Железная Маска

            В прошлом номере журнала мы начали рассказ о реальных прототипах героев Александра Дюма, познакомившись с настоящими мушкетерами, Рошфором и Миледи. Сегодня мы продолжим наше повествование историей Железной маски.

            Человек в бархатной маске

             Из заключительной книги мушкетерской трилогии мы узнаем о таинственном узнике Бастилии по имени Марчиали. Его заключил в тюрьму кардинал Мазарини, запретив любые контакты с внешним миром. Волею фантазии Дюма Арамис проник в тайну личности заключенного. В романе он оказывается братом-близнецом короля Людовика XIV, и его рождение тщательно скрывается от всех. Арамис и Портос освобождают пленника и пытаются заменить им настоящего монарха, но благодаря вмешательству д’Артаньяна заговор терпит крах.

            Такой узник действительно существовал. Неизвестный заключенный томился в нескольких тюрьмах Франции поочередно, пока не прибыл в Бастилию – под охраной, в маске из черного бархата. Там он и скончался 19 ноября 1703 года. Но заговорили о нем лишь спустя пару десятилетий. Сначала полушепотом, а потом все громче передавали из уст в уста сплетню о загадочном узнике, лишенном не только свободы, но и права показать лицо. Молва превратила маску в железную, а относительно личности ее носителя рождались самые невероятные предположения.

            Не замедлила появиться и первая публикация. За пределами Франции были изданы анонимные «Секретные записки об истории Персии», иносказательно растиражировавшие одну из сплетен: под маской скрывали герцога Вермандуа, незаконного сына Людовика XIV и его фаворитки Луизы де Лавальер. Якобы он осмелился дать пощечину своему сводному брату – принцу – и заплатил за это пожизненным заключением. Официально же считалось, что он умер в шестнадцатилетнем возрасте.

            Из значительных исследователей первым о Железной маске написал Вольтер. Правда, он обходился полунамеками – называл имена тех, с кем беседовал о Маске, но не раскрывал тайну личности. Впрочем, в одной из книг имеется ремарка от издателя – якобы таким образом был упрятан брат короля и возможный претендент на трон. Кстати, Вольтер действительно мог встречаться с людьми, видевшими Маску, в том числе и с его сторожами: просветитель дважды сидел в Бастилии.

            Вслед за Вольтером многие писатели и ученые начали высказывать свои предположения, зачастую абсурдные и взаимоисключающие.

            Железная маска – иностранец, любовник Анны Австрийской, настоящий отец Людовика XIV, заточенный под маской за внешнее сходство с сыном.

            Железная маска – старший брат Людовика XIV, незаконный сын Анны Австрийской. Известно, что у королевской четы долго не было детей. Вероятно, рождение этого ребенка разбило подозрение в бесплодности королевы и предотвратило развод. Позднее Анна родила будущего Людовика XIV уже от своего супруга. В отцы бастарда записывали и герцога Бэкингема, и кардинала Мазарини.

            Железная маска – это Франсуа, герцог де Бофор, один из лидеров Фронды, знакомый нам по роману «Двадцать лет спустя». После описанных там событий он примирился с королем, получил звание адмирала и возглавил небольшой флот на Средиземном море. 25 июня 1669 при защите Кандии от турок он пропал без вести в ночной вылазке – тело его так и не было обнаружено. Но если он был Маской, то к моменту смерти в Бастилии ему было бы уже 87 лет – а в это трудно поверить при тогдашних тюрьмах.

            Под маской представляли лица пленников-иностранцев и крупных дворян, угрожавших власти короля, арестованных в те или иные годы. Среди прочих вспоминали и министра финансов Фуке, и спасшегося от казни английского короля Карла I, и многих других.

            Некоторые версии и вовсе курьезны. Например, такая: отправившийся в Европу царь Петр I был заключен в Бастилию под маской, а в Россию из «Великого посольства» вернулся самозванец и узурпатор.

            Во времена Наполеона история о таинственном узнике была уже общеизвестной. Прошел даже слух – Людовик XIII отстранил от наследования своего законного сына, заключив его в отдаленной крепости и заменив внебрачным ребенком. Режим заточения узника был мягок, и он сумел соблазнить дочь тюремщика. Когда от этой связи родился мальчик, его отца перевели в Бастилию и заковали в железную маску, а ребенка отослали на остров Корсика, дав ему фамилию Буонапарте, что переводится «хорошая доля», т.е. «от хороших родителей». Мальчик якобы был предком Наполеона, обеспечив тому право на власть во Франции.

