Царство Барона Субботы
Гаити – крошечная республика в западной части одноименного Карибского острова – возникла в нашем командировочном задании случайно, в последний момент, благодаря детскому увлечению Стивенсоном и Сабатини: ведь пиратская Тортуга и гаитянский «Иль де Тортю» – одно и то же. Заранее узнать что-либо о Порт-о-Пренсе было невозможно. Составители туристических справочников ограничивались фразой: «Посещение не рекомендуется». Наконец, нашлась веб-страничка российского милиционера, работающего в ооновской полиции, расквартированной в Порт-о-Пренсе. Никакой его контактной информации не было, но час интернет-серфинга – и нашелся-таки адрес электронной почты этого капитана. Он отозвался сразу. «Наших» работало тогда в Порт-о-Пренсе пятеро. Нас вызвались встретить и помочь: ведь приезжают сразу двое СВОИХ, почти земляков!..
Снаружи, за порогом аэропорта Туссена Лувертюра – совершенная баня. Казенный запах сменяется ароматами то ли гниения, то ли блюд национальной кухни. Когда мы уселись в белый джип с надписью «UN» во весь борт, нам объясняли, что иностранцы селятся лишь в двух гостиницах. В одну из них, «Вилла Империаль», нас и отвезли.
Двухэтажная халупа, четыре субъекта с помповыми ружьями, комната-чулан, грязно-серое даже в полумраке белье… Идем к администратору:
– Как тут у вас, милейший, с телефонной связью или Интернетом?
– Нет проблем! Желаете сим-карты по 50 долларов? А Интернет – это неподалеку, мальчик проводит.
Звонить в этой стране – явно непозволительная роскошь. Выбираем Интернет. Юноша поспешно ведет нас куда-то среди руин – то ли обитаемых, то ли пустующих.
По сравнению с ними квартал, где расположились наши друзья, – просто рай земной. Численность полиции ООН и армейских контингентов в стране – около 10 тыс. человек. Объединенные Нации щедры: солдаты живут в специально отстроенных казармах, а для офицеров сняты или возведены коттеджи. Милиционеры пригласили посетить свой, где они устроились эдакой «советской коммуной» – русские, казахи, киргизы.
Двухметровый забор, оплетенный поверху «колючкой», прожекторы – такова вилла по-гаитянски. Мальчик-привратник, обслуга из местных, магазинчик прямо во дворе. С удивлением обнаруживаем там «Гиннес». Оказывается, одно из двух-трех предприятий, работающих в этой стране, – пивоваренный заводик. Создан он вскоре после открытия MINUSTAH (Стабилизационной миссии ООН в Гаити), а «Гиннес», как ни удивительно, сразу продал туземцам лицензию. Во дворе коттеджа – бассейн. Пустяк, если не знаешь, что пресной воды в стране нет – ее добывают в горах, цедят из каких-то родников и доставляют автоцистернами.
Обходятся эти скромные радости щедрым Объединенным Нациям недешево: с иностранца грех не драть три шкуры. По словам россиян, их жилище – довольно скромное (так оно и есть – по комнатке на душу), не чета американским. А уж габонцы с камерунцами и тоголезцами вообще живут по-царски. Для них дело принципа – устроиться так, чтобы ревизоры с родины от зависти лишались чувств: мраморные пилоны и гипсовые кариатиды, сады Семирамиды с пулеметчиками по периметру.
Джип доставил нас на главную площадь Порт-о-Пренса. В чахлом скверике мы увидели странный бетонный обелиск метров в 50 высотой. Три увесистых стилизованных штыка смыкаются остриями, а между ними должен полыхать вечный огонь. Это сооружение – символ политической победы. Эволюция завершилась, породив совершенство – Отца Креольской Нации, Нового Туссена Лувертюра, Всенароднолюбимого Управителя Порт-о-Пренса, Отца Демократии Франсуа Дювалье – именно так, все с большой буквы. Вечный огонь, правда, так и не горел ни минуты: Папа-Док Дювалье забыл, что природного газа в его государстве нет. Напротив обелиска – президентский дворец. После множества революций его занимает Рене Преваль.
На закате начинается церемония спуска национального флага. Пушечный залп, грохот какофонической музыки… Вдруг заполненная людьми площадь замирает. Сотни гуляющих разворачиваются к дворцовому знамени и застывают, приложив руку к сердцу. В самой бедной стране Западного полушария, где 90% населения существуют за счет международной гуманитарной помощи, живут самые пламенные патриоты, каких мне доводилось встречать. Тысячами уплывая в Соединенные Штаты на древних, ненадежных судах, они, разбогатев, непременно возвращаются на Родину, чтобы соорудить себе виллу, отгородиться от сограждан забором и любить Гаити со всем пылом креольского сердца.
Наутро началось знакомство с Порт-о-Пренсом. Рано полученная независимость стала причиной того, что кварталов колониальной застройки в городе нет. Есть плод фантазии безумного архитектора – бетонные двухэтажки с полуметровой высоты порогами, окнами-бойницами, комнатами в 3 квадратных метра и лестницами шириной в разворот плеч ребенка. Как показало январское землетрясение, дома эти рассыпаются вмиг, поскольку их сейсмоустойчивостью никто не озаботился. Электричества нет в помине – разве что у тех, кто обзавелся дизельными генераторами. То есть у владельцев двух гостиниц и в домах иностранных офицеров. Ровно в 6 вечера на страну опускается непроглядный мрак – по закату в околоэкваториальных странах можно сверять часы. Столица исчезает во тьме – только тускло мелькают белые рубашечки бесчисленных школьников, возвращающихся домой, да сигаретными огоньками отмечены пороги жилищ. Учатся в Гаити, кажется, все, кто еще не поседел. Правда, колледжи сплошь католические, баптистские и евангелистские, а значит, выносится оттуда только знание пары молитв и навыки счета до десяти.
