Маленький старичок с взлохмаченной шевелюрой, длинной седой бородой, в холщевых штанах и широкой, простой рубахе – именно таким наше воображение чаще всего рисует домового. И неудивительно, ведь для нас он давно стал просто героем старых добрых сказок и мультфильмов. Но когда-то, в давние времена, наши предки верили: в каждом доме, в каждой деревенской избе, обычно в углу за печью или под порогом, живет домовой. И люди не рисковали ссориться с маленьким хозяином – наоборот, всячески задабривали его: оставляли на печи подарки, наливали молоко в блюдце и называли домашнего духа «дедушкой», «кормильцем» да «суседушкой-домоседушкой».
Домовой, домовой! Поиграл и верни!
Домовых нередко считали хранителями домашнего очага и благополучия семьи, однако нрава они были разного. Конечно, хозяева мечтали, чтобы им в спутники достался добрый дух – бережливый, работящий, спокойный. Ведь такой и по хозяйству поможет, и о здоровье всей семьи позаботиться. Но могло сложиться и иначе, ведь не зря же домовых иногда называли «обидчиками» – как расшалится иной, то в один миг доставит всем домочадцам массу хлопот и неприятностей. Но наши предки считали, что характер «дедушки» в первую очередь зависит от самих людей. Так, трудолюбивому, рачительному хозяину и домовой доставался такой же, во всех делах ему помогал, по дому хлопотал, о домашней скотине заботился, за порядком следил, чтобы нужные вещи, например, всегда под рукой были. Любимой хозяйке волосы ночью гребнем расчесывал и заплетал в косу. А вот с ленивым и расточительным хозяином дружбы не водил, еще больше запутывал его в хозяйстве, а мог и до разорения довести. Особенно не терпел домовой пьяниц и распутников. Да и вообще был истинным блюстителем нравственности: например, считал, что замужней женщине с непокрытой головой появляться на людях нельзя. Лишь только увидит жену хозяина без платка – сразу за волосы ее дергает, напоминает.
Но случалось, что озорничали и самые добрые духи. Когда в доме пропадал какой-либо предмет, только что, казалось бы, лежавший на видном месте, считалось, что его спрятал домовой. Тогда следовало маленькому хозяину кланяться и приговаривать: «Домовой, домовой! Поиграл и хватит. Отдай обратно!» В таком настроении мог «суседушка» и над хозяйкой пошутить – заплести ночью волосы не в одну косу, а во множество мелких тугих косичек, которые и за день не расплетешь. Но это были добрые шутки. А вот рассердившись, домовой «проказничал» уже всерьез: гремел по ночам посудой, мешая спать всему дому, или даже наваливался на спящих сверху, сбрасывал на них вещи, а то и сталкивал самих людей с кровати. Правда, стоит отметить, что домашний дух был существом незлопамятным и отходчивым: чтобы помириться с ним, достаточно было положить под печку нюхательный табак или горбушку свежевыпеченного хлеба, отрезанную обязательно от целого каравая. Хотя в качестве подарков годились и яркие лоскуты или ленты, и старая хозяйская одежда или обувь.
Наверное, из всех мифических существ наши предки больше всего любили именно домового. Его считали полноценным и полноправным членом семьи – в некоторых домах у него даже была своя миска и ложка за столом – и всеми силами старались поддерживать с ним хорошие отношения. По некоторым поверьям, домовым становился после смерти самый старший представитель рода, первопредок. Возможно, в этом и кроется значение одного из его имен – «дедушка». Кроме этого, величали его еще и «доможилом», «хозяином», «хозяинушкой», «доброхотушкой». Но иногда, наоборот, избегали любых названий, говоря о хранителе своего дома исключительно «тот», «сам», «он» – и любой отлично понимал, о ком именно идет речь.