            Самой популярной стала версия о близнеце Людовика XIV – и это полностью на совести Александра Дюма, растиражировавшего симпатичную ему сплетню в романе «Виконт де Бражелон».

               Но кем же был человек в бархатной маске на самом деле? Скажем сразу – достоверно мы этого не знаем. Большинство авторов гипотез лишь пытались создать громкую сенсацию, а их теории часто противоречат фактам. Но кое-что об этом человеке сказать мы все-таки можем.

               Первая важная для нас деталь – маска. Стремление скрыть лицо пленника говорит о том, что оно было узнаваемым. Тюремщики не ограничились строгой изоляцией и запретом на контакты с узником. Известно, что в камере он содержался за двойной дверью и не мог даже переговариваться с охраной. А значит, пленник был особый, очень важный. Потому все, кто строит свои рассуждения «от маски», ищут известных личностей – чудесно спасшихся среди погибших (Карл I) или пропавших без вести (герцог Бофор) – либо придумывают новых лиц, неизвестных истории, но узнаваемых (брат-близнец короля).

            С другой стороны, достоверно мы знаем лишь, что узник был перевезен в Бастилию с закрытым лицом и скрывал его во время визитов врача. Однако кроме маски нужно учесть и иные факты. Мы знаем время смерти узника, дату его перевода в Бастилию и место предыдущего заключения. Известно, что заточен он был по приказу короля. К тому же и монарх, и военный министр неоднократно интересовались состоянием заключенного.

            Сохранились многие документы. В частности, официальные предписания коменданту Сен-Мару и часть его переписки с военным министром о заключенных. Целы и тюремные архивы. Одна беда – они были закодированы. Имена королевских узников, совершивших тяжкие государственные преступления, заменялись прозвищами. Говорили о «человеке, прибывшем тогда-то», «прибывшем оттуда-то» или о «заключенном номер такой-то». Однако из личного дневника господина дю Жюнка, второго человека в Бастилии, известно: этого узника Сен-Мар охранял довольно давно – став комендантом тюрьмы, он привез его с собой с острова Сен-Маргарет.

Десять негритят попали в Пиньероль

            Впервые их жизненные пути пересеклись в крепости Пиньероль – Сен-Мар, в прошлом мушкетер, служивший под началом д`Артаньяна, был ее комендантом с 1665 по 1681 год. Узник был доставлен именно при нем. Но точная дата нам, к сожалению, неизвестна. Но архив Пиньероля хорошо сохранился. Известны имена заключенных, сведения о содержании, болезнях, смертях или освобождениях.

            Первым узником Сен-Мара в январе 1665 года стал арестованный д`Артаньяном за четыре года до этого суперинтендант финансов Фуке. За казнокрадство, оскорбление короля и подготовку мятежа он был приговорен к пожизненному изгнанию и конфискации имущества, но по настоянию Людовика XIV это наказание заменили пожизненным заточением.

            Следующим в августе 1669 года прибыл человек по имени Эсташ Доже. Из письма военного министра Лувуа к Сен-Мару следует, что это слуга, арестованный близ Дюнкерка по приказу короля. Преступление в документах не указано.

            В декабре 1671 года в Пиньероль бросили графа де Лозена, дворянина, впавшего в немилость. Говорят, он позволил себе слишком вольное высказывание в адрес очередной фаворитки Короля-Солнце.

            Тремя годами позже, в апреле 1674 года, к ним добавился монах-якобинец, чье имя не указано. В предписании Сен-Мару сказано: этот человек – мошенник без надежды на исправление. В дальнейшем из переписки коменданта с министром становится ясно: в заключении узник лишился рассудка.

            В июне 1676 года в Пиньероль заточили офицера по фамилии Дюбрей – во время войны он шпионил на две стороны.

            Наконец, в мае 1679 года сюда привезли самого интересного заключенного – графа Маттиоли, иностранного чиновника, служившего госсекретарем у герцога Мантуи.