Перенаселенность страны бросается в глаза. Толпы досужих граждан на улицах, всюду микроавтобусы с выпотрошенными салонами, чтобы можно было установить внутри две деревянные лавки… Транспорт переполнен, и даже с крыш гроздьями свисают иссиня-черные креолы. Машины только белые; дома – блекло-белые; деревьев и травы нет; везде, всюду, на всем – хорошо прожаренная солнцем белесая пыль; население – истошно черное… Глаз фиксирует монохромные картины, по причине многолюдья и суеты лихорадочно быстрые и несколько дерганые, как в лентах братьев Люмьер. От ярких красок на Гаити отвыкаешь быстро.
Над городом высится форт. До него час пути по серпантину. Построен он французами для защиты города от нападения с моря. Но стреляли отсюда лишь однажды, во время революции 150-летней давности – по самому Порт-о-Пренсу. Потом крепость забросили. Редких ооновцев ловят торговцы сувенирами. В ассортименте – гигантские древесные стручки с процарапанной надписью: «Гаити». Без изысков, надо сказать, – самый плохонький базар в Йемене, Кении или Никарагуа обеспечивал выбор побогаче. Наш друг рассказал, что полтора года назад неосторожно показал туземцам матрешку. Потом, до самых недавних пор, на всех лотках продавалась грубо вырубленная из дерева монолитно-неразборная кукла – в ней угадывалась та самая матрена-прообраз. Но то ли гаитянам поднадоело, то ли они утратили секреты производства – в общем, вновь вернулись к художественному царапанию по стручкам.
Нельзя обойти молчанием Вуду – самый известный гаитянский бренд, придающий малопривлекательному облику этой бедствующей страны какую-то благородную таинственность. Этот жутковатый культ напоминает о себе в Порт-о-Пренсе регулярно и непременно каким-нибудь новым, совершенно неожиданным способом. Вдоль одной из дорог в столичном пригороде стоят сотни глиняных горшков, некоторые – в рост человека. Интересуемся у милиционеров-провожатых:
– Тут же подметки на ходу режут! Неужели продавец ежевечерне свой товар уносит в хранилище, а утром расставляет заново?
– Нет, – отвечают, – конечно, нет. А вон сам хозяин – он и расскажет!
Мсье Мишель все растолковал: когда занялся своим бизнесом, действительно, не знал, что делать. Подумал и пригласил жреца Вуду: тот наложил на горшки заклятье. А гончару дал инструкцию, каким заговором заклятье снять. Теперь все обустроено, как в супермаркете: расплачиваешься, снимаешь защитный магический код и ступай с богом. Если заклятье не снято, вора ждет не тюрьма, а лютая смерть.
– А что, – спрашиваем, – были прецеденты?
– Нет, конечно – кому охота околеть в корчах? Ведь Вуду – штука верная, не сомневайтесь!
На одном из перекрестков в центре Порт-о-Пренса стоит крошечная каменная постройка – здание полицейского участка площадью в 5 кв. м. В стране, где обжито даже то, что обжить принципиально невозможно, очень необычно встретить пустующее помещение. На пороге в мятой алюминиевой миске какая-то снедь. Вообще чудо: еда без присмотра – и чтобы никто не покусился?
– В чем дело? – спрашиваем.
– Да лет 15 тому назад, когда была еще в стране полиция, парни, которые здесь квартировали, арестовали колдуна. Ну, по полицейскому обыкновению всех стран и народов, попотчевали его тумаками. Он обиделся и подпустил в здание участка злых духов: только наступает ночь – тут же нападает на служивых непереносимый ужас, слабеть начинают, словно кто-то из них жизненные силы пьет. В общем, эвакуировались отсюда все. Пыталось начальство другой наряд сюда заселить – без толку. Вот и пустует домик, а местные духов кормят…
Ну и, наконец, еще одно свидетельство тотальной «вудуизации» населения. На съемки мы выбирались лишь в сопровождении россиян-милиционеров: форма и пистолеты производили на гаитян вразумляющее действие. Но достаточно было выставить камеру, как перед ней возникали возмущенные аборигены. На пятой минуте съемок толпа делалась решительно неуправляемой: полицейские пистолеты переставали быть средством умиротворения. Нас готовы были разорвать в клочки даже ценой нескольких трупов. Причина оказалась проста: принципы Вуду гласят – обладатель твоего изображения может стать твоим владыкой, подавить волю и отнять душу.
В 2003-м, в связи с всепланетной модой на духовное возрождение и обращение к этнокультурным истокам, Вуду было объявлено государственной религией Гаити. Соответственно, главный культовый праздник – октябрьский День мертвых – сделался общенациональным. Во что превращается в эти дни Гаити – описать невозможно.
Покидали мы Порт-о-Пренс с легкой душой, но не без некоторой грусти – хрусталь детских мечтаний, пронесенных через годы взрослой жизни, оказался крохким и с легкостью рассыпался в прах от столкновения с твердокаменной действительностью. Благородные пираты и гордые рабы, стряхивающие оковы; Тортуга и таинственная империя креолов; владыки ночи тонтон-макуты и Вуду – все это оказалось правдой только в самой трагической и гнусной своей части. Но, наверное, чтобы убедиться в этом, тоже стоило наведаться в Порт-о-Пренс.