Стоит отметить, что практически все приметы и поверья, связанные с домовым, указывают на его тесную связь с культом предков и домашнего очага. В этой связи и место его обитания – в углу за печью, в подполье под печью, в печной трубе или непосредственно на печи – не кажется случайным. Ведь именно этот предмет обихода был наиболее символически значимым в славянской избе. Печь считалась одним из сакральных центров дома, но при этом еще и активно использовалась: в ней готовили еду, с ее помощью согревались зимой, на ней спали, а в некоторых регионах даже использовали ее в качестве бани. Чаще всего хлопоты у печи были чисто женским занятием, и считалось, что хозяйка трудится под присмотром и покровительством предков, в том числе и домового. С печью было связано огромное количество обрядов и ритуальных действий. Кстати, иногда упоминается и еще одно место жительства домового – порог. Но и здесь нет ничего удивительного. Ведь именно под порогом, согласно ряду легенд, и обитают духи предков дома. Этим, в частности, объясняется обычай вносить молодую жену в дом на руках – так муж знакомил со своей супругой хранителей избы, сообщал им, что теперь она стала частью их рода.
С печью связано и еще одно имя домового, популярное в русском фольклоре, – голбешник (голбец – это перегородка за печью, излюбленное место для дедушки-хозяина). Правда, по некоторым поверьям, это были два совсем разных духа. Бытуют мнения, что голбешник появился в мифологии несколько позже и представлялся не столько как хранитель дома, сколько как некий дух, проживающий на одной территории с людьми. Более того, он как раз мог донимать хозяев дома и часто грешил тем, что ложился сверху на спящих домочадцев, мешая им дышать, вызывая кошмары, а иногда и становясь причиной болезней.
Для наших предков печь была не только сакральным центром избы, но и своеобразной границей между миром живых и миром мертвых. Сама же она при этом символизировала одновременно и смерть, и рождение. С печью издревле было связано множество ритуальных действий. Например, обряд перепекания ребенка. Чаще всего он совершался над больными грудными детьми, однако в некоторых местностях «перепекали» всех младенцев. Ребенка клали на хлебную лопату и трижды всовывали в теплую печь. Считалось, что таким образом младенец вновь возвращается во чрево матери и рождается заново, а все болезни при этом сгорают.
Отдельное внимание уделялось и печной трубе. Так, когда в доме умирал человек, ее обязательно закрывали, отворяя при этом настежь двери. Делалось это для того, чтобы душа не вылетела в трубу и не досталась черту. А вот в случае тяжелой смерти колдуна все было наоборот – печную трубу обязательно держали открытой, а иногда даже разбирали в его доме потолок и крышу. Заслоняли трубу и при приближении грозы, чтобы в ней не могла спрятаться никакая нечистая сила – иначе в избу могла ударить молния и сжечь ее дотла.
В печи непрерывно поддерживали домашний огонь, сохраняя его ночью в виде горячих углей. Их старались никогда не давать в другой дом – вместе с ними семью могли покинуть достаток, здоровье и благополучие. А вот при переезде домочадцев в другую избу угли обязательно забирали с собой – кроме прочего, так наши предки переманивали на новое место жительства своего домового.
В то, что под одной крышей с ними живут духи дома, верили не только древние славяне, но и практически все народы мира. Например, на севере Европы люди соседствовали с кобольдами, добродушными хранителями домашнего очага, защищавшими семью от бед и невзгод. Как и наши домовые, кобольды требовали уважения и в ответ на пренебрежительное отношение могли устроить в доме хаос. Описывали их в виде низкорослых карликов, обычно безобразных внешне, с кожей ярко-алого цвета – от пламени огня в очаге. Кобольды достаточно шумны и суетливы, не прочь подшутить над людьми. В германской мифологии так назывался особый вид эльфов. Позже имя «кобольд» получили не только домашние, но и горные духи. Рудокопы величали так небольших мифических существ, живущих в шахтах и виновных в порче руды, появлении в ней примесей (от слова «кобольд» происходит название химического элемента «кобальт»). Кобольды были самыми маленькими из представителей волшебных подгорных народов – ростом не выше двухлетнего ребенка. В современной традиции их принято изображать с серой кожей, вытянутым лицом и большими заостренными ушами. Иногда кобольдов одаривают клыками, рожками и копытами, похожими на козлиные, но без шерсти.