            Больше узников сюда при Сен-Маре не поступало. В 1681 году его перевели в другую тюрьму в форте Экзиль.

            Итак, при Сен-Маре в Пиньероле содержится шесть узников. Кроме того, при Фуке состоят камердинер ла Ривьер и слуга, при Лозене – слуга, при графе Маттиоли – лакей. Из них заключенным является только последний, остальные лишь служат своим господам. Значит, если не выдумывать новых лиц, о которых молчат пиньерольские архивы, то Железную маску надо искать среди этих десяти человек – в первую очередь среди узников.

               В 1674 году умер слуга Фуке. Сен-Мар написал военному министру Лувуа, что думает приставить к бывшему министру в качестве прислуги Эсташа Доже. Лувуа согласился, но с одной оговоркой: Доже не должен видеть никого, кроме Фуке и его камердинера.

Господин суперинтендант

            Изначально довольно популярной среди ученых и сплетников являлась версия, что под маской прятали бывшего министра финансов Николя Фуке. Еще накануне своего ареста он был самым могущественным человеком в королевстве.

            Должность Фуке называлась суперинтендант финансов. После смерти кардинала Мазарини он опутал своими нитями Францию, все доходы и расходы казны шли через него. При дворе его шепотом называли «Аvenir» – «будущее», намекая на крупные перспективы. Он купил себе должность главного прокурора, обеспечившую судебную неприкосновенность. Фуке пускал деньги из казны в оборот, перекладывал в собственный карман миллионы. Члены королевской семьи, министры, губернаторы – все были его должниками. Фуке настолько верил в свою безнаказанность, что в какой-то момент вообще перестал вести учет доходов казны, не переставая тратить деньги на шпионов, любовниц и празднества.

            Чаша терпения короля переполнилась, когда Фуке купил остров Бель-Иль у северных берегов Франции и принялся превращать его в неприступную крепость. Монарх приказал арестовать министра. Его обманом убедили продать должность главного прокурора, лишив тем самым неприкосновенности. Арест, как мы уже знаем, произвел д`Артаньян.

            Нет сомнений – Фуке мог знать нечто, что король не желал делать всеобщим достоянием. Однако доподлинно известно – в Пиньероле его держали без маски. Правда, ему запрещали свидания с близкими и переписку, но позволяли читать и беседовать с охраной. Вся Франция знала – бывший министр заточен именно в Пиньероль. Более того, постепенно режим содержания Фуке облегчали. Спустя десять лет ему позволили обмениваться письмами с родными, дали им возможность навестить его, разрешили общаться с соседом – Лозеном. На прогулку их выводили вдвоем, к тому же Лозен, содержавшийся вольнее прочих, мог свободно приходить к Фуке в камеру.

            Но главное, по официальной информации, 23 марта 1680 года Фуке скончался. Сорок два дня спустя тело было передано родственникам для погребения. Если Маска – это он, то мы вынуждены допустить: его смерть инсценирована, тело подложное, а сам бывший министр спрятан от всего мира. Не ясно только, почему 17 лет его личность не было нужды скрывать, а потом вдруг это стало необходимым. Влияние Фуке на политический расклад давно было нулевым. Единственный известный заговор с целью освободить его приходится на первые годы заточения. Наконец, считается, что он умер в возрасте 65 лет. А к моменту смерти Маски в Бастилии ему было бы уже 88. Одним словом, версия, что Маска – Фуке, выглядит не слишком правдоподобной.

            Через год после смерти Фуке, в 1681 году, освободили Лозена со слугой. Осталось шесть претендентов.

И их осталось шестеро

            Вольтер предполагал, что маской был человек, «посвященный во все секреты Фуке». Теперь отметим примечательную деталь. При бывшем министре состоял камердинер ла Ривьер, не считавшийся арестантом, и другой узник – Эсташ Доже – в качестве слуги. Казалось бы, после смерти Фуке ла Ривьер должен был выйти на свободу. Более того, сохранилось письмо военного министра Лувуа к Сен-Мару за 1669 год, где четко сказано: если ла Ривьер пожелает, он может покинуть своего господина и получить свободу. Единственное условие – не выпускать его сразу, а подержать отдельно месяцев шесть-восемь, чтобы указания «на волю», которые он мог получить, не были выполнены своевременно.

