Давным-давно в Зарафшанских горах жил бедный чабан, все богатство которого составляли семь прекрасных дочерей. Однажды его младшая дочь принесла отцу обед на пастбище, а пока он ел, развлекала песнями и танцами. Это увидел местный бей, схватил девочку и увез к себе во дворец, где запер с такими же несчастными пленницами. Но ей удалось передать весточку сестрам, что она томится в заточении, а убежать невозможно – дворец охраняет стража, а под окном темницы рассыпано битое стекло. Сестры отправилась к ворожее, и та дала такой совет: за свободу придется заплатить кровью. Бежать пленницам надо ночью, когда луны не будет на небе, а бей пригласит гостей на пир и первыми захмелеют стражники. Тогда сестрам и подругам надо подойти к окну босиком, открыть его и выпустить невольниц, а после – всем разбегаться врассыпную в горы, чтобы погоня не смогла по многим расходящимся следам их настигнуть. И все случилось так, как предсказывала старуха, вот только израненным ногам девочки оказалось не под силу уйти от разгневанного преследователя и, не желая больше неволи, она бросилась под ноги коню бея и погибла. А наутро люди увидели на подтаявшем весеннем снегу не кровавые отпечатки ног, а прекрасные алые цветы – тюльпаны.
Такую поэтическую версию рождения цветка сочинила латышская писательница Анна Саксе. Реальная же история тюльпана – и на Востоке, и на Западе – хоть и менее романтична, но куда более захватывающа.
Со времен незапамятных
Тюльпаны, неизменный символ весенних праздников, на самом деле родились далеко от Европы и довольно давно – 10 – 15 млн. лет назад. Их родиной считаются горы Памиро-Алая и Тянь-Шаня, степные и гористые районы Азии и некоторые области Северной Африки. И если в своем природном ареале они росли миллионы лет, то за последние 500 совершили стремительное путешествие: с легкой руки увлеченных людей эти цветы не только стали желанными гостями в садах и парках, но и умудрились проникнуть в леса и долины от Шотландии и Скандинавии на севере до Синайского полуострова на юге.
Принято считать, что название «тюльпан» происходит от tulbend – так по-османски именовали ткань, из которой делали головные уборы – тюрбаны. Вероятно, первыми из европейцев его заимствовали итальянцы.
Естественно, культивировать тюльпаны начали на их родине, в Азии. При том многообразии видов, которым отличается род тюльпанов (сейчас их насчитывают от 80 до 110), теперь трудно сказать, какие дикорастущие предки были использованы для выведения первых гибридов, но уже в XI веке в Персии выращивали тюльпаны – их упоминает в своих стихах, к примеру, Омар Хайям: «Утром лица тюльпанов покрыты росой…» Именно тогда на запад продвигались, подчиняя своей власти государства от Средней до Малой Азии, турки-сельджуки, которым цветы также полюбились, и они, переняв персидское название lale, стали разводить их на новом месте – в завоеванной Византии, превратившейся в Османскую империю. К XVI веку турецкие селекционеры вывели уже около 300 сортов. И вот там, в Турции, в эпоху Сулеймана Великолепного, с тюльпанами познакомились европейцы.
На современном флаге Ирана размещено изображение этого цветка: слово «Аллах» арабско-персидским письмом стилизовано в форме тюльпана.
По преданию, посланник германского императора Фердинанда I при дворе Сулеймана, Ожье Гислен де Бусбек, был весьма впечатлен красотой турецких садов, увидев «изобилие цветов повсюду; нарциссов, гиацинтов и тех, что по-турецки называют «лале», к великому нашему изумлению, поскольку была почти середина зимы, сезон, недружественный к цветам». И он то ли в 1555-м, то ли год спустя ввез тайком луковицы тюльпанов в Европу. Так это или не так, но в 1559 году Конрад Гесснер описывал цветение тюльпанов в Аугсбурге, в Швабии. В Антверпен, по некоторым сведениям, первые луковицы были завезены в 1562 году, а в 1573-м они цвели уже и в Венском императорском саду лекарственных растений, которым руководил Карл Клузиус, или Шарль де Леклюз. В октябре 1593-го он был назначен почетным профессором в университете Лейдена в Нидерландах, при котором также намеревался создать ботанический сад (он стал вторым в Европе к северу от Альп), для чего привез с собой в Голландию в том числе и луковицы тюльпанов. И весной 1594 года в Лейдене произошло событие, надолго определившее будущее Нидерландов – там впервые в стране зацвели тюльпаны.