В особую разновидность кобольдов – корабельных – верили моряки Северного и Балтийского морей. Звали их клабаутерманами (от немецкого klabastern – шуметь, бить). Обитали эти существа в трюме либо под механизмом подъема якоря. Нрава были доброго, всячески помогали экипажу, предупреждали об опасности, указывали курс кораблю. Выглядел клабаутерман как маленький, ростом с гнома, матрос с трубкой во рту. Однако встреча с ним считалась дурным знаком – большую часть времени дух оставался невидимым и обычно появлялся на глаза людей только перед гибелью корабля.
Дедушка домовой, выходи домой!
Домовой в избе традиционно был лишь один и очень ревностно относился к своему месту обитания. Если случалось, что на его территории ненароком появлялся второй, начинались ссоры и даже драки. Борьба за дом между маленькими хозяевами шла активно – людям же в результате доставался беспорядок, неразбериха и лишняя морока. Однако наши предки не так боялись двух «дедушек» в доме, как опасались вообще остаться без домового. Так что про подарки суседушке не забывали – в частности, было положено сметать мусор в угол за печью, чтобы домовой не переводился. А еще угощали своего хранителя яичницей, молоком или куриным пирогом. Где-то яства оставляли у печи, где-то – ставили на нее, а иногда и просто бросали хлебные корочки в огонь.
При переезде в новую избу домового обязательно забирали с собой – как же можно оставить на старом месте такое полезное и уже ставшее родным существо? Однако маленький хозяин был тем еще домоседом, сильно привязывался к дому и вообще крайне редко покидал его пределы. Уговаривать его начинали еще накануне. Первым к печи подходил глава семьи – иногда даже с караваем свежего хлеба – и низко кланялся суседушке, приговаривая: «Дедушка домовой, выходи домой. Иди к нам жить!» Сам процесс переезда тоже не был простым. Иногда домашнего духа переносили в горшке с горячими углями, изредка прятали его в мешок, а бывало, что ехал он верхом на хлебной лопате. Но все же чаще хозяйка сметала в совок мусор, который скопился за печью или под порогом, а потом рассыпала его в новом жилище. Только обязательно надо было еще раз поклониться этому мифическому хозяину, еще раз пригласить его в новые хоромы и преподнести ему на новоселье горшок каши. Считалось, что после этого домовой быстро обживался и продолжал служить семье верой и правдой.
Но что делать, например, если появилась молодая семья, для которой построена новая изба, а домового-то в ней еще нет? И старого из дома с собой не заберешь – ведь там остаются жить другие домочадцы, да и не пойдет дедушка с подворья от родных хозяина и хозяйки. Тогда суседушку искали и приманивали. Глубокой ночью – некоторые источники рекомендуют проводить данный ритуал только в полночь в полнолуние – выходили на улицу, прихватив с собой левый ботинок с привязанной к нему длинной веревкой. Ботинок было положено тянуть за собой, не оглядываясь, и как только почувствуешь, что тот стал тяжелее – осторожно следовать к своему дому. Это означало, что домовой согласился жить с вами, и теперь было важно его не спугнуть. Кто-то обретал своего домового с первого раза, кому-то для этого требовалась не одна ночь, но наши предки никогда не прекращали попыток приманить к себе дедушку-суседушку: ведь от его присутствия в доме напрямую зависело благополучие всей семьи.