            Прошло одиннадцать лет, Фуке скончался, а ла Ривьер… остался в Пиньероле, сменив статус с камердинера на заключенного. Более того, и его, и Доже перевели из помещений их господина в нижнюю часть крепости, а Лозену сообщили, что они отпущены. Год спустя, когда Лозен был помилован, он верил, что оба уже на свободе.

            Итак, мнение властей об освобождении ла Ривьера с момента его добровольного ареста и до смерти Фуке кардинально изменилось. Отметим этот момент, он может оказаться существенным.

            Наступает 1681 год. Сен-Мара вместе с его ротой переводят в более престижную тюрьму – в форт Экзиль. Вместе с собой по приказу военного министра он тайно увозит двоих из шести узников. Министр в письме подчеркивает их важность – доверить этих людей новому коменданту Пиньероля Вильбуа он не может. В переписке они фигурируют как «два дрозда». Их сопровождает конвой из сорока пяти солдат. Из переписки известно: один из этих заключенных – ла Ривьер, но имя второго не названо ни разу. Ясно только, что это не Дюбрей – в 1682 году он еще оставался в Пиньероле. Загадка усложняется тем, что в конце 1686 или в начале 1687 года один из «дроздов» умер в Экзиле от водянки, но кто – неизвестно.

            В апреле 1687 года Сен-Мар вновь идет на повышение – становится комендантом крепости на острове Сен-Маргарет. Оставшегося в живых «дрозда» он привозит с собой в карете с заклеенными окнами. Четыре года спустя, в 1691 году, умирает военный министр Лувуа. Его сын и преемник Барбезье сразу же интересуется узником, содержащемся при Сен-Маре «в течение двадцати лет», и напоминает, что преступление «дрозда» – тайна, не подлежащая разглашению. Несложная арифметика показывает: если «двадцать» – не преувеличение и не дезинформация, то второй «дрозд» – Эсташ Доже. Остальные пленники Пиньероля, кроме него и умершего Фуке, находились при Сен-Маре меньше двадцати лет. Теперь вспомним, что ла Ривьер никакого преступления не совершал. Значит, Доже – выживший «дрозд», а ла Ривьер – умерший.

            Тем временем в Пиньероле к четверым заключенным добавился новый – некто д`Эрз. А тремя годами позже комендант сообщил министру, что в замке умер «самый давнишний из узников». Вероятно, это был сумасшедший монах.

            К стенам Пиньероля приближалась война, и в 1694 году четверых оставшихся пленников замка переправили на Сен-Маргарет. Они снова стали узниками Сен-Мара. Примечательно, что если прежнего министра заботили в первую очередь «дрозды», то новый писал, что один из четверых заключенных из Пиньероля еще более важен. На Сен-Маргарет вскоре умирает очередной пленник, а его слуга остается в тюрьме. Кто это? Среди старых узников слуга есть только у Маттиоли. Сопровождал ли кто-то д`Эрза – нам неизвестно, но он позже еще будет упоминаться как живой. Слуга итальянца – заключенный, свобода после смерти хозяина ему не полагается. Значит, умер именно Маттиоли. О нем и поговорим – ведь длительное время именно его считали главным кандидатом на роль Железной маски.

Государственный секретарь

            В  1677-78 годах в Венеции прошли переговоры между посланником Людовика XIV и герцогом Карлом IV при участии госсекретаря Мантуи графа Эрколе Маттиоли. Герцог погряз в долгах, его доходы на много лет вперед были распроданы. Французский же король собрался прикупить себе городок Казаль, входивший в мантуанское герцогство и имевший выгодное стратегическое расположение.

            Условия сделки были согласованы, и Маттиоли получил от Людовика благодарственное письмо. В декабре в Париже подписали договор. Король вручил госсекретарю бриллиант и 100 двойных луидоров. Сделку договорились держать в тайне, пока она не будет осуществлена.

            Однако спустя два месяца о ней было известно и в Вене, и в Мадриде, и в Венеции. Граф Маттиоли продал информацию всем, кто был готов за нее платить. В результате австрийцы сорвали обмен ратификационными грамотами, перехватив французского посланника. Король-Солнце пришел в ярость. Посол Франции предложил тайно похитить Маттиоли и убедить его отдать секретные документы по сделке.