Тюльпаномания
Говорят, Бог создал землю, а голландцы – Голландию. И именно эти земли с их сочетанием песчаных приморских почв с торфяниками заболоченных (и осушенных голландцами) низменностей оказались самыми благоприятными для выращивания тюльпанов, хотя во Франции и германских княжествах разводить диковинные цветы начали раньше. Надо сказать, что тюльпаны оказались в нужном месте в нужное время – Нидерланды вступали в свой золотой век. Столетием ранее эти земли, составлявшие часть герцогства Бургундского, перешли под власть Габсбургов, и только в 1609 году Семь соединенных провинций фактически обрели независимость после нескольких десятков лет войны с испанскими захватчиками.
Залогом экономических успехов для голландцев стала буржуазия: предприимчивые купцы, талантливые корабелы, картографы и мореходы уже к середине века вывели страну на лидирующие позиции в торговле. Ее флот считался лучшим в Европе, а маленький порт Амстердам превратился в крупнейший финансовый центр. Происходило первоначальное накопление капитала, рос уровень жизни. По мнению некоторых историков, этому способствовала свобода вероисповедания: среди протестантов, мигрировавших сюда из охваченных религиозными распрями Франции, германских княжеств, испанских владений, было много высококвалифицированных ремесленников и богатых купцов. Даже вспышки чумы и холеры в 1620-х и 1630-х, обернувшиеся большими потерями среди горожан (только в Лейдене в 1635 погибла году треть жителей), содействовали росту благосостояния – чем меньше оставалось работников, тем большее жалованье они получали.
А при наличии свободных денег людям свойственно их вкладывать – в том числе и в прекрасное. Недаром именно это столетие в Голландии явило миру небывалый расцвет живописи, причем особое развитие получили камерные жанры – как раз благодаря тому, что сменился заказчик полотен. Грандиозные религиозные, мифологические и исторические композиции стали неактуальны из-за отсутствия монархии и отказа протестантов от нарочитой роскоши в оформлении храмов. Их место заняли натюрморт, пейзаж и жанровая живопись, причем особой популярностью пользовались полотна небольших форматов, привлекающие широкий круг покупателей, причем необязательно очень богатых. Буржуа собирали коллекции фарфора, различных заморских диковин, и в том числе тюльпанов. Если поначалу любовь к этому цветку объединяла немногих состоятельных знатоков, то уже через 10 лет после приезда Клузиуса голландские садовники овладели искусством их выращивания, и тюльпан пошел в массы. Конечно, луковицы не стали доступны всем, но тогдашнему среднему классу они были вполне по карману. Особенно в районе между Лейденом и Харлемом, где условия для цветоводов оказались наиболее благоприятными, тюльпановодство превратилось в полноценный бизнес – выводились новые сорта с громкими названиями, возникала мода на некоторые из них, велась торговля цветами и луковицами.
В 1612 году Голландия отправила в качестве подарка турецкому султану 200 луковиц тюльпанов местной селекции. Кстати, по мнению историков, приблизительно в это время тюльпаны утратили свой аромат – при гибридизации природных видов он исчез.
Всего за несколько десятилетий пришелец с Востока завоевал сердца сдержанных и рачительных голландцев. К 1633-му было выведено до 500 сортов. А ведь тюльпанами не только любовались во время цветения – они приносили прибыль: каждая луковица к осени дает несколько дочерних, которые можно пустить на продажу.
Из-за отсутствия документальных источников у историков бытуют два противоположных взгляда на события 1620 – 1630-х годов. Собственно, эти события напрямую описываются всего в одном полемическом произведении, созданном по горячим следам: «Беседах Вармондта и Гаргудта». Еще в конце XVIII века немецкий ученый Иоганн Бекман, исходя из изложенных там фактов, предположил, что Голландия столкнулась с первым биржевым крахом. По его мнению, ситуация развивалась так: торговля тюльпанами приносила настолько большие деньги (за луковицу редкого пестролепестного сорта Semper Augustus давали 1000 гульденов), что жажда легкой наживы захлестнула общество, и едва ли не вся страна стремилась купить заветные луковицы, чтобы затем их продать подороже. Началась тюльпанная лихорадка, причем ажиотажным спросом пользовались не только редкие, но и вполне обычные сорта.
Столь ценимые в XVII веке цветки с пестрыми лепестками – не прихоть природы и не плод трудов садовника: спустя 300 лет ученые обнаружили, что причина изменения окраски – вирусное заболевание растений.