Домовой не особо любил появляться на глаза в своем истинном обличье – маленького старичка с седой бородой – и большую часть времени оставался невидимым людскому взору, а при необходимости, или когда его заставали врасплох, мог прикинуться охапкой сена, кошкой, собакой, лягушкой или даже змеей. А бывало, что и вовсе принимал облик хозяина дома. Но люди и сами не стремились увидеть духа, ведь с этим было связано множество примет – и далеко не все они сулили хорошее. Так, говорили, что увидеть голого домового – к бедности, плачущего – к болезни или даже смерти кого-то из домочадцев. Другое дело – звуки, издаваемые этим домашним духом. На них он не скупился. Активничал «суседушка» обычно по ночам: двигал посуду, ронял предметы, скрипел половицами, хихикал, стонал или сопел. Любил присаживаться на кровать к спящим членам семьи и гладить их мягкой лапкой. Расчесывал хозяйке волосы и заплетал косу, завивал хозяину бороду.
Наши предки верили, что домовой умел предсказывать будущее и знал все о судьбе каждого из обитателей дома. Он заранее видел, что может случиться, и всеми силами старался защитить семью от бед или хотя бы предупредить ее о грядущих несчастьях. Если кто-то из домочадцев просыпался утром облитым водой – все знали: это домовой пытается сказать, что человека ждет болезнь. Все невзгоды мифический дедушка переживал вместе с остальными обитателями дома – грустил, печалился и даже иногда плакал по ночам. Но и радость «суседушка» делил с ними не менее искренне – смеялся, мурлыкал песни, а временами и наигрывал веселые мелодии на гребенке. Но случалось и так, что беда грозила не одной семье, а целому роду или даже деревне. Накануне страшного пожара, войны или мора все домовые селения выходили из своих домов и дружно выли на выгоне за селом. К их плачу примешивался вой собак, которых маленькие хозяева иногда спускали с цепей и заставляли рыть ямы посреди двора. А если опасность была совсем близко, то домовые вынуждали волноваться всю домашнюю скотину, чтобы та шумом разбудила спящих в доме хозяев и жители деревни могли спастись.
Надо сказать, что домовые, как никакие другие духи, могли управляться с домашними животными и даже дружили с ними, особенно чествуя кошек и лошадей. С первыми они с радостью делили теплую печь, а вторых всячески лелеяли, чистили, ухаживали за гривой. Эти мифические духи с усердием следили за порядком не только в самой избе, но именно на всем подворье, уделяя внимание и качеству урожая, и приплоду животных – как и положено каждому по-настоящему мудрому, трудолюбивому и бережливому хозяину дома. Потому неудивительно, что наши предки так дорожили своими «кормильцами» и были готовы сделать все возможное, чтобы умилостивить их, порадовать и уж точно никогда не лишиться соседства с ними.
Ближайшими родственниками домашних духов-хранителей в европейской мифологии можно считать брауни. Маленькие человечки – не выше метра ростом – обитают вблизи людских жилищ и ночью приходят в дома, чтобы доделать ту работу, с которой за день не справились хозяева или слуги. Внешне они походят на эльфов, имеют светлую кожу, голубые глаза и темно-коричневые нечесаные волосы, из-за цвета которых, собственно, и получили свое название (brown с английского переводится как «коричневый»). Брауни живут сами по себе, независимо от человека, на улицах или в норах, но между собой образуют небольшие группы, каждой из которых принадлежит своя территория города или деревни. Пока люди отдыхают, эти маленькие человечки с энтузиазмом занимаются различной хозяйственной деятельностью: прядут, ткут, прибирают, готовят, приводят в порядок хозяйские орудия труда, стерегут скот от хищников и воров. Брауни чаще всего предстают в виде существ мужского пола, однако в шотландской мифологии есть упоминания и о наличии среди них женщин. В благодарность за свою работу добрые духи надеются получить кринку парного молока и выпеченную по специальному рецепту сдобную лепешку. Но нельзя нарочито предлагать им лакомство – только оставлять в тех местах, где существа сами легко смогут найти еду. Иначе они могут обидеться и больше не появятся в этом доме. Кстати, брауни вполне можно «приручить». Хотя точнее будет сказать, что это брауни сами могут решить «приручиться». Долгое время они присматриваются к выбранной семье и, если решают, что образ жизни, характер и моральные качества домочадцев их устраивают, перебираются жить под их крышу, чтобы до конца дней своих служить верой и правдой.