            Итальянца заманили на французскую территорию якобы для получения новой награды, убедили его ехать тайно; но после пересечения французской границы 2 мая 1679 г. конные драгуны доставили его в Пиньероль. Уже через несколько дней под угрозой пытки Маттиоли рассказал, где хранит переписку с Людовиком. Вскоре документы были в Париже.

            Многое подтверждает версию, что Маска – Маттиоли. В отличие от Фуке, его личность действительно имело смысл скрывать. Все-таки похитили министра иностранного государства. Когда Маска умер в Бастилии в 1703 году, в тюремном реестре умерших его обозначили как «Марчиали, примерно 45 лет от роду», что близко по звучанию к Маттиоли, хотя тому должно было бы быть 63 года. Через несколько десятилетий по просьбе маркизы Помпадур король Людовик ХV приказал провести расследование. По его итогам он рассказал фаворитке, что Маска – «министр одного итальянского князя». Позже уже Людовик XVI расспрашивал о Маске и пришел к выводу, что речь идет об опасном итальянском интригане.

            Вроде бы все сходится. Во второй половине XIX столетия то, что Маска – Маттиоли, считали практически доказанным. И все же…

            Скрывать факт похищения иностранного министра следовало. Однако скорее из логики «а вы докажите, что это мы его украли, а не он сам пропал». Никто об исчезновении графа особенно не жалел – ведь Карла Мантуанского он предал так же, как и Людовика Французского.

            В переписке Сен-Мара с военным министром Лувуа фамилия Маттиоли много раз называется открыто. А для прочих узников используются коды и прозвища. Маску ближе к его смерти называют «старый заключенный». Кроме того, предписывалось особо строго стеречь на Сен-Маргарет арестанта, который был при Сен-Маре более 20 лет. А Маттиоли под это требование совсем не подпадает. Он – самый последний из узников Пиньероля. Или вот еще сравнение: на содержание «двоих дроздов» тратилось 12 ливров в день, а на итальянца лишь 2 ливра – так кто же из них был более важен?

            Единственного выжившего «дрозда» перевозили в закрытой карете. Маттиоли же отправился из Пиньероля на Сен-Маргарет, как и прочие, пешком. И наконец, Вольтер, ссылаясь на племянника Сен-Мара, писал, что Маска говорил без малейшего акцента.

            Словом, есть серьезные основания сомневаться, что Маска – госсекретарь Мантуи.

Прочие претенденты

            Кто же еще остается из наших «десяти негритят»?

            Первый – сумасшедший якобинский монах. Согласно инструкциям его следовало держать на хлебе, воде и вине, не давая огня, кроме случаев сильного холода или болезни. Монаху дозволялось посещать мессу и читать молитвенные книги.

            Что касается его преступления – предполагают, что монах-мошенник, назвавшись алхимиком, брал кругленькие суммы взаймы, обещая вот-вот найти тайну философского камня и вернуть долг чистым золотом. Среди его незадачливых клиентов оказались близкие к монарху придворные дамы, королю донесли об этой истории – и якобинец отправился в Пиньероль. Когда же он совсем сошел с ума, Сен-Мар подселил к нему в камеру Дюбрея, надеясь, что такое общество вернет ему рассудок.

            Дюбрей, бывший офицер французской армии, однажды уже попадал в заключение за шпионаж, бежал и сменил имя, но взялся за старое. Во время войны он следил за перемещениями двух враждующих армий и докладывал за деньги о численности войск и их расположении обоим командирам, но был разоблачен, арестован и заточен в Пиньероль. Соседство с ним не принесло сумасшедшему монаху просветления разума. Сен-Мару пришлось расселить узников. К якобинцу перевели было слугу Лозена, но ненадолго – сумасшедший становился буйным.

            Свидетельств о том, что кому-нибудь из них двоих известны важные тайны, нет. Военный министр в письмах к Сен-Мару никогда не интересовался их судьбой. Мало кто из исследователей предполагает, что за маской скрывался кто-то из них.