Особенность происходящего заключалась в том, что увидеть цветок можно только весной, а получить дочерние луковицы, или детки, – летом или осенью. И чтобы вести торговлю без сезонных перерывов, голландцы обратились к столь популярным в наше время фьючерсам и опционам – контрактам с отсроченным исполнением. То есть садовник весной подписывал договор с покупателем, что осенью продаст ему некоторое количество луковиц (которые, к слову, могли и не вырасти) по оговоренной цене. А покупатель, в свою очередь, желая обеспечить себе прибыль, заключал следующий договор, фактически продавая не луковицу, а бумагу, и так далее. Выстраивались длинные спекулятивные цепочки, люди продавали и закладывали имущество, чтобы в них вступить. Цены росли, и вскоре луковицу обменивали на дом или ферму. Жители Нидерландов, не охваченные безумным поветрием, называли все происходящее windhandel, торговлей воздухом. В конце концов, в феврале 1637 года эта пирамида рухнула – виной тому были и астрономически завышенные цены, не привязанные к реальной стоимости товара, и ничем не обеспеченные обязательства. Последовала волна финансовых потерь, банкротств, начался кризис доверия в обществе, в этических нормах которого определено было безусловное исполнение данных обещаний. Чарльз Маккей в своей книге «Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы» (1841 год) интерпретирует тюльпаноманию как серьезный кризис, надолго отправивший экономику молодой страны в стагнацию. Но так ли это на самом деле?
Американский финансист Бернард Барух утверждал, что именно благодаря описанию тюльпаномании в книге Маккея он сумел предвидеть Великую депрессию и вывести свои активы с биржи накануне краха в октябре 1929 года.
Современные экономисты и историки, обратившись к архивам, утверждают: лихорадка, если она и была, захватила лишь самую богатую часть общества, о чем свидетельствуют сохранившиеся поименные данные об участниках тюльпанных аукционов. К примеру, в Харлеме их было 258, а в Амстердаме и того меньше – всего 60. Кроме того, число зафиксированных в 1637 году банкротств не превышает среднего годового показателя за тот период.
Вероятно, истина находится где-то посередине и, возможно, еще найдутся факты, которые прольют свет на те события и объяснят, почему вещь столь неутилитарная, как цветок, так серьезно вмешалась в экономику целой страны.
Новая родина
И все же Голландия в хорошем смысле заболела тюльпанами. И, отказавшись от разных игр, всерьез занялась выращиванием и торговлей цветами. В северной части страны, на побережье между Гаагой и Алкмаром раскинулись поля тюльпанов, нарциссов и гиацинтов – не только источник преуспевания региона, но и магнит для туристов, и предмет национальной гордости. Все, что растет на этих полях с середины марта по середину мая, продается на цветочном аукционе компании Royal Flora Holland. Это настоящая цветочная биржа, крупнейший филиал которой расположен в городе Алсмер и занимает 75 га. Именно здесь покупатели со всего мира заключают сделки с более чем 9 тыс. поставщиков из Нидерландов, в сезон приобретая от 12 до 20 млн. цветков ежедневно. Туристы же могут познакомиться с тонкостями этого масштабного бизнеса. Но Алсмер – это, так сказать, вершина айсберга. Практически в любом крупном городе Голландии имеется свой цветочный рынок, а некоторые из них гордятся многовековой историей и по праву заслужили звание достопримечательности – к примеру, в Амстердаме уже более полутора веков действует плавучий рынок на канале Сингель, популярный круглый год и среди местных жителей, и среди туристов. Кстати, он не уникален – точно так же на баржах торгуют цветами на каналах Утрехта – просто исторически цветы в города дешевле и быстрее было доставлять именно по воде.
Жители Нидерландов не забывают, что реклама – двигатель торговли, особенно если торгуешь красотой. И регулярно напоминают об этом соотечественникам и гостям страны. Мало того что велосипедные прогулки среди цветочных полей весной – великолепное сочетание активного отдыха и эстетического наслаждения, между Лейденом и Харлемом в местечке Лиссе можно посетить цветочный парк Кёкенхоф. Эта витрина голландского цветоводства открыта всего 8 недель в году, но за такое короткое время принимает до миллиона туристов, приезжающих полюбоваться сказочным цветением тюльпанов и других луковичных растений – здесь самая красивая в Европе весна!
Если же прогулки по парку окажется недостаточно для полноты цветочных впечатлений, то в апреле по 42-километровому маршруту, завершающемуся в Харлеме, проходит Блюменкорсо, ежегодный парад цветов, в котором принимают участие несколько десятков украшенных автомобилей и огромных цветочных платформ. Сотни тысяч зрителей выстраиваются вдоль дороги, чтобы увидеть необыкновенное зрелище, богатством красок не уступающее карнавалу в Рио.