Брауни не только помогают своим хозяевам, но и всеми силами стремятся защитить их от беды. Вот только сил у небольших существ не так много, потому иногда им приходится обращаться за помощью к другим духам – эльфам, феям, пикси – и уже общими усилиями наказывать злых незнакомцев.
К сожалению, не все духи, обитающие под одной крышей с человеком, обладают таким же добрым нравом, как домовые. Наиболее известный из таких непрошеных соседей – полтергейст. О нем обычно вспоминают тогда, когда в доме начинают происходить необъяснимые явления – сами собой двигаются или загораются предметы, открываются или закрываются двери, слышатся непонятные и пугающие шумы и стуки. Чаще полтергейст именно пугает обитателей квартиры, но бывают случаи, когда злой дух наносит вполне реальные травмы и увечья. В наше время есть даже дисциплина – парапсихология, – занимающаяся изучением данных явлений, однако представители традиционной науки к ней, как правило, относятся скептически. В фольклоре возникновение полтергейста связывается с душами умерших. В религиях некоторых стран его считают злым духом или демоном, изгнать которого можно с помощью обряда экзорцизма. Однако отношение к полтергейстам не всегда бывает только негативным. Например, в славянской традиции те из них, которые только проказничают, но не приносят реального вреда, ласково именуются барабашками. Правда, к соседству с ними все же не стремятся.
Англичане подобным образом относятся к домашнему духу боггарту. Обычно он настроен к хозяевам вполне дружелюбно, но в силу своего характера просто не способен прожить без проказ и проделок. Отвязался домашний скот, разбита вся посуда, испорчена или украдена приготовленная для семьи еда – все это дело рук боггарта. Причем страдали от него не только англичане. В США этого духа называют боуги или боугимен, в Шотландии – богл, в Германии – боглеман. Бедокурят боггарты ночью, пока люди спят. Обычно эти духи очень сильно привязаны к дому, потому единственный способ спасения – переезд. Вот только боггарт может и поступиться принципами, отказаться от своей тесной связи с жилищем и переехать вместе с домочадцами. И чем большее отчаяние этот факт вызовет у семьи, тем больше радости боггарту.
Я не жадный, я домовитый!
Бережливость – отличительная черта каждого домового. Еще бы! Ведь он искренне заинтересован в том, чтобы в семье царили достаток, спокойствие и мир. Все-таки дом – визитная карточка самого «суседушки». Не будет в нем лада – свои же сородичи засмеют. Наверное, самый яркий и вместе с тем милый и добрый образ этого мифического существа известен нам по циклу мультфильмов о домовенке Кузе, который поселился в городской квартире девочки Наташи. Характер героя мультфильма как нельзя лучше отражает представления наших предков о семейном укладе и домашнем уюте. В наше время домовые – это прежде всего герои легенд и сказок, однако данный образ так любим и популярен, что редкое произведение, созданное в жанре фэнтези, обойдется без участия домового или хотя бы упоминания о нем. Да и многие приметы, связанные с дедушкой-хозяином, пусть и трансформировались, но все же сохранились и в наши дни. Согласитесь, еще и сейчас, пожаловавшись кому-то на утерянную в доме вещь, можно услышать в ответ, что это домовой шалит. Кстати, многие считают, что и традиция первой в новый дом запускать кошку, связана именно с «суседушкой» – у этого животного больше всего шансов сразу с ним подружиться.
Конечно, в наше время уже мало кто варит домовому кашу на именины – праздник Велесичи, или Кудесы – или оставляет ему на столе свежевыпеченный хлеб с монеткой, но и в большинстве своем никто ничего против его существования в наших домах не имеет. Ведь такое доброе и полезное существо еще поискать надо. Да и чуть-чуть волшебства в жизни никому не повредит. Так что, возможно, главное – просто искренне верить, и тогда этот седобородый старичок, хранитель домашнего очага, с радостью поселится в вашей квартире – не за печью, так хотя бы за батареей.