            Слуг, не являвшихся узниками, придется исключить вовсе – история не сохранила о них сведений. Если Маска один из них – мы никогда не узнаем о нем ничего. Слуга Маттиоли не может быть нашим героем – как и его господин, он содержался при Сен-Маре очень недолго. К тому же тоже говорил по-французски с акцентом.

            Камердинера Фуке, ла Ривьера, мы отбрасываем – ведь никакого проступка он не совершал! А про Маску Сен-Мара неоднократно инструктировали: преступление «старого заключенного» должно оставаться тайной. Что же изменилось с 1669 года, когда ла Ривьера планировали отпустить? Напомним: в 1674 году после смерти слуги Фуке с разрешения военного министра к бывшему министру приставили другого заключенного – Доже.

            Это-то и изменилось. Ла Ривьер стал человеком, который видел лицо Эсташа Доже.

Слуга по имени Эсташ Доже

            «Господин Сен-Мар! Государь приказал отправить в Пиньероль некоего Эсташа Доже; при его содержании представляется крайне важным обеспечить тщательную охрану и, кроме того, обеспечить невозможность передачи узником сведений о себе кому бы то ни было…

            Я вас уведомляю об этом узнике с тем, чтобы Вы приготовили для него надежно охраняемую одиночную камеру таким образом, чтобы никто не мог проникнуть в то место, где он будет находиться, и чтобы двери этой камеры надежно закрывались с тем, чтобы ваши часовые не могли ничего услышать. Необходимо, чтобы Вы сами приносили заключенному все необходимое раз в день и ни при каких условиях не слушали его, если он захочет что-нибудь заявить, угрожая ему смертью в том случае, если он откроет рот для того, чтобы сказать что-либо, если только это не будет относиться к высказыванию его просьб… Вы обставите камеру для того, кого Вам привезут, всем необходимым, приняв во внимание, что это всего лишь слуга и ему не нужно каких-либо значительных благ…»

            Так выглядели указания, полученные Сен-Маром в отношении Эсташа Доже. Это воистину самый загадочный из заключенных Пиньероля. «Всего лишь слуга» – но содержится строже прочих. Сам военный министр справляется о его состоянии и интересуется, не рассказал ли Доже что-то о себе. «Ему не нужно значительных благ», но на его содержание отпускается больше денег, чем на любого другого, а кормить узника предписано «всем, чем он пожелает». А когда после переезда на Сен-Маргарет он заболел, ему искали лучшего лекаря в округе.

            Даже Сен-Мар не знает о преступлении Доже. «Он вызвал недовольство короля и был арестован близ Дюнкерка» – это все, что сообщили тюремщику.

            Замок Пиньероль охраняло 70 солдат и офицеров, когда туда был помещен Эсташ Доже. Но именно тогда командир гарнизона соседнего городка получил распоряжение оказывать Сен-Мару всякое содействие. Видимо, кто-то опасался нападения на тюрьму с целью освобождения заключенного.

            Следующая загадка – Доже первоначально держат в строжайшей изоляции, но затем неожиданно приставляют слугой к Фуке, дав возможность общаться с ним и ла Ривьером – но не с Лозеном. Напрашивается вывод – или Лозен мог узнать Доже, или тот мог сообщить нечто Лозену, но не Фуке. Неудивительно, что ла Ривьер остался в заточении – при таких-то мерах предосторожности.

            Еще одна загадка – военный министр просит Фуке разговорить слугу, взамен обещая смягчение режима. И через некоторое время к бывшему министру пускают родственников!

            Методом исключения мы выяснили, что именно Доже был одним из «двух дроздов». Его постоянно охранял один и тот же тюремщик – Сен-Мар, крайне редко допускавший к нему посторонних. Более того, каждый раз, когда Доже перевозили из тюрьмы в тюрьму, Сен-Мара сопровождали одни и те же люди.

            Вот он, главный кандидат в «Маски» – единственный из «десяти негритят» Пиньероля, кто подходит по всем пунктам из официальных документов. Именно его министр Лувуа признавал одним из двух самых важных пленников Сен-Мара. Его судьбой, наряду с Фуке и Маттиоли, регулярно интересовалось начальство. Он единственный содержался под стражей более двадцати лет на момент, когда об этом упомянули, и единственный из трех, кто все еще оставался жив, когда Сен-Мара перевели в Бастилию. Можно быть почти уверенным, что Маска – это он. Но кто же такой Эсташ Доже?

