олимпийских игр, проходивших в 1976 году в Монреале, на обеспечение безопасности атлетов было потрачено в 10 раз больше средств, чем на печально знаменитых «Играх мира и радости», а Олимпийскую деревню круглосуточно охраняли усиленные наряды канадской полиции.
Хотелось бы сказать, что уроки Мюнхена усвоены и повторение событий кровавой олимпиады невозможно. Но мир, к сожалению, не стал безопаснее за прошедшие 45 лет, и слова Георга Зибера по-прежнему актуальны: «Я предложил 26 ситуационных прогнозов, и ни один не был воспринят серьезно. Сейчас, наученные горьким опытом, полиция и организаторы массовых мероприятий рассматривают сотни, если не тысячи самых жестких сценариев, но жизнь устроена так, что всегда найдется такой вариант, который либо посчитали чересчур невероятным, либо вообще не взяли в расчет. Так уж устроен человек: мы покупаем уздечку после того, как лошадь убежала из конюшни».