Конечно, и парк, и парад с избытком снабдят заинтересованного туриста пищей для глаз. А вот Музей тюльпанов в Амстердаме – незаменимый источник полезной информации об истории тюльпановодства в Голландии с самого его начала и тюльпаномании до современных технологий выращивания, благодаря которым страна лидирует на мировом цветочном рынке. Кроме того, там собрана коллекция «портретов» тюльпанов кисти Юдит Лейстер, художницы XVII века.
Художник Якоб ван Сваненбург, которого некоторые исследователи считают учителем Рембрандта, получал 1 гульден за 3 «портрета» тюльпанов. Люди, не имевшие достаточно средств для коллекционирования растений, коллекционировали их изображения.
Сегодня Нидерланды – лидер по промышленному выращиванию тюльпанов. А цветок, 400 лет назад пришедший с востока и разоривший многих, сейчас не только один из источников преуспевания страны, но и национальный символ, занявший место рядом с ветряными мельницами и деревянными башмаками.
И снова на Восток
Рассказ о приключениях тюльпана окажется не полным без упоминания еще об одном феномене – Эпохе тюльпанов в Османской империи. В начале XVIII века в Стамбуле правил султан Ахмед III. Войны с петровской Россией и Венецианской республикой хотя и завершились победой Порты, показали, что государство все больше отстает от Европы в техническом и культурном отношении. И Ахмед, поддерживаемый великим визирем Ибрагим-пашой, решается на реформы, касающиеся упорядочивания финансовой и налоговой системы. Поначалу успешные, они даже увеличивают доходы казны.
В 1720 году султан направляет посольства в основные европейские столицы – Париж, Вену, Лондон. Особенно османам была интересна Франция – они активно изучали государственное устройство и организацию армии, торговлю, архитектуру. На турецкий переводились книги европейских авторов по истории, астрономии, в империю проникали новинки европейской картографии. Постепенно османскую знать охватила мода на все европейское. В числе прочего из Голландии во множестве ввозились луковицы тюльпанов, новые сорта которых пользовались необыкновенной популярностью. Впрочем, устройством великолепных цветников и проведением грандиозных цветочных празднеств для самой рафинированной местной элиты и иностранцев дело не ограничилось.
Тюльпан украшает не только османские миниатюры; на фюзеляжах самолетов Турецких авиалиний также размещено стилизованное изображение цветка.
Знакомство с европейским барокко оказало прямое воздействие на турецкую архитектуру – вокруг Стамбула выросли резиденции знати, парки которых украшали цветники из тюльпанов. Саадабад, загородный дворец самого султана, строился по планам, явно вдохновленным Версалем и Фонтенбло. В стамбульском дворце Топ-капы в 1719 году начинается сооружение библиотеки, а самыми яркими памятниками в новом стиле считаются фонтан Ахмеда III возле Айя-Софии и Лалели-Джами, «Тюльпановая мечеть». Вообще тюльпан, всегда имевший особое значение для Османской империи, – пожалуй, самый повторяющийся мотив и в поэзии, и в изобразительном, и в декоративно-прикладном искусстве той эпохи.
Идея книгопечатания на национальном языке, уже витавшая в воздухе, но сдерживаемая старыми законодательными запретами, была наконец осуществлена благодаря Ибрагиму Мютеферрику и поддержке этого предприятия сыном посла во Франции.
Европейские новшества проникали в медицину, фармакологию, промышленность. Впрочем, польза от заимствований нивелировалась тем дефицитом средств, к которому постепенно привел образ жизни правящей верхушки: строительство дворцов, разбивка парковых ансамблей, погоня за роскошью и неприкрыто пропагандируемый гедонизм вызывали возмущение в разных слоях общества. Непомерно возраставшие налоги, разорение крестьян и военные поражения от Австрии и Персии только усиливали его. В 1730 году в ремесленных кварталах Стамбула началось восстание, поддержанное духовенством и янычарами и приведшее к низложению Ахмеда III и казни Ибрагим-паши. Многие дворцы и прочие сооружения, вызывавшие возмущение народа, были разрушены, а нововведения европейского толка – отменены.
И хотя Эпоха тюльпанов давно закончилась, цветок этот остается до сих пор негласным, но общепризнанным символом Турции.
В конце зимы, когда так хочется тепла и света, самым желанным вестником грядущей весны приходят к нам тюльпаны; присмотритесь, прислушайтесь к ним – сколько еще тайн и легенд кроется в этих нежных и свежих цветах!