Человек без биографии

            Первые сто лет после смерти Маски о нем ходили только слухи. Но после взятия Бастилии и публикации архивов историки поняли – искать таинственного узника надо среди бывших заключенных Пиньероля. Однако внимание привлекли в основном Фуке и Маттиоли – самые известные заключенные. Только последние сто лет ученые ищут следы Эсташа Доже – и не находят.

            «Вы поднимаете маску, и под ней находите заключенного, не имеющего ни биографии, ни лица», – писал в 1952 году историк Жорж Монгредьен. В архивах обнаружили лишь одно такое имя. Некто Эсташ д`Оже де Кавуа, гвардейский офицер, родившийся в 1637 году. Он происходил из придворной аристократической семьи и в детстве играл с маленьким королем. Впоследствии – стал гвардейским офицером, но после вольных высказываний о религии Мазарини вынудил его уйти в оставку. Однако о судьбе д`Оже после 1665 года – за 4 года до ареста «слуги по имени Эсташ Доже» – мы не знаем ничего. Это заставляет предположить – перед нами лишь псевдоним.

            Разумеется, если Маска – Доже, то он не близнец Короля-Солнце. Ведь ему разрешили служить Фуке. Бывший министр, в свою очередь, виделся с Лозеном, а позднее – с родными. И тот, и другие могли вытащить тайну на свет Божий. К тому же Людовик XIV наверняка не позволил бы, чтобы человек одной крови с ним прислуживал кому-нибудь, тем более Фуке – его злейшему недругу.

            В попытках докопаться до истины кое-кто пытается зацепиться за известные нам время и место ареста. Дюнкерк находится лишь в каких-нибудь 15 милях от Кале – главного порта Франции на Ла-Манше. Отсюда предположение – Доже связан с Англией и был арестован сразу по прибытии из Британии на французскую землю. Как раз в то время шли интенсивные переговоры между Карлом II, королем Англии, и Людовиком XIV. Английский монарх искал поддержки для противостояния с Парламентом. Франция готова была платить ему ежегодное содержание в обмен на разрыв военных союзов Англии с протестантскими странами Северной Европы – Голландией и немецкими княжествами. Еще одним секретным условием было обращение короля Англии в католицизм. Карл был готов тайно принять его – а в те годы такое обещание могло стоить ему английской короны.

            Быть может, Доже знал какие-то тайны этих переговоров? Ведь комбинация задумывалась воистину грандиозная: возвращение к католической религии Англии, Голландии и части немецких земель.

            Есть и более простая версия: Доже стал Маской из-за общения с Фуке, узнав от него какой-то секрет. Впрочем, тогда непонятно, почему выпустили Лозена.

            Другие видят в Эсташе Доже преступника, втайне от Сен-Мара отравившего Фуке. В доказательство приводили загадочное письмо Лувуа к тюремщику от 10 июля 1681 г. Военный министр писал, что понимает, где Доже раздобыл «снадобья», и подозревает, что узника снабдил ими Сен-Мар. О чем идет речь – никто не знает.

            Высказывалась и такая точка зрения: железную маску носили несколько узников Пиньероля по очереди, чтобы скрыть дату смерти Фуке. Доже был просто последним.

            Так или иначе, но в понедельн

ик 19 ноября 1703 года «неизвестный узник в маске из черного бархата, привезенный г-ном де Сен-Маром с острова Святой Маргариты и охраняемый им в течение долгого времени, скончался около десяти часов вечера после того, как накануне после мессы почувствовал небольшое недомогание, но в то же время он не был серьезно болен». Так написал дю Жюнка, помощник Сен-Мара в Бастилии. Его похоронили на тюремном кладбище Сен-Поль под именем Марчиали, личные вещи сожгли, а в камере сменили пол и перекрасили стены.

            Если наше предположение верно, то в заключении он провел 34 года… Этот узник носил не одну, а целых три маски. Первой было имя Эсташ Доже. Второй – та, что он носил на лице в присутствии посторонних. Наконец, поверх этой маски молва надела третью, железную.

            История сохранила для нас легенду о Железной маске. Имя для нас пока что остается тайной, но легенда продолжает жить.